Двойная звезда

Глава 18 Суворовский переход

— И как мы тут пройдем? — проводник довел нас по долинкам до самого верха. Перед глазами открылся последний взлет предперевального цирка.

— Как, как… с песнями и плясками, — я потыкал склон палкой. — Снега мало, лавин можно не бояться. Сейчас залезем и красиво съедем на попе вниз.

— С той стороны положе, сначала узко только, а потом разойдется, — проводник помахал рукой вверх.

— А людей где можно встретить? — я решил дать людям еще немножко постоять и отдохнуть.

— Сейчас скот весь внизу. Замков, как у нас здесь, у них в горах нет, так что почти до самого замка Сан дойдете спокойно.

— Это хорошо.

Я торопился. Второй день мы заходили врагу в тыл через земли Окар и Липай. Переговоры об этом прошли успешно. Оказывается, что именно бароны Сан пытались взять в жены Орху. Я думал, что это была партия для сынка барона, но барон Окар покхекал и выругался:

— Я не понял сам. Старый барон меняет жен, как коней. Первая умерла, вторая жива, но вместе с дочками живет не в замке, а в городке. По-моему, он хотел взять мою дочку себе… ублюдок. Герцог, я дам вам своих людей. Если вы сможете повесить эту… я буду вашим должником. А по поводу барона Лапай не беспокойтесь. Сан прижал их, требуя подписать вассалитет, он гнобит их уже несколько лет, если бы не сыновья Лапай, которые крепко не любят баронского сыночка, что-то там у них было в детстве, то замок Лапай давно бы пал. Они держаться там на зубах, они пропустят вас обязательно.

В итоге наш отряд, усиленный десяткой дружинников барона Окара, поднялись по долине вверх, через перелаз вошли на территорию Лапаев, там нас встретил младший сын барона с проводником и пятеркой бойцов, и повел через гряды в сторону замка Сан. Банн остался «на хозяйстве» с тридцатью стражниками, я боялся оголить защиту города и замка. В итоге вместе с новыми бойцами нас теперь было около пятидесяти человек. Слишком мало для штурма замка, и что делать, я пока не понимал.

Напасть с тыла на основные силы врага или что? Мы были безлошадные, без обоза, без запасов провизии, все на «минималке», надо, кстати, пошить рюкзаки, а то нынешние котомки это просто смех. Нам повезло, что было только конец осени, снег в горах нападал, но идти еще было можно. Вытянувшись гуськом и, часто меняясь, мы протоптали дорожку наверх, выходя из зоны леса, я приказал всем прикрутить к котомкам по несколько дровин и хворостин, исходя из своих сил. Проводник посмотрел и что-то уважительно сказал Липпу. Дрова пригодились, так как ночевали еще в безлесной зоне, сварили горячую похлебку, и к концу второго дня в должном уровне злости и напряжения смотрели на замок Сан.

Младший виконт Лапай лежал рядом со мной и Луцом на пригорке, рассматривая окрестности:

— Вокруг городка стенки нет, только палисад, тут Сан самый крупный хищник, ему обороняться не от кого, чтоб он сдох, — не удержался Лапай.

— И его сынок? — спросил я.

— И он обязательно. В детстве почитай росли вместе, первая жена барона и наша мать дружили, то они у нас, но чаще мы у них проживали, особенно зимой, у нас-то зимой… сложно.

— Понимаю.

— Вот он над нами измывался, как мог. Игра одна была, он барон, а мы лакеи и слуги. Если барон помрет, то на следующий день он наш замок разрушит. Замок в городе, четыре крыла, между ними стена, посредине башня на случай осады, но барон там не живет, он любит, когда тепло и…

— Что? Сыто?

— Пожрать это завсегда, нет, чтобы еще ублажали его. Народ, у кого дочка покрасивее, бежит заранее из баронства, тварь.

— Так ты замок хорошо знаешь?

— Конечно. Вопрос с воротами. Решетку-то на ночь не опускают, но ворота закроют, и вряд ли пустят кого-то.

— Меня пустят, — раздался сбоку женский голос.

— Только не это, — чертыхнулся. — Виконтесса, какими судьбами?

В замок Окары мы не заходили, вернее прошли насквозь, краем глаза я видел девушку на балюстраде, но не общался. Боялся, что после моего подарка, могут и… и уж никак не ожидал, что она увяжется с нами. В мужской одежде, почти в такой же, в какой я видел ее в первый раз, любимый нож на поясе и шлем, закрывающий голову.

— А что скажет ваш батюшка, виконтесса?

— Мы ему не скажем, ведь правда, герцог? — последнее слово было выделено и облито желчью.

— Он меня убъет, если с вами что-то случится.

— Ну, вы же меня защитите, герцог? Или вы только иголкой можете работать, а не мечом, — это уже про мой подарочек. Я пришел к своим белошвейкам, и они сшили мне штаны, в которых я сейчас щеголял, с нормальной ширины штанинами и ремнем на поясе. Плюс к этому, путем десяти попыток я смог добиться, чтобы они смогли из панталон сделать более-менее удобные трусы, пару штук, которых я и опробовал. Пересматривая отрезы ткани, увидел тонкий розовый льняной кусок, и ради смеха нарисовал, а они, тоже после двадцати исправлений, сшили что-то типа ночной рубашки на размер Орхи, как я ее запомнил, и женские трусики, не бикини, но маленькие, украсив все это белым легким кружевом. Судя по глазам швей, я совершил революцию в портняжном деле.

— Мужские сделать, чтобы было удобно ходить, вплотную, понятно? Резинок нет, значит на шнурках завязку. А штаны, наоборот, пусть будут посвободнее, а вот тут и тут карманы, тоже не знаете? Да, столичная мода. А женское, чтобы было красиво, да, поменьше, да, кружева. Вот на нее померьте, дама примерно такая же. Чего ты краснеешь, дурочка, померить, а не носить. Я же вас не заставляю, мне сшейте, для подарка. Да, подарю одной принцессе. Неприличный подарок? Я знаю, ха-ха…

— И иголкой, и мечом. Я и пахарь, и жнец, и на дуде игрец. Я много умею, моя «принцесса». Вас пустят в замок?

— Ну, если я постучусь в ворота, скажу, что я виконтесса Окар, думаю, что пустят.

— Я не могу вами рисковать.

— А я не спрашиваю вашего разрешения…

— Сейчас свяжу и отправлю в виде тюка отцу, вам не привыкать так путешествовать.

— Только попробуй.

— У нас нет лошадей, — встрял в разговор Лапай, — это будет подозрительно.

— А я скажу, что мерзкий и противный герцог Поду, сжег наш замок, всех убил, а детей съел. И что я еле-еле смогла сбежать от его гнусной рожи с двумя верными людьми.

— С пятью, — поправил я автоматически.

— С тремя, — опять влез виконт, — больше не пропустят.

— И дальше? — мне это не нравилось, но других идей не было.

— Убиваем барона…

— А его люди порубят нас в капусту. А сколько там может быть людей и почему вы уверены, что сам барон там, а не с войском.

— Ха, он не двинется, пока замок ваш не будет хотя бы окружен. Он не выходит из замка, даже на последнюю войну от него ездил старый воевода Барт, он с вашим отцом и ходил в ту знаменитую атаку, он сейчас не у дел, барон его отодвинул, теперь его сынок руководит войском, а Барт у него помощником, но друг друга терпеть не могут. Если бы не Барт, наш замок бы давно сожгли.

— Так может его… того… на свою сторону?

— Нет, он старый рыцарь и не изменит присяги роду Сан.

— Хорошо, отползаем, сделаем так…

Я собрал всех старших и обрисовал ситуацию и свой план, причем, заставил виконта нарисовать на земле палочкой примерный план всего чего он помнил, общий план, ворота, вход в караулку, покои барона и прочее. Каждая десятка получила свой приказ, который я заставил повторить вслух, ну, типа, ждем того-то, бежим туда-то, делаем то-то, если сделали, бежим туда-то и делаем это, если не смогли, то… в таком духе.

Отозвал Липпа в сторону:

— Приклеиваешься к виконтессе, оттаскиваешь ее из драки. Ни один волосок с нее не должен упасть, ты понял?

— А как же вы, ваша светлость?

— Мне не нужна будет победа, если она пострадает, усек?

— Так точно, ваша светлость.

Похлопал его по плечу, снял с себя все лишнее, проверил, как меч выходит из ножен, перевесил один нож на грудь, второй под левой рукой на боку, надел старый обычный шлем. Мы шли вчетвером, Орха, я, Липп и один из охранников виконтессы, старый ветеран, я бы взял кого-нибудь пошустрее, но был шанс, что ветерана узнают в лицо и откроют дверь.

Вход в городок был открыт, два стражника сидели с кубками в руках, их спеленали и заткнули рты. Вечерние, почти уже ночные улицы были пусты. Кто-то посматривал на нас из-за ставней, но похоже здесь за последние дни привыкли к вооруженным людям. Через пустое пространство пошли уже вчетвером, на воротной башенке никого не было, а при подходе к воротам, открылась калитка и силуэт с мечом окликнул нас:

— Кого там несет?

— Виконтесса Окар, к барону.

— Он не предупреждал…

— Мне нужна помощь, бестолочь, наш замок сожгли.

— Наши что ли? Ой, то есть, кто посмел?

— Пропусти, — мы были уже вплотную. Орха стояла в двух шагах от стражника, ветеран стоял чуть сзади и слева, а я, припадая на правую ногу, прижимая левую руку к боку, сделал вид, что мне совсем плохо, доковылял до ворот в шаге от калитки и со вздохом оперся рукой в доски.

— Только в башню, сейчас барону доложим.

Совсем плохо, решетка была опущена, между воротами и ею было пустое пространство в три шага шириной, отсюда же была дверка в караульное помещение, и на входе стоял еще один стражник с арбалетом в руках, направляя его на нас. Мы втиснулись внутрь, калитку закрыли на пару засовов, стражник махнул нам в сторону двери.

Я кивнул Липпу и вошел в дверь мимо арбалетчика, мать, пятеро, трое сидят за столом, один поднимается по лесенке на площадку башни, что никак нельзя допустить, еще один, здоровенный громила, стоит посредине с тесаком в руке. Голова выключилась, надеясь на своих, я, стоя спиной лягнул арбалетчика ногой, от чего он улетел в проем двери. Сам, оттолкнувшись, прыгнул к лестнице, дернул стражника на себя, и, пока он пролетал с матом мимо, выдернул меч и воткнул ему в бок. Трое за столом еще ничего не успели понять, а вот громила заорал и бросил на меня. Мой меч скорее не выбил, а вывернул тесак у него из рук, но ударился со страшной силой об наруч амбала и вылетел у меня из рук. Сверху со ступеньки прыгнул прямо на здоровяка, правой рукой ударив в глаза, и пока он с ревом обхватывал меня руками, левой выдернул нож и вогнал в шею между кирасой и шлемом. Здоровяк вскинул руки вверх, нож облитой струей крови остался в ране, я упал вниз.

За дверью лязгали мечи и хрипели, только не Орха… Трое за столом только начали подниматься, так мало прошло времени. Двое левых были без кольчуг, долетел до них через стол, дернул левой рукой камзол, отрывая крючки и открывая доступ ко второму ножу, и дальше, как перфоратором — а это что…

— На-на-на! — три удара в одного, — на-на-на, — это второму, и опять на третьем ударе нож остался в теле, что же это такое…

Последний из стражников отскочил к стене и выдернул меч, а амбал, наконец-то дотянулся до ножа в своей шее и выдернул его, это он зря…кровь, которая шла толчками, теперь просто струей хлынула вверх, но здоровяк еще стоял и даже повернулся в мою сторону, вращая глазами.

— Убью! — заорал он, двигаюсь в мою сторону.

Перевернул стол ему под ноги, тот запнулся и упал, но дотянулся до меня и схватил руками за ногу.

— Что же ты бессмертный такой, — кроме лавки под рукой ничего не было, схватил и несколько раз торцом, так как было не размахнуться, вколотил ее этому быку в голову. Тот все-таки повалил меня на пол, и мы еще несколько мгновений побарахтались в крови, пока силы его не покинули. Подпрыгнул вверх и в сторону, меч последнего ударил по шлему вскользь, снова прыгнул в другой угол, подхватываю какую-то палку, стоящую в углу, мать, даже не шест, да какой шест в таком пространстве.

Стражник все-таки был ошарашен всей этой мясорубкой, иначе не понять, почему он бросился на меня с мечом вперед, стараясь наколоть как жука. Упал ему в ноги, он завис надо мной и по инерции стал заваливаться вперед. Выкатился, и когда он перевернулся, вбил палку ему в глаз. Эти вопли, наверное, услышали и в замке Поду. В таком виде меня и застали Орха и Липп, вбежавшие в караулку. Весь в крови, с голыми руками, а под ногами несколько дергающихся тел разной степени умирания.

Я скинул шлем и схватил Орху за руку, заглядывая в глаза:

— Ты цела? Цела?

— Цела. А ты?

— Да, открыли?

— Там решетка.

Я выскочил к воротам. Решетка открывалась с той стороны, кусок веревки от затвора висел в двух метрах сверху.

— Орха, — я присел, схватил девушку за ноги и поднял вверх, — дотянешься?

— Еще чуть-чуть, еще… да, — решетка дернулась и поднялась на полметра. Липп прыгнул внутрь и сразу же в предбаннике стало тесно, наша поддержка добежала до замка, гвардейцы ныряли вниз, вскоре решетка поднялась на высоту роста, бойцы ринулись внутрь, растекаясь по этажам. Я держал девушку, потом она тихонько проскользила вдоль моего тела, но я не отпустил руки, и теперь мы стояли, обнявшись у стены. Меня трясло, она уткнула лицо мне в плечо, а я зарылся в ее волосы.

