Ферма звезд на краю земли

29

Старый склад оказался здоровенным ангаром, приземистым, с кирпичными стенами и двускатной крышей — строили на совесть, основательно. Небольшие редкие окна были наглухо закрыты проржавевшими ставнями. Раскрошившееся крыльцо в одну широкую ступень заросло травой, козырек над ним грустно поник. Внутри было пусто, грязно, пахло затхлой сыростью. В углах под крышей то ли птицы, то ли насекомые когда-то свили гнезда, к счастью, сейчас пустые.

Выглядело, если честно, удручающе. Йенс с трудом открыл дверь, и несмазанные петли отозвались омерзительным скрежетом. Ставни удалось снять лишь с двух окон — приржавели. Ладно хоть стекла уцелели, правда, выглядели так, будто их вовек не отмыть. Возле стен тянулись трубы отопления, кое-где в них зияли прорехи.

— Все же зря я вам позволил настоять на своем. Не стоило показывать все в таком виде, пусть бы сначала отремонтировали и в порядок привели, — проворчал Йенс, заметив разочарование на моем лице. — А пока вам остается лишь поверить мне на слово: здание крепкое, всего-то немного прибраться и кое-что заменить…

— Когда вы уже прекратите видеть во мне нечто бесполезное и беспомощное и начнете воспринимать всерьез? — фыркнула я в ответ.

Подумаешь, трубы ржавые увидела. Неужели ожидал, что в обморок от этого упаду?

— А знаете, я прямо сейчас воображаю, как здесь будет. Словно наяву. — Я обвела глазами темный пыльный ангар, преображая его мысленно. — Стены выкрасим в белый, под потолком пустим светильники в два ряда. Искусственный свет ведь можно? Протянем новые коммуникации, все выровняем, везде просушим…

Воображение, осмелев, нарисовало картинку: просторное, чистое, светлое помещение, работники в халатах (почему-то хотелось, чтобы непременно в халатах и шапочках!), бежит плоская лента конвейера, а на ней сияют огоньки разной яркости и размера. А в противоположном конце — новенькие стеллажи склада, аккуратные ряды одинаковых коробок со звездами, расфасованными по сортам.

— Слишком много света не получится, звезды рассмотреть помешает, — слегка подпортило картинку замечание Йенса. — Остальное — как пожелаете. Стены покрасим, пол зальем… В целом ремонт можете доверить мне, я найму достойного подрядчика. Лучше подумайте о том, как внутри все собираетесь оборудовать.

Поговорить об этом я отправилась к Криштофу. Так воодушевилась, что рискнула явиться без приглашения, не боясь обвинений в невоспитанности. Правда, артефактор и не подумал ни в чем меня обвинять, не удивился даже. Напротив, едва заметил блеск в моих глазах — отложил все свои дела и пригласил в кабинет.

— Вижу, вы что-то задумали, Анастасия? — спросил, не успели мы присесть. — Раз ко мне пришли, значит, что-то по части механизмов, не так ли?

— Угу. Помните, вы обещали с конвейерной лентой помочь? Так вот я думаю, как бы организовать на ферме Йенса механизацию труда. Хоть в чем-нибудь.

— Добро, — кивнул он с интересом. — Рассказывайте, что именно ваши работники делать собираются.

Пока я описывала процесс сортировки звезд, Криштоф слушал, не перебивая. Спросил, чем я располагаю. Набросал чертеж нашего старого склада. Отсек на нем кусочек под хранение и обвел остальное кончиком карандаша.

— А теперь попробуйте разделить процесс на этапы. Мне нужно прикинуть длину, конфигурацию, скорость и от чего лучше запитать… Хотя… Работать будет сезонно, всего-то раз в году. Очевидно, лучше магией.

— Это не слишком дорого? — перебила я, беспокоясь за сбережения Йенса.

— Это рационально, учитывая условия. Сколько человек будут заняты на сортировке? — продолжал расспросы Криштоф. Я вдруг поняла, что совершенно к ним не готова.

— Пока не знаю…

— Сколько часов непрерывно должна эксплуатироваться лента?

— Ох… Надо у Йенса спросить, сколько у них длится трудовой день. Я слишком рано пришла, да? Ничего толком не продумала…

— Все правильно сделали. При всей моей к вам симпатии, опыта у вас никакого. Впрочем, мой в таких делах тоже невелик, — утешительно проговорил он, мне аж показалось, что сейчас по голове погладит. — Подумаем вместе? Взгляните, что если соорудить три участка: сюда пойдет брак, здесь закольцуем для сортировки, сюда поставим упаковщиков. Годится? Надо бы на месте еще все прикинуть, замеры сделать заодно.

