Двойная звезда

Глава 5 Флаги над башней

Очнулся там же. И Лоя так же сидела возле меня, попыталась вскочить, но я схватил ее за руку:

— Тихо, посиди, я еще не проснулся. Сколько времени, то есть долго я…

— Нет, только вечер, ночь и утро. Сейчас полдень следующего дня. Дедушка сказал, что вам нужно поспать до завтрашнего утра.

— Некогда, на том свете отоспимся.

— Как?

— Не важно. Новости есть?

— Гвардейцы поймали кого-то ночью. Сгорел дом воеводы, но наемники все вещи и бумаги успели принести в замок. Заходил Лам, но вы спали и его не пустили. Усыпальницу приготовили. Вроде все.

— Принеси попить, — я хлебал теплую воду и мысленно себя осматривал. За ночь отдыха многое утряслось в голове. Я четко понимал, что с одной стороны, я взрослый мужчина, который жил своей жизнью, и это средневековье, назовем его так, а как иначе — замки, бароны, арбалеты, изучал в школе на уроках истории. Что-то я делал, чем-то даже руководил, знал основные вещи своего времени, но как я очутился здесь в теле юноши, не понимал. В добавок я получил язык, какой не знаю, память сына герцога, но не как обычно эмоциями, картинками и воспоминаниями, а как будто бы я их тоже изучил на уроках истории, знал, но не сопереживал. И вот новое сознание корежило от того, что старое считало привычным, нормальным и обыденным. Начиная от вчерашней грязи в городке, да и в замке, словах и поступках. С другой стороны, вот эта вот без эмоциональность позволила принять все это спокойно и включить голову. Раз жив, то надо барахтаться, не дать себя прикончить и применить свои навыки в новых реалиях. А получится ли это, не знаю, но можно ведь постараться…

— Ваша светлость.

— Тут я.

— Вы так смешно стали говорить после университета. Вам там понравилось?

— Что теперь об этом говорить, накрылась учеба медным тазом. Что ты хотела спросить?

— Вы поручили составить список людей, вот он.

— Нет, мне нужен не просто список. Мне нужна штатная ведомость?

— Я не понимаю, Ваше…

— Мы же договорились, Корт, просто Корт. Я же помню, как ты мне помогала решать примеры, которые нам задавал твой дед. И помнишь, когда погиб твой отец, я обещал, что не дам тебя никому в обиду.

— Вам было тогда десять лет.

— А тебе восемь, а теперь ты молодая красивая девушка, небось жених уже есть…

— Нет, всех прогнал этот мерзкий Итош, проходу мне не давал.

— Ну, видишь, я тебя уже спас. Кстати, он не воскрес случайно?

— Какой там! Дедушка ходил смотреть, говорит вся кровь вытекла, дырка насквозь… Это он, отравил герцога?

— Не знаю, но меня хотел убить, но я успел первым.

— Так что такое эта штатная вед…

— Ведомость. Вот смотри, кто такой Банн?

— Командир гвардейцев.

— Не так начал. Кто в замке главный?

— Вы, Ваша…

— Опять?

— Ты, Корт.

— Пишем, главный герцог Корт. Кто мне подчиняется?

— Все.

— Это да, но захочу я отдать приказ гвардейцам, кому я его отдам?

— Банну. Или воеводе…

— Да, а если захочу пересчитать деньги в хранилище? Там есть, кстати, что-нибудь?

— Должны быть. Тогда или Ламу, или казначею Вису.

— Вот, а если захочу на ужин гребешков с шампанским?

— Петушиных гребешков? С чем?

— Нет, морских, не важно, с вином, кому я это скажу?

— Да, любому, но готовить будет кухня, а на кухню передаст любой слуга.

— А убирает комнаты кто?

— Ключник Рут командует всеми слугами и провизией, и…

— Вт, ты и поняла смысл, — я поставил кубок на стол. — Пишем, воевода — рулит войском, у него в подчинении командиры такие-то, Банн командир гвардии, Вис казначей, отвечает за деньги.

— Поняла-поняла, а зачем вам это?

— Например, не понравилось мне, как убрана моя комната, кому я скажу?