— Извини, «принцесса».

Она промолчала.

— Не хочу, но надо идти дальше, подождешь здесь?

— Нет, я с тобой.

Два наших стражника уже прикрыли калитку и делали вид, что их здесь нет. Ветеран, сидел в углу со стрелой в плече.

— Пойдем. Бойцы, нашего перевязать, там, — я махнул в сторону караулки, — зачистить.

— Так точно, ваша светлость.

Липп ждал с той стороны.

— Куда?

— Виконт туда рванул.

— Побежали, стоп, я оружие подберу, — вернулся в «месиво», нашел свой меч и оба ножа, протер как смог от крови, испачкался только больше, надо еще тесак амбала взять, вот и будет «подушский маньяк потрошитель». Не буду, слишком. Двери все были настежь, два тела подсказали, что мы идем правильно.

— Нет, направо, там комнаты барона, — подправила меня Орха. У входа лежали два тела и стояли два гвардейца, изнутри вышел Луц:

— Э-э-э, виконтесса, вам лучше не надо. Не заходите, нет, правда.

Внутри один гвардеец перевязывал виконта Лапая. В углу жались три раздетых девчонки, возле кровати, заваленной подушками, привалившись к ней, сидел мертвый голый барон Сан, арбалетный болт вошел точно в сердце, пробив жирное тело.

— Что тут у вас? Тебя сильно задело, виконт?

— Да, нет вскользь.

— Луц?

— Да, ваша светлость. У входа стояли двое, пальнули, а он на крики дверь открыл… пьяный, и сразу… на повал. Простите, ваша светлость.

— Всех зачистили? Потери?

— Еще не считал, ваша светлость. Вы сами целы?

— Это не моя кровь.

По лестнице вбежал один из гвардейцев:

— Командир, о, ваша светлость, в детинце заперлись несколько, стреляют, не подойти.

— Ничего вам поручить нельзя, хоть где-то, но обделаетесь. Пошли.

Выглянули во двор, бойцы постреливали по бойницам башни, оттуда изредка тоже вылетали болты.

— Можно факелы потушить, сейчас совсем темно будет.

— И что? Мы там дверь все-равно не высадим. Много их там? Луц, потери и сколько взяли, считайте, а я поговорю с этими.

Я подвинулся ближе:

— Всем «стоп», слушать меня. Эй, в башне, слышите меня.

— Да.

— Я герцог Поду. Барон Сан казнен, как убийца моего отца герцога Визан Поду. Замок на… мой. Предлагаю сдаться.

— А армия придет с воеводой с сыном барона? Мы можем и досидеть тут.

— Там от армии-то осталось на пол раза чихнуть… может и досидите, а может я тут подожгу все, мне этот замок не нужен, будете там в жаренном виде. Жизнь обещаю.

— Хорошо, ваша светлость, выходим.

— Ну вот, как-то так. Слуг запереть, замок осмотреть от верха до подвала, не грабить, руки оторву, добычу потом делить будем, у нас еще война не закончилась. Ванна где тут? Что опять? Помыться где?

— У барона там, рядом.

— Вот, блин.

Вернулся к комнате барона, дружинники вытаскивали тело барона, обмотав покрывалом. Девушки так же стояли в углу.

— Где мыльня? Ага, не бойтесь. Одевайтесь и посидите где-нибудь в уголке, — нашел теплую воду. Кто-то зашел сзади, Липп, наверное.

— Полей, пожалуйста, — я стянул порванный камзол и рубаху и нагнулся над чаном. Кровь засохла и еле смывалась грязной пеной, нет, надо все-таки баню сделать, и бассейн, и яхту на реке, и… губу завернуть.

— Устал я чего-то…

— Да, ладно, бедненький, — женским голосом.

— Ой, испугала, я думал это Липп.

— Так ты еще и трус, герцог?

— Ужасный…

— Как же ты там пятерых… голыми руками…

— Это я от страха… за тебя…

— Ага-ага, все пятьдесят человек сбегали посмотреть, как наш герцог может… тебя не то, что дети, взрослые теперь будут бояться…

— И ты?

— Я? Нет, я знаю, что ты трус, герцог, и швея…

— Не понравилось?

— Нет!

— Как-то ты быстро ответила. Скажи, — я наклонился к ее уху и шепотом, — они сейчас на тебе?

Орха оттолкнула меня:

— Вы мало того, что трус, вы еще наглец и хам, герцог.

И вышла. На ней, на ней…