Грешник

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

СИН

— Что ты думаешь об этом, малыш? — окликает меня Амелия, и я скрежещу зубами от этого прозвища. Элли ненавидела его, и я тоже. Оно слишком сладкое. Слишком банальное.

Подойдя к ней, я смотрю на образцы выставленных перед нами тарелок, чтобы мы выбрали. По мне, так все они похожи на дерьмо по завышенной цене. Но что я могу знать?

— Неважно, — говорю я, достаю из кармана джинсов мобильник и отхожу в сторону, чтобы уединиться.

Я включаю запись с камеры как раз вовремя, чтобы увидеть, как на меня через экран смотрят глаза Корбина, как будто он знает, что я наблюдаю. Затем Кира захлопывает дверь спальни у него перед носом. Моя сестра подходит к кровати, и я наблюдаю, как Элли зарывается лицом в подушку. