Формула фальшивых отношений

ГЛАВА 13

Оливер

Элли заходит в воду, но, похоже, на полпути передумывает нырять, как будто забыла о своих солнечных очках и шляпе. Она совершает странный маневр, похожий на пируэт, размахивает руками, затем теряет равновесие и погружается по нос. Отплевываясь, она стоит на мелководье и стряхивает воду с рук.

Я моргаю, затем взрываюсь смехом, не в силах сдержаться.

— Вау, Кин, я никогда раньше не видел этого движения.

Она краснеет, и, хотя её глаза скрыты за солнцезащитными очками, я знаю, что она смотрит на меня.

— Заткнись.

Я захожу в воду по колено, а затем прыгаю прямо в воду, к черту солнечные очки. Ничто не сравнится с этим первым погружением. Вода смывает напряжение дня. Когда я снова выныриваю, Элли медленно подплывает ко мне, затем погружается в воду и снова встает, хотя на этот раз вода доходит ей до плеч.

И это хорошо. Теперь я могу смотреть на неё без опасности того, что мой взгляд опустится ниже, чем это уместно. Но чёрт. Может быть, я и дисциплинирован в своей работе, но мне потребовалась каждая капля моего самообладания, чтобы удержаться от того, чтобы чуть раньше не коснуться пальцами шеи Элли. Мне пришлось прикусить язык, чтобы сосредоточиться, и все же мой член подергивался в шортах.

— Совсем не холодно, — удивленно говорит она. — Я знаю, что дни были жаркими, но я подумала, что вода будет прохладнее, ведь сейчас февраль.

Я плаваю вокруг неё, наслаждаясь тем, как она перемещается, чтобы следовать за мной.

— Это почти закрытая бухта. Если бы мы вышли в открытое море, это было бы не так приятно.

— Мм, — она растягивается на спине, высовывая пальцы ног из воды. — Как бы это ни было прекрасно, нам следует поговорить о наших планах.

Я стону и брызгаю на неё водой.

— Ой, да ладно. Мы можем сделать перерыв.

Поворачиваясь, чтобы снова поставить ноги на дно, она хмуро смотрит на меня.

— Ты не знаешь, когда тебе позвонят по срочному делу, и нам придется возвращаться в город.

— Не волнуйся, я договорился с Беном об этой маленькой поездке, — говорю я. — Он знает, где мы, и полностью согласен. Никто нас не побеспокоит.

Она делает паузу, затем качает головой.

— Ты всегда получаешь то, что хочешь?

Я хочу быть легкомысленным и сказать ей, что да, моя жизнь — это сказка, в которой сбываются все мои желания, но по какой — то причине я придвигаюсь к ней поближе и говорю:

— Нет. Вовсе нет.

Что — то в моём голосе, должно быть, подсказало ей, что я серьезен, потому что она склоняет голову набок.

— О?

Я запускаю пальцы в свои мокрые волосы. Белла, которая тренировала меня для публичных выступлений, сказала мне, что это мой нервный тик, вызванный слишком многими интервью после гонок, когда мои волосы прилипали к голове из — за шлема. Вместо этого я опускаю руку под воду и сжимаю пальцы.

— Я знаю, что звучу как маленькая плаксивая сучка, — говорю я. — Но эта жизнь нелегка. Я не был дома дольше месяца за годы, и мои внутренние часы настолько сбились из — за всех путешествий по континентам, что мне нужно полностью истощить себя, чтобы заснуть. Все в команде либо работают на меня напрямую, либо нуждаются в том, чтобы я преуспел, чтобы заполучить больше спонсорских денег, так что настоящих друзей у меня тоже нет.

Элли смотрит на меня, её губы слегка приоткрыты, и я опускаю голову, смущенный своей вспышкой.

— Забудь об этом, — ворчу я. — Я знаю, как это звучит, можешь не говорить мне.

Я начинаю отходить от неё, но она хватает меня за запястье и мягко тянет назад.

— Это звучит одиноко, — тихо говорит она. — Прости. Я ни о чем таком не подумала.

Я смотрю на неё сверху вниз. Она такая чертовски красивая. Её пышное тело — всего лишь мерцающий контур под поверхностью, но я знаю, как она выглядит сейчас, и не забуду этого в ближайшее время.

— Если ты позволишь мне, я могу быть твоим другом в этом сезоне, — она отпускает мою руку и делает шаг назад, как будто она тоже чувствует притяжение между нами. — Я знаю, это немного, но я могу попытаться помочь.

