Алекс Бринер. Последний ранг. Том 2

Книга 2 Эпизод 32

— Отказаться?.. — Я вскинул брови.

Буквально полминуты назад Виринея рвалась в бой и собиралась утереть конкурентке нос, а тут — отказаться?..

Девушка закивала и ещё сильнее стиснула мою руку. Её пальцы похолодели, стали почти ледяными.

— Да. Отказаться, — твёрдо повторила Виринея. — Взять и отказаться. Иначе этот котильон нас убьёт.

Я наклонился к ней через стол.

— А теперь поясни.

Она быстро повернула голову, посмотрев на балкон и графиню Соломину, затем перевела взгляд на соседний столик, где сидели Анастасия и профессор Воронин.

Анастасия явно догадалась, что значит «Обнажённый котильон», да и дядя Виринеи — тоже.

Похоже, один я не догадался.

— В чём дело, Виринея? Говори! — с напором потребовал я, затем высвободил руку из цепких пальцев девушки и быстро надел новую пару перчаток.

Виринея нервно закусила губу.

— Это я виновата… прости, Алекс… всё из-за меня… если бы я тогда не отрубила тебе руку, то мы могли бы… но теперь… даже не знаю, как сказать…

— Говори и ничего не бойся, — произнёс я, теперь уже менее требовательно, но внутренне напрягался ещё больше, поэтому добавил: — У нас всегда есть крайний вариант, который ты уже предлагала. Прикончить тут всех и забрать своё.

Виринея перевела дыхание и тоже надела перчатки — неторопливым и плавным жестом, будто пытаясь успокоить себя.

— Помнишь, когда мы только познакомились?.. — наконец начала она. — Помнишь, как мы провалились в червоточину под пекарней Мефодия? У тебя тогда не было магической силы, и мы договорились… договорились, что я передам тебе чистый эфир из амулета… помнишь?

Я кивнул.

Такое сложно было забыть, но какое это сейчас имело значение?..

— А помнишь, как я передала тебе чистый эфир? — добавила Виринея. — Помнишь, каким ритуалом?

Я нахмурился, вспоминая, как Виринея отрубила мне кисть руки своим злосчастным топором, а потом скормила собаке по кличке Мёртвая Голова. Хоть эта была и не настоящая рука, а лишь её мёртвая проекция, но ощущения всё равно были неприятные.

— Помню, — ответил я.

Виринея сжала кулаки.

— Так вот. Я отрубила руку у твоей мёртвой проекции. А сейчас… на этом балу… графиня Соломина хочет, чтобы мы исполнили танец не совсем привычно. Не как живые люди, а как мёртвые проекции… ты понимаешь, Алекс? Как мёртвые проекции! Это значит, что твоя проекция покинет тело и обнажится для мрака Эреба. Только у твоей проекции не будет руки, потому что я её отрубила, а мой пёс её съел!.. Как ты будешь сражаться без руки, Алекс?..

Она прикрыла глаза и добавила сокрушённо:

— Прости. Прости меня, Алекс! Я же не знала, что лишаю руки самого Коэд-Дина, который…

— Говори тише, — оборвал я девушку и покосился на соседний столик.

Анастасия и профессор на нас не смотрели. Они уже поднялись, готовые выйти в зал, и нам бы тоже стоило поторопиться.

— Во-первых, ты отрубила мне левую руку, а без неё я вполне могу справиться, — спокойно добавил я. — Во-вторых, ты отрубила не всю руку, а только кисть. В-третьих, мне нужно поменять мои перчатки. Эти мне не нравятся.

Коротким жестом я подозвал камергера и опять переодел перчатки, поменяв их на последние, которые были в запасе.

Виринея наблюдала за мной, потеряв дар речи.

Она проследила взглядом, как я невозмутимо надеваю перчатки, как поднимаюсь из-за стола и как подаю ей руку, и только потом смогла произнести:

— Ты настолько в себе уверен?

