Голос Тайра. Жертва порока

Глава 31

Похититель мой оказался невысок, подтянут, лысоват, некрасив, лицо одутловатое, с крупным мясистым носом, подбородок чуть скошен, глазки… маленькие такие, неприятные и смотрят, точно насквозь просвечивают. Выправка в нем чувствовалась. Отставной военный из низших чинов? Вполне может быть. Стоит уверенно расставив ноги, револьвер в руке держит… тоже уверено так. Руки не дрожат, не трясутся… значит, стрелять умеет и к оружию привычен. А под ногтями черная траурная лента, и сами ногти эти обкусаны неровно. Меня от такой картины даже передернуло.

Чем же я ему так насолить-то успела? Особенно, учитывая, что мы с ним не знакомы. Определенно. И даже не встречались никогда, я бы запомнила.

Взгляд мой то и дело соскальзывал с лица похитителя и упирался в револьвер. Большой, черный, блестящий такой. Похож на тот, что мы с братьями пару лет назад из оружейной дяди Фила утащили, чтобы стрелять научиться. Коробку патронов к нему прихватили и принялись палить по бутылкам на заднем дворе.

Мда… некрасиво тогда получилось. Отчим, когда узнал, чем мы занимались, братьев долго за уши драл. Даже грозился ремень взять и отходить хорошенечко по тому месту, на котором обычно нормальные люди сидят. Маменька так и вовсе сомлела, когда ей донесли, чем детки занимались в свободное от ее высочайшего надзора время.

Один дядя… нет, он за уши никого не драл и ремнем не отходил, зато так долго и самозабвенно ругался, когда понял, что бутылки, по которым мы палили, из его бара были. Угу, с коллекционным коньяком. Я думала его удар хватит. Но нет, обошлось. Но коньяк этот мне до сих пор иной раз вспоминают, да. И кабинет, в котором бар находится, с тех пор запираться стал почище чем оружейная. Даже мне не удалось тот замок вскрыть, а я пыталась.

Я снова на револьвер покосилась. Сглотнула, подумав вдруг о том, что неправильно себя веду. И как бы маменька ни старалась воспитать меня как то полагается, ничего-то у нее не вышло. Совершенно. Ибо приличная барышня на моем месте в обморок бы хлопнулась еще в тот самый момент, как ее за плечо хватанули. И всего делов. Ну не стал бы этот мужик меня на плече из бального зала выволакивать? Или стал?

Непонятно. Но проверять как-то не хочется. Или все же рискнуть и снова в бальную залу просочиться? Хотя нет, теперь-то он меня не пустит туда. Вон как стоит, дверь грудью загораживает, револьвером в руке поигрывает…

Я покосилась на пол, подумала, губами пожевала и не решилась. Одно дело красиво сомлеть посреди бального зала, где народа тьма, вроде как барышне дурно от духоты сделалось, а другое дело собой вытирать не очень чистый пол подсобного коридора. Короче, мысли об обмороке пришлось отбросить.

А что тогда делать?

Не понятно.

Вот и стою. На мужика этого смотрю, глупости разные об обмороках думаю.

И мужик стоит. Тоже о чем-то думает. Револьвер в лапищах своих сжимает.

Дуло револьвера, направленное на меня чуть качнулось.

— Иди, — последовал приказ.

— К-куда? — а в горле-то пересохло. От страха? Или просто душно здесь. Летом в Тайре всегда душновато, надо признать.

— Туда, — дуло качнулось еще раз. — Медленно. И смотри мне, без выкрутасов. С такого расстояния я не промахнусь.

Ну да, с такого расстояния даже я не промахнулась бы. А ведь тогда, на заднем дворе дядиного особняка, из десяти только один раз в бутылку попала.

Я вздохнула, еще раз покосилась на револьвер, чтобы убедиться, что никуда он не подевался. Револьвер был. И дуло его, темное, аккурат на меня направленное, тоже было.

Развернулась, сделала шаг… и еще один… И так хотелось сорваться на бег или еще какую-нибудь глупость выкинуть, но не стала. Вместо этого, облизала пересохшие губы и попыталась завязать светский разговор:

— Мы с вами знакомы? Простите, если покажусь невежливой, но мне совершенно ни о чем не говорит ваше лицо. Никак не могу припомнить, встречались ли мы ранее? Может быть, вы представитесь? — и вот же ничего обидного не сказала. Наоборот, вежлива была и очень даже учтива. И говорила тихим голосом, все как маменька в свое время учила. А в результате получила тычок в спину.

