Грехи в наследство

Глава 15

По вечерам я обычно с нетерпением ждала возвращения Дарьи с работы. Болтовня с ней была моим единственным развлечением за весь унылый день, и стоило подруге появиться, как я уже звала ее к себе. Но в тот вечер, заслышав Дашин голос в прихожей, я даже не шелохнулась. Я читала. Глафира сумела найти в магазинах только одну книгу, но какую! Толстый том со скучным названием «Масонство. Триста лет пути» оказался на редкость полным и, что немаловажно, хорошо написанным трудом. История возникновения ордена «вольных каменщиков», философские истоки их идеологии, ступени развития и ритуалы излагались в нем простым и вполне понятным языком.

Подруга просунула голову в дверь и, помня о вчерашней размолвке, настороженно поинтересовалась:

— Чем занимаешься?

Я оторвалась от чтения и улыбнулась. Зла на Дашу я не держала: добившись своего, я тут же успокоилась и выкинула ссору из головы. А то, что книга попалась увлекательная, и весь день в целом был проведен с пользой, настроение только улучшило. В общем, состояние духа у меня было в высшей степени умиротворенное, и скрывать этого я не стала.

— Историю масонства изучаю, — с легкой усмешкой отозвалась я, давая понять, что у больных головой могут быть свои причуды и удивляться им не следует.

И тем не менее многоопытная Дарья была озадачена.

— С чего это? Откуда вдруг такой интерес? — спросила она, недоверчиво косясь на книгу в моих руках.

— Сама виновата. Запон мне показала?

Она неуверенно кивнула, не улавливая связи между доверенным ей на восстановление раритетом и моим очередным бзиком.

— Он меня заинтриговал. Никогда раньше ничего подобного не видела. Красивая вещь.

— Мне кажется, красивые вещи тебе не в диковинку.

Ты только с такими и имеешь дело, — осторожно заметила Даша, явно опасаясь за ясность моего рассудка.

— Не беспокойся, я в полном порядке, — успокоила я ее. — Просто вдруг поняла, что практически ничего не знаю о масонах.

— А тебе это нужно? — тут же заинтересовалась практичная Даша.

Тут уже я обиделась:

— При чем здесь это? Пользы, может, и никакой, но ведь интересно! Да к тому же время свободное выдалось. Лежу, делать нечего, вот и занялась самообразованием. Оказалось, очень увлекательно. Вот, например, что ты знаешь про запон, который теперь восстанавливаешь?

Даша пожала мощными плечами:

— Практически ничего. Передник, часть ритуального облачения.

— Вот! А теперь слушай, что знающие люди пишут! «Запон, иначе фартук, является важной деталью облачения масона во время церемоний. Его назначение — служить напоминанием о строительной профессии каменщика. Может быть выполнен из холста, шелка, кожи и даже овчины. В XVIII—XIX веках некоторые масонские передники представляли собой настоящие произведения искусства. Лайковые запоны украшались раскрашенными гравюрами, а шелковые или холщовые расшивались золотом и канителью. Несмотря на то что на них изображалась исключительно орденская символика, в целом такой фартук имел вид пышной театральной декорации». Ну, каково?

— Интересно. Правда, тот передник, которым занимаемся сейчас мы, будет попроще.

— Кстати, как с ним обстоят дела?

— Нормально. Особых проблем нет. Скоро закончим и отдадим хозяину.

— Коллекционер?

— Понятия не имею. Ко мне его направил один мой постоянный клиент.

— Наверняка коллекционер. Кто еще станет платить бешеные деньги за реставрацию? Но я его понимаю! Таких вещей наверняка осталось немного, и собирать их одно удовольствие.

— Тоже решила заняться? — хмыкнула Дарья.

— Я? Нет, конечно! Ты же знаешь, собирательством не занимаюсь. Антиквариат — моя любовь, но меня влечет процесс поиска, а не обладание.

Дарья опустилась в кресло, которое жалобно застонало, принимая в свои объятия ее могучее тело, и с интересом спросила:

— Ты часто это повторяешь, и мне всегда любопытно, почему у тебя такое отрицательное отношение к коллекционированию. Неужели, заполучив интересную вещь, тебе не хочется оставить ее у себя?

— Абсолютно. Во-первых, весь азарт уходит на поиски, а потом я сразу остываю...

— А во-вторых?

— А во-вторых, суеверие. Не могу держать в доме чужие вещи.

— Даже такие ценные?

— Именно такие! У меня ощущение, что все они насквозь пропитаны отрицательными эмоциями. Не мне тебе рассказывать, сколько грязных интриг разворачивается вокруг каждого произведения искусства. Обман, воровство, нечистоплотные сделки. А это все слезы, обиды, зависть, ненависть. Не хочу держать такое в доме. Кстати, ты ведь тоже не увлекаешься собирательством!

Дарья грустно хмыкнула:

— Я — по другой причине. У меня просто нет на это средств.

