Голос Тайра. Жертва порока

Глава 41

— Вы! — выдохнула в лицо Шейрону Дироллу. Я ожидала увидеть кого угодно, от лорда Нейроса до своего родного дяди, хоть и не верила, что единственный и любимый родственник замешан в чем-то ужасном. Но вот конкретно этого господина видеть в качестве своего похитителя я не предполагала. Я про него вообще забыла, если уж совсем откровенно.

— Я, — гаденько ухмыльнулся секретарь лорда Нейроса. — Рад приветствовать вас, мисс Сольер. Не представляете, как же я рад нашей с вами встрече. А вы шустрая, стоит признать, не думал, что сможете освободиться.

— Так это вы… — я сглотнула и попыталась отойти подальше от неприятного потеющего толстяка. Вот не зря мне он с первого взгляда не понравился. И тот же Мартин говорил, что господин Диролл является первым кандидатом на должность неучтенного менталиста, находящегося на службе лорда Нейроса. Ох, зря я тогда не слушала Мартина, ох и зря. — Это все вы. И тогда, на похоронах… тоже вы были.

— А ты догадливая, — Диролл притворяться вежливым перестал. Сжал свои толстые пальцы-сосиски на моем предплечье так сильно, что я не выдержала и вскрикнула.

— Пустите! Мне больно!

— Ничего, — почти прорычал он мне в лицо. — Потерпишь!

И куда только вся его вежливость и почтительность подевалась. А ведь помнится мне на похоронах леди Ариэллы едва ли в глазки мне не заглядывал, лебезил… правда, не передо мной, а перед лордом Прэттом, но тем не менее. А тут, поди ж ты, важным себя почувствовал, гад. Мерзавец и негодяй!

— Эээ… господин… — подал голос Нытик, — так это… а как она выбралась-то? Мы девку эту хорошо связали, надежно.

— Значит не так уж и надежно, — тут же окрысился на своих подручных Диролл. — Пацан где?

— Так…эээ… там же был… ток он уже точно не жилец.

Я всхлипнула непроизвольно, а отвратительный Диролл недобро зыркнул в сторону своих помощников:

— Если он умрет, один из вас займет его место, — больше ничего говорить не потребовалось, оба мерзавца бочком протиснулись мимо нас и скрылись за дверью. Диролл проследил за ними недобрым взглядом и снова посмотрел на меня, ухмыльнулся: — Надо признать, я тебя недооценил, мышка. Подумал, что ты одна из этих бабочек, что все время вьются вокруг Прэтта и не обратил внимания сразу. А зря, Сольер, — он как-то странно произнес мою фамилию и скривился при этом. А меня накрыло гордостью, за свое имя, за предков, что все, как один, были выдающимися и вошли в историю. За отца, которого и по сей день с почтением вспоминают. И я уверилась, сама себе зарок вот в этот момент дала, что не подведу. Если уж злоумышленники и сектанты с таким выражением мое родовое имя произносят, то я не я буду, а докажу, что не просто так родилась у своих родителей.

Я сглотнула и снова трепыхнулась, пытаясь высвободиться из захвата мерзкого секретаря. Не вышло. Держал он крепко и так сильно сжимал пальцы, что у меня уже рука онемела.

— Это вы всех убили, — выдала я и мстительно прищурилась. Несла откровенную чушь, первое, что в голову придет, только бы потянуть немного времени и придумать выход. А в том, что придумаю, не сомневалась.

Сольер я или нет, в конце-то концов! — И леди Нейрос тоже вы… а потом воспользовались своим ментальным даром и запудрили мозги несчастной леди Милош. И вы выдали себя, на похоронах и выдали. Лорд Прэтт почувствовал вашу атаку и насторожился.

— Может и так, — Диролл безразлично пожал плечами, но я видела, что мои слова попали в цель. Не поняла правда, что именно в этот момент почувствовал этот мерзавец, но в его взгляде я заметила тень… обиды? Или чего-то похожего. Понять бы еще, что именно так на него подействовало. — Только вот он все равно меня не вычислил. И да, эта дура Катарина сама порешила свою родственницу. Тварь! — его лицо перекосило от гнева, маленькие неприятные глазки налились кровью, пот так и вообще тек по щекам ручьями. Отвратительный жирный боров. Меня саму передернуло от отвращения. А когда Диролл чуть склонился ко мне и прямо в лицо прорычал: — Где шкатулка? — так и вовсе не смогла удержать гримасу отвращения. Ну, противно же, в самом деле.

