Алекс Бринер. Последний ранг. Том 2

Книга 2 Эпизод 16

Когда Павел Гауз вышел на Красную арену, на трибунах уже было вдвое больше народу.

Их прибавилось за те пять минут, что мы с ним разговаривали в соседнем помещении. Я быстро рассказал ему, какие есть уязвимости у каменных големов, куда лучше бить и как использовать Накладные кулаки по максимуму.

В Стиле Стра-То Павел не разбирался, и Корней Жаров отлично это понимал, поэтому рассчитывал на лёгкую победу в споре. А ещё рассчитывал получить Аллу, которая даже не знала, что стала предметом спора.

Увидев, что её брат всё-таки вышел на арену, она поднялась со зрительского места и направилась ко мне.

— Вы обещали, что отговорите его! — Она постаралась не выказывать претензии, но всё равно была рассержена.

— Я попробовал, но у меня не получилось, — ответил я, усаживаясь на самый ближний ряд к арене.

Девушка сжала кулаки и уже собралась что-то крикнуть брату, но я взял её за запястье и потянул на сиденье рядом.

— Не стоит. Этим вы его унизите перед сокурсниками. Он сам разберётся, не маленький.

Алла не стала ничего кричать брату, села рядом со мной и с горечью произнесла:

— Я его старшая сестра и должна его защищать. Он же доверчивый и неопытный. У него аллергия, в конце концов. И зрение плохое. А если он потеряет очки во время боя? Или вдохнёт пыль от каменного голема? Или…

— Он справится, — оборвал я её бормотание.

Девушка смолкла и нахмурилась, явно на меня обидевшись — я не оправдал её ожиданий, как спаситель неразумных младших братьев.

Сам же Павел окинул взглядом трибуны и немногочисленных зрителей, после чего посмотрел на меня. Было видно, что ему не хватает поддержки и веры в себя.

Я кивнул парню и поднял кулак, давая понять, что буду за него болеть и верю в его победу.

Заметив мой жест, Алла возмутилась:

— Вы ещё и подначиваете моего брата! На драку? Вы же знаете, что у него нет шансов! Зачем вы его обнадёживаете? Это жестоко с вашей стороны! Представляете, как его сломает, когда он проиграет?

Я улыбнулся, не сводя глаз с парня на арене.

— Думаю, у него всё-таки есть шансы.

Алла фыркнула в ответ, добавив, что «мужчины — это маленькие дети», а потом опять смолкла. Если бы она знала, на что поспорил её брат, то злилась бы уже не на меня. Она бы Павла по арене сама раскатала, опередив голема.

И вот под напряжённое молчание трибун из другого зала вышел наконец противник Павла Гауза.

Это была высокая каменная громада в сером плаще до самого пола.

Родовой голем Жаровых был такого же роста, что и Лавр-325, но по ширине плеч и внешней мощи всё же превышал моего учителя. Тяжёлой поступью он взошёл на арену, выкрашенную красной краской, спокойный и невозмутимый.

В отличие от Павла, который сразу занервничал.

Он впервые видел этого голема. Разница в габаритах между противниками была раз пять, если не больше, и даже при беглом взгляде можно было констатировать: человек не справится с големом.

Я бросил взгляд на верхние ряды, где сидели брат и сестра Жаровы.

У девушки был очень заинтересованный и азартный вид, она даже вперёд подалась, чтобы лучше разглядеть, как размажут по арене несчастного очкарика Гауза. А вот сам Корней ухмылялся, довольно поглядывая на Аллу.

Павел использовал защиту Пути Динамис, покрывшись невидимым слоем брони гладиатора. Затем он приставил кулаки костяшками друг к другу и резко опустил обе руки вниз, активируя на перчатках «Умное снаряжение».

Голубая проекция крупных кулаков выросла поверх его ладоней.

Потом парень смерил взглядом голема и произнёс бесстрашным голосом:

— Ну привет!

Тот ничего не ответил. Вместо этого скинул с себя длинный тяжёлый плащ.

— Мать вашу, — сквозь зубы процедил я, увидев неприятный сюрприз от голема.