— И очень хорошо! Меньше головной боли. Хочешь, еще почитаю? Очень увлекательно. Отвлечешься немного от печальных мыслей.

— Валяй. Хоть какая-то польза от твоей болезни будет.

— Знаешь, откуда появились масоны и почему их называют «вольными каменщиками»?

— В общих чертах.

— Тогда слушай. Пересказываю своими словами, но близко к тексту. Истоки масонства восходят к Средним векам и строительным гильдиям. Их мастера, сооружавшие готические соборы в Италии, Англии и Германии, владели весьма солидным запасом профессиональных знаний и свято чтили заветы христианства. Сама понимаешь, без истовой веры создать то великолепие, что удавалось им, было просто невозможно. Деятельность гильдий была окутана завесой таинственности, и стать членом гильдии было непросто. Секреты профессии охранялись строго, все дела обсуждались за закрытыми дверями в особых помещениях. Ложах. Именовали себя члены гильдий вольными каменщиками, и именно из них вышло современное масонство.

— Ничего нового. Примерно это и было мне известно. Скажи-ка мне лучше вот что... Почему, если масоны так безобидны, в обществе к ним такое настороженное отношение? И прежде, и теперь?

— Автор данной книги, — я хлопнула ладонью по лежащему у меня на коленях тому, — считает, что это все из-за завесы загадочности, всегда окружавшей «каменщиков». Хотя, на мой взгляд, никакой особой тайны у них нет. Разглашению не подлежат лишь ритуалы, фамилии братьев и темы обсуждаемых проблем. Сама подумай: кому это интересно? По-моему, все очень напоминает некие романтические игры с налетом таинственности, но... отсутствие информации всегда рождало в обществе массу домыслов.

— А все эти утверждения, что масоны — международная политическая партия, стремящаяся распространить свое влияние на весь мир?

— Скажу честно, собственного мнения на этот счет у меня нет. Сама понимаешь, эксперт я никакой, но вот господин Рязанцев утверждает...

— Кто этот Рязанцев?

— Автор данного труда. Так вот, он утверждает, что это все огульные обвинения. Интересы ордена лежат в совсем иной плоскости. Масонов не занимает обыденная жизнь, на первое место они ставят духовные ценности. А главной их целью является стремление помочь людям жить по-братски. Недаром их лозунг «Свобода, равенство, братство».

— Церковь занимается тем же, но масонство она осуждает!

— Осуждает, — согласилась я, — но, как считает Рязанцев, совершенно необоснованно. Масонство не является ее врагом, поскольку в его основе лежит вера в Бога. Просто у них он зовется иначе — Великий Архитектор Вселенной. По понятиям масонов, Великий Архитектор сотворил окружающий нас мир по четко задуманному плану и оставил человечество в покое. Теперь он больше не вмешивается в наши дела и лишь наблюдает со стороны. Получив в свое распоряжение поля, леса, горы и моря, люди сами должны выбирать себе пути, по которым будут двигаться. В идеале мы должны построить справедливое общество, но... это напрямую связано с нашим нравственным самосовершенствованием, а мы пока к нему не стремимся.

— На мой взгляд, церковь не может принять подобную трактовку своих постулатов, — заметила Дарья.

— Она и не принимает. Несмотря на то что масоны уважают церковные святыни, сама церковь относится к масонам отрицательно. Смягчить этого неприятия не может даже тот факт, что одним из трех великих светочей, всегда присутствующих во время орденских работ, является книга Святого Писания.

— Ты сказала трех светочей. А под двумя другими что подразумевается?

— Наугольник и циркуль как напоминание о строительной профессии.

— Ну это здорово смахивает на сектантство... Нет, с таким подходом масоны, что бы они ни говорили о своей лояльности, всегда будут вызывать у церкви подозрения. Ладно, тут все более-менее понятно, но светская власть... Она ведь тоже воспринимает орден с определенной опаской. Тут в чем дело? Видит в нем скрытую угрозу?

— Очевидно. Хотя господин Рязанцев и утверждает, что причин для этого нет. Масонами особо культивируется уважение к законной власти. По его словам, они в принципе не приемлют насильственных революций. Говоря современным языком, масоны предпочитают не враждовать, а договариваться. Сотрудничество считается невозможным лишь с убийцами, что вполне понятно — ведь в этом случае идеалы масонства становятся лишенными смысла.

Дарья скептически хмыкнула:

— Это все теоретические выкладки. А реальность? Например, революция семнадцатого года в России? Согласись, убеждения — это одно, а полное разорение привычных основ бытия — совсем другое.

— Теория не выдержала испытания практикой, — вздохнула я. — Революция и последовавшая за ней Гражданская война привели к расколу среди российских масонов. Часть из них бежала из страны, оставив ее на произвол судьбы. Часть примкнула к белому движению...

— Советскую власть не поддержал никто?

— Ну почему же? Были и такие.