— Да, любому. Найдут, выпорют и…

— Да, это я действительно что-то мелко для герцога мыслю, привык к своим пятидесяти — ста человекам, или больше… не важно, но суть ты уловила?

— Да.

— Хорошо, и про городских начальников не забудь.

На стуле лежал новый красивый камзол черного цвета. Я выгнал Лою и оделся сам, даже шарф цветов герцогов Поду — серо-зеленых — смог завязать. На лестнице стоял Банн, явно не выспавшийся, но лицо было не такое потерянное как вчера. Он осторожно посмотрел на меня и попытался поклониться:

— Ваша светлость.

— Не спал? Давай сразу к делу. Что там?

— Ночью сгорел дом воеводы, но все что там было, мы принесли.

— Ты уверен, что все? Тайники, схроны?

— Был один с сундучком. Его не открывали.

— Хорошо.

— Двое пытались сбежать через стену. Один из охранников, год у нас, и один из слуг, про него пока ничего не знаю. Двое пытались залезть внутрь.

— Вот это уже интереснее…

— Наемник одного купца…

— Мы можем сграбастать и купца, и всех его людей?

— Можем, но будет много шума.

— Сделай это. Второй?

— Служка святого отца, говорит, что лез к женщине, но не сказал к какой.

— А там мы можем всех…

— Это будет перебор, хотя…, — Банн даже засмеялся, — это было бы славно…

Мы спустились на площадку, и командир повел меня на стену над воротами.

— Ты на них обижен, Банн? И куда мы идем?

— Один из баронов, а точнее барон Сан…

— Тот самый, что…

— Да, Ваша светлость. Требует, чтоб его пропустили в замок. Не хочет жить в гостинице. А святой орден наглеет год от года, клянусь всеми богами, или они согнут всех нас, или мы будем на коленях молиться только их Непостижимому.

На смотровой площадке воротной башни стояли два хмурых гвардейца и два веселых наемника Кама. Снизу доносился зычный голос, который поносил охранников, обещал им всяческие кары и гадости.

Я перегнулся через парапет:

— Приветствую вас, барон Сан.

— А, вот и ты Корт. Почему меня не пускают в замок? Немедленно откройте ворота.

— Я тоже рад вас видеть, барон Сан. Еще раз, здравствуйте.

— Что такое…

— Вас не пускают по двум причинам, барон Сан. Можно попросить вас не орать. Во-первых, это не ваш замок, а мой. И если я приказал никого не впускать, значит никого не пустят. А во-вторых, мы заботимся о вашем здоровье, барон Сан. Мой отец и брат умерли. Мы боимся, что это «черный тлен», сами знаете, какая это опасная болезнь. Если завтра к утру никто больше не умрет, значит это не она и…

— Что ты несешь? Герцога отравили.

— Откуда вы это знаете, барон?

— …

— Ждем вас завтра, барон, — я отошел от парапета внутрь, снизу еще что-то поорали, но не долго.

— Развернулся, уехал, Ваша светлость, — один из охранников. — Уже десятого спроваживаем. Вон еще кто-то скачет. Судя по гербу, это барон Жу.

— Открыть ворота, — Барон Жу был лучшим другом отца, с которым они прошли южную войну и множество баронских передряг. Замок барона был на острие северных земель графства. Отец барона когда-то спас моего деда, сам барон не раз спасал отца. Здоровые, как быки, отличные бойцы, но при этом наивные и добрые, как дети. Короче, нынешний барон Пампа (а это-то откуда… всплыло в голове, но откуда…). Не пустить барона, значит обидеть на всю жизнь. Не та впереди жизнь, чтобы такими соратниками разбрасываться.

Кавалькада прогрохотала по мосту, который сразу стал подниматься.

— Мой мальчик, — барон прижал меня к мощной груди. — Скажи, кто? Я вырву ему сердце голыми руками, поджарю… нет, съем сырым, а он будет на это смотреть. Кто?

— Пока не знаю, мой барон. Но ваши слова про сердце мне понравилось, как только поймаем, так и сделаем.

— Мой мальчик стал мужчиной. Такое горе… где он?

— Я провожу вас, барон.

