Формула фальшивых отношений

ГЛАВА 31

Оливер

Рука Бена сжимается на моём плече.

— Оливер, остановись.

Но я слишком чертовски зол, чтобы успокоиться. Раньше я не мог отдышаться, но теперь паника сменилась чистой яростью.

— Что ты наделал? — я хватаю Лиама за лацканы пиджака и трясу его. — Кто, чёрт возьми, просил тебя копаться в её прошлом?

Он отталкивает мои руки, его лицо краснеет.

— Я пытаюсь защитить тебя, придурок. Ты что, не слышал, что я только что сказал? Это она всё сделала.

— Она этого не делала, — рявкаю я. — Ты её не знаешь и не имеешь права…

— Боже мой, ты вообще себя слышишь? — Лиам запускает пальцы в волосы. — Ты знаешь её месяц, и ты доверяешь её слову больше, чем моему? Что, её киска такая чертовски волшебная?

Моя рука непроизвольно дергается вперед. Я бью Лиама в челюсть, достаточно сильно, чтобы боль отдалась в руке. Мы стоим слишком близко для хорошего удара, поэтому он просто отшатывается, ругаясь, и не падает, как я хотел.

Я только что ударил своего двоюродного брата. Моего менеджера, который был со мной всю мою жизнь.

— Что за чёрт!

Он бросается на меня, размахивая кулаками, и почти валит меня на пол. Затем появляются Бен и Гарсия, растаскивают нас. Бен железной хваткой вцепился в мою руку и тащит меня за стол, в то время как Гарсия обхватил Лиама за шею и грудь и сумел оттащить его достаточно далеко, чтобы он больше не мог меня до меня добраться.

— Хватит! — рычит Бен, его голос звенит у меня в ушах. — Хватит.

Я отступаю от него, тяжело дыша.

— Элли? — оглядывая комнату, я не могу её найти, и меня пронзает ужас. — Где она?

Бен откидывает волосы назад.

— Должно быть, она выскользнула, когда ты напал на Лиама. Не то чтобы я её виню.

Лиам прикасается пальцами к лицу, затем двигает челюстью, как будто не уверен, что она всё ещё цела.

— Кто — то должен сходить за ней. Если ты, наконец, готов выслушать меня…

— Заткнись, — я пытаюсь пройти мимо Бена, но он вытягивает руку. — Отпусти меня, Бен. Мне нужно найти её.

— Мне нужно, чтобы ты подождал здесь, — говорит мне Бен. — Лиам, пожалуйста, уходи. Мы с Хоакином начнем внутреннее расследование, и если появятся какие — либо доказательства, мы будем действовать соответствующим образом.

— Ты сказал, что доказательств нет, — рычит Лиам. — Я назвал вероятную причину и показал латеж…

— Может, ты, блядь, прекратишь? — кричу я на него. Его упрямая уверенность в том, что Элли имеет к этому какое — то отношение, сжигает последние запасы моего терпения. — Эти деньги…

— Оливер, — рявкает Бен.

Я прикусываю язык и проглатываю слова, которые хочу сказать. Эти деньги, переведенные на её счет из дочерней компании “Titan”, чтобы избежать подозрений, были её операционным бюджетом на поездку. Это было частью её контракта — и совершенно законно. Но Лиам этого не знает, как и не знает, что Элли начинала как моя фальшивая девушка.

— Эти деньги что? — Лиам выпрямляется.

Я качаю головой.

— Эти деньги могли прийти откуда угодно. Ты не знаешь, была ли это оплата за что — то гнусное.

Он просто смеется надо мной.

— Ты чертовски наивен. Думаешь, ты такая важная персона, что женщина так быстро влюбится в тебя? Что за шутка, — он поправляет пиджак и рубашку, которые помялись во время нашей драки, затем направляется к двери. — Я ухожу. Позвони мне, когда поймешь, каким гребаным придурком ты был.

С этими словами он уходит, хлопнув за собой дверью.

Бен опускается на стул, кладет локти на стол и закрывает лицо руками.

— Какой беспорядок.

Гарсия встает и неуклюже направляется к двери.

— Я, э — э, думаю, мне пора.

