Зомби-Киев

Глава 29

Ире страшно открывать для себя угаданное. Подъехав на велике ближе к бирюзовой, плоской остановке она видела вантовую часть моста справа, и полотно моста с Муромца на Левый берег — перегороженное отбойником вдоль, многополосное шоссе чадило, дым исходил от легковушек и грузовиков. Они уже догорали, некоторые просто стояли вплавленными в асфальт черными жуками.

Напротив Иры зеркально располагалась такая же остановка. С фасада обе были розово-бирюзовые, чуть загнутыми вовнутрь, и туда уходил вход в подземный переход. А может там полно зомби?

Ира, отталкиваясь ногами, докатила до отбойника, переставила через него тяжеловатый велик и перелезла сама. Вторая остановка была такая же безжизненная, на трех скамейках никто не сидел, но под ними размазались лужи крови. Это значит, поняла Ира, людей тут убили, а потом они встали и пошли. Не это ли воплощение многовековой мечты о бессмертии?

Обогнув остановку, Ира, не вращая педали, стала съезжать по дороге, оставляя мост за спиной. Дальше остров Муромец кончится и перейдет в другой, Труханов. Надо только добраться.

Слева лежало поле в буграх, частью поросших травой, частью лысых — земля между ними была изрыта колесами. Когда-то здесь тренировались на трамплинах мотоциклисты. Сейчас пусто. Пусто.

Ира повернула направо, параллельно шоссе, ведущему от остановки к мосту, и теперь ехала между автостоянкой, огороженной сетчатым забором, да отбойником, за которым из низины буйствовала зелень молодых тополей, изрядно притихших от жары. Почти напротив вантовой опоры с ее пучками тросов — подобной двуногому Гулливеру, которого тянут в стороны веревками лилипуты — была развилка, под мост и вдоль береговой линии. Ира поехала туда. Впрочем недолго берег Днепра отгораживали бетонные секции с колючей проволокой сверху. С другой стороны росли осокоры, невысокие осины да тополя. Потом забор сменился уже открытым берегом, до воды оставалось метро тридцать. Одуряюще пахло распекшимся на песке ивняком. Ира остановилась и посмотрела в просветы между деревьями.

Отсюда, на правом берегу Днепра невнятно виднелась промзона Рыбальского острова. Вроде тихо-мирно.

Хотя никто по дороге не ехал, Ира подтолкала велик к обочине и снова попробовала дозвониться к маме.

— Черт.

Набрала Пантюхина. Пантюхов бас. Он снял трубку:

— Да, привет!

— Павлик? Я уже почти на Трухановом. Или уже на нем, не знаю где границы островов.

— Что вокруг?

— Пока никого. Иначе я бы с тобой не говорила. Ты всё в своем туалете сидишь?

— Да. Тот редкий случай, когда снаружи нет очереди.

— А тебе там дышать есть чем?

— Да, тут вентиляционная труба. Бункер в миниатюре. Я тут сойду с ума, просто как погребенный заживо.

— Я еду. Думаю через час доберусь до тебя, если всё будет чисто.

— Ну час я продержусь, даже больше, я просто не понимаю как ты переберешься через пролив.

— Я же сказала — разберемся. Так, всё, на связь выходим в случае крайней необходимости, чтобы не посадить заряд. В любом случае на Гидропарке я тебя наберу, чтобы уточнить где твой тубзик.

— Хорошо. Буду ждать. Ты осторожно!

— Ну да.

Она завершила разговор. Тронулась дальше. Ира не помнила где именно, но если с этой основной дороги, пронизывающей почти всю протяженность острова, свернуть через заросли влево, там будут разные приватизированные бывшие базы отдыха, лодочные станции, что-то такое. Однажды она заехала в те края и обнаружила маленький частный пляж, где тусили почему-то одетые люди. Одни ходили, другие лежали с коктейлями в шезлонгах, это напоминало съемку странного, сюрреалистического фильма, и она поспешила повернуть обратно.

А сейчас у нее была лишь одна задача — ехать себе прямо до упора, насколько можно вообще продвигаться. Из чащи никто не вылезал с утробным рыком, а на берегу не было ни души.

Ей повстречался брошенный посреди дороги велик. Миновала его осторожно, глядя по сторонам.

Вот дорога пошла между бетонных заборов. У начала этой своеобразной улицы ограда закрывала проход к берегу, а также препятствовала проникновению со стороны чащи. Впереди над дорогой нависал стальными пролётами Петровский железнодорожный мост. Ира знала, что за забором — его охранная зона, и там есть автоматчики.

