Эстафета поколений: Статьи, очерки, выступления, письма

МИР ТРУДА

Долгие тысячелетия на земле существовали два мира: мир тех, кто работал, трудился, создавал, и мир тех, кто присваивал результаты труда других.

Это был незыблемый порядок. Он охранялся строжайшими государственными установлениями, мощью армий, поддерживался и укреплялся при помощи религий, гильотин и виселиц, растлевающей морали общества, основанного на ограблении человека человеком.

Труд под свист кнута, труд из страха не умереть с голоду не приносил людям-труженикам радости. Он был их несчастьем, их горем, их извечным проклятьем.

Человек труда всеми силами ненавидел мир тех, кто ничего не делал, а жил в роскоши, присваивая труд других, мир, в котором люди с беспощадной жестокостью уничтожали друг друга, шли по костям «ближних своих», подличали, теряли людское и обретали звериное: человек человеку — волк.

И сегодня в странах капитализма по-прежнему живут эти два противостоящих друг другу мира: мир тех, кто трудится, создает, и тех, кто живет в праздности, присваивая результаты чужого труда. Труд там остается несчастьем человека, его проклятьем. Листайте день за днем газеты любой буржуазной страны — вы не найдете в них и строки о жизни, о трудовых успехах, скажем, слесарей Туринского автомобилестроительного завода фирмы ФИАТ или виноградарей округа Пойяк в департаменте Жиронды, сталеплавильщиков Эссена или ткачей Манчестера. Зато перед вами густо пойдут пространные описания свадеб, шикарных приемов, путешествий и гуляний хозяев заводов Манчестера и Турина, сообщения о курсе их акций, фотографии новых хозяйских морских яхт и загородных вилл.

Рабочий, труженик, умелец, мастер своего дела, чьими руками держится мир, он ничто в странах капитала. Там не знают поэзии, красоты, вдохновения труда, радости созидания. Там знают лишь безудержное «вдохновение» наживы.

Для нас, советских Людей, мир эксплуататоров канул в далекое прошлое. В нашей стране вот уже скоро сорок пять лет властвует один мир: мир, владыка которого — труд. Раскройте наши газеты за любой день — перед вами умные, добрые, вдохновенные лица сталеплавильщиков Урала и виноградарей Крыма, текстильщиц Иванова и турбостроителей Ленинграда, чаеводов Аджарии и краболовов Камчатки: перед вами их статьи, заметки, рассказы о мастерстве, о радости труда, рассказы о них самих.

«Ничто так, как труд, не облагораживает человека, — писал Л. Н. Толстой. — Без труда не может человек соблюсти свое человеческое достоинство».

«Тот, кто хоть раз самостоятельно сварил плавку, кто видел, как, искрясь, стекает в ковш металл, или грубую металлическую болванку превратил в тончайший лист, никогда не расстанется с металлургией, не польстится на более легкий хлеб, — как бы развивает эту мысль металлург Герой Социалистического Труда И. Н. Вдовенко. — Ведь в каждую тонну металла, подобно тому как художник в задуманную картину, мы вкладываем свое мастерство, свои творческие замыслы».

Вот он каким стал, труд рабочего человека, «черный» труд, его извечное проклятье, — он встал рядом с трудом художника, он превратился в дело жизни советских людей, дело не только мастерства, но и вдохновения. Слесарь московского завода «Красный пролетарий» Герой Социалистического Труда В. В. Ермилов рассказывает: «На XXII съезде партии я обратил внимание на молодого шахтера с Дальнего Востока. Он добился немалых трудовых успехов в своей области. Об этом свидетельствовали многочисленные ордена на его груди. Но надо было видеть, с какой настойчивостью разыскивал этот шахтер среди делегатов съезда горняков, добывающих уголь открытым способом. Он был неудовлетворен своими знаниями и стремился перенять опыт у товарищей, чтобы внедрить его у себя на Дальнем Востоке».

Я думаю, что читатели с большим интересом прочтут книгу [1], в которой собраны мысли о труде, принадлежащие известным всей стране мастерам своего дела.

Это мысли подлинных хозяев страны, хозяев жизни, творцов нашего коммунистического будущего.

Хотелось бы, чтобы страницы этой книги полистали и наши литераторы, особенно критики, часть которых лихо судит о литературе и о жизни, пытается даже то или иное произведение о современности «мерить жизнью», но о жизни-то народа имеет при этом весьма смутные представления.

Хотелось бы, чтобы страницы этой книги полистали и критики — поклонники «всеобщего нового стиля XX века», и те, которые нашей поэтической молодежи советуют учиться у Цветаевой и Гумилева, а молодых прозаиков приветствуют за их бескрылое подражательство далеко не лучшим образцам западной литературы.

«Нередко бывает обидно читать в книгах, газетах, видеть в кинофильмах, спектаклях чрезмерно пристальное внимание к тунеядцам, к их «особо чувствительным» натурам, когда вокруг них на цыпочках ходят хорошие советские люди и упрашивают заняться полезным делом». Это говорит не «догматик в литературе», не «примитивист», как порой ревизиониствующие называют литераторов, верных ленинским принципам партийности литературы, а хозяин страны, рабочий человек — мастер нефти Герой Социалистического Труда Муса Байрамов. Он пишет: «Что влияет на такого юнца? Пережитки прошлого? Верно. Они живут и передаются нам не просто по наследству, а через отживающие обычаи, нравы, привычки. Сказывается, конечно, и влияние Запада. Сколько, например, видим мы кинолент о праздных лоботрясах в буржуазных салонах?!»

В. В. Ермилов в тон Мусе Байрамову задает вопрос: «Как наша современная литература прославляет труд, как она клеймит тунеядство? Молодежь наша сейчас зачитывается романами западных писателей, пытается подражать слабонервным героям Ремарка, людям ущербным. Нередко труд для героев Ремарка — эго всего лишь средство добыть несколько марок, с тем чтобы их пропить затем в ближайшем баре... Этой литературе надо противопоставить книги, прославляющие жизнь радостного, творческого труда, жизнь-горение!»

Можно ли не прислушиваться к голосу тех, кто творит жизнь в стране? Можно ли с упорством, достойным лучшего применения, твердить, что людям труда нужны книги, спектакли, кинофильмы о всяческих хлюпиках, о сомневающихся, блуждающих, «сложничающих» и «непонятых», но, по существу, живущих за чужой счет, за счет народа?

Только через труд, через большой, вдохновенный, напряженный труд придем мы к коммунизму. Он, поднятый до высот искусства, самое удивительное и самое красивое в человеке. Советских людей не манит возможность ничего не делать. Где труд — источник радости, ничегонеделание угнетает, отнимает у человека радость. Тысячи пенсионеров тоскуют без любимого дела. Многие из них не могут сидеть дома сложа руки и при пенсии, вполне достаточной, чтобы жить, не думая о куске хлеба, все же идут и просят себе работы.

Любимое дело! К нему стремятся и старые и молодые. Молодая узбечка механизатор возделывания хлопка Турсуной Ахунова рассказывает о горячих разговорах среди колхозников после ее возвращения со съезда партии: «Помню, однажды речь зашла о том, кто как представляет себе коммунистическое общество... Говорили об изобилии всяких продуктов и товаров, о благоустроенных квартирах с хорошей мебелью, мечтали о том, как будут воспитываться наши дети. Но больше всего было разговоров о том, что при коммунизме каждый будет занят любимым делом».

Нет, не кубышка, не страсть к приобретательству, обогащению движет ныне поступками советских людей, а тяга к любимому делу, та ни с чем не сравнимая радость, какую несет человеку свободный труд на всеобщее благо.

1962