— Разговорчики! — рыкнули сзади. — И топай, топай, не останавливайся, если жить охота.

Жить было охота. Потому потащилась дальше, раздумывая про себя, что матушкина наука меня еще ни разу не выручила. Ни с кем не прокатило: ни с Малкольмом, ни с Прэттом, ни вот с этим индивидом, имени которого я не знаю. Один дядя Фил время от времени ведется, но и то, когда сам того желает. Мда…

Спереди замаячила дверь. Обычная такая, глухая, с круглой латунной ручкой. Меня снова в спину ткнули.

— Послушайте, любезный! — не выдержала я останавливаясь. — Может, вы уже перестанете меня в спину тыкать. Больно, знаете ли. И синяки останутся.

— Я тебе сейчас…. и…! — у меня даже уши покраснели от этой тирады. Какой, однако, невоспитанный похититель мне попался. Ужас просто!

— А вы не могли бы не выражаться в моем присутствии, — все же не сдержалась. Я, когда пугаюсь или нервничаю, всегда говорить начинаю. Причем, не важно, что и о чем. — А то… неприлично как-то, не находите?

Мужик за спиной зарычал. Натурально так, почти по-звериному. Я даже через плечо на него покосилась, когда услышала. Вспомнила вдруг, как в детстве мне нянюшка сказки об оборотнях рассказывала. Они вот тоже рычать умели, а еще в зверей перекидывались. И выли по ночам на полную луну. Интересно, а полнолуние у нас когда?

Когда я поравнялась с той самой дверью, меня придержали за плечо (ну хоть в спину тыкать больше не стали и то хорошо), затем похититель мой протянул руку и повернул ручку, дверь распахнул, за которой показалась лестница.

— Наверх! — получив короткий приказ, вздохнула и потопала. Наверх и потопала, а куда деваться?

— Послушайте, — а вот от попыток похитителя своего на разговор вызвать не отказалась. А вдруг, да и договоримся о чем-нибудь? Ну не убивать же он меня ведет, в самом-то деле? Да и за что меня убивать? Вроде никому еще не успела насолить до такой степени. — А может, все же объясните, куда вы меня ведете и что вам от меня надо? Вы денег хотите? А сколько? У меня хоть состояние небольшое, но я уверена, что мы сможем договориться. А мое колье? Оно вам не нравится?

— Иди, — немногословный мне все-таки похититель достался, надо признать. И не жадный. Колье на мне было знатным и камни в нем чистой воды. — Тебе там все объяснят.

Ага, значит, не один работает. Неужто опять какие конкуренты у дяди Фила нарисовались? И меня похитили, чтобы на родственника моего любимого надавить. Одни уже пытались пару лет назад, еще до того, как я в академию поступила… Мда, тогда тоже некрасиво получилось, но вспоминать о том мне как-то не очень хочется.

Лестница закончилась еще одним коридором, с двумя рядами глухих дверей. И вот иду я, иду, раздумываю о том, чтобы еще такое у моего похитителя спросить, чем бы его таким соблазнить, чтобы он меня отпустил и к сообщнику своему не вел. Вот как чувствовала, что от встречи с сообщником проблемы будут.

Наконец, мы пришли. Как я поняла? Так меня снова за плечо придержали, аккурат напротив одной из дверей. Затем эту самую дверь открыли и меня внутрь впихнули. Грубо впихнули, надо признать. Я в очередной раз споткнулась за порожек (и понаделывали же!) и едва не пропахала носом грязный пыльный ковер, весь в бурых потеках.

— Ну наконец-то! — а вот этот голос был мне смутно знаком.

— Простите, госпожа, — залебезил мой похититель.

Леди Милош (а это была она) чуть скривила тонкие губы, но не удостоила своего сообщника даже взглядом. Все ее внимание было сосредоточено на мне.

Я тоже рассматривала кузину почившей леди Ариэллы. Она совершенно не изменилась с той нашей единственной встречи на похоронах. разве что сегодня ее бесцветные тонкие волосы, туго стянутые в уродливый пучок на затылке, украшала черная же шляпка, почти плоская, в узкими полями и черной кружевной вуалеткой. Всегда такие ненавидела, если честно. Бледное лицо, очень светлые невыразительные глаза, в обрамлении белесых ресниц, черное платье с высоким воротом без каких-либо украшений — как по мне так сейчас эта представительница славного семейства Нейросов очень походила на Смерть, какой ее изображали на старинных гравюрах и в книгах. Только там старуха с косой была облачена в черный бесформенный балахон, и перчаток кружевных не носила. На перчатки я обратила особое внимание, поскольку они плотно обтягивали тонкие пальцы, в которых был зажат револьвер. Маленький такой, как раз по женской руке. Мне даже завидно стало на мгновение, тоже такой хотела, но дядя Фил наотрез отказывался мне его покупать. Еще и причину для отказа такую глупую придумал, мол, я и так сплошное недоразумение, а если меня еще и вооружить, то тогда в Тайре вообще никто не выживет.