— Поздно, — я попыталась изобразить ехидную усмешку, но честно признаться, не знала, вышло или нет. Делать хорошую мину при плохой игре я, конечно же, умела, но еще ни разу не была в ситуации, когда от этой самой игры и мины зависела моя жизнь, а в том, что мы вот сейчас мило побеседуем, а потом разойдемся по домам, верить даже у меня не получалось. — Леди Нейрос вас выдала. Всю вашу шайку. А я ей в этом помогла. И теперь документы, которые она собрала, находятся в полиции, а может и в Тайной канцелярии. Так что… — я пожала плечами. — вам осталось не так и много. Вопрос времени, когда вас всех найдут и отправят на костер, как мерзких отступников.

— А все же, я с тобой просчитался, — после моего признания, вопреки всем доводам разума, Диролл вдруг успокоился и как-то даже повеселел. А вот я наоборот, стала нервничать не в пример больше. Просто… не вязалось как-то его поведение с ситуацией. Нормальный злоумышленник, узнав о том, что он себя выдал и вся шайка его тоже раскрыта, как минимум, должен занервничать, а может и начать воплощать в жизнь план по спасению своей жизни. Но вот никак он не будет вести себя так, словно бы ему сообщили радостную новость. А Диролл именно что так себя и повел. Улыбаться даже стал. Все одно мерзко, но как-то удовлетворенно, что ли. — Признаюсь, сразу грешил на того журналистишку. Даже девку ему подкинул порезанную. Но он ничего не знал, а вот ты… Эх, знать бы раньше, все бы уже давно закончилось.

— Что закончилось? — пискнула я.

— Все. Но ничего, я умею признавать ошибки и исправлять их вовремя тоже умею. Эх, Сольер… Как же я тебя пропустил-то? Ведь ничего не предвещало… и магии в тебе нет и дар не проснулся… Но ничего… все будет… все… — и он забормотал что-то и вовсе уж непонятное. А мне снова стало страшно.

— Пустите, — в очередной раз попыталась высвободиться, но снова не преуспела.

Диролл ухватил меня уже двумя руками и даже чуть встряхнул, вроде как для острастки, но с такой силой, что я непроизвольно щелкнула зубами и взвыла, прикусив кончик языка. Эта боль меня разозлила. Я стала вырываться активнее, даже пришлось кулаки в ход пустить, вернее, один кулак. Но все было напрасно, даже несмотря на внешнюю неказистость господина секретаря, он все же был сильнее. Но и я сдаваться не собиралась и пусть не имела почти никакого опыта в ведении кулачного боя, сопротивлялась рьяно и отчаянно, ведь от этого зависела моя жизнь и не только моя. Несчастный Малкольм, нужный живым для каких-то непонятных целей тоже нуждался в помощи. Впрочем, почему это для непонятных? Все было предельно ясно — сектанты, последователи Темного бога, те мерзкие создания, которые принося человеческие жертвы, мечтают воскресить самое страшное зло, которое только может существовать. Фанатики!

И я теперь была уверена, что мне и Малкольму была уготована роль жертвенных агнцев. На алтаре нас замучить желали. А поскольку на алтарь мне не хотелось, умирать я тоже пока не планировала, вот и сопротивлялась изо всех сил. Колотила мерзкого серетаришку лорда Нейроса по чем могла достать. Кажется, даже нос ему разбила, что не могло не радовать. Только вот все было бесполезно, отвратительный Диролл оказался сильнее. Он отмахнулся от моего кулака, а потом что-то случилось. Я и сама не поняла, но в один миг оказалось, что я уже не трепыхаюсь в руках мерзкого сектанта, а стою рядом с ним и с удивлением рассматриваю собственное тело, безвольно оседающее на пол.

— Не поняла? — удивление мое словами было не передать. Просто, это же ужас, что такое, вот так понять, что… в очередной раз просто выскочила из тела. — И что мне теперь делать-то?!!

Только и успела, что несчастно всхлипнуть, а потом, дверь отворилась, и в комнату вошел не кто иной как, лорд Итон Нейрос собственной персоной.

— Ну и сколько нам еще ждать? — произнес папенька покойной леди Ариэллы. — Скоро рассвет, все уже готово. Тащи девчонку вниз.

Диролл глянул на своего господина, передернул плечами, а потом попытался, собственно, выполнить приказание. Получилось у него не очень. Пытаясь забросить меня себе на плечо, этот… этот… в крайней степени отвратительный человек, меня уронил. Меня! Уронил!

— Эй! — от злости и возмущения я забыла, как говорить. Только и могла, что висеть в воздухе, на высоте ладони от пола и глупо хлопать глазами, глядя на то, как невысокий толстенький секретарь-менталист-самоучка издевается… Да надо мной, бездыханной и несчастной, издевается!

Этого я уже выдержать не смогла. Разозлилась так, что внутри все буквально забулькало, даже, несмотря на то, что сама я была вроде как привидением. Но злость клокотала во мне натурально так, основательно. Не думая о том, как все это выглядит и чем может для меня же и закончиться, я бросилась на отвратительного Диролла с кулаками. Забыла совсем, в каком состоянии нахожусь и… пролетела сквозь него. Не успела затормозить и врезалась в стену, что находилась позади Диролла. Зажмурилась, ожидая столкновения, и не поняла, когда его так и не случилось.

Пришлось открывать глаза и оглядываться.

Я оказалась в довольно большой зале, с низким потолком и с каменным, испещренным странными, мне на первый взгляд совершенно незнакомыми, символами. На стенах были развешены магические факелы, а в центре…

Я сглотнула, с испугом разглядывая фигуру, что уже однажды имела несчастье лицезреть. Только в прошлый раз, я смотрела на нее во сне, а теперь виденные однажды линии были передо мной и они были напитаны силой. Едва различимое зеленоватое сияние, исходившее от пентаграммы, говорило само за себя.

Ритуальный зал.

И здесь все было готово к ритуалу.

Какому? Я не некромант и не последователь Темного бога, меня даже магом можно было назвать с натяжкой, учитывая историю моего обучения в Академии, но даже тех скудных сведений из области магии, что я получила в свое время, было достаточно, чтобы понять, что совсем скоро здесь произойдет нечто… нечто такое, в чем я совершенно не желаю принимать участия.

— Мамочка! — прошептала, отступая подальше от светящихся линий пентаграммы. — Пожалуйста, ну пусть уже меня кто-нибудь найдет, а? Ну, пожалуйста!

Мне было страшно. Так страшно, как, наверное, никогда еще не было. И стали вдруг понятны разговоры о том, что Малкольм нужен Дироллу живым. Конечно, как же иначе. Сектанты используют в своих ритуалах не просто энергию смерти. О, нет! Для их мерзких делишек необходимо, чтобы жертва умирала долго и мучительно, истекая кровью, умоляя о милости.

Я всхлипнула и еще чуть отступила назад. Не заметила, как вступила в центр какой-то фигуры, вырезанной в каменном полу. Изломанные линии вспыхнули, окутывая меня зеленоватым мертвым сиянием. Руку, ту самуя, на которой даже в таком виде сохранилось кольцо-накопитель, что дал мне Мартин, обожгло болью. И я провалилась.

Не знаю куда, но падала я долго. Перед глазами проносились картинки из недавнего прошлого. Уверенная в том, что это уже конец, я вспоминала дядю Фила и маму, отчима и братьев, даже Прэтта вспомнила. Всхлипнула от отчаяния и жалости к себе, и оказалась… где-то.

Было темно. И темнота эта обступала меня со всех сторон. Клубилась вокруг, то ласкаясь, точно кошка, то, наоборот, отступая.

А потом она совсем расступилась, являя собой призрачно-серое нечто из которого навстречу мне, выступил… Вот лучше бы я его не вспоминала, если честно.

— Мисс Сольер! — лорд Прэтт был весел, доволен и… язвителен. — Ну, наконец-то! представить себе не можете, сколько сил я затратил на ваши поиски.

— А вы меня искали? — глупость спросила, знаю, но… странно так было разговаривать с ним, смотреть на него и понимать, что он меня видит. А ведь и в самом деле видит. Смотрит прямо на меня, слегка улыбается.

— Вас ищет вся полиция Тайра, — улыбнулся лорд Прэтт, делая шаг и останавливаясь совсем рядом. — И если через час не будет результатов, то привлекут национальную гвардию. Филипп лично будет просить аудиенции у императора.

Я сглотнула.

— Я не знаю… где я. И как… — развела руками и всхлипнула. А ведь и правда, я не могла рассказать, где меня искать и как так получилось, что вот она я, где-то здесь, а тело мое… где-то там…

— Вы можете сейчас провести меня туда, где находится ваше физическое тело. Дальше я справлюсь сам.