Я качаю головой.

— Ты работаешь в команде, как и все остальные.

Я не знаю, зачем я ей всё это рассказал. Я никогда не говорил ничего подобного Этьену или Белле, с которыми мы самые близкие люди, и даже Лиаму, моему собственному кузену.

Но Элли нетерпеливо фыркает.

— Мне платит Titan, да, но на самом деле я работаю на Веронику. Как только я закончу с этой работой, я вернусь на своё рабочее место. Я не завишу от этой команды так, как другие.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, обдумывая её точку зрения.

— Это правда.

Она одаривает меня легкой ободряющей улыбкой.

— Итак, когда я говорю, что хочу помочь тебе…?

— Я тебе поверю, — неохотно отвечаю я. — Ладно, ладно, ты победила. Но я всё равно хочу отдохнуть. Я хочу немного поплавать, потом мы закажем что — нибудь поесть и поговорим за ужином, договорились?

Порыв ветра чуть не срывает с неё шляпу, и она ловит её в последний момент, придерживая рукой макушку и улыбаясь мне.

— Договорились. Я принесла книгу. Со мной всё будет в порядке.

Я передаю ей свои солнцезащитные очки, я не хочу потерять их под водой, и она поворачивается и выходит из воды. Я смотрю ей вслед, такой уж я слабак. С каждым шагом, который она делает к берегу, обнажается ещё один дюйм её тела. Мое тело напрягается, член твердеет, и я, наконец, отвожу взгляд, чувство вины захлестывает меня. Я бросаюсь в воду и плыву вдоль берега довольно долго, пока моя эрекция не проходит, а конечности не становятся похожими на вареную лапшу.

Мне удается добраться до домика, не спотыкаясь о песок, не то чтобы Элли заметила. Она сказала, что принесла книгу, поэтому я ожидал, что она будет читать книгу в мягкой обложке, но вместо этого она погрузилась в свою электронную читалку с наклейками.

Она слегка подпрыгивает, когда я плюхаюсь на диван рядом с ней и тянусь за полотенцем.

— О! Я не слышала, как ты подошел.

В тени домика она снимает солнцезащитные очки, и я вижу, как она виновато переводит взгляд на электронную книгу и обратно. Заинтригованный, я выхватываю устройство у неё из рук и держу его подальше от неё, пока она пытается дотянуться до него, но запутывается в полотенце.

— Что ты читаешь, Кин? — поддразниваю я, хотя едва могу разобрать мелкий текст на расстоянии вытянутой руки, особенно когда пытаюсь держать электронную книгу подальше. — Это роман?

— Да, — она сбрасывает полотенце и перелезает через мои ноги, затем выхватывает читалку из моих рук и выключает её нажатием кнопки. — И да будет тебе известно, нет ничего плохого в чтении любовных романов. Это делает меня счастливой, и я не стыжусь этого.

Я улыбаюсь ей.

— Я этого и не говорил. Просто хотел взглянуть.

Её хмурый взгляд говорит о том, что она мне не совсем верит, и я задаюсь вопросом, кто сказал ей, что её выбор чтения был неправильным.

Затем я осознаю, что теперь на моих коленях находится тёплая полуобнаженная женщина. Чёрт. Я не подумал об этом. Элли, кажется, ещё не осознала ситуацию, слишком сосредоточенная на возвращении своего устройства, но всё моё тело ликует, кровь приливает к жилам с почти пугающей скоростью.

В панике я хватаю Элли за талию и поднимаю её с себя, сажая на диван рядом со мной. Она вскрикивает от неожиданности и хватает меня за руку, затем так же быстро отпускает, в то время как я подтягиваю ближайшее к ней колено и опираюсь на него рукой, пытаясь казаться непринужденной. Она откладывает читалку и заворачивается в большое пляжное полотенце, предоставленное отелем, и становится похожа на раскрасневшегося буррито, а я проклинаю себя за то, что был таким чертовски взвинченным.

Однако прошло уже несколько месяцев с тех пор, как у меня на коленях была женщина, и Элли чувствовала себя хорошо. Пока я не напортачил, ей было совершенно комфортно, и я хочу, чтобы ей было комфортно рядом со мной.

— Прости, — бормочу я.

Она искоса смотрит на меня.

— За что?

Я качаю головой, невольно улыбаясь. Элли никогда не позволит мне отделаться от этого дерьма.

— За то, что стащил твою читалку. И за то, что сбросил тебя с себя.

В её карих глазах пляшут искорки юмора.

— Эй, это я замерла, когда ты прикасался ко мне в последний раз, так что теперь мы квиты. Но это определенно проблема, которую мы должны решить.

Она не упоминает, что в промежутке между этими двумя инцидентами мы прикасались друг к другу, когда наносили лосьон. Я также уверен, что она отшатнулась от меня, потому что мое прикосновение удивило её на вечеринке, в то время как сейчас я оттолкнул её, потому что не хотел, чтобы она почувствовала мой твердый член. Я не поправляю её, потому что она права. Мы должны поработать над этим.

Я протягиваю ей меню с едой, заказываю ужин для нас, потому что умираю с голоду, затем надеваю футболку, решив, что в одежде мы будем в большей безопасности. Элли бросается в кабину для переодевания и появляется в своем сарафане, который прикрывает её намного лучше, чем бикини, но не менее привлекателен.

Моё влечение к ней могло стать проблемой, но все эти месяцы я не занимался и не заигрывал ни с одной из привлекательных женщин, которых встречал, а их было много. Так что я уверен, что и на этот раз смогу устоять, хотя ни одна из этих женщин не сидела рядом со мной в уединении, пахнущая солнцезащитным кремом и самыми невероятными цветочными духами.

— Итак, — Элли откидывается на подушки. — Это хорошее начало. Оливер Стоун пригласил бы на такое свидание свою настоящую девушку?

Я в нерешительности обвела взглядом маленькую хижину.

— Да.

Она прищуривается, глядя на меня.

— Но…?

— Ничего, — быстро отвечаю я.

— Оливер, — говорит она строгим голосом школьной учительницы, и мой член реагирует. — Скажи мне.

Я вытираю лицо рукой.

— Ну, если бы это было настоящее свидание, мы бы, наверное, уже трахались.

Она моргает.

— Здесь? В этом домике?

Жар приливает к моему лицу.

— Да.

— Но это публично, — шипит она, от неё исходит возмущение.

Я сдерживаю усмешку.

— В этом — то всё и дело.

Она стонет и театрально закрывает лицо руками.

— Ничего подобного в таких домиках. Никогда, — она опускает руки и добавляет: — Даже после того, как я уйду. Это готовящаяся пиар — катастрофа, и Белла убьет тебя.

Я пожимаю плечами.

— Но это весело.

Официант приносит нам еду — огромное чеканное серебряное блюдо с небольшими порциями мяса, лепешек, риса, овощей — гриль, хумуса и многого другого. Он наливает нам газированную воду в высокие бокалы для вина, как я и просил, и уходит.

Глаза Элли расширяются от увиденного.

— Вау. Это выглядит невероятно.

Я жестом предлагаю ей приступить к трапезе, и она зачерпывает ложкой хумуса, намазывает на лепешку и накалывает оливку на вилку.

Затем она переводит свой проницательный взгляд на меня.

— Это то, что тебе нужно в отношениях? Веселье с примесью небольшой опасности? Острые ощущения от того, что могут поймать?

Я увиливаю от ответа, жуя острую кофту⁴.

— Может быть? В какой — то степени. Мне нравится веселиться. Но у меня давно не было отношений, так что кто, чёрт возьми, знает, — потом мне кое — что приходит в голову, и мой желудок сжимается. — Подожди, ты встречаешься с кем — нибудь?

Я даже не задумывался над этим вопросом, когда Хёрст сказал мне, что нашел идеального кандидата. Не могу поверить, что это не пришло мне в голову до сих пор. Я был в таком шоке от всего этого, что не…

— Нет, — быстро отвечает она, останавливая мой катастрофический ход мыслей. — Конечно, нет. Ты думаешь, я согласилась бы, если бы встречалась?

Я сдержанно выдыхаю.

— Да, ты права. Это было бы странно.

Она фыркает.

— Супер странно. Я не думаю, что какому — нибудь парню понравилось бы, если бы я моталась по всему миру, притворяясь, что встречаюсь с горячим спортсменом, в то время как он сидел дома и ждал меня.

Медленная улыбка растягивает мои губы.

— Ты думаешь, я горячий?

Её взгляд опускается на блюдо с едой, и она принимается за овощи, но на её щеках появляется слабый румянец.