Вместо двух рук у него имелось четыре.

Четыре каменных мощных руки!..

— БОЖЕ МОЙ!.. — Алла немедленно вскочила и всё-таки не удержалась от призыва: — ПАША! УХОДИ ОТТУДА! ПА-АША!

Я поднялся и, прижав девушку к себе, быстро заговорил:

— Успокойтесь. Если будет угроза жизни вашего брата, то я сам вмешаюсь в поединок. Судей тут нет.

Она с надеждой посмотрела мне в глаза:

— Обещаете?

— Да. Обещаю.

— Так же обещаете, как обещали отговорить его от поединка? — В её голосе всё же появилась претензия.

— Присядьте, Алла Савельевна! Прошу вас! — жёстко сказал я, и девушка неожиданно подчинилась.

Тем временем сам Павел в ужасе оглядывал четыре руки голема и что-то шептал себе под нос. Слух сидарха уловил только паническое: «…ну всё… мне конец…».

Он перевёл ошарашенный взгляд на меня, ища поддержки и, возможно, разрешения свалить с арены и не участвовать. Но потом посмотрел на сестру — и на его физиономию вернулась прежняя решимость.

Корней Жаров даже привстал с кресла — говнюка распирало от превосходства.

Зрители замерли в ожидании схватки. Никто не ожидал такой подставы от Жарова, кроме его собственной сестры. Уж ей-то было известно, какой родовой голем будет участвовать в поединке.

Как сказала Алла, этого каменного гиганта звали Бронислав-22.

Судя по цифре, это была его двадцать вторая модификация. К тому же, кроме четырёх рук, он был снабжён интеллектом.

Шансы Павла резко уменьшились, хотя их и так было немного.

С другой стороны, он хоть и был «доверчивым и неопытным», как говорила его сестра, но всё же не совсем идиотом. По крайней мере, я видел его в бою, когда мы провалились в червоточину. А там он вёл себя достойно, хоть и порой перегибал с азартом, и рисковал бездумно.

Я подошёл к краю арены и громко сказал Павлу:

— Представь, что это тварь из червоточины! Ты их уже побеждал!

Эту фразу услышали все.

Некоторые студенты, похоже, даже не могли себе представить, что хрупкий Паша Гауз вообще сражался в червоточине, а не отсиживался в тылу, пока его защищали другие.

Он благодарно кивнул мне и сосредоточился на противнике, приняв стойку борца и приготовив Накладные кулаки.

У него была упаковка всего на пятьдесят ударов, а это ещё больше сокращало его шансы на победу. Он должен был за пятьдесят ударов нокаутировать голема с четырьмя руками.

Задача даже для опытного бойца непростая.

Да уж. Павел Гауз явно не искал лёгких путей.

Когда поединок начался, Алла отвернулась и зажмурилась, закусив губу. Я же, наоборот, следил за каждым движением парня и его противника.

И вот голем пошёл в атаку.

Две его правых руки ударили в пол арены, а левые он выбросил вперёд, чтобы ударить Павла. Тот успел увернуться, но еле удержал равновесие.

— Бей по ступне, — прошептал я. — Не теряйся.

И он ударил почти сразу.

Когда уворачивался от очередного удара гиганта, то юркнул вниз, под его руку, и хлестанул кулаком по пальцам правой ноги своего противника.

Потом — ещё раз, туда же, но уже другой рукой.

А потом бросился вбок, чтобы уйти от огромной ручищи голема, который попытался его ухватить. И если бы руки у него было две, то Павел бы успел.

Но рук имелось четыре.

Одна из них всё-таки ухватила парня за плечо и рванула вверх, поднимая над красным полом арены.

Я привстал, приготовившись вмешаться, но этого не понадобилось.

Павел двинул кулаком по ещё одному уязвимому месту каменных големов — по запястью. Удар был такой сильный, что часть каменного сустава на руке Бронислава сдвинулась вбок, пальцы разжались и отпустили парня.

Тот упал на пол, быстро поднялся и, вместо того, чтобы отбежать, снова ударил голема по пальцам ноги.