В итоге я засиделась у него допоздна, зато идея начала казаться не такой уж утопией. Если все устроить по уму, будет хорошо. Напоследок Криштоф напомнил, что это прежде всего эксперимент.

— Однако пройти все должно чисто, чтобы ваш патент в будущем приносил прибыль. Времени у нас мало, завтра ждите в гости.

И все завертелось. Артефактор сам привык вкладываться в дело с полной отдачей и от других ждал того же. Я просто не могла не оправдать его надежд. И потратить деньги Йенса впустую, пусть он-то как раз с ними наверняка заранее распрощался и ни на какую пользу от своего вложения не рассчитывал.

А еще хотелось доказать, в первую очередь себе, что чего-то стою. Раз меня сюда занесло — добиться успеха, иначе совсем обидно будет.

Вечером Йенс еле выпроводил меня с веранды, устав отвечать на бесконечные вопросы и от моего фонтанирования идеями. И за завтраком честно попросил не портить разговорами о делах пищеварение и поговорить, как нормальные люди, о погоде.

— Анастасия, я понимаю ваш порыв и всецело поддерживаю, но не хочу, чтобы вы перегорели, еще толком не начав, — объяснился он, прежде чем я начала дуться. — Выберите время для дела, а остальное посвятите другим вещам, ведь жизнь не только лишь из работы состоит. Устанете.

— Хотите тунеядца из меня воспитать? — рассмеялась в ответ. — Нет, Йенс, я всю сознательную жизнь работаю. Параллельно учусь. Другие вещи никуда не денутся, а вот шанса на успех может больше и не выпасть.

— Еще как денутся, моя дорогая. Однажды оглянетесь вокруг — а вы на той вершине, которую ценой всей жизни покоряли, остались в одиночестве.

— Неужели вы хотите сказать, что одиночество — это что-то плохое? — съехидничала я, чуть не зажмурившись от «моей дорогой». Приятно все-таки в его исполнении звучит. Заботливо, что ли.

— На меня не глядите, я — другое дело. Считайте склонность к уединению моей причудой.

— Тогда привычку работать, пока хватает сил — считайте моей.

— Уели! — хохотнул он в ответ. — Ваша взяла. Но учтите: увижу, что себя загоняете или просто-напросто нашли предлог ото всех спрятаться — лишу средств, так и знайте.

Я изобразила самые честные глаза, какие только умела, и сказала, что буду работать потихонечку, вообще не напрягаясь, а в остальное время ни от кого не прятаться и наоборот — за всеми бегать. Заведу целую толпу друзей и подружек, начнем устраивать здесь вечеринки…

Он лишь ухмыльнулся в ответ на эту угрозу — не поверил. Хотя я и сама себе пообещала не сидеть сиднем дома, ездить в город и развлекаться, когда подвернется случай.

Но не сейчас. Слишком много дел. Так что в ответ на письмо от Летти, в котором та жаловалась на скуку и намекала, что кое-кто якобы спрашивал у нее обо мне, написала короткую записку. Извинилась на занятость и обещала встретиться немного позже.

Ну а когда мне было, если на следующий день приехал артефактор. А потом нужно было дать указания строителям — не отправлять же Йенса одного, он и так все это только для меня делает. А после мое здание готовили к ремонту — не могла удержаться, чтобы не взглянуть на вычищенную и совершенно пустую коробку без окон и дверей…

Не говоря о том, что у меня еще и официальная работа, ее никто не отменял. Всего на два часа в день, в темное время суток, но тем не менее.

Так пролетела неделя, в каждодневной суете, путанице мыслей, разговорах о вещах, в которых я только училась разбираться… Было трудно, но мне нравилось. На меня больше не смотрели как на досадное недоразумение или на потеряшку, которую надо опекать. Даже Йенс признал, что затея стоит того, чтобы попробовать.

Но потом я неожиданно для себя решила посетить «заседание» общества радетелей за трезвость. Просто вдруг что-то накатило, когда утром с фермы вернулись. Предупредила Йенса, надела платье, в котором с Летти бегала на танцы, самое у меня нарядное, взяла экипаж и поехала.

Как и обещала Райли, мне больше не присылали приглашений. Но я и так знала, что она ждет.