Зомби-Киев

Глава 58

Пантюхин снял с плеча басуху, и с нею наперевес заглянул за стойку. Там сидел, прижавшись к стойке спиной, мужчина, который держался за голову. Пантюхин зашел с боку и узнал поэта Ларина.

Ларин плакал, а из-под его пальцев выступила кровь.

— Всё в порядке? — спросил Пантюхин.

— Нет! — зло обернулся к нему Ларин.

— Да, в самом деле, — Пантюхин стушевался.

— Это из-за тебя всё. Все погибли!

— Не понял.

Оказывается, Ларин был голосом разума. Когда остальные поэты собрались учинить вылазку и вызволить Пантюхина из туалета, Ларин говорил им — не надо, там опасно, на вас нападут зомби! Его не послушали, сказали, что он может оставаться здесь, коли хочет. Тогда Ларин стал возражать, что дверь открывать нельзя. Баррикаду разбирать нельзя. Ворвутся.

Начали таки разбирать. Ларин мешал, заботился об их же жизнях. И вот награда — получил стулом, стулом! по голове. Никогда еще его не били стулом, хотя, признаться, и он в негодовании своем немножко переборщил и хватался за ножи. Но жизнь всё расставила по своим местам, и кто оказался прав? Ларин!

— Дай мне свой нож, — потянулся он, увидев за поясом Пантюхина оружие.

— Я тебе вот этим по голове еще раз дам, — пообещал Пантюхин. Подумав, добавил:

— Там на полу еще валяются.

— Все мертвы? — спросил Ларин.

— Я только Аварину видел.

— Может, остальные убежали? Почему не вернулись в кафе? Хотя, я же закрыл дверь. А ты как вошел?

— Просто, через дверь.

— Не понимаю, — Ларин отнял руку от головы. Волосы слиплись от загустевшей в бордовое массы.

— У тебя чувак кровь, — сказал Пантюхин.

— У меня не только кровь, а еще и вмятина в черепе, кажется. Боюсь трогать.

— Капец.

— Мне нужно скорою вызвать. Я как мешком пришибленный. Но не могу никому дозвониться. О, а попробуй ты!

Пантюхин вспомнил, что у него почти разряжен смарт. Поискал глазами в помещении. Оставались рюкзаки, сумки. Но ведь телефоны у всех при себе.

— Можно позвонить с твоего телефона? — попросил он Ларина.

— У меня связи нет!

— Ну дай я попробую, — Пантюхин протянул руку. Если не согласится, пригрозит гитарой. Ларин вытащил свой айфон:

— На, но это уже кирпич.

Пантюхин посмотрел на экране своего телефона номер Иры и набрал на айфоне. Вне зоны досягаемости. Вернул Ларину. Тот принял:

— Ну я же говорил.

Пантюхин взял с витрины у стены несколько пакетов с соком, шоколадных батончиков, положил в рюкзак, оставил на стойке деньги. Вышел из кафе, машинально вжимая голову в плечи и сутулясь. Явилась мысль — да, мы теперь все как загнанные волки. Надо быть начеку.

Авариной снаружи не было.

Зашагал по плитам. Ограды, газоны, павильоны. Когда за деревьями он увидел шляющегося зомби, а подальше еще, то стал двигаться перебежками.

Выбрался на главную аллею посреди острова, разделенную травой на две вымощенные панелями дороги. У обочин росли молодые дубы и липы, под ними в тени прятались пустые скамейки, на одной лежала забытая сумка. Вдоль и поперек ковыляли зомби — на вид вполне обычные люди, если бы не раны. Пантюхин понимал, что это свежие. Разложение еще не коснулось их. Может, если переждать, долго, допустим год, то мертвецы просто сгниют и не смогут больше ходить?

Мир вне Гидропарка со всеми близкими и родными людьми перестал для него существовать. Вот выберется туда, тогда будет о них думать. А пока есть только Гидропарк.

Вокруг было не так уж много мертвецов. Пантюхин прятался за спинками скамеек, показывался, снова прятался и наблюдал.

Он заметил, что когда стоит в поле зрения покойников достаточно близко, они перестают бродить и настораживаются. Если он подходит еще ближе или двигается, зомби начинают к нему идти, как самонаводящиеся ракеты, и теряют след, когда он удаляется от них на приличное расстояние. Также зомби мог пойти за другим зомби, если тот передвигался. Их поведение напоминало работу простой программы. Разум подыскал иное сравнение — так ведут себя боты в шутерах. Зная особенности поведения, можно предсказывать его и не попасться.

Пантюхин решил претворить наблюдения в жизнь и поиграть на струнах их душ, если таковые души имелись.

Страшно. Подходить к мертвецу так близко. Метрах в десяти от скамейки — упитанный молодой человек, с залысинами, серые глаза за очками, перемазанный кровью рот. Пантюхину показалось, что в глазах зомби отсвечивает нечто золотистое.

Покойник шатко-валко пошел к нему. Занеся для удара свою басуху, Пантюхин сделал шаг и встал за торец лавки. Зомби наискось выстроился на линию к Пантюхину и, пройдя немного, уперся ногами в противоположный конец скамейки. Вытянул вперед руки, засипел:

— Хыыыы…

Пантюхин смотрел в лицо ожившей смерти. На пальце мертвеца — обручальное кольцо. Наверное, не сам пришел на Гидропарк, а с женой, а может и ребенком. Еще утром этот человек завтракал. Вчера вечером смеялся над приколом из Ютуба. Сегодня у него выходной, перешедший в вечный, неоплачиваемый отпуск. Кем ты был?

Лицо мертвеца дегенеративно искажало рот, пальцы крючились и шевелились.

Но вот он вдруг обошел преграду и прытко, хотя дергано, полез к Пантюхину. А тот забыл свои рассуждения, закричал и побежал прочь, с тяжеленной гитарой в правой руке, топая по плитам.

Он сразу привлек внимание, на него оборачивались, начинали выходить из кустов, пивных тентов, из ворот танцплощадки для пожилых людей. Как же много покойников! То они все разбрелись, а теперь — ну, да не догонят.

Впереди проглядывала станция метро, за которой был Венецианский мост.

— Посторонитесь! — восклицал Пантюхин, огибая мертвецов.

Он поскользнулся на густой луже крови, нога поехала. Пантюхин твердо грохнулся на задницу, спина мягко легла на рюкзак. Он увидел над собой могучий дуб — почему у дубов такие полно зеленые листья? — и хищно наклонившихся, вытянувших руки, разевающих рты, мертвецов.