— Брось, Стоун, ты действительно напрашиваешься на комплименты? Ты ведь не настолько неуверен в себе, не так ли?

— Нет, — отвечаю я, всё ещё улыбаясь. — Но хорошо, что ты не считаешь меня людоедом.

— Я всё ещё могла бы притворяться, что у нас с тобой отношения, даже если бы ты был непривлекательным, — она выгибает одну темную бровь. — Я профессионал.

— Конечно, — соглашаюсь я. — Теперь нам нужно поговорить о том, как далеко мы можем зайти. В профессиональном плане, конечно.

Элли откладывает вилку.

— Я думаю, что держаться за руки — это основа.

Я ставлю стакан с водой и беру её за руку. Она задерживает дыхание, но позволяет мне обхватить её пальцы своими, а затем переплести их.

— Вот так? — спрашиваю я.

Она сглатывает, но кивает.

— Да. В основном я имела в виду держаться за руки во время прогулки и всё такое.

— Можно мне обнять тебя за плечи? — спрашиваю я, слегка наклоняясь.

— Только не сразу с тренировки. Мне не нравится, когда меня обливают потом, — её полные губы сжимаются, как будто она борется с улыбкой. — Но да. Рука на моей спине, касаться твоей руки — всё это приемлемо.

Я прикусываю язык, чтобы не сказать ей, что она может прикасаться ко мне где угодно и когда угодно. Мы добиваемся прогресса, и я не хочу всё испортить.

Я переворачиваю её руку и провожу большим пальцем по внутренней стороне её ладони.

— Как ты относишься к объятиям? После победы было бы странно, если бы я обнял всю свою команду, но не тебя.

Она ухмыляется.

— Я видела несколько видео. Кажется, вы, ребята, часто обнимаетесь.

Я откидываюсь назад, ещё немного расслабляясь.

— Это кайф от победы, — потом я понимаю, что она сказала, и сажусь обратно. — Подожди, ты сказала, что смотрела видео? Ты никогда не была на гонках?

Она пожимает плечами.

— Нет? Это не мой спорт. Мой папа — фанат футбола, так мы все смотрели футбол, когда я была маленькой, и я ходила на три или четыре хоккейных матча с Карой. Она моя лучшая подруга и спортивный журналист.

Я стону.

— Не могу поверить, что я притворяюсь, что встречаюсь с девственницей Формулы–1.

Она вырывает свою руку из моей и легонько шлепает меня по плечу.

— Эй. Ты знаешь, как дорого стоят билеты? Я пыталась купить несколько билетов, чтобы мои родители могли приехать и посмотреть гонку в Джексонвилле, но я не могу позволить себе оплатить билеты и номер в отеле для них на выходные.

Я мгновенно трезвею.

— Прости, Кин. Я не подумал об этом, хотя должен был. Но если твои родители хотят приехать, я могу достать им билеты. Они могут смотреть гонку из семейной ложи. Я никогда не пользуюсь этими билетами, потому что моя мама не приезжает на гонки, а Лиам наблюдает со скамейки запасных.

Её темные глаза округляются от моего предложения.

— Ты не обязан. После гонки в Джексонвилле у нас будет перерыв, и тогда я смогу навестить их.

— Ни за что, — теперь я полон решимости. — Мы сделаем это. Если у тебя возникнут какие — либо проблемы с поиском отеля, дай мне знать, возможно, наша туристическая команда сможет помочь.

Это сотрудники чикагского офиса “Titan”, ответственные за бронирование и организацию всех наших отелей, рейсов и грузовых перевозок автомобилей и оборудования.

— Хорошо, — говорит она, и выражение её лица смягчается. — Спасибо, Оливер.

Мне не должно так сильно нравиться, что она смотрит на меня так, будто я спас положение, поэтому я отмахиваюсь, как будто в этом нет ничего серьезного, хотя я знаю, что это много значит для неё. Её признание в том, что она не могла позволить себе билеты для своих родителей, также служит напоминанием о том, что я вел себя как осел. Я пригласил её сюда сегодня, чтобы произвести на неё впечатление. Мы могли бы так же весело провести время на одном из общественных пляжей, даже если бы там было больше народу.

