Эстафета поколений: Статьи, очерки, выступления, письма

ВПЕРЕДИ — НОВЫЕ ПЛАНЫ

Там было нелегко, в прошлом, в минувшем, пережитом. Скажем прямо — было трудно, подчас очень и очень трудно. И не в том только дело — хотя и его, этого «дела», вполне достаточно, — что против народившейся Советской власти бешено боролась внутренняя, белогвардейская контрреволюция, что против государства рабочих и крестьян двинули свои армии четырнадцать империалистических держав, что и в дальнейшем мировой империализм не унимался, затевая одну авантюру за другой — вплоть до гитлеровского внезапного нападения.

Да, не только в том дело, что весь путь наш пролегал сквозь револьверный лай, по меткому слову поэта, и сквозь лай просто — из-под попутных контрреволюционных и мещанских подворотен. Но еще и в том — и это, пожалуй, главное, — что шли мы по не изведанному человечеством, шли такой дорогой, которой никто никогда до нас не ходил. Тысячи лет враждовать человеку с человеком, тысячи лет строить свое благополучие на несчастье соседа, тысячи лет угнетать слабого или жить под гнетом сильного, тысячи лет исповедовать мораль: человек человеку волк, и в один прекрасный октябрьский день разрушить до основания этот старый гнилой мир и на его обломках начать возводить мир новый, небывалый, видевшийся людям только в самых пылких мечтаниях, — на этом пути и неправомерно было ожидать легкого и необременительного.

Каждый шаг на этом пути был сопряжен с опасностями, каждая повседневная мелочь вырастала в проблему. К сорокалетию Октябрьской революции было опубликовано много ценных архивных документов, выпущены сборники, в которых день за днем и даже час за часом прослеживаются ход исторического переворота и первые действия молодой Советской власти. Читая эти материалы, на каких-то страницах вдруг испытываешь волнение и даже запоздалое беспокойство за тех, кто в тягчайших условиях того времени решился вырвать государственную власть из рук буржуазии и отдать ее в руки трудового народа.

Белогвардейские генералы, перебиваясь в последующие годы с хлеба на квас где-нибудь в Константинополе, в Париже, Белграде, Харбине, писали в своих мемуарах о том, что к октябрю семнадцатого года России не было, были огромные российские пространства и на них царил бескрайний хаос.

Отчасти они были правы. Если считать Россией чиновничий аппарат управления, полицию, верой и правдой служившую своим хозяевам, армию, беспрекословно подчинявшуюся белым офицерам, — такой России уже действительно тогда не было. Но была Россия, непримиримая с белыми генералами, чуждая им, непонятная, Россия — народ, во главе которого стоял сравнительно молодой, но уже прошедший не через одну революционную битву русский рабочий класс; у рабочего класса была выросшая в огне этих битв партия, и у партии была марксистско-ленинская революционная теория, революционная тактика и стратегия, был Ленин.

Ленинцы верили в Россию — народ, отдавали себя целиком служению народу и во имя народного счастья пошли на решительный штурм старого мира. Какой убежденностью в правоте своего дела надо было обладать, как далеко надо было видеть, чтобы в условиях, когда распались и в беспорядке хлынули с фронта внутрь страны миллионные армии истосковавшихся по дому солдат, когда в полнейший упадок пришли промышленность и сельское хозяйство, когда на людей надвигались голод и болезни, когда над страной повисла опасность впасть в колониальную зависимость, чтобы в это страшное время взять на себя ответственность за судьбы одного из величайших в мире народов! Думается, что никто еще в полной мере не рассказал о тех огненных днях, о народе, о партии, о ее Центральном Комитете, о Ленине той поры и его соратниках, о их бессонных ночах и таких минутах, когда седеют молодые головы и на лица прежде времени ложатся морщины.

Некоторым из нас на миг показалось, что дни революции, годы борьбы за Советскую власть — это уже история, это не современность.