— Не могу, — качнула головой и снова всхлипнула. — Я не знаю, как это работает. Я вообще ничего не понимаю.

Лорд вздохнул, протянул руку и коснулся моего плеча. И я ощутила это его прикосновение. Едва не подпрыгнула от радости, надеясь, что вернулась в нормальное состояние и даже сама схватила Прэтта за руку. Вернее, попыталась, но у меня ничего не вышло. Вот вообще.

— Не торопитесь. Для того, чтобы управлять своим даром, вы совершенно не умеете концентрироваться. Это плохо. Сумрак не терпит безалаберности. Закройте глаза и представьте себе то место, откуда вы попали сюда. В деталях. Лучше, если у вас получится вспомнить и представить какие-нибудь отличительные особенности, мелочи, на которые редко обращают внимания, но которые, безусловно, очень важны.

Я фыркнула.

Ритуальный зал и пентаграмма, вырезанная в каменной плите и светящаяся мертвым зеленоватым цветом, возникла перед глазами сразу. И мне вовсе не требовалось концентрироваться, я и так прекрасно знала каждую линию, каждый символ.

Все снова завертелось перед глазами, стало темно, и я в очередной раз ухнула в пустоту. Только на этот раз, была не одна.

— Ух, ты! — восхищенное восклицание Прэтта заставило меня удивленно распахнуть глаза. Лучше бы я этого не делала, лучше бы я вообще ничего этого не видела.

Я снова оказалась в том самом помещении, откуда меня выбросило на встречу с Прэттом, только за время моего здесь отсутствия, в ритуальном зале произошли изменения. Он уже не был пуст, около десятка людей, в длинных черных балахонах, с капюшонами и одинаковыми безликими масками стояли вокруг пентаграммы. А в центре ее… в самой середине… лежала я.

— А вы прекрасно выглядите, надо признать! — восхищенно произнес Прэтт разглядывая… пялясь… не отрывая глаз от моего тела, полностью обнаженного и разложенного на холодном каменном полу. Руки и ноги были разведены в стороны, но разложены так аккуратно, чтобы не пересекать линии, волосы распущены и темным пятном выделялись на фоне серого камня. И все эти… все… смотрели на меня! А я там… и в таком виде… и…

— Не смотрите!

Не смогла удержаться от выкрика и даже метнулась вперед и встала таким образом, чтобы загородить Прэтту обзор. Забыла совершенно, что вроде как прозрачная почти и вообще, бестелесная.

— Не буду, — отозвался лорд Прэтт, не делая, тем не менее, даже попытки отвести глаза.

— А сами все равно смотрите!

— Так красиво же, — он даже чуть улыбнулся, а я едва не взорвалась от возмущения.

— Красиво?!! Да меня там в жертву приносят, между прочим, а вы… вместо того, чтобы спасать, пялитесь!

— Любуюсь, — с издевательской усмешкой поправил меня лорд, но глаза от моего тела в центре пентаграммы все же отвел. И смотрел теперь… Ан, нет, он теперь через меня призрачную на меня же настоящую смотрел.

— Так нечестно!

— Почему?

Нет, он точно издевается. Вот же… вот как это называется? Меня там в жертву приносят, а единственный, кто пришел на помощь, издевается. Смеется надо мной и вообще ведет себя вовсе не как спаситель, а как самый настоящий…

— Мерзавец! Негодяй! Да вы себе представить не можете, что я с вами сделаю, когда выберусь отсюда!

— Мисс Сольер, — притворно вздохнул лорд менталист в звании Мастера, — мы с вами это уже проходили. и помните, в прошлый раз я был вполне искренен и даже предложил вам свои руку, сердце, имя и все, что к этому прилагается.

— А я, между прочим, вполне искренне от всего этого отказалась! — выпалила в ответ. Просто, вот последнее, что мне было нужно в данный момент — это выяснение отношений. Меня же спасать надо! И Малкольма тоже!

— К этому разговору мы еще вернемся, — качнул головой лорд Прэтт, — когда все закончится.

— И все равно не смотрите, — чуть сбавила обороты я. — Это неприлично. И вообще, меня спасать нужно, а не… пялиться! — ну да, как любил говорить дядя Фил, если хочешь чего-нибудь добиться — действую сразу и не мешкая, а то мало ли, вдруг со временем и твои собственные приоритеты изменятся.