— Уверен, — ответил я, улыбнувшись уголком губ. — Особенно с такой Ведьмой рядом. Нам осталось продержаться всего час. Пусть некроманты запомнят эту ночь. Устроим им мрак до рассвета, в лучших традициях чёрного юмора.

Виринея с надеждой посмотрела мне в глаза, затем поднялась из-за стола и вложила ладонь в мою руку.

— Мрак до рассвета, господин Бринер. Да будет так.

Тем временем слуги вынесли в зал четыре трона, очень неприятного вида — из звериных и человеческих костей — украшенные черепами на высокой остроконечной спинке и подлокотниках.

От увиденного мне захотелось сплюнуть, причём уже не в первый раз на этом сомнительном празднике. Некроманты заигрывали со смертью так фанатично, что давно обеспечили себе место в аду. Для них не существовало ни запретного, ни аморального.

— Присаживайтесь, дорогие мои, и оставьте оружие на полу! — попросила графиня Соломина, не вставая со своего кресла на балконе. — Теперь танцевать будут не ваши тела, а ваши мёртвые проекции!

Да, Виринея оказалась права.

Для последнего испытания на Балу Мёртвых мы должны были выжить именно в виде мёртвых проекций — по сути, в виде обнажённых душ во мраке Эреба.

И сделать из меня мёртвую проекцию должна была моя спутница. В этом плане профессору Воронину повезло меньше — ему пришлось доверить своё тело Анастасии.

— Алекс, мы ещё можем отказаться, — прошептала Виринея, крепко стиснув мою руку, пока мы шли к костяным тронам.

— Если хочешь, давай откажемся, — ответил я.

Она не ожидала такого прямого предложения и даже на пару секунд замедлила шаг.

— Но я… не…

— Тогда пошли. — Я потянул её за собой к тронам. — Ты ведь хочешь стать Тёмной Госпожой? Или нет?

— Но не ценой жизни дорогих мне людей, Алекс! Только не так!

— Тогда присмотри за своим дядей. Он сильно рискует. Насчёт меня не беспокойся. У меня свои планы.

Виринея шумно выдохнула, но послушно пошла за мной, проворчав на ходу:

— Я всегда беспокоюсь насчёт тебя, Бринер, а у тебя всегда свои планы. Ничего нового.

Она наконец отпустила мою руку, и мы оба подошли каждый к своему костяному трону. То же самое сделали Анастасия Баженова и профессор Воронин.

Затем мы все четверо, как по команде, вынули оружие и положили его на пол перед собой, а затем переступили его и наконец уселись на троны.

В тишине зала гости с интересом уставились на нас: трёх некромантов и одного сидарха. Я, конечно, был тут лишним, на этом празднике мрака, но так было даже удобнее выловить Волота. Хотя он не слишком-то и прятался, как и я, но мы оба решили сыграть до конца.

Он явно чего-то ждал, какого-то важного события, которое могло произойти только на этом Балу Мёртвых, а я тянул время и участвовал в идиотских некромантских испытаниях, чтобы увидеть, чего он собственно ждёт. Пока Волот не раскроет карты полностью, мне сложно будет ему противостоять.

— Расслабься и закрой глаза, — услышал я тихий голос Виринеи с соседнего трона. — Ритуал будет недолгим. Я обнажу твою душу перед мраком Эреба, а потом верну обратно.

— Уж постарайся, сударыня, — нахмурился я и на всякий случай уточнил: — А как мне вернуться в своё тело, если ты будешь не в состоянии меня вернуть?

Голос Виринеи стал совсем тревожным.

— Проекция сможет вернуться сама, если будет сильно ранена и ей потребуется защита живой оболочки. Ну… или если тебя кто-то швырнёт.

Я уставился на Виринею.

— Что сделает?..