Нет, дни Великого Октября, напряженные дни партии, готовившей революционный взрыв старого мира, бессонные ночи Ильича — это для литературы и искусства не далекое прошлое, не история, это начало нашего сегодня, нашей современности. И здесь еще очень много работы не только для летописца, но и для художника.

Другое дело: художник обеднит самого себя, если будет жить только началом нашего сегодня, довольствоваться только сознанием того, что он встречал утро, и не увидит разгорающегося дня, не захочет смотреть в будущее, в завтра.

А день нашей Родины, ее трудовой, рабочий день разгорается все ярче; многие из трудностей пройдены, навсегда остались в минувшем. Но путь созидания таков, что на место одних решенных задач всегда приходят другие. И вновь можно изумляться тем, с какой уверенностью, с каким знанием дела и с какой отвагой ленинская партия решает эти задачи в последние годы.

Надо обладать величайшей отвагой, чтобы начать почти одновременный подъем миллионов гектаров целины, эту огромную работу, потребовавшую множества тракторов и сельскохозяйственных машин, семян и химикатов, участия сотен тысяч энтузиастов, готовых на все.

Надо быть до предела прозорливой и мудрой, так отчетливо видеть время впереди себя и так его планировать, чтобы точно в назначенные сроки, каждый раз опережая поджигателей войны и политиков «с позиции силы», изумлять мир все новыми и новыми научными открытиями и достижениями техники, которые во всей своей мощи и грозной силе становятся на пути агрессивных бряцальщиков оружием.

Надо обладать огромной любовью к людям, надо жить интересами народа, денно и нощно думать только о них, о них, о советских тружениках, чтобы смело отодвинуть в сторону часть одних работ, бросить силы и средства на массовое строительство жилищ, на развитие химии, которая способна в короткий срок резко улучшить нашу торговлю — и количественно и качественно — отличными тканями, одеждой, обувью, всякими иными предметами, украшающими человеческую жизнь.

Надо быть безгранично убежденным в правоте своего дела и в неизбежной, в конечной его победе, чтобы так ясно и четко выражать свою внешнюю мирную политику, со всей прямотой и неотразимой логикой, перед которыми все чаще и чаще становятся в тупик атомные дипломаты. Дело ведь уже доходит до того, что не в силах найти хоть какой-нибудь ответ, хоть какую-нибудь увертку, они послания наших руководителей возвращают назад, а это свидетельствует не о чем ином, как о полной растерянности заокеанских атомщиков.

Все вместе взятое — и грандиозные достижения внутри страны, и наша прямая политика мира — что ни день, то рождает новых и новых наших друзей за рубежами. Западным жрецам от политики и искусства явно не по душе победное торжество наших дел и идей. Но что они в сравнении с тем, что думают и говорят широкие массы тружеников, которые шлют нам сегодня из-за рубежей могучий голос поддержки во всех наших начинаниях: в борьбе за мир, в борьбе за человеческое счастье на земле.

Ленинская партия бесстрашно вела и ведет нас через все бури и штормы, не обманываясь временными грозными затишьями. Обмануться может каждый из нас в отдельности, даже и тот, который мнит о своей личности сверх всяких возможных мер, но никогда не обманется партия — коллективный мозг, коллективная воля, коллективная сила. Следуя за ней, веря ей, исполняя ее волю, мы сделали столько в области народного хозяйства, в области развития промышленного и сельского производства, сколько далеко не все из самых передовых капиталистических стран смогли сделать за сто, за сто пятьдесят и больше лет. Область культуры, духовного мира человека вообще никакому сравнению тут не поддается. Советские люди так далеко ушли от своего недавнего дореволюционного прошлого, что этот путь никакими километрами, ни процентами не измеришь.

Впереди нас ждут новые работы, новые планы дальнейшего развития страны. В результате выполнения новых планов еще больше — резко и решительно — возрастет благосостояние нашего народа, еще могущественнее станет наша страна. Кровь героев, пролитая в Октябре 1917 года, взрастила богатые всходы, ни одна ее капля не пропала даром и не умерла. Она будет пульсировать в артериях истории до тех пор, пока существуют человек и человечество.

1958