Послышался треск.

Уловив его, Алла всё-таки повернулась, уставилась на арену и прошептала, будто не веря в происходящее:

— О боже… Паша… что ты делаешь…

Некоторые студенты на зрительских рядах тоже не верили глазам. Пацан умело противостоял голему, да ещё такому. Но расслабляться, конечно, было рано.

Голем уже проанализировал тактику противника и больше не подпускал его к своим ступням, не давая ни малейшей возможности проскочить и ударить.

Об этом мы тоже с Павлом разговаривали.

Поэтому он резко сменил тактику. Его пятый удар пришёлся голему по бедру, в район сустава. На это каменный гигант ответил жёстким ударом парню прямо в живот.

Павел отлетел на спину, пропахал лопатками арену и не сразу смог подняться. Он скрючился от боли и закашлялся. Его спасла невидимая защита гладиатора, но если парень всё же пропустит ещё несколько подобных ударов, то вообще останется без брони.

Пока он переваливался на живот, чтобы подняться, голем рванул на него.

— ПАША! ВСТАВАЙ! — Алла вскочила с кресла и дёрнулась было к брату, но я удержал её, ухватив за предплечье и снова притянув к себе.

— Стойте! Не мешайте ему!

Я и сам был готов вмешаться. Мне бы хватило скорости сидарха.

Но моей помощи опять не понадобилось.

Парень перекатился вбок, сделав несколько оборотов, и вскочил. Правда, очки он всё-таки потерял. Те слетели и остались лежать на красных досках арены.

Голем с удовольствием наступил на них ступней.

Послышался хруст стекла.

Если бы у голема не было интеллекта, он бы даже не стал тратить время на этот неприятный жест, но он понимал, что будет не лишним унизить противника.

— У него плохое зрение… — застонала Алла, вцепившись пальцами мне в плечо. — Он ничего не увидит…

— Думаю, голема он всё же разглядит, — спокойно произнёс я, без капли иронии.

Как ни странно, но потеряв очки, Павел будто потерял часть своей скромной личности. Он бросился в новую атаку и сделал всё именно так, как я ему советовал.

Сделал обманный выпад кулаком, потом резко кинулся в сторону, заходя к голему сбоку, а в следующую секунду использовал приём не из Стиля Стра-То, а из Дан-То, который в последнее время изучал у Лавра и в котором делал успехи.

Лавр его очень хвалил и говорил, что пацан талантлив именно в этом стиле боя.

Ни меча, ни щита у него сейчас не имелось, но оба кулака он использовал именно в этом качестве. Левой рукой выставлял блок защиты, а правой проводил удары, как боксёр.

Алла всё сильнее цеплялась за моё плечо, наблюдая за братом, ну а я считал его удары. Причём, делал это вслух и довольно громко:

— Пятнадцатый! Шестнадцатый! Семнадцатый!

А ещё не сводил глаз с голема. Если Павел догадается, что надо делать, то его победа будет возможна. Дело в том, что две руки у голема были ведущими, а две — дополнительными.

Надо лишь понять, какие именно.

И пока Павел с ним сражался, то должен был определить его уязвимость — верхняя пара рук. Паша Гауз был не настолько туп, чтобы этого не понять.

Он резко остановился и буквально спровоцировал голема ухватить себя правой верхней рукой, отбиваясь от нижних.

Бронислав-22 рывком поднял Павла вверх, а потом сделал замах, чтобы швырнуть противника в сторону. В этот момент тот хлестанул его по запястью руки, которой его держали. Причем не раз и не два, а пять.

Опять раздался хруст.

На этот раз громкий и длительный.

Ну а потом запястье голема треснуло, и Павел рухнул на пол вместе с отвалившейся каменной ладонью. Он еле успел высвободиться и увернуться от догоняющего удара разъярённого противника.

Бронислав-22 теперь размахивал культяпкой, не менее опасной, но всё же неполноценной.

Внезапно зрители повскакивали со своих мест, не ожидав от Павла такой прыти. Кто-то даже захлопал, одобрительно воскликнув.