— Швырнёт, — торопливо и ещё более тревожно повторила она. — Если твою мёртвую проекцию откинет в тело другая мёртвая проекция. Причём это должен быть могущественный некромант. Маг наивысшего двенадцатого ранга, который умеет управлять мёртвыми как никто другой. А таких тут нет. Даже графиня Соломина или её супруг на такое не способны.

— Понял. — Я перевёл дыхание и прикрыл глаза, откинувшись на спинку очень неудобного трона.

Всё это было рисково, очень рисково, но игра стоила свеч.

Через несколько секунд я услышал уже знакомый призыв сил из мрака Эреба. Что-то про Волю Мёртвых, про армии кровавых ведьм и личей, про великие силы мрака…

Потом услышал, как Виринея встала и подошла ко мне, почувствовал её ладони на своих плечах. Затем она коснулась пальцами моего лба, провела по щекам до подбородка, после чего расстегнула верхние пуговицы на моей рубашке и чуть распахнула её, оголяя ключицы.

Холодная рука прикоснулась к моей шее.

Пальцем девушка провела вниз, к ярёмной ямке, и снова прошептала призывы к мраку Эреба.

Ощущения были странные — будто я погрузился в холодную воду всем телом, прямо с головой. Всё моё естество окоченело, мышцы разом перестали двигаться.

Оркестр заиграл музыку, приятную и спокойную. Такими обычно закрывают балы — самое то для непринуждённого и лёгкого котильона.

Я открыл глаза.

Зал остался прежним. Те же гости, сидящие за столиками у стен или на балконах, та же чета Соломиных на балконе, тот же Феофан, стоящий рядом с хозяйкой бала, те же слуги, тот же оркестр, те же люстры, та же роскошь, те же мечи для Дуо-То на полу…

Но ощущения сильно изменились.

Глаза смотрели не так, как обычно: всё вокруг потускнело, став практически однотонным, а лучше сказать — серо-зелёным. А ещё я не воспринимал запахов. Да и музыка казалась непривычной — была мягче и приятнее, будто её пропустили через фильтры, чтобы сделать максимально нежной для слуха.

Около меня стояло нечто аморфное, состоящее из зеленоватого тумана. Приглядевшись, я понял, что это мёртвая проекция человека. И вполне определённого человека.

Это была Виринея.

Угадывался обнажённый женский силуэт. Длинные волосы волнами падали девушке на плечи. Даже черты лица были узнаваемы, но это если очень приглядеться.

Я повернул голову и посмотрел на соседний костяной трон.

Тело Виринеи осталось там. Девушка сидела с закрытыми глазами, ровная, холодная и неподвижная, как ледяная статуя. Её руки покоились на подлокотниках с черепами, а лицо было мертвецки бледным, как у гипсовой фигуры.

Повернувшись в другую сторону, я увидел и остальных.

Анастасия Баженова и профессор Воронин тоже сидели на своих тронах — бледные, похожие на мёртвых. Возможно, так и было. Возможно, мы, все четверо, сейчас были мертвы, как самые распоследние трупы.

Я снова посмотрел на мёртвую проекцию Виринеи, а затем — за её спину.

Там, дальше, стояли проекции Анастасии и профессора Воронина. Даже в туманных силуэтах можно было легко их узнать: высокая обнажённая фигура дочери Волота и приземистая фигура толстяка Воронина — тут не ошибёшься.

Я отвернулся от них, не став разглядывать детали, и наконец поднялся с трона. Причём, сделал это легко, будто состоял из воздуха. Однако взлететь у меня бы всё равно не вышло — что-то сильно давило к земле, и это была не гравитация. Скорее всего, связь духа с земным телом.

Сделав пару шагов, я обернулся.

Моё тело осталось сидеть.

Пальцы всё так же обхватывали подлокотники, затылок упирался в костяную спинку трона, глаза были закрыты. И снова, как и прежде, на меня обрушилось странное чувство при взгляде на Алексея Бринера со стороны. Ведь это был не я сам, а мой потомок. Беззащитный, ищущий справедливости и силы.

