Эстафета поколений: Статьи, очерки, выступления, письма

ЗНАМЯ МИРА

В последних числах минувшего месяца, за десять дней до праздника Октября, я присутствовал на заседаниях очередной сессии Верховного Совета Российской Федерации — крупнейшей из республик Советского Союза.

Когда-то органы народного управления страной решали вопросы, связанные с восстановлением хозяйства России, которое разрушили первая мировая воина и интервенционистские армии четырнадцати капиталистических государств. Когда-то каждого советского гражданина глубоко волновали проблемы освобождения нашей Родины от иностранной экономической зависимости. Мы стремились сами производить все необходимые машины, станки, приборы, — и мы добились этого: мы индустриализировали страну. Мы стремились решительно поднять товарность нашего сельского хозяйства, — мы добились и этого: поставив деревню на путь коллективизации. Мы укрепляли нашу армию, нашу оборонную мощь, всегда готовые защищать свой мирный, творческий путь, его радостные плоды.

После Великой Отечественной войны депутаты, избранные народом, говорили с кремлевской трибуны о восстановлении заводов, городов, сел и деревень, о строительстве новых жилищ, Домов культуры, клубов. Звучали слова: чугун, сталь, каменный уголь, нефть, цемент, железобетон. Звучали слова: сахарная свекла, кукуруза, пшеница, мясо и масло. В последние три года к ним добавились слова, известные ныне всему миру: спутники, космические ракеты, межпланетные корабли.

На сессии Верховного Совета РСФСР, о которой я сказал вначале, первым докладом был доклад о состоянии и мерах по улучшению культурного обслуживания сельского населения.

Когда-то, сорок лет назад, мы говорили о том, что у нас не хватает хлеба. Тридцать пять, тридцать лет назад у нас был недостаток в станках, машинах, каменном угле и цементе. Совсем недавно мы волновались о том, как решительно повысить продуктивность сельского хозяйства и шире развернуть новую форму соревнования в промышленности — движение бригад коммунистического труда. А десять дней назад депутаты потребовали увеличить выпуск пианино и роялей для сельских клубов, для сельских школ, для детских садов, увеличить выпуск телевизоров для колхозников и рабочих совхозов, увеличить выпуск музыкальных инструментов для сельских самодеятельных духовых и струнных оркестров. Требовали, чтобы в селах были картинные галереи — собственные или передвижные; были бы филиалы художественных музеев. Мы услышали, что, несмотря на миллионные тиражи, какими советские издательства выпускают художественную и специальную литературу, книг на селе, для общественных и личных библиотек, сегодня все равно не хватает. Узнали, что уже не хватает имеющихся киноустановок, что появилась острая нужда в создании сельских театров, сельских музыкальных и художественных школ.

Мы слушали слова о недостатках, о нехватках. Но это нас не печалило, а радовало. Мы радовались мощной потребности в культуре, которая с такой силой проявилась в советском селе в последние годы, радовались всенародной тяге к этой культуре. Мы прекрасно знаем: будет сделано так, что усилится поток музыкальных инструментов в деревню, усилится поток книг, в помощь сельской художественной самодеятельности поедут из городов режиссеры и артисты, музыканты и певцы, будут отпущены дополнительные средства на строительство и оборудование все новых и новых, как мы их называем, очагов культуры. Все будет. Лишь бы возникла настоятельная потребность в этом. Не хватало хлеба — хлеб есть. И не только есть, известно, что Советский Союз помогал в разное время и помогает своей пшеницей Индии, некоторым молодым государствам Африки, всем, кто страдает от недородов, стихийных бедствий или от экономической блокады со стороны империалистов. Не было станков, машин, автомобилей — станки, машины, автомобили есть. И не только есть — мы ими снабжаем многие страны мира.

Деревня предъявляет повышенный счет на культуру — не знаменательно, не замечательно ли это! В прошлом году мне пришлось побывать в нескольких автономных республиках Северного Кавказа, в том числе в Чечено-Ингушской и Кабардино-Балкарской. Это горные республики, их селения многие сотни лет назад взобрались на неприступные гранитные скалы, забились в глухие ущелья, прорытые речками поперек Главного Кавказского хребта. В свои естественные крепости предки чеченцев, ингушей, балкарцев и кабардинцев уходили с плодородных равнин Кубани и Терека, уходили не по доброй воле, — отступая перед полчищами завоевателей, двигавшихся и с востока и с запада. Трудной была жизнь в горах, трудно доставался хлеб, трудно доставалась даже вода, — жизнь была дикая, угрюмая. А поэты воспевали ее, воспевали холодные зимой, примитивные хижины-сакли, воспевали джигитов, пробиравшихся на конях над обрывами по горным тропам шириной в лошадиное копыто, воспевали свои неласковые, но родные горы.

И вот два-три года назад начался бурный процесс: люди гор вопреки легендам захотели жить не в горах, а на равнине, жить «как все». Долой романтику, которая состоит из неудобных жилищ, из плохих дорог, из сплошных трудностей, из наследия старого. Семья за семьей стали спускаться с каменных круч в приречные долины — туда, где просторные, теплые дома, где хорошо родятся хлеб и виноград, где есть радио, телевизоры, водопровод, библиотеки, клубы.

