Двойная звезда

Глава 31 Отпуск

Очнулся у себя в комнате, за окном серело, или вечер, а нет, судя по правому более светлому окну, все-таки утро. Все тело болело и саднило, попытался повернуться и чуть не заорал. Бок и ногу скрутило от боли. Плохо. Повернул голову, опаньки, лежит рядом, сопит, привалившись сбоку на кровати. Почувствовала мой взгляд или услышала вздох и открыла глаза.

— Послушай, мы с тобой уже третий раз спим в одной кровати, я могу же привыкнуть…

— Живой…, — потянулась и поцеловала, — живой…

— Чего плакать, раз живой. Как отец?

— Тоже живой, мне надо к нему, раз ты в порядке.

Ну, не совсем в порядке, конечно. Пару ребер, по-видимому, нога опухшая, рука разрезана, это из большого, плюс синяки и порезы по всему телу. Нашли меня на третий день. Два дня прочесывали берега и уже, отчаявшись, прекратили поиски, но Орха наорала на всех, построили и заставила прочесать все берега от места моего прыжка до впадения реки в По. Я «усвистал» довольно далеко и, кроме этого, заполз под обрыв берега, поэтому моей тушки не было видно с кручи. Шли с палками, пытались найти тело, нашли, и еще живое.

Орха смогла услышать стук сердца, меня загрузили на попону между лошадьми и дотащили до дороги, а потом уже и до замка. Мой метод лечения, опробованной мной на бароне, помог и тут. Поили, смазывали. Грей сварил какую-то мазь для кожи. Теперь осталась боль в ребрах и невозможность встать на ногу. Вывих встал на место, опухоль уже пожелтела, но ходить было невозможно.

Девушка выскочила из комнаты, и сразу ввалились другие. Липп, Банн, Лоя, еще кто-то…

— Живой? Ваша светлость!

— Не дождетесь… я еще долго вас мучить буду.

— Ура, командиру!

— Герцог жив!

— Что там?

— Живой! Смотрит!

— Все! Все! Хватит! Чего расшумелись? Банн, как у нас дела?

— Все хорошо, ваша светлость. Э-э-э…

— Этого поймали, козлевича?

— Нашли, ваша светлость, недалеко там лежал, захлебнулся.

— Еще бы… на нем столько железа было, и меч хороший… а остальные?

— И меч нашли. Этих двоих… одного срубили, второй здесь в подвале сидит.

— Хорошо, а в остальном…

— Работаем, ваша светлость. Так, пошли все из комнаты, набежали, натоптали, пошли-пошли…

Меня переодели, перевязали, напоили. Комнату проветрили и помыли. Орха забежала перед отъездом:

— Никуда не езди, а то знаю я тебя, опять искать придется, я быстро, посмотрю, как отец и вернусь.

— Слушаюсь, моя принцесса.

— Я думала, что королева…

— И это тоже.

Умчалась. Солнце уже припекает, с каждым днем теплее и наваливаются весенние хлопоты. Даже хорошо получилось, сейчас бы не утерпел бы и сам мотался бы по всем точкам, а так… сижу в мягкой кровати, печечка потрескивает, чаек греется, плюшки там всякие, отбивные для поднятия сил. Харя разбитая, грозная, говорю тихим голосом, от которого все встают и прислушиваются, а тут еще Лоя рядом все записывает…

— Лоя, записала? Напомни мне потом, чтобы я проверил, а то вдруг человек забудет…

— Не забуду, ваша светлость, как можно!

— Это хорошо… но ты, Лоя, запиши все равно…

И понеслось…

— Да, ремонт всего замка, и внутри, и снаружи, — это Руту.

— И надо ставить печь для обжига кирпича и для извести. У нас же делают все это, но кустарным способом… э-э-э… по чуть-чуть, вот, а надо делать большое количество, — это бургомистру. — Крыть дороги булыжником, делать ливневую канализацию, красить дома. И что там со стеной, воротами и башнями стрелковыми вокруг стен? А кто должен это делать? Пушкин? Это барон один, живет очень далеко от сюда. Да, я должен защищать, а для успешной защиты мне все это нужно. Уйди, не зли меня… ничего, я скоро на ноги встану, я сам к вам приеду, ждите… стой, еще пристань надо нормальную стоить. С другой стороны… нет, справа от замка мост, а слева от замка пристань. По той же технологии, как с мостом. Зачем лед? С берега начинаем и вперед…

— Трехполье называется, — это новому деревенскому старосте. — Присмотрел поля будущие? Вот, подели их на три примерно одинаковые части, не обязательно целые, можно лоскутами, но, чтобы ты точно помнил, где что. На первом поле высаживаешь озимые, на второе — яровые, зерно, рожь, ячмень, что надо, а на третьем вносишь удобрения… что-что… навоз коровий… ты же на огород свой вносишь? Вот, также на все поле привезли, вывалили, раскидали, потом перекопали. Чего вы удивляетесь, вашей репе надо, а другим овощам тоже. И на третье поле сажаешь овощи и бобы, горох. Эх, картошки бы… Это бы нам все проблемы бы решило, эх… картошечка… Отвлеклись, и каждый год по кругу меняешь. Зачем? Молодец, что спрашиваешь. Объясняю… земля для каждого растения что-то свое отдает, и когда мы разное будем сажать, то поле будет отдыхать, и урожай будет лучше, чем при обычной посадке. А чего боятся? Вы же со мной, если что я вас кормить буду. Дома хотите делать? Стройте сразу на две семьи, как бы два дома вместе, входы разные, крыша одна. Две печки с одной трубой, ну или нет, сами смотрите.