— Ах, да! — Прэтт вот нисколько не выглядел виноватым или раскаивающимся. Улыбался… этак, многозначительно, глаза его вот тоже светились лукавством. А мне от этого только еще больше неудобно становилось. — Слушайте меня внимательно, мисс Сольер. Они, — тут он кивнул в сторону людей в балахонах, среди которых наметилось движение. Кто-то расставлял по углам ритуальной фигуры свечи, кто-то раскладывал темные пирамидки, как две капли воды похожие на ту, что я по незнанию раздавила в банке. Остальные просто стояли в стороне. Из-за масок я не могла рассмотреть, куда именно они смотрят, но казалось, что все взгляды направлены на мое распростертое в центре пентаграммы тело. У меня даже между лопаток зачесалось, так было неуютно, — нас видеть не могут. И почувствовать тоже. Среди этих вот, — и снова кивок в сторону пентаграммы, — нет никого с достаточным уровнем магии. И время пока еще есть. Для ритуала открытия врат, сначала необходимо сконцентрировать энергию внутри круга, а учитывая, что делать это будут маги весьма посредственные, а менталист у них и вовсе самоучка, быстро они это провернуть не смогут. Затем им надо будет напитать внешний контур кровью. А для этого потребуется жертва…

Прэтт еще не договорил, а у меня уже холодок по спине побежал (и как только почувствовала непонятно?) и дыхание сбилось.

— Малкольм! — выдохнула на миг зажмуриваясь. Понятно стало теперь, для чего Дироллу потребовался живой дядюшкин секретарь. Так вот кто станет первой жертвой.

Прэтт же замолчал и смотрел на меня заинтересовано так, словно бы ожидая продолжения. Ну я и продолжила. Рассказала о своем заклятом враге и о том, каком состоянии его оставила. Не забыла упомянуть, что избавляться от него таким способом точно не желаю.

— Понятно, — кивнул лорд, внимательно выслушав мой сбивчивый рассказ, — значит, жертва у них тоже есть. Что же, это не хорошо, но еще и не смертельно. Вам предстоит спасать не только свою жизнь, но и жизнь вашего приятеля. И придется справиться с этим делом на отлично, мисс Сольер. Осечек быть не должно.

— Что? — я своим ушам не поверила, когда он все это сказал. — Как это? А вы?

— Для того чтобы воздействовать на все это… — он обвел рукой помещение, — я должен быть здесь, понимаете? Целиком. Сумрак мне тут не помощник, сознание не может влиять на физическое тело и уж точно не может противостоять магии. Мне необходимо вернуться обратно. А для этого нужно время. Я оставил маячок, так что никакие искажения больше не запутают следы. И снял ограничение с вашего перстня. Мартин уже уловил след, я уверен, что он ни на минуту не переставал пытаться, но ему потребуется куда как больше времени, чтобы добраться сюда из Тайра. Вы понимаете?

— Нет, — честно призналась я. — А мы не в Тайре? И что за Сумрак? И что за маячок повесил на меня Мартин?

— Март надел на ваш пальчик родовой артефакт, мисс Сольер. Неужели вы думаете, что это просто украшение?

— Ага! — я тут же глянула на колечко, то самое, которое вовсе не обручальное и должно было помочь мне справиться с излишками темной энергии. — Так и знала, что тут что-то нечисто, не зря леди Алан так обрадовалась, когда увидела! Вот как чувствовала!

— Вы не желали принимать предложение Марта? — как бы между прочим поинтересовался Прэтт, но мне вдруг показалось, что в его вопросе куда как больше интереса, чем он желал показать. Впрочем, все это мне вполне могло просто показаться. Нервничала ведь. И сильно!

— Не было никакого предложения, — упрямо поджала я губы. — И колечко это… я его напрокат взяла. На время только поносить. Как только оно станет мне не нужно, я его верну.

Прэтт хмыкнул, как мне показалось, недоверчиво, но тему эту продолжать не стал.

— Что касается второго вашего вопроса, то сейчас мы находимся на границе миров. Именно в этом и состоит основной дар сумеречных магов — мы можем раздвигать грани и проникать их одного мира в другой. Но это все слишком сложно, а у нас мало времени. Слушайте меня внимательно, — и он полностью повернулся ко мне и опустил ладони мне на плечи. Я вздрогнула, ощутив тепло его рук, их тяжесть. И вдруг поверила, что он меня спасет. Захотела поверить и поверила. — Ваша задача — потянуть время. Как можно дольше оттягивать ритуал.