А вот Жаров нахмурился. Его лицо помрачнело.

Дарья, сидящая с ним рядом, с интересом наблюдала за боем и пока не выказывала особых эмоций. Ну а Павел продолжал драться. Он запыхался, но силы у него ещё оставались.

Я продолжал считать его удары — громко, чтобы меня было слышно:

— Двадцать второй!.. Двадцать четвёртый! Двадцать пятый!

Половина ударов из упаковки Накладных кулаков была истрачена, а голем не был даже близок к обещанному нокауту.

— Меняй тактику, — прошептал я себе под нос.

И парень меня будто услышал. Он и сам интуитивно это понял.

Имелось ещё одно уязвимое место у каменных големов, но до него не так-то просто было добраться.

Павел попятился к краю арены и покосился на меня, снова ища поддержки на рисковый шаг. Я кивнул ему и шепнул:

— Давай.

Заметив это, Алла с ужасом уставилась на меня:

— Что это значит? Что значит «давай»? Что вы задумали? — От негодования она толкнула меня. — Так вы даже не пытались его отговорить⁈ Вы наоборот поддержали его⁈

Я ничего не ответил — мне было не возмущений девушки.

Пусть думает про меня что хочет.

Я безотрывно смотрел на то, что делает Павел, а он, добравшись до края арены, снова принял стойку, но на этот раз не борца и не боксёра, а гладиатора со Стилем Дан-То, будто держал меч и щит.

Затем он покрылся максимально крепкой защитой, ну а затем применил биомагию, о которой я ему рассказал — он наполнил мышцы магической силой. Сейчас ему не требовался ювелирный контроль силы, как мне, потому что он и церемониться не собирался.

В зале послышались удивлённые возгласы.

А потом Павел рванул на голема, но на последних метрах на максимальной инерции ударил кулаками в пол, оттолкнулся и подлетел в воздух. Это позволило ему обхватить руками голову голема.

Теперь счёт пошёл на мгновения.

Потеряв обзор, голем сначала замер, а потом все его четыре руки взметнулись к голове, чтобы снять цепкого противника. За это время тот успел перевалиться на спину голема и ударить кулаком в район позвонков шеи.

Я продолжал считать удары:

— Тридцатый! Тридцать первый!.. Тридцать третий! Тридцать четвертый!

И опять раздался хруст. Шея голема сдвинулась, но тут Павла зацепила рука и стащила вниз, швырнув на пол. Парень рухнул с глухим звуком, его отбросило на несколько метров.

Защита гладиатора снова сработала, но Павел всё равно нехило ударился.

Он приподнялся на кулаках и снова встал.

Голем со сдвинутой шеей пошёл на него, и выглядело это так, что никаких шансов Павлу он больше не даст. Голем бы ни за что не позволил противнику провернуть хитрую атаку второй раз.

Зато из-за сдвинутой вперёд шеи каменный гигант не мог поворачивать голову вниз. Павел это тоже увидел, и сразу понял, что надо делать. Выждав, когда голем замахнётся, он выставил блок левой рукой, как щитом, но не для того, чтобы защититься, а чтобы оттолкнуться и использовать силу противника.

Ну а потом сам голем буквально втолкал его себе под ноги.

Остальное было делом техники, точнее — «Умного снаряжения».

Добравшись до ног и уже потрескавшихся пальцев голема, Павел начал методично и быстро бить по ступне гиганта.

— Тридцать девятый! — продолжал считать я. — Сороковой! Сорок первый! Сорок второй!

Голем наклонился всем корпусом, шаря внизу, чтобы ухватить парня, но внезапно повалился вперёд — с хрустом его пальцы и часть ступни раскололись.

Он рухнул на одно колено.

Каменное тело прогрохотало, ударившись о пол арены.

Ну а Павел, снова увернувшись от хваткой руки голема, вскочил ему на плечо и в очередной раз ударил кулаком по уже сдвинутой шее.

Я замер, считая удары:

— Сорок пятый! Сорок шестой!