— На тебя вся основная работа и большущая ответственность, — это Раку. — Кузница, лесопилка, мельница. И литьевой цех… чугун по формам разливать. Да, надо с бургомистром «обкашлять», кирпичный завод и печку по обжигу известняка. Нет, ты все не потянешь, или потянешь? Общий присмотр? Надо рядом все делать, топливо легче возить в одну кучу. И охранять легче. Банн, надо посмотреть всю местность, чтобы это ремесленный поселок огородить забором и охрану учредить. И с пожарами подумать… чтобы рядом не теснились, и доступ был к воде. Люди, да, нужны. Так у нас крестьяне всю зиму подушку давят, будем платить, пусть строят.

— Ты у нас старший по монетному двору? Работаете? Хорошо. Я вот, что подумал… нужно сделать вам световые колодца… я знаю, что подвал. Рут, у нас есть зеркала, которые мы делали первыми, и они не очень получились, но вот для этого дела подойдут. Грей, ты здесь? Подумайте, где пробить стены и установить зеркала, чтобы из внутреннего двора свет шел вниз. Как… как… солнечный зайчик, то не солнце-зеркало-стена, а солнце-зеркало-зеркало-зеркало- стена. Понял? Подумайте.

— Нужна одинаковая форма для солдат, чтобы было видно, что вы армия герцога, а не простого барона и не сброд какой-то. Да, с гербом… и со штандартами. Нужно оружие хорошее, нужны щиты хорошие. У каждого свой, а это не дело. Одинаковые большие прямоугольные с загибом по вертикальным краям. Да, оббитые железом, с умбоном по центру, с удобными лямками, чтобы можно было работать в строю и делать «черепаху». И одинаковы покрашены и тоже с гербом, конечно, — это Банну. — Нужны копья разной длины, чтобы хотя бы два ряда могли выставить. Нужны метательные копья, нужны нормальные арбалеты и болты граненные против брони. Нужны лошади. Нужен обоз. Одинаковые повозки в виде кибиток с тентом на дугах, как… дай бумагу, нарисую. По-хорошему, у каждой десятки должен быть такой свой возок. С шатром, печкой, запасом еды, чтобы можно было взять десятку и сразу отправить по маршруту. Нужна полевая кухня, вот так, смотри… это не срочно, но было бы здорово, а ты думал… едет, а каша варится. А шатры обязательно, я нарисую, сделать один, опробовать, исправить и нашить. Нужны фляги, чтобы заливать кипяченную воду, а не хлебать из копытца. Нужны аптечки, помнишь, я показывал, вот, чтобы у каждого… Но, главное, конечно, выучка.

В результате всех этих разговоров я понял, что конкретно «загнался». С тяжелой головой и в мрачном настроении я заснул, а поутру мой молодой «визави» попытался взять руль нашего организма в свои руки. Нахлынула лень, желание поспать, выпить вина… и много… затащить Заю в ближайший уголок, даже не в постель, а так… наплевать на все дела, ну и тому подобное. Еще бы чуть-чуть и все… спасла боль, забывшись, я резко повернулся на бок, ребра заныли, а нога так стрельнула, что я взвыл и пришел в себя. Воистину, боль и злоба на себя прочищают мозги не хуже стакана виски. Вот, еще непонятное слово.

Доковылял до стола, взял листок бумаги и стал записывать вот такие непонятные самому себе слова.

Виски… пьют, гонят, настаивают. Самогонный аппарат… помню. А нужен он здесь? Спирт бы не помешал в целях медицины и прочее, но ведь найдется какой-нибудь кретин, который выпьет и начнется… а такой кретин найдется обязательно.

Порох… что-то связанное с оружием, делают из целлюлозы и селитры, вроде… ничего более не помню.

Электрон… это что? И ведь точно знал… и подробно… и кварк, и спин… ха… такое ощущение, что просто в голове-то остались наборы понятий этого мира, не знаю, как сказать… если словами и понятиями этого времени, хотя бы приблизительно, я могу выразить идею и смысл чего-то, то я это вспоминаю, а если нет, то… беда… И это обидно, надо плотно посидеть в библиотеке, раскрыть себе «понятийный ряд»… и вспоминать, вспоминать… Плохо, так я скоро все забуду, надо делать упражнения каждый день, продолжаю…

Двигатель… паровая машина… вполне реально, хотя… двигатель внутреннего сгорания, дизель… нет.

Психоаналитик… ха… смешно…

Химические удобрения… самолет… интеграл… тензорная матрица… политическая партия… шариковая ручка… часы наручные, да… сук… любые часы… лампа электрическая, да… мля… хоть бы керосинка, музыка… надо послушать, что они сейчас поют, почему не знаю? Выборы… на фиг… на фиг, косилка механическая…, швейная машинка… мимо, а еще…

Вот ведь… живешь, вокруг привычные вещи, которых ты и не замечаешь, а захочешь их вспомнить и… ничего…

Я могу рассказать, что я хочу, чтобы было, но как этого добиться? Это не вилку трезубую себе заказать, это будет посложнее.

В общем, настроение помножилось на ноль, смотрел на всех волком, бурчал и порыкивал. Окружающие списывали это на болезнь, но старались подолгу не задерживаться, даже Лоя… надо исправляться.

Утром оделся и кривясь, и опираясь на Липпа, спустился на стену.

— Давай, пару кружков сделаем.

— Может рано еще, ваша светлость?

— Давай, давай. Пока мы спим, враг качается, в смысле, готовится.