Ира доехала до места, где в каждой из стен были ворота на территорию зоны — просматриваемые, сеточные, невысокие. Ира притормозила и вгляделась. Только мост молчаливо стоял на бурых опорах — над полем, над Днепром, над Чертороем с другой стороны. Звать кого-либо бесполезно. Лезть туда — нарваться на пулю.

Она покатила дальше. Чужой велик с задранным высоко седлом был неудобен, Ире приходилось или крутить педали стоя, или сидеть, низко наклонившись над рулем, к тому же так она едва доставала ногами до педалей.

Теперь дорога просто шла среди рощи, берег Днепра лежал вне поля зрения и всё отдалялся, потому что остров тут начинал из узкого перешейка с мостом расширяться. Но от реки вдруг протянулась асфальтовая аллея. Ира притормозила. Как лучше? Свернуть туда?

Впереди, совсем близко, виднелась другая развилка. Оттуда послышался конский топот, и прежде чем Ира успела скрываться за кустами у обочины, рядом остановилась на гнедом коне женщина с черными волосами. Как испуганная ворона. Лошадь была без седла. На правой руке всадницы, ниже локтя кровоточили следы зубов.

— Ты откуда? — крикнула она, — Откуда ты приехала?

— С Муромца.

— Аааа! — тронула лошадь вперед, потом вернулась, конь затоптался на месте.

— А ты откуда? — спросила Ира.

— С конной базы. Ты ее уже проехала. Меня туда обратно не впускают. Я укушенная. Они думают, что я обращусь в зомби.

— Ну, этого нельзя исключать.

— А иди ты на фиг! — всадница сорвалась на хрип, — Пока я жива! И это несмертельная рана. Ты велосипедистка, у тебя должна быть аптечка. Что у тебя там есть?

Пригляделась к шее Иры:

— Тебя тоже укусили?

— В меня стреляли.

— Капец! Это автоматчики?

— Нет, раньше, на Муромце.

— Так, давай смотреть аптечку, — она спешилась, — Если что меня зовут Марина.

— Я Иа, — Ире пришлось сегодня картавить больше обычного.

— Очень приятно. Точнее не очень. В таких условиях.

— А как зовут коня?

— Анчар. Есть такое дерево смерти, Анчар.

Ира заметила еще одну сумочку на чужом велике, около руля. Наверное это и есть аптечка. Разомкнув липучку, Ира вытащила содержимое наружу. Три презерватива. Что еще? Несколько бактерицидных пластырей в упаковке, да пластиковая емкость с хлоргексидином. С последнего Ира отвинтила колпачок и полила себе на шею.

— А мне? — Марина протянула руку.

— Держи, — а сама Ира разорвала пакетик с пластырем и заклеила рану на шее.

— А, — Марина скривилась, обмывая антисептиком укус. Стала разглядывать:

— Мне не нравится, что припухло. Это воспаление. Глубоко, зараза. Сначала кровь так хлестала, ты бы видела.

— Представляю.

— Дай пластырь. Так, давай расставим все точки над и. Откуда ты приехала, там опасно? У меня есть шанс проскочить?

— Куда?

— Куда-нибудь на материк.

— Нет. Зомби у Московского моста, а на мосту к левому и правому берегу всё забито горящими машинами.

Коню было скучно, он прядал ушами и, поворачивая длинную шею, смотрел умными глазами.

— А за мостом? В сторону Десны.

— По-разному.

— Понимаешь, в устье Десны, на севере Муромца есть дамба, она отделяет Черторой от Десны, Черторой там начинает течь параллельно Днепру, с другой стороны Муромца. По дамбе можно перебраться на левый берег, почти к Троещине. Но если я поскачу туда и дамба окажется перекрыта, я напрасно потрачу время и конские силы. И потом неизвестно, прорвусь ли я обратно на Труханов.

— А на лошади нельзя переплыть через Черторой?

— Я не знаю, никогда не пробовала плавать на лошади, и не буду пробовать. Хорошо. Куда ты путь держишь?

— На Гидропарк. Мне нужно спасти там одного человека.

— Там пролив, Долбычка. Как ты переберешься?

— Буду решать проблемы по мере возникновения.

— Хорошо, — Марина кивнула, — Я поскачу рядом с тобой к Долбычке и посмотрю, как ты будешь решать.

Марина села на Анчара, Ира на велик, и они неспешно двинулись по дороге. На развилке был зеленый газон с беседкой — три лавочки лежащей буквой «П», плоская крыша. На досках кто-то забыл бумажный стаканчик.

— Прямо, — сказала Марина.

— Почему?

— Потому.

— Вот там, если налево, тебя укусили?

— Нет, там ворота и частная собственность.

