Два друга

Буйный характер

Кличка Буян соответствовала его характеру. Был он злобный и задиристый. Обычно встречные собаки старались удалиться от этого силача и задиры. Но мой пойнтер Чамбор по простоте душевной считал его членом нашей общей семьи, и однажды, приехав со мной в деревню и увидев сородича, доверчиво подошел к забияке. Минута — и Буян подмял Чамбора. Только попавшая в мои руки добрая орясина выручила пойнтера из беды.

С тех пор они стали врагами.

Когда я покупал Буяна у неизвестного охотника, тот расхваливал собаку по всем статьям, и, поверив ему, я купил ее за хорошую цену.

Держать в городе гончую у меня не было условий, и я отправил ее в деревню к матери. Но вскоре из деревни стали поступать неприятные вести. Стоило кому-либо подойти к гонцу, как тот бросался на него, а смельчак уходил с порванными брюками. Но вершиной всех зол был случай, о котором я хочу рассказать.

Мой приятель и охотник Борисов кроме пойнтера Дали имел еще дельного гонца по кличке Сказка. Поскольку Сказка была женского рода, Буян терпел ее, а иногда относился вполне галантно и пытался ухаживать. Надо сказать, что напару они неплохо гоняли зайцев и лисиц, но это длилось лишь до тех пор, пока в лесу не появлялся чужой выжлец. При встрече с псом Буян вступал с ним в драку, из которой обычно выходил победителем, а мне этим причинял большую неприятность.

В ту пору охота по зайцам разрешалась с половины сентября, и вот, договорившись с другом, мы направились в деревню, в родные места пострелять косых.

Сентябрь не спеша меняет краски. Опавших листьев на земле почти нет, и это не мешает работе гонцов. Солнце еще тепло и ярко.

Мы спустили Буяна и Сказку в надежде насладиться прелестью охоты. Вскоре собаки подняли зайца, но гон получился неуверенный, с перемолчками или, как говорят на охотничьем языке, марный. Видимо, заяц попал молодой, он таился, западал, не давал прямого следа, и вскоре собаки стеряли зверя.

В поисках прошло больше часа, и вдруг вблизи большой лесной поляны собаки азартно погнали. Я бегу, чтобы перевидеть гонного зверя. Когда вышел на опушку поляны, мне представилась невероятная картина. В конце поляны во всю прыть бежит баран, а за ним с голосами стелют наши собаки. Видя недоброе, я во всю силу легких кричу собакам: «Отрыж, не тронь!» Но где там, и вот вижу, как Буян с хода схватил барана за крестец и прижал к земле. Добрая хворостина, попавшаяся мне, помогла освободить животное от злобного пса. Казалось, этот крупный и сытый баран не пострадал от зубов собаки. Он поднялся, издал свое жалостливое «бя» и удалился в заросли.

Охота была испорчена.

На следующий день из-за недомогания я не пошел на охоту. Борисов, забрав собак, ушел охотиться с местными знакомыми, но в места, где не пасли скот.

Было понятно, что какой-то собачий шарлатан безбожно надул меня, продав выжлеца-скотинника за хорошего гонца. Я лежал на кровати, и тонкая перегородка давала возможность вести разговоры с матерью о родных и знакомых, проживающих в этих местах. Но вот в середине дня я услышал скрип входной двери, и в соседнее помещение, в котором была мать, вошла какая-то женщина. Я ее не видел, но слышал следующий разговор.

— Здравствуйте, Евдокия Андреевна, — нараспев произнесла незнакомка.

Мать, будучи всегда приветливой, на этот раз почему-то сухо ответила:

— Здравствуй, зачем пожаловала?

— Да как же, дорогая, вот Михаил-то Никитич был порядочный человек, а как сынок-то, в отца или нет?

— А какое тебе дело до моего сына?

— А как же, матушка, — вновь запела тетка, — ведь он вчера охотился вблизи нашей деревни, и его собачка загрызла моего барана. Дальше незнакомка в нескольких словах воздала высокую хвалу погибшему барану, а потом выжидающе умолкла.

Мать ничего не знала о вчерашней моей охоте, и я понимал, что в этот неприятный разговор обязан вступиться. Не вставая с постели я спросил пострадавшую: «Сколько стоит ваш баран?»

— Да, батюшка, за такого барана, меньше как 10 рублей взять нельзя.

Я достал десятирублевую бумажку и попросил незнакомку получить. Принимая деньги, она спросила:

— А как мясо-то принести вам?

— Нет, — ответил я, оставьте себе.

Тетка, не торопясь спрятала деньги, по старому обычаю перекрестилась и на прощанье проговорила:

— Спасибо, батюшка, я так и знала, что ты весь в отца.

Этот эпизод запомнился мне на всю жизнь.

В этом сезоне я охотился с Буяном еще четыре-пять раз и лишь тогда, когда стада ушли в зимние стойла.

Справедливости ради, надо признаться, что Буян гонял зайцев и лисиц отлично, а его музыкальным и доносчивым голосом можно было заслушаться. Но в середине зимы, когда много выпало снега, засидевшийся и, видимо, соскучившийся по свободе выжлец, порвал привязь и один ушел в лес.

В деревне слышали его гонный голос. Вечером Буян не вернулся домой. Собачьи воры еще не перевелись и сейчас, а в ту пору их было много. Ведь тогда закон не предусматривал наказания за кражу собак, и безнаказанность содействовала воровству. Когда мне сообщили о пропаже Буяна, я тут же дал объявление. На него никто не откликнулся.

…Вновь настал сезон охоты по зайцам, и мы вчетвером поехали на охоту в мои родные места. На железнодорожной станции, где мы сошли, нас тут же окружили всезнающие мальчишки. Перебивая друг друга ребята сообщили нам, что стрелочник станции еще зимой откуда-то привел злую гончую собаку, он пробовал ее по зайцам, и что пес этот, попав в стадо, задрал овцу. Пострадавший владелец овцы подал на стрелочника иск и суд присудил взыскать с виновного 50 рублей.

В дальнейшем, я выяснил, что стрелочник тогда зимой снял с гона и похитил Буяна, но это дешевое приобретение не пошло ему впрок.

Однажды, встретив на станции стрелочника, мы зло посмеялись над любителем присваивать чужих собак.