Мне было интересно, почему он вообще оказался здесь. Лиам позвонил ему или Бен? Я отступаю в сторону, чтобы дать ему пройти, но прежде чем он достигает двери, Бен снова поднимает голову, его взгляд пронзителен.

— Подожди. Я хотел бы попросить тебя об одолжении.

Гарсия хмурится.

— Я не собираюсь замалчивать это дело. Моя профессиональная репутация…

— Я не прошу тебя делать это, — спокойно отвечает Бен. — Я бы хотел, чтобы ты установил ещё одну камеру наблюдения в боксе Оливера.

Я пристально смотрю на него.

— Что ты…?

— Зачем? — спрашивает Гарсия.

Бен скрещивает руки на груди.

— Тот, кто испортил машину Оливера в Дубае, знал достаточно, чтобы стереть запись с камер наблюдения из нашей обычной системы. У них был доступ и знания, чтобы сделать это.

— Ты думаешь, это повторится? — Гарсия украдкой бросает на меня взгляд. — Ты, э — э, ты хочешь, чтобы я попросил службу безопасности никого не впускать?

Я сжимаю кулаки и заставляю себя сохранять спокойствие. Одно дело ударить собственного кузена, но ударить технического директора команды было бы нехорошо.

— Нет, — говорит Бен. — Вообще ничего им не говори. Нам нужно, чтобы они работали как обычно.

Внезапно я понимаю, о чём он думает. Он расставляет ловушку для преступника и, не предупреждая службу безопасности, удостоверяется, что тот, кто это сделает, будет достаточно уверен в себе, чтобы действовать.

— Я могу установить пару камер, — говорит Гарсия. — На несколько разных ракурсов.

— Это было бы здорово, — отвечает Бен. — Ты можешь сделать это так, чтобы тебя никто не видел?

Технический директор уверенно кивает ему.

— Я сделаю это.

Он уходит, и внезапно я остаюсь наедине с Беном. Он смотрит на меня с мрачным выражением лица.

— Тебе это может не понравиться, когда правда выйдет наружу.

Я качаю головой.

— Это не Элли, — я достаю свой телефон из кармана и прокручиваю страницу, чтобы найти номер её рабочего телефона. — Я бы поставил на это свою карьеру.

Телефон звонит и звонит, и как раз в тот момент, когда я думаю, что она не ответит, в трубке раздается её голос.

— Привет.

Моё сердце сжимается от того, как сдавленно звучит её голос. Она была так напугана, что убежала, и я позволил этому случиться.

— Элли. Где ты? Мне так жаль, детка, я не должен был позволять тебе уходить, — я выпаливаю эти слова слишком быстро, поэтому стискиваю зубы и заставляю себя сделать глубокий вдох. — Пожалуйста, скажи мне, где ты. Я приду за тобой.

Она шмыгает носом, затем хрипит:

— Ты просто стоял там.

— Что? — комок подкатывает к моему горлу, мешая говорить.

— Когда он говорил все эти вещи, — она кашляет, затем продолжает. — Ты думаешь, это сделала я, не так ли?

— Нет! — я подхожу к окнам гостиной Бена и смотрю на дождливый Сеульский вечер. — Я не поверил ни единому его слову.

Она на мгновение замолкает.

— Хотя он был прав.

От её слов по моим венам пробегает ледяной холод.

— Что ты имеешь в виду?

— У меня действительно есть привод. Я действительно украла деньги у своего работодателя, владельца гаража в Даффилде.

Чёрт. Мне неприятно, что мы говорим об этом по телефону, но она до сих пор не сказала мне, где находится, так что мне просто нужно держать её на линии.

— Ладно, не хочешь рассказать мне, что произошло?

Она снова шмыгает носом, а когда начинает говорить, её голос звучит выше обычного, как будто она изо всех сил старается не расплакаться.

— Я рассказывала тебе о несчастном случае с моим отцом. Он не мог работать, а маме приходилось работать на двух работах, но я подумала, что тоже могла бы помочь. Я уже работала на стойке регистрации в боулинге по выходным, но на физеотерапию папы денег не хватало. Тодд нанимал сотрудников, и я слышала, что он дерьмовый босс, но я всё равно взялась за эту работу, потому что нам нужны были деньги.