— Как?

— Придумайте что-нибудь, — пожал плечами Прэтт и улыбнулся. — Ни за что не поверю, что девушка, которая ночью пробралась в мой особняк для того, чтобы взять интервью, не найдет способа задержать этих фанатиков на несколько минут. Вы умная, мисс Сольер, находчивая и… стоит признать, чувство самосохранения у вас почти полностью отсутствует.

Я надулась. Вот и этот тоже гадости про меня говорит. Есть у меня чувства, и самосохранение — одно из них. А еще я умею выкручиваться из разных передряг.

— Вы меня поняли?

— Нет, но… я постараюсь. Только вы, не тяните. Мне страшно и… я там, совсем беспомощная и… не хочу умирать, — опустила глаза, отчаянно борясь со слезами.

— Умирать не придется, — уверенно заявил Прэтт и легко коснулся губами моего виска. — Только помните, что если сектанты смогут принести первую жертву и напитать кровью внешний контур — у вас останется всего несколько минут. Следующим этапом этого ритуала станет ваша смерть.

Я сглотнула, боясь того, что вот сейчас разрыдаюсь. Было уже не просто страшно, а как-то… очень-очень жутко и до тошноты хотелось на воздух.

— И еще, — лорд Прэтт чуть сжал мои плечи, — вот этот символ, — он указал на ту самую фигуру, в которую я угодила до встречи с ним. Изломанные линии по-прежнему светились слабым зеленоватым светом, — старайтесь его избегать. Это ловушка, предназначенная именно для того, чтобы отбросить сумеречных как можно дальше. Вы еще не умеете прокладывать пути в Сумраке, поэтому можете потеряться, а я не уверен, что смогу быстро прийти на помощь.

Я молчала. Кусала призрачными зубами призрачные же губы и пыталась сдержать дрожь и слезы, и очень сильно старалась не броситься на шею к лорду Прэтту и не начать его умолять забрать меня отсюда вот прямо сейчас.

— Тяните время, Рианна. Просто тяните время, — повторил Прэтт и отпустил мои плечи. Отошел на шаг и…

— Но как? Как мне помешать им, когда я… такая… — развела руками, намекая на то, что вообще-то бестелесна и невидима, и вообще… меня вон даже сквозняком сносит в сторону.

— Вы точно справитесь, — усмехнулся лорд Прэтт и превратился в черный туман. Непроницаемо-черный, удивительно похожий на тот, что еще недавно обнимал меня со всех сторон.

— Ну конечно, — я вздохнула, прищурилась и стала разглядывать сектантов, готовящихся к проведению жуткого ритуала со мной в главной роли, — вот так всегда. Вы справитесь! Я в вас верю. У вас все получится. Конечно, получится! Это же я. А Рианна Сольер никогда не сдается!

Я еще немного повисела на месте, разглядывая заговорщиков, покусала губы, негодуя на то, что под масками невозможно рассмотреть их лица и подплыла чуть ближе к линиям пентаграммы. Полюбовалась на себя, лежащую в центре жертвенного круга, раздумывая над тем, как оттянуть самое страшное.

У сектантов же уже все было готово. Свечи расставлены, пирамидки, наполненные жертвенной энергией, аккуратно разложены по вершинам каждого из девяти лучей, теперь же сами участники ужасного ритуала, занимали свои места. Один из этих, в черных балахонах, обходил пентаграмму по кругу, зажигая свечи.

Вот он прошел мимо меня, почти наступил, кстати. Я фыркнула и чуть качнулась в сторону, словно бы желала избежать столкновения. Задела краем призрачной юбки только что зажженную им свечу и поморщилась.

А свеча… она погасла.

Балахонистый что-то буркнул себе под нос и вернулся. Снова щелкнул магической зажигалкой, вызывая огонек, поднес искорку к фитилю, убедился, что свеча загорелась, и двинулся дальше. И ведь, паразит такой, в очередной раз почти на меня наступил.

Я обиделась. Сильно. И снова задела юбкой свечу. На этот раз уже специально.

Свечка погасла. Мужик выругался.

А я заулыбалась.

— Потянуть время, говорите? — промурлыкала себе под нос. — Да с легкостью. Ну-ка, поиграем, господа заговорщики!