И вот где справедливость? Был бы у меня сейчас револьвер, не стояла бы тут, и не боялась, что у леди Милош рука дрогнет и она случайно в меня попадет. И страх мой, стоит признать, был вполне себе осознанным, поскольку, пальчики вышеозначенной леди вполне себе заметно подрагивали.

— Где он? — наконец отмерла сиятельная аристократка.

— К-кто? — я судорожно сглотнула, не сводя взгляда с револьвера в ее руках.

— Не притворяйся, мелкая потаскушка! — взвизгнула леди, чуть дернув рукой, в которой было зажато оружие. — Я точно знаю, что это ты его украла!

— А… а кого? — у меня в горле пересохло, а взгляд просто приклеился к черному дулу револьвера. Ой, мамочки, а если у нее сейчас нервы сдадут или рука дрогнет? И что мне тогда делать? Вот что? — П-простите… — от страха я даже заикаться начала, — а в-вы… вы не м-могли бы… ну… не размахивать револьвером? А то… вдруг он выстрелит?

— Он выстрелит! — прошипела эта… да змея она, иначе и не назовешь, такая же бесцветная и отвратительная. — Обязательно выстрелит и проделает в тебе дырку, если ты сей же час не скажешь, где то, что ты у меня украла!

— Да я… я вообще не понимаю, о чем вы? — нет, ну вот если так посмотреть, то я и вправду не совсем понимала, что именно имеет в виду леди Милош. Если исходить из того, что она каким-то образом узнала о том, что я побывала в спальне леди Ариэллы и вынесла из нее… кое-что вынесла, то… Что именно она имеет сейчас в виду? Дневник? Шкатулку? Что?

— Хватит мне лгать! — а нервы у леди явно на пределе, вон даже бледная ро… кожа ее покрылась отвратительными красными пятнами. И руки дрожат еще больше. А там револьвер… и дуло его направлено в мою сторону. — Я точно знаю, что это ты его украла. Больше некому! Еще и похвасталась перед этой дурой Марианной! Думала, что тоже можешь тянуть из меня деньги? Не выйдет! Слышишь? Я больше никому не позволю себя шантажировать!

А вот тут я вообще ничего не поняла. Она о чем? И причем здесь Марианна? С ней я уж точно не обсуждала ничего, кроме ее предстоящего бракосочетания и… Да не может того быть? Вот просто не может и все!

Пока я глупо хлопала глазами, пытаясь все же понять, что именно требует от меня эта женщина, леди Милош разошлась вовсю. Она только что ногами не топала, зато голос ее то и дело срывался на визг, она глотала окончания, а то и целые слова. И понять, что именно ей надо не представлялось возможным.

— Эта тварь… шантажировала меня… смеялась… грязная шлюха… но она кончила так, как ей и положено… сдохла, захлебываясь собственной кровью… Где? Где он?!!

— Да кто он-то? — я вот тоже не выдержала и сорвалась на крик. Нет, так-то понятно было, что с этой дамой надо как-то по-другому разговаривать, а еще лучше бежать от нее и подальше да побыстрее, но выход из этой комнаты перекрывала внушительная фигура моего похитителя, и да, он все еще держал в руках револьвер. И направлял его на меня. Но и молча ждать, пока у леди Милош окончательно сдадут нервы, мне как-то тоже не хотелось. Страшно было по-настоящему, а глядя на то, как дрожат ее пальцы, сжимающие револьвер и вовсе колени подкашивались. — Вы можете толком объяснить, что вы от меня вообще хотите? Леди… леди Милош, прошу вас, — я все же заставила себя чуть успокоиться, — я вижу вас второй раз в жизни… и я… не понимаю… правда, не понимаю.

— Все ты понимаешь, тварь! — процедила сквозь зубы эта ненормальная и качнулась в мою сторону. Я отшатнулась, но наткнулась спиной на ее сообщника, который весьма недвусмысленно ткнул меня револьвером в спину. — Такое, как ты, только и ищут возможности нагадить, утопить, уничтожить приличных людей. Мразь, плебейское отродье! Вас надо давить в зародыше, не позволять плодиться и держать в черном теле.