Я привык к роскошной жизни и усердно работаю ради неё, но я никогда не хотел, чтобы Элли чувствовала себя плохо из — за того, что была здесь со мной. Теперь, когда я вспоминаю о её поведении с тех пор, как мы приехали сюда, её широко раскрытые от удивления глаза и молчание при регистрации представляются в новом свете — ей было неудобно, что я демонстрирую своё состояние?

Но ей придется привыкнуть к этому, если мы собираемся встречаться. Будут мероприятия и вечеринки, начиная с гала — приёма в понедельник вечером, сразу после первой гонки сезона. Будут эксклюзивные места на спортивных матчах, яхты и частные самолеты, и в довершение всего люди, у которых денег больше, чем здравого смысла, с которыми нам придется мириться.

— Мы должны обсудить, когда мы объявим про наши отношения, — говорит она, скрещивая руки на груди. — Я думаю, лучше раньше, чем позже. О тебе давно не было никаких новостей, и люди, возможно, немного забыли о предыдущих статьях. Было бы неплохо поделиться чем — нибудь позитивным, прежде чем они снова набросятся на тебя.

Я наклоняюсь вперед, упираясь локтями в колени, и изучаю её лицо.

— Думаешь, мы готовы?

Она пожимает плечами.

— Готовы настолько, насколько это вообще возможно. Мы хорошо ладим, мы говорили о границах, и прямо сейчас, с началом сезона, ты будешь на слуху. Хотя, если ты предпочитаешь подождать до окончания первой гонки, это тоже нормально. Я знаю, что тебе нужно сосредоточиться на своей работе.

Боже, как бы я хотел, чтобы она была моей настоящей девушкой. Ни одна настоящая девушка, с которой я когда — либо встречался, так не понимала ограничений, которые моя работа накладывает на мою жизнь. Но Элли не вкладывает в эти отношения ничего настоящего, кроме, может быть, своего профессионализма. Конечно, её не беспокоит моя нехватка времени.

— Гала — приём, — говорю я. — Повсюду будут фотографы, так что это самое подходящее время.

Она выпрямляется.

— Гала — приём? Но Диана сказала, что на него приглашают только гонщиков и руководство.

— Да, и наши пары, — говорю я. — Разве это не помешает нашей цели, если я приглашу на мероприятие кого — то другого?

Элли пристально смотрит на меня.

— Но…ты даже не спросил. Ты мог бы, по крайней мере, спросить.

Удивленный её сдержанностью, я отрываю от неё одну руку и сжимаю её пальцы. Затем я смотрю ей прямо в глаза и спрашиваю:

— Эллисон Кин, окажешь ли ты мне честь пойти со мной на гала — приём?

Её рот приоткрывается, и она делает быстрый вдох. Что — то вспыхивает в её глазах, эмоция, которая слишком быстро подавляется, чтобы её распознать. Затем она убирает свои пальцы из моих и хватает свою большую сумку, доставая телефон.

— Ты думаешь, это шутка, — тихо бормочет она. — Но я жаловалась не просто так. Вероника сказала, что мне нужно будет присутствовать на вечеринках, но она сказала, что коктейльных платьев будет достаточно. У меня нет ничего подходящего для гала — приёма, и если это будет наше первое публичное мероприятие, и там будут фотографы, мне нужно выглядеть соответственно, — она сердито тычет пальцем в экран своего телефона. — Нам нужно вернуться в город. Я посмотрю, смогу ли сегодня что — нибудь купить. Может быть, Белла подскажет мне какой — нибудь магазин.

— Ты не обязана… — я начинаю протестовать, но она взглядом заставляет меня замолчать.

Она указывает на меня.

— На мероприятия ты, вероятно, наденешь сшитый на заказ смокинг стоимостью в несколько тысяч долларов, верно?

Я неохотно киваю.

— Да.

— Так что мне нужно соответствовать. Я не могу стоять там в платье, которое купила на распродаже три года назад, каким бы красивым оно ни было.

Мой желудок сжимается от чувства вины. Я знаю, что Элли выделили операционный бюджет в рамках её контракта, но ей пришлось бы потратить большую его часть на покупку одежды, соответствующей той, что носят жены и девушки других гонщиков и руководителей, не говоря уже об элитных гостях, приглашенных официальными лицами Формулы–1.

— Я позабочусь об этом, — выпаливаю я.

Она поднимает на меня взгляд, нахмурив брови.

— Что?

— Я сказал, я позабочусь об этом, — повторяю я. — Я знаю кое — кого, кто может помочь. Моя портниха, Рин Кацура.