Алла, не веря в происходящее, зашептала что-то рядом, а в зале раздались аплодисменты. Даже Дарья Жарова поднялась и захлопала. Было видно, что она никак не ожидала от хлюпика-аллергика Гауза чего-то подобного.

А тот продолжал колотить шейные позвонки голема.

— Сорок седьмой!! — уже считали всем залом. — Сорок восьмой!! Сорок девятый!! Пятидеся-я-я-ятый!!!

— СТО-О-ОП! — рявкнул я, останавливая Павла и даже поднимаясь с кресла, подняв руку.

Проекции «Накладных кулаков» исчезли с ладоней парня, и он замер на плече голема.

В ту же секунду его поймала одна из каменных рук. На этот раз противник ухватил Павла за плечо и стиснул так, что тот завыл от боли. Ну а потом он оказался на красном полу — его швырнули туда, как побеждённого.

Голем не стал подниматься с колена, а наклонился к парню.

— Ты обречён, — раздалось из его каменной утробы.

И пока прорезь его каменного рта искривлялась в победной улыбке, Павел неожиданно вскочил, затем резко опустил руки вниз, снова активируя Накладные кулаки, ну а потом последовало ещё четыре удара. Которые на самом деле и были последними.

Склонившийся голем даже опомниться не успел, как получил точно в челюсть.

Ну а я мысленно вёл немного другой счёт.

Сорок седьмой…

Сорок восьмой…

Сорок девятый…

Шея голема всё-таки не выдержала, и голова с неприятным хрустом накренилась набок. Её буквально положило на плечо гиганта.

— Пятидесятый, — улыбнулся я.

И Павел ударил последний раз.

Голова голема частично отломилась, и гигант завалился набок. Нет, он не погиб, но уж точно был нокаутирован, что и надо было доказать в споре.

Зал оглушили крики восторга.

Кажется, сам Павел до сих пор не верил, что смог это сделать. Он стоял, немного растерянный и запыхавшийся, смотрел на побеждённого каменного верзилу и щурился.

А Жаров смотрел уже не на него, а на меня. Не трудно было догадаться, что именно я сбил всех со счёта и целый зал заставил подключиться к неправильному подсчёту ударов. И даже голема.

Алла захлопала ресницами, задыхаясь от восторга.

— ПАША! ПАША! — закричала она, замахав брату рукой. — ТЫ ТАКОЙ МОЛОДЕЦ!

Потом бросилась мне на шею.

— Он ведь знал, что вы так сделаете? Знал, правда?..

— Ну конечно, — подтвердил я тихо, обняв девушку. — Мы с ним заранее договорились.

— О, Алекс… — Она заулыбалась, уже и забыв о том, что совсем недавно сердилась на меня за поддержку её брата.

Павел ещё немного постоял на арене, оглядывая зал. Суровый и уже более уверенный. Правда, вдруг чихнул и зажал нос ладонью, пробубнив:

— Чёртова аллергия…

Тем временем по рядам я услышал разговоры:

— Надо тоже такие кулаки купить. Если уж Гауз справился…

— А давайте устраивать поединки на Накладных кулаках, а? Круто же!

— Я за!

Студенты с энтузиазмом принялись обсуждать будущий чемпионат. Услышав про это, Алла заулыбалась ещё шире:

— У вас точно отбоя от покупателей не будет! Готовьтесь, что вся Академия к вам наведается уже сегодня! Тут слухи разносятся быстро!

Я кивнул.

Паша Гауз, сам того не планируя, поспособствовал моему бизнесу. И скорее всего, его сестра так и не узнает о том, что только что избежала свидания с Корнеем Жаровым.

Победитель спора наконец сошёл с арены и поспешил к нам. Первым делом он обнял сестру, ну а потом стиснул в объятьях и меня.

— Спасибо, дружи-и-ище! Все твои приёмы сработали! Без тебя я бы в первую секунду проиграл!

Краем глаза я заметил, что к нам спускается Корней Жаров.