Я говорю обо всем этом потому, что все это следствие нашей революции, итог долгой и упорной работы Коммунистической партии, Советского правительства, всего советского народа. Утверждают: не единым хлебом жив человек, известно, что народ в Древнем Риме требовал не только хлеба, а и зрелищ. Все это верно. В первые дни, в первые годы после революции, в дни гражданской войны, голодные, в изношенной обуви, в изодранной одежде, в незаживших ранах, в болезнях, свободные граждане России, сбросившей с себя ярмо самодержавия, под крышами сараев, на импровизированных сценах играли Шиллера и Шекспира, бережно вынеся из огня двух войн национальные художественные ценности, вновь открывали картинные галереи, музеи, исторические здания.

С первых дней своего существования Советская власть не меньше, чем о хлебе насущном, заботилась о культуре для народа, о всенародной культуре, о культуре как достоянии каждого трудящегося человека страны. И если я сегодня о культуре села говорю в несколько приподнятых тонах, то совсем не потому, что и она возникла только сегодня. Я говорю об этом потому, что в наши дни открываются новые возможности для дальнейшего роста культуры. Страна переходит на более короткий — шести- и семичасовой рабочий день, — сколько же времени высвобождается у человека для самоусовершенствования! Повышена зарплата даже самых неквалифицированных тружеников. Растет механизация и автоматизация таких производственных процессов, которые прежде требовали тяжелого ручного труда. Значительно больше стало продуктов питания, больше хорошей одежды и обуви, вступают в строй и все закладываются, закладываются на площадях во многие миллионы квадратных метров новые и новые благоустроенные жилища.

Нет, не единым хлебом жив человек, что правда, то правда. Но когда хлеба вдоволь, человек чувствует себя неизмеримо лучше, духовные запросы его неизмеримо больше, шире и многообразней.

Клеветники из лагеря империализма и по сей день продолжают тянуть свою однообразную песню о том, что «коммунизм агрессивен», что коммунисты, то есть мы, хотим «завоевать мир». Правы они в одном: мир будет завоеван коммунизмом. И непременно. Но не с помощью оружия, не с помощью атомных и водородных человекоубийственных бомб. Рано или поздно коммунизм войдет в сердце, в сознание каждого человека, живущего на земле. Каждый трудовой человек мира увидит преимущества социалистического, коммунистического устройства общества, он увидит пример Советского Союза, стран всего социалистического лагеря, пример многогранного удовлетворения материальных и духовных запросов людей, пример жизни радостной, обеспеченной, богатой культурой, богатой новыми планами, полетом фантазии, красивыми, смелыми замыслами. Увидит и сделает выводы для себя.

Каждый следующий год, прошедший с октября 1917 года, приближает нас к заветной цели человечества. Мы с большим удовлетворением подводим итоги нынешнему году. Нам не смогли, конечно, испортить настроения ни шпионские полеты высотных самолетов над нашей землей — самолеты были сбиты зенитными ракетами, — ни то, что из-за своего зазнайства и высокомерия, из-за агрессивной политики с «позиции силы» представители правящих кругов Соединенных Штатов Америки сорвали совещание глав правительств четырех держав, которое должно было состояться в Париже.

Наше настроение весь год было отличным. У нас хорошо идут дела в промышленности. У нас хорошо идут дела в сельском хозяйстве. Мы строим новые города и расширяем старые. Мы строим гигантские гидроэлектростанции. Мы имеем немалые успехи в приручении атома для мирных целей. На наших глазах в мире рушится позорный колониализм. Мы приветствуем свободную борющуюся Кубу, мы приветствуем чуть ли не два десятка новых свободных государств Африки, вырвавшихся из многовекового колониального плена.

И, наконец, главное событие года, которое взволновало сердца и умы всех людей планеты, — прямое и ясное выступление лагеря социалистических стран на XV Ассамблее Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке.

Не было в истории человечества таких государств, которые так или иначе, с большим или с меньшим успехом, но не умели бы воевать. Не будем говорить о Древнем Риме, о воинственных народах Ближнего и Среднего Востока, о конниках Аттилы и Тамерлана, о германцах и франках — даже два небольших племени североамериканских индейцев, что-то не поделив, хватались за томагавки и с яростью взаимоистреблялись, даже два малых народа Экваториальной Африки постоянно готовили один против другого отравленные стрелы, просто два соседа любых рас и народов, любых континентов, любых государств рано или поздно находили повод, чтобы схватить друг друга за горло.

Воевать может каждый. Не воевать и активно бороться за мир способны только те народы, которые стали на путь социалистического развития, на путь, ведущий в коммунизм. «Мы призываем уничтожить оружие, распустить армии», — предложил глава советской делегации. Таких прямых и безоговорочных предложений человечество еще не знало.

Главный итог сорок третьего года существования Советского государства — высоко поднятое знамя мира. Оно видно во всех частях планеты. Его развевает суровый, упрямый ветер истории. Оно влечет к себе взоры всех людей, оно рождает надежду и готовность бороться за мир до конца, до победы.

1960