— У тебя есть личная портниха.

Голос Элли сочится недоверием, и я на мгновение закрываю глаза, понимая, как чертовски претенциозно это звучит.

— Она не просто моя портниха. Очевидно, она работает и с другими клиентами. Но она лучшая, и она сможет сшить для тебя платье.

Её плечи опускаются, и она откладывает телефон.

— Хорошо. Но, Оливер, ты должен говорить мне о таком заранее. Нет ничего такого, чего бы я не могла сделать, имея достаточно времени на подготовку, но ты не можешь вот так просто свалить это на меня, иначе люди поймут, что с нами что — то не так.

— Прости, — бормочу я. — Я буду иметь это в виду.

К моему удивлению, она протягивает руку и кладет её мне на колено.

— Мы разберемся с этим. Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом.

— Рад это знать, Кин.

Мы заканчиваем наш ужин, и я стараюсь больше ничего ей не испортить. Некоторое напряжение между нами остается, но Элли почти полностью приходит в себя, смеясь, когда я прошу её повторно нанести на меня солнцезащитный крем перед тем, как я пойду искупаюсь в последний раз. По дороге обратно в город она молчит, смотрит в окно, постукивая пальцем в такт негромкой музыке в машине. Я борюсь с желанием перегнуться через центральную консоль и взять её за руку — за мной никто не наблюдает, так что это было бы нарушением нашего соглашения, даже несмотря на то, что держаться за руки можно.

Я паркуюсь в гараже отеля, и мы вместе входим в вестибюль, бок о бок, близко, но не соприкасаемся.

— Я хорошо провела время, — говорит она, поднимая на меня взгляд. — Я бы поставила твердую четверку за первое свидание.

Я стону и хватаюсь за сердце, как будто она нанесла мне смертельную рану.

— Только четверку? Жестоко. Что мне нужно сделать, чтобы заработать пятерку?

Она усмехается.

— Я не могу тебе этого сказать. Тебе придется самому разобраться.

— Хм, — я нажимаю на кнопку лифта и поворачиваюсь к ней. — Я никогда не отступаю перед вызовом, просто чтобы ты знала.

Дверь лифта открывается, и Диана смотрит на нас.

— О.

Элли замирает рядом со мной, затем быстро приходит в себя.

— Эй, ты куда — то идешь?

Я отступаю в сторону, чтобы Диана могла пройти мимо нас. Она бросает на меня любопытный взгляд, но никак не комментирует тот факт, что мы с Элли явно пришли вместе.

— Я собираюсь в ботанический сад, — говорит она Элли. — Я скучаю по зеленым растениям, мы слишком долго находимся в этой пустыне.

— Ладно, береги себя, — говорит Элли. Дверь закрывается, и она прислоняется к стене лифта. — Уф. Нас впервые видели как пару. Всё прошло лучше, чем ожидалось. Жаль, что это была Диана.

Я хмуро смотрю на неё сверху вниз.

— Почему? Диана действительно классная.

Элли качает головой.

— Я знаю это. Но она вряд ли станет сплетничать о нас. Было бы неплохо, если бы слухи распространились по команде хотя бы до этого гала — приёма, — затем она, прищурившись, смотрит на меня. — Думаешь, Этьен заговорит?

— Нет, — фыркаю я. — Этот человек настоящий молчун. И ты права насчет Дианы.

— Хм.

Лифт прибывает на этаж Элли, она выходит и поворачивается ко мне.

— Мы что — нибудь придумаем, — говорит она. — Ещё раз спасибо за сегодняшний день. Было приятно провести с тобой время.

Если бы кто — нибудь услышал, как она это сказала, они бы подумали, что она и правда благодарит меня за свидание, поэтому я просто поднимаю руку и говорю:

— С тобой тоже. Увидимся завтра.

Двери лифта между нами закрываются, скрывая её из виду, и мне приходится подавить желание нажать на кнопку, чтобы снова открыть её. Чёрт.

Ничего хорошего не выйдет, если я позволю себе увлечься Элли. Я должен покончить с этим прямо сейчас и позаботиться о том, чтобы настроиться на предстоящий сезон. Через три дня я снова буду на трассе, чтобы пройти квалификацию на первый гран — при, и я должен задать тон на весь год. Моя команда рассчитывает на меня.

Поэтому я сжимаю кулаки и позволяю лифту доставить меня на мой этаж, подальше от Элли.