— Что ж, поздравляю, — холодно произнёс он, подходя ближе и обращаясь к Павлу. — Хитро вы придумали. Идея Бринера, да? Ну конечно. Жаль, твоя сестра даже не представляет, что упустила.

Он мерзко улыбнулся недоумевающей Алле.

— О чём это ты? — в лоб спросила она.

— А ты разве не в курсе, что твой брат…

Я не дал ему договорить. Резко опустил правую руку вниз, активируя Накладной кулак, а потом хлестанул им Корнея. Мой удар был коротким, но действенным. Быстрый апперкот в челюсть.

Жаров рухнул на спину, как подкошенный, и даже подняться не смог. Лишь со стоном что-то прошипел.

Ещё один нокаут был налицо.

— Хорошие кулаки, вы так не считаете, Алла Савельевна? — констатировал я, глянув на девушку. — Ну а теперь не хотите выпить кофе?

Она нахмурилась, посмотрев на Жарова.

— Кофе… да, конечно.

Павел же с облегчением и благодарностью мне улыбнулся.

После такого победного поединка своего брата Алла Гауз была готова ответить на все мои вопросы, о чём бы я ни спрашивал.

Да она была рада поведать мне все секреты родовой магии крови, доставшейся ей от предков!

Больше девушка не говорила, что я перегибаю со своими вопросами, и что они неуместны. Сидя за столиком в ближайшем кафе, она с восторгом смотрела на меня и слушала каждое моё слово.

Ну а я не стал упускать возможности.

— А если маг крови высшего ранга переместит свою кровь в другое тело, то как долго длится его адаптация?

Алла задумалась.

— Примерно около двух месяцев, потом уже становится легче. Восстанавливаются многие навыки. Маг сращивается с новым телом.

— А кроме слабости, можно по каким-то признакам понять, что этот маг недавно обзавёлся новым телом?

— Ну… на теле должна быть рана, конечно. Она заживает долго, не как обычные раны, и почти не подвержена лечению врачей. В этот период маг уязвим. Он неестественно много ест, чтобы восстановиться.

Девушка всё же не выдержала и поинтересовалась:

— А можно я задам вам встречный вопрос, Алексей? Стало известно, что вы сидарх. Это невероятно. Возможно, моя просьба будет излишне наглой, но я хотела бы попросить вас показать, как это происходит.

Она вытянула руку через стол и подставила мне ладонь.

— Можете коснуться меня, как призрак?

— Это не цирковое представление, но показать смогу.

Я частично принял образ призрака, чтобы полупрозрачной стала только моя правая рука до локтя, а потом положил свою ладонь на руку Аллы.

Та вздрогнула, хотя ничего не должна была ощутить.

— О… Алексей… это невероятно… — выдохнула она, во все глаза глядя на мою ладонь.

Я убрал руку, а заодно и образ призрака, снова став обычным.

В кафе мы просидели около часа. Девушка ответила на множество моих вопросов насчёт магии крови и всё никак не хотела прощаться, но у меня была назначена ещё одна встреча. Не очень приятная, но нужная.

Когда я проводил Аллу до такси и дождался, когда девушка улетит, то и сам взял дилижанс.

— До художественной галереи, — сказал я пилоту.

Через пятнадцать минут такси приземлилось у большого здания с вывеской «Галерея художеств имени Овсянникова».

В своей прошлой жизни в галереях я бывал редко, не особо интересовался искусством, да и сейчас не испытывал большого желания культурно обогащаться. Особенно там, где работает послушница Волота.

Пока летели, Абубакар успел прислать мне картинку о том, чем занимается моя злосчастная соседка. Девушка вывешивала картину на стене галереи и выглядела умиротворённой. Ну просто идиллия.

Зайдя в гулкий просторный зал, я не стал спешить, чтобы найти Анастасию Баженову, а сначала прошёлся по залам, разглядывая картины и изучая обстановку.

Когда же наконец отыскал соседку, та как раз заканчивала крепить картину на стене и любовалась результатом.

— Добрый вечер! — поздоровался я за её спиной.

От моего голоса она вздрогнула, не ожидав, что я приду на час раньше, чем мы договаривались…