Что ж. Силу он нашёл, а вот до справедливости было ещё далеко.

Я отвернулся от Алексея и посмотрел на свою левую руку. Да, она была изуродована — не хватало кисти. Кто бы знал, что это будет играть роль в дальнейшем…

Глянув на правую целую руку, я увидел, что на указательном пальце нет кольца с изображением крылатого кота. Значит, мой фантом не услышит меня, пока я буду мёртвой проекцией.

Ещё одна плохая новость.

Теперь я оказался не только без руки, но и без фантома-разведчика. С этим, конечно, можно было справиться, но всё равно доставляло неудобства. К тому же, у меня исчезла способность входить в состояние призрака. В виде мёртвой проекции мне вообще пришлось находиться впервые. Ни одному некроманту я бы раньше не позволил сотворить со мной такое.

Но сегодня всё изменилось — ставки слишком выросли.

Я убрал обрубок левой руки себе за спину, чтобы им не маячить, а правую руку протянул Виринее. Точнее, её мёртвой проекции. Та присела в реверансе, причём сделала это с большим уважением и какой-то странной улыбкой.

Музыка резко оборвалась, ну а потом мой слух уловил ошеломлённые возгласы гостей.

Отовсюду зашептались и заговорили:

— Вы узнаёте его?.. Это же… о бог мой…

— Это же Коэд-Дин! Такой же, как на портретах! Коэд-Дин!

— Гедеон Бринер?.. Здесь Гедеон Коэд-Дин Бринер…

И только услышав возгласы и перешёптывания, увидев ошарашенные лица гостей, я понял, что моя мёртвая проекция внешне совсем не похожа на Алекса. Получилось так, что мрак Эреба обнажил мой дух, и из тела Алексея Бринера появилась моя настоящая мёртвая проекция.

Дух Гедеона Бринера собственной персоной.

Естественно, похожий на меня самого — парня двадцати пяти лет отроду, не самого хрупкого телосложения.

Я поднял голову и посмотрел на балкон.

Да, так и есть. Графиня Соломина не выглядела удивлённой. Она точно знала, что увидит меня именно таким. К тому же, она сделала всё, чтобы гости тоже узнали, кто перед ними на самом деле.

— Коэд-Дин! Это точно он! — уже громче заговорили вокруг. — Господа, Коэд-Дин возродился! Невероятно!..

Поднялся гул.

Графине пришлось вмешаться, иначе началась бы паника. Женщина поднялась с кресла и выставила руку в успокаивающем жесте.

— Ничего страшного не случилось, господа! Всего лишь сюрприз! Да, это Гедеон Бринер! Его мёртвая проекция. Но, уверяю вас, он явился добровольно и уйдёт, не причинив вреда. У нас договорённость. Коэд-Дин слишком дорожит своей сомнительной репутацией даже после смерти, чтобы нарушать договорённости. Его приход сюда свидетельствует о…

— Но зачем он тут? — перебил её один из гостей, нервно кашлянув. — Это вы призвали его?

Графиня покачала головой и ответила с явным недовольством:

— Нет, он пришёл сам, как я уже сказала! Он лишь выполняет сделку. А потом он уйдёт, не причинив никому вреда! И напоминаю, господа, что до конца Бала Мёртвых никто не выйдет из дворца, чтобы распространить слухи! Ни одна живая или мёртвая душа! Никто не узнает, что здесь находится Гедеон Бринер! Только вы одни посвящены в эту тайну! А если тайна перестанет быть тайной, то болтуна будет ждать только смерть! Знайте это!

Её тон стал угрожающим.

Если бы мёртвые проекции могли говорить, то я бы усмехнулся и сказал, что графиня Соломина вряд ли может гарантировать гостям безопасность, да и вряд ли тайна долго останется тайной. Особенно такая.

Графиня слишком много на себя брала.

Но я промолчал, лишь мрачно оглядев зал и ошеломлённых магов. Кто-то из них вытянул шею и подался вперёд, чтобы рассмотреть меня ближе, а кто-то, наоборот, отошёл подальше, с опаской хмурясь и стараясь быть незаметным.