У меня внутри всё переворачивается при мысли о подростке Элли, которая терпит какого — то мудака только для того, чтобы помочь своим родителям. Я разворачиваюсь, чтобы пройти через комнату мимо Бена, который не спускает с меня глаз, набирая что — то на своём телефоне.

Элли прерывисто вздыхает, затем продолжает.

— Он опоздал с оплатой в первую неделю. И во вторую. Он всегда платил мне с опозданием всего на пару дней, поэтому я оставалась там. Мне не нужно было много работать, и я могла читать в перерывах. Потом он просто не заплатил мне за третью неделю, хотя я просила у него денег, потому что нам нужно было заплатить папиному психотерапевту, но он сказал, что я получу их на следующей неделе.

Я уже могу сказать, к чему это приведет, но по её голосу я понимаю, что ей нужно закончить историю.

— Поэтому я взяла их, — говорит она срывающимся голосом. — Я взяла их из кассы, потому что не то чтобы у него не было денег, он просто был ублюдком и наслаждался своими маленькими играми во власть.

Я сглатываю желчь, подступающую к горлу.

— Он поймал тебя?

— Да, — её слова едва слышны, как выдох. — И он выдвинул обвинения. Мои родители были так подавлены. Я, конечно, признала себя виновной и получила несколько общественных работ и четыре месяца терапии у молодежного консультанта, чтобы исправить своё преступное поведение.

— Чёрт, — я останавливаюсь у стола, кладу на него руку. Я хочу что — нибудь сломать, но Бену это не понравилось бы. — Спасибо, что рассказала мне.

Она долго молчит.

— Я этого не делала. Я не портила твою машину. И я не выкладывал в интернет те ужасные фотографии.

— Я знаю. Я никогда не думал, что это ты. Дерьмо происходило задолго до того, как ты стала частью команды. Но пока Лиам говорил всё это… — я смотрю Бену прямо в глаза, убеждаясь, что он слушает. — Это было как в тот день в кабинете Беллы. На мгновение у меня перехватило дыхание.

Брови моего босса хмурятся, и я знаю, что у нас будет долгий разговор об этом позже. Но я не возражаю — это то, с чем мне нужно разобраться. Я позвоню Этьену и попрошу его помочь, а затем определюсь с планом действий, потому что нельзя, чтобы так продолжалось. Я не могу замирать, когда происходит что — то подобное.

— О, — говорит Элли. — Я не знала. Ты в порядке?

Я глубоко вздыхаю и поворачиваюсь обратно к окнам, моя грудь сжимается от переполняющих меня чувств. Её только что обвинили в саботаже и кое — чем похуже, но в тот момент, когда она услышала, что мне стало плохо, она всё равно захотела помочь.

— Да, я в порядке, — бормочу я. — Знаешь, что заставило бы меня почувствовать себя лучше?

— Что? — тут же спрашивает она.

— Обнять женщину, которую люблю, — говорю я.

С другого конца комнаты доносится стон Бена, но когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, он ухмыляется. Возможно, он и не знал, как далеко мы с Элли зашли, но теперь он точно знает.

За удивленным писком Элли следуют слёзы. Моё сердце, чёрт возьми, разрывается из — за неё, а я не могу до неё добраться.

— Детка, пожалуйста, где ты? — мой голос звучит слишком грубо, но мне уже всё равно. — Просто скажи мне, чтобы я мог прийти к тебе, и мы во всём разберемся.

Меня больше не волнует мой общественный имидж, моя машина или моя гребаная карьера.

— Я… — Элли прочищает горло. — Я, эм, побежала в твой номер. Не знаю почему, но я вышла из лифта и поняла, что нахожусь на твоём этаже, поэтому направилась туда. Один из охранников узнал меня и впустил.

Она испугалась и убежала. И пошла в мой номер. Там она чувствовала себя в безопасности.

— Я сейчас приду, — обещаю я ей. — Никуда не уходи.

— Хорошо, — хрипит она. — Ты можешь найти Беллу, пожалуйста? Нам нужно поговорить.

— Беллу? — спрашиваю я, сбитый с толку. — Но я думал…

— Пожалуйста. Я всё объясню. Ты сказал, что веришь мне. Мне просто нужно, чтобы ты доверял мне немного больше.