Я судорожно выдохнула сквозь сжатые зубы. Да, я не аристократка, не могу похвастаться выводком благородных предков, но… Как она смеет!

— Ты посмела проникнуть в мой дом, у тебя хватило наглости взять то, что принадлежит мне. И сейчас ты мне его отдашь. Или? — и она недвусмысленно так взвела курок.

Вот же…

— Л-ладно… хорошо, — я часто закивала, не сводя глаз с револьвера. — Я отдам… все отдам. — О, Творец Всемилостивый, лучше соглашаться с этой ненормальной. Не спорить, говорить то, что она желает услышать. Еще бы понять, чего ей надо-то?

— Давай сюда! — леди сжала револьвер одной рукой, а вторую требовательно протянула ко мне.

— Эээ… — я развела руками, глупо улыбаясь. — ну как бы… у меня его нет с собой.

— Ты…

— Нет, ну правда, я же на бал шла! — довод оказался убедительным, потому что леди Милош вдруг успокоилась, распрямила плечи и поджала губы. От ненормальной с лихорадочным блеском глаз и перекошенным ртом ничего не осталось, передо мной снова стояла холодная, невозмутимая и какая-то словно заторможенная аристократка из знатного рода. И только два ярких красных пятна на впалых щеках свидетельствовали о том, что совсем недавно леди вышла из себя.

— Хорошо, — она величественно кивнула и тут же снова скривила губы в презрительной гримасе. — Говори, где ты его прячешь, и он принесет, — она кивнула мне за спину, указывая на своего сообщника.

Нет, так не пойдет. Сидеть здесь с этой ненормальной и ждать когда у нее окончательно сдадут нервы не входило в мои планы. Надо было выбираться отсюда и бежать… туда, где есть люди. Но и возможность избавиться от похитителя тоже подкупала. Как бы там ни было, но сильный мужчина, умеющий обращаться с оружием меня пугал. Не так, как ненормальная леди Милош, но все равно.

И что делать?

Думай, Ришка, думай! От этого зависит твоя жизнь.

Но как назло в голову лезли одни глупости, а карман, в котором лежала карточка от банковской ячейки, казалось, оттягивал платье. Я с трудом удерживалась от того, чтобы не сунуть туда руку.

Может, отдать карточку этой леди?

Но я тут же отбросила эту мысль, почему-то сомнений в том, что стоит леди Милош получить от меня то, что она желает, как мне пустят пулю в лоб. Умирать не хотелось. Вот совершенно.

— Он… он… в моей квартире, — нерешительно начала я, раздумывая, чтобы такое сказать, чтобы меня все же выпустили из этой каморки. А там и закричать можно или еще как привлечь к себе внимание окружающих. Это я при первом знакомстве с сообщником леди Милош растерялась, теперь-то постараюсь не допустить такой ошибки.

— Она врет, — тут же каркнул мужчина за моей спиной. — Я там был и ничего не нашел.

— Конечно! — тут же возразила я. — И не найдете. Никто не найдет. Он… в тайнике. Магически зачарованном. Его вообще только я открыть смогу. Тайник на мою ауру настроен.

— Что-то она темнит, госпожа, — возразил мне похититель. — Не может такого быть. На кровь — еще поверю, но на ауру?

— А много вы в магии понимаете? — я даже чуть обернулась, взглянув на мужчину. Еще и фыркнула так… пренебрежительно. Леди Милош, по словам Мартина, магом не является, в семействе Нейросом, как мне известно из того же источника, тоже магов нет, значит, сама леди вряд ли разбирается во всех этих заморочках. Про ее сообщника ничего не знаю, но… был бы он магом не стал бы размахивать перед моим носом револьвером… наверное. — Ничего сложного в том, чтобы зачаровать тайник на ауру конкретного владельца нет. другое дело, что стоит это очень и очень дорого, но… — я чуть заметно пожала плечами, — когда есть что прятать, оно того стоит. По такому же принципу часто зачаровывают шкатулки, в которые прячут что-то важное, не предназначенное для посторонних, и сейфы… разве не слышали об этом? Довольно распространенная практика не только в Тайре, но и по всей империи.

Во взгляде моего похитителя появилась толика сомнений, и я поняла, что выиграла, а когда леди Милош произнесла:

— Ладно, тогда едем к тебе домой. И без фокусов, — чуть вообще от счастья не запрыгала, но вовремя спохватилась.