Но один взгляд я почувствовал сильнее всех остальных.

На меня уставился профессор Воронин, его мёртвая проекция. И даже на аморфной физиономии профессора было отлично видно, насколько он потрясён. Земля ушла у него из-под ног. Казалось, бедняга вот-вот рухнет в обморок.

Сегодня для него была ночь страшных открытий.

Сначала он узнал, что его племянница водит дружбу с Хибинской Ведьмой, которая вроде как умерла, но всё же не совсем; а теперь увидел, что всё это время сам общался не с Алексеем Бринером, а с его предком Коэд-Дином, и именно он сегодня защищает Виринею на Балу Мёртвых.

Все в зале напряглись.

Одна лишь Анастасия Баженова улыбалась. Её взгляд скользил по моему силуэту с большим интересом и восхищением. Для неё, как и для графини Соломиной, моя настоящая персона не была секретом, но впервые она увидела меня вот так — настоящим. К тому же, ещё и без одежды — всё, как предсказывала Эсфирь.

Наконец оркестр пришёл в себя.

Снова зазвучала музыка, и надо было приступать к котильону, но гости до сих не могли успокоиться. Шёпот и гул продолжали наполнять зал.

Никто, кстати, больше не присоединился к танцу (даже те, кто собирался — теперь наотрез отказались), так что нам пришлось исполнять котильон в две пары.

Начался танец, плавный и неторопливый.

Из-за того, что танцевали всего две пары, я и Воронин постоянно менялись партнёршами, поэтому со мной часто оказывалась Анастасия, а с ним — Виринея. Иногда обе девушки брались за руки, и в этот момент напряжение вырастало вдесятеро.

Я ждал, что между ними начнётся схватка, да и Воронин — тоже.

Но Виринея и Анастасия продолжали котильон, как будто действительно пришли танцевать. Они двигались мягко и изящно, вторя друг другу, улыбались и легко вальсировали в образах мёртвых проекций.

Все вокруг наблюдали за нашим странным танцем.

Я поглядывал на Воронина; он — на меня. Мы оба ждали атаки и косились на оружие, что так и осталось лежать на полу рядом с костяными тронами.

В этот момент я ещё больше сочувствовал профессору. Если моя задача была чёткой и понятной — защищать Виринею, то профессора Воронина, как обычно, раздирало надвое: он не мог бросить защиту Анастасии, но и не мог позволить атаковать собственную племянницу.

— Скоро рассвет! — внезапно сказала Виринея, не отвлекаясь от танца.

Её слова услышал не только я.

— Плевать на рассвет! — бросила Анастасия. — Я никогда не видела рассвет и сделаю всё, чтобы ты тоже его не увидела!

Обменявшись репликами, девушки заулыбались друг другу ещё приветливее.

Этот напряжённый танец мог бы продолжаться ещё долго, однако хозяйка бала решила поторопить события.

— Дорогие гости! — объявила графиня с балкона. — Сегодня все мы принесли сюда оружие! Своё лучшее оружие! Так пусть оно послужит мраку Эреба! В образе мёртвых проекций вы не сможете пользоваться ничем, кроме него! И наш котильон завершится только тогда, когда в живых останется лишь одна претендентка на статус Тёмной Госпожи! Да будет так! Справедливость есть даже во мраке!..

Стоило ей это сказать, как в ту же секунду к оружию бросились обе девушки, ну а за ними — я и Воронин.

Теперь нам предстояло столкнуться в схватке напрямую, и, по-хорошему, бойню надо было заканчивать. Но я всё никак не мог понять одного: зачем Волот подвергает свою дочь такому риску и почему не прекратит этот чёртов маскарад.

Что-то должно было произойти уже скоро.

Что-то важное.

То, ради чего Волот был готов пожертвовать даже своим единственным ребёнком…