По пустому шоссе они попали в сосновый лес. Пахло смолой, у обочин лежала бурая хвоя. В стороны отходили тропы. Дорога плавно поворачивала. Ира ехала медленно. Мерно стучали и копыта.

— Может чуть быстрее? — спросила она.

— Нам еще придется, я думаю, быстрее. Сохраняй силы. Ты как смерть выглядишь. Я вот что думаю…

Ира молчала, Марина продолжила:

— Я приехала от строящегося моста, что с Рыбальского сюда. Хотела по нему перебраться на Рыбальский остров.

— Ага.

Над ними в небе проплывали сосны…

— Там запустение такое около этого моста, и железобетонные такие хрени вдоль опор поднимаются к полотну. Я могла без лошади по ним зайти. С берега видно, что кажется на Рыбальском спокойно, нет ни пожаров, ничего такого. Но я не хотела бросать Анчара, понимаешь. Я раньше видела эти хрени и забыла просто, что они слишком круто поднимаются, очень большой угол. И разделены на сегменты. То есть на лошади это дохлый номер. И вот я там покрутилась немного и поехала дальше по той же стороне Труханова, что на Подол смотрит. Я думала добраться до Пешеходного моста. И туда ведет такая дорога из плит. Ну и потом пляж рядом. И там знаешь, я попала. Вот там была самая жесть. Я как-то задумалась, а они выскочили из кустов и меня окружили, мертвые пляжники, прикинь? Такие дядьки, тетки в купальниках, дети. Они меня стащили значит с Анчара, я на плиты гэпнулась, сразу вскочила, опять на Анчара, но в это время меня укусили. И вернулась потом на конную базу. И меня там прогнали. И я…

Марина замолчала. Сосняк стал перемежаться лиственным лесом — березами да клёнами. От развилки, где в стороны ветвились две грунтовки, впереди завиднелся мост над дорогой.

— Вот, это интересно, — сказала Марина.

— Это что за мост?

— Это другая часть того же Воскресенского. Она идет на левый берег, в Русановские сады. Я не знаю, как здесь, но по мосту вполне реально перебраться, он достроен.

— Мне нужно в Гидропарк.

— Я помню.

Издалека, в проеме между деревьями, казалось что мост состоит из двух уровней, но подъехав ближе, Ира поняла, что это ниже полотен моста, на поперечных балках опор лежат словно огромные металлические рельсы. Ира еще подумала — наверное, придется как-то залезать на них и идти. А слева, предшествуя мосту, за сетчатой оградой была площадка с несколькими времянками, какими-то железными конструкциями, затянутыми в брезент. Между площадкой и мостом приютились низенькие воротца, открытые.

Из них к дороге нестройной толпой пошли мертвецы.

— Вот теперь ускоримся! — Марина, едва держась на коне, погнала его, топот копыт зачастил. Ира переключила передачу и крутила педали вовсю. Толпа оказалась за их спинами и потянулась следом, но отстала и начала топтаться под мостом. Ира с Мариной мчались дорогой дальше.

— Ну его нафиг этот мост! — крикнула Ира.

— Поддерживаю!

Отъехав порядочно, но еще в виду моста, они замедлились. Указатель со стрелкой приглашал в сторону, к некоему забору, обещая пиво, баню, квас и отдых просто класс. Через десяток метров, у дорожки, посыпанной битым асфальтом, висела табличка про бани.

— Не хочу даже представить, что там творится, — сказала Марина.

Шоссе всё петляло вдоль берез, ясеней, тополей. У отходящей налево грунтовки, за плакатом с картой-схемой веломаршрута «кросс-кантри» раскорячилась очередная беседка. В ней на лавочке сидел мертвый мужичок в плавках. Он проводил едущих поворотом головы, встал и потянулся следом, упал и пополз, не пытаясь подняться.

Шоссе вытянулось в прямую линию. Далеко в просвете шеренг деревьев показался Правый берег.

— Погоди, — Марина перевела Анчара на шаг.

— Что? — Ира тоже притормозила.

— Мы так приедем в самый центр острова, там где люди, забегаловки, выход на Пешеходный мост. Реальная возможность перейти на Правый берег. А к Долбычке это надо было свернуть где та беседка и зомби в трусах. Тебе обязательно снова возвращаться к зомби?

— Придется.

— Ты хоть знаешь как ехать?

— Примерно.

— Всё время на юг… Туда! По основной дороге, такая типа грунтовка идет между кустами. И потом на нудистский пляж. Через пролив — Гидропарк.

— Я в курсе.

— Ладно. Я тогда поскачу дальше. Погоди. Сейчас я тебя до беседки провожу.

Они стали возвращаться. Мертвец посреди дороги будто приветствовал их, плавно размахивая поднятой рукой, сжатой в кулак.