— Я думал, что мы будем гулять на пиру. Я приготовил ему подарок, я приготовил подарок Саю, я не приготовил подарок тебе, вот такой я плохой человек, я не забыл о тебе, мой мальчик, но я не подумал, что нужно привезти подарок и тебе, мой герцог, — барон чуть не расплакался. Видеть этого громилу таким растроганным было непривычно от слова совсем.

— Барон, видеть вас это лучший подарок. Сейчас вам приготовят комнату, скажите только своим людям, чтобы не бродили по замку, охрана сейчас очень нервно относится к незнакомым людям.

— Да, я понимаю. Эх, герцог, герцог…

Я приказал обеспечить барона всем необходимым, то есть обильной выпивкой и закуской, а сам пошел к Ламу. Тот встретил меня с полотнищем флага герцогов Поду. На всех четырех башнях замка стояли флагштоки со знаменами. Флаг был не прямоугольный, а больше похожий на вымпел, с ласточкиным хвостом на краю. Цвет и флаг старших герцогов Ларода был зеленый, вернее, я бы сказал, салатным. Когда моему деду выделили северное, завоеванное герцогство, он вспомнил, что раньше эти земли назывались Серыми, и, поэтому, разделил свой флаг пополам по горизонтали, оставив нижнюю часть зеленой, а верхнюю сделав серой, точнее, стальной. Так как каждый новый владелец замка должен был придумать свой флаг, то отец, недолго думая, просто разделил полотнище пополам теперь уже по вертикали, у древка зеленым, у хвостов стальным, мол, как не крути, но северные земли всегда вместе со столицей. Всем понравилось. Поэтому Три флага были дедовскими, один отцовским. Теперь мне предстояло нарисовать свой.

— Ваша светлость, я предлагаю просто вернуться к флагу герцога Тари, вашего деда, заложить традицию смены двух флагов.

— Нет, Лам, это слишком просто. Сделайте мне срочно четыре флага вот таких, чуть больше по размеру, чуть длиннее хвосты.

— Ваша светлость, этот и этот я знаю, новый ваш очень хорош, но вот это что?

— Сделайте, Лам, сделайте, завтра все объясню. Что мне нужно знать пред завтрашним погребением?

— Вы же помните, как хоронили вашего деда и… мать? Главное, после во время тризны никого не забыть и со всеми поговорить. Приехал маркиз Торду, посланник герцога Ларода. Он ехал к празднику, а попал на похороны.

— Маркиз Карабас… а что герцог сам не сам, но сына-то мог прислать?

— Мог, Ваша светлость, и должен был, это плохой знак.

— Ладно, припомним.

— Что вы, Ваша светлость…

— Я не злопамятный, просто иногда бываю злым, и память у меня хорошая. Что там еще? — в дверь постучали.

— Ваша светлость, — молодой гвардеец всунул голову в проем, — графиня Ксай просит с ней поговорить.

— А она у нас графиня? Хорошо, идем. Лам, успеете со знаменами? Последний мне покажите заранее.

— Ох, ваша светлость…

Пока спускался в подвал вспоминал историю окружающего мира. Старый герцог Ларода, ну, то есть в бытность свою будущим молодым и наглым, поддерживаемый своим не менее наглым и чуть более молодым братом — моим дедом, после смерти своего отца, продолжили его дело, объединили несколько баронств, объявили себя герцогами и пошли дальше. Я так понимаю, что началось все с обычного «гоп-стопа» — а чего это ты тут замок построил, а и земельки у тебя много и рожа гнусная, ты кого молокососом назвал… И понеслось… Когда армия разрослась силами десятка захваченных замков, остальные окрестные бароны решили, что для здоровья выгоднее признать двух отморозков герцогами и преклонить голову, чем оной лишиться. С запада уперлись в Серединное море, с востока в дикие леса, где уже не было ни то, что замков, но и ни деревень, ни дорог, ни людей. Ватаги охотников, звери, гнус, бурелом, болота и все. Где за лесами была богатая страна Вака, откуда длинными окольными путями через юг везли всякие богатства и диковинности. Вот на юге герцогство уперлось в уже существующую не один десяток лет Кору, страну с которой раз в поколение мы и воевали. Деды «отжали» территорию до реки Укоры, которая текла из восточных лесов в Срединное море. На севере дошли до Мшистых гор, вернее до предгорья — лысых бедных увалов — где ютились крошечные замки вольных баронов, тут и встали. Терять людей в кручах, где десяток воинов мог удерживать любую стенку, гордо называемую замком, и получить добычу в виде серебряного блюда и отары овец…

Эта территория и была объявлена северным герцогством и отдана деду. Вместе с верным оруженосцем на самом краю отстроили замок Жу — настоящая крепость на скале — небольшой, но, как говориться, легче не заметить, чем попытаться взять. Этот замок и был подарен соратнику, который стал бароном Жу. А дед в центре провинции на берегу реки По отстроил более комфортный замок Поду, отвечающий всем требованиям герцога. Прилегающий городок сразу стал центром, куда стеклись ремесленники и мастеровые, ну, и торговые, и лихие люди.

В графство входило несколько баронств с замками и городками, деревеньки, села и прочее. Было где развернуться. Времени прошло не много, поэтому бароны помнили, что их деды и отцы еще были свободными и время от времени огрызались. Самое тяжелое время было, когда уже во времена моего отца случилась южная война. Кора пыталась вернуть себе наделы на правом берегу реки, именно в большой битве у Белого моста нынешний барон Жу спас моего отца, когда они таранным ударом своих дружин пробили вражеский строй и скинули в воду сопротивляющихся. Пока герцоги отсутствовали, в стране зашевелились недовольные, но победа все решила, ветераны дали всем по зубам, пара-другая замков сменила владельцев и все более-менее утихло на пару десятков лет.

Вышел вслед за гвардейцем на верхнюю площадь и еще раз прокрутил в голове расположение помещений замка. Круговая толстая стена с балюстрадой поверху и прочим, понятно, стена изнутри поделена на отдельные помещения, дровни, склады, мастерские и так далее. Центральное здание, крыша которого и образует эту площадь. В нем большой тронный зал, он же приемный, он же зал пиров. В подвале усыпальница герцогов Поду. Хозяйственный южный флигель — склады, кухня, жилье слуг на верхних этажах, подвалы с запасами. Западный «вечерний» корпус — конюшня, казармы, в подвале арсенал. Восточный «утренний» флигель вмещал библиотеку, учебные классы, жилище лекаря, а что в подвале? Склад чего-то, не помню. Северный корпус, выходящий на реку — личные покои и кабинет герцога наверху, гостевые комнаты, внизу под землей казна и тюрьма.

Воротная башня в сегменте между казармой и кухней, тренировочный плац между вояками и господским корпусом, хоздвор, соответственно, между кухней и восточным флигелем, а между библиотекой и северным корпусом — парк, любимое место детских игр.

А чего я сам лезу в подвал, ладно, заодно посмотрю, что там твориться. Интересно же, память памятью, а как там в живую…да, в живую там, кошмар.

— Кто здесь, рассказывай.

Лысый охранник, он же палач и дознаватель, загремел ключами подкрутил фитиль лампы:

— Это шелупонь всякая, должники, этот пьяный герцогу под ноги упал, а у светлости настроение было плохое, это повар, тот самый…

— Так, где мы поговорить можем…

— С ними? Так вот допросная моя… все готово…

Вот ведь, да тут даже немой заговорит. Представили средневековую пыточную, вот умножьте на двое. Странно, как я помню, отец не любил такие вещи. Виноват — получи, но вот такими щипцами… жуть.

— Этих выпускай, с них хватит. Всех. Повара сюда.

— Ваша светлость, — худой для повара человек с пронзительными глазами, бросился передо мной на колени. — Там не было ничего…

— Я знаю, как зовут?

— Липой, Ваша светлость…

Мы с отцом и братом ели отдельно от умерших гвардейцев, а вот кувшин с вином был общим. Остатки вылили свинье, пришлось закапывать…

— Липой, мне нужен хороший повар. Какое у тебя любимое блюдо?

— О, я много чего знаю, Ваша светлость. И южная кухня и северная, и морская и охотничья…

— Иди отдыхай, после поговорим. Кто там еще?

Лысое чудовище ткнуло в следующую камеру:

— Три разбойника, убийцы…

— Сознались или ты выпытал?

— Что вы, Ваша светлость. Поймали деревенские, отдали на суд, так как гвардейцы наши проходили, а так бы сами прибили.

— Ладно, это потом, дальше.

— Шел с севера, не говорит кто… неделю сидит.

Молодой мужчина в приличном, но очень старом и старомодном кафтане.

— А с чего взяли?

— Так охранники на переправе спросили «кто», а он за меч, а ребята злыми были…

— Кто вы?

Пленник посмотрел на меня и решил не артачится:

— Виконт Лапай, к вашим услугам.

— Герцог Поду, к вашим. С севера?

— Да…

— Куда путь держите, если не секрет, виконт?

— Ищу одного человека, родственника, ушел куда на юг.

— Освободить, дать помыться, меч вернуть. Виконт, у нас траур, но я буду рад с вами поговорить через пару дней, если…

— Я спешу…

— Ну, что же… в другой раз. Дальше?

— Графиня Ксай, день орала так, что даже висельники притихли, а сегодня тихая, Ваша светлость.

— Открывай, — графств у нас не было, таким титулом называли баронов без земель. Вроде бы и благородный человек, а дома нет. Мужчины нанимались в дружины или оруженосцами, состояли свитой при баронах. У нас в замке тоже жило двое или трое таких с семьями, тех с кем отец воевал вместе когда-то. А женщины пристраивались при дворах, ища себе хорошую партию.

— Добрый день, графиня. Вы хотели меня видеть? — ух, как глаза сверкнули.

— Я хотела извиниться, Ваша светлость. Надеюсь на вашу милость.

— Когда и как вы появились в нашем замке, графиня?

— Два года назад, когда ваш батюшка сопровождал вас в университет, мы познакомились в столице, и… ваш отец пригласил меня погостить здесь.

— Вы хотите вернуться в Лароду?

— Ваша светлость, но вам же нужна приличная свита, двор, поддержка, я готова… помочь… всем…

— Понятно, вы можете сказать, кто мог отравить отца и брата?

— Нет, Ваша светлость. Ваш отец очень хорошо ко мне относился, но мы не обсуждали его дела.

— Хорошо, мы поговорим после и решение тоже примем после. Завтра погребение, я могу быть уверен, что вы будете вести себя пристойно и в роли гостьи замка Поду?

— Да, Ваша светлость, я все поняла, у вас не будет со мной проблем.

— Хорошо. Проводить в комнату. Все? Еще кто-то?

— Дык, всех разогнали, Ваша светлость. Эти трое и все.

— Скажи, а город сюда присылает своих…

— Раньше да, а теперь они у себя держат лихоимцев. Казнить-то, только вы можете, Ваша светлость. А от них давно никого не было, даже не знаю, куда они их девают.

— Так может и нет никого?

— Гы-гы, шутите, Ваша светлость, чтоб в Подухе тати перевелись, гы-гы… обидно… мне… скучаю…

— Ничего, мой друг, почисти свои инструменты от ржавчины, скоро они тебе пригодятся. Так, стоп, а те четверо, что сегодня поймали ночью и люди воеводы?

— А их гвардейцы у себя заперли ночью, а ко мне еще не перевели.

— Ну, так, переведите, еще там охрану держать. Заодно попугаешь их тут, когда инструмент будешь чистить.

— Гы-гы, ваша светлость…

— А там кто шебуршит в конце коридора?

— Да, не обращайте внимания, это Оди, дурачок, мне тут… помогает…

— Приведи, вот ведь…, - я чуть штаны не испачкал, если лысый просто пугал своим видом, то здоровенный амбал с рожей, которую покрывали шрамы, в жуткой робе, просто мог до инфаркта довести. — Твою же, графскую мамку за ногу… это что такое?

— Оди, стражником был, попал под лошадей, бароны его по полю гоняли и переехали. И лицо, и мозги напрочь отбили.

— А чего он у тебя в колодке? Опасный?

— Да, вы что, ваша светлость. Он как ребенок. Числится у меня тут, как сиделец, брату вашему меч сломал… нечаянно.

— Руками?

— Ну, почти…

— Ну, если не опасен, так освободи, помой, одень поприличнее и пусть тут с тобой будет… татей пугать. Будешь говорить им, что Оди еще не кушал и очень голодный.

— Гы-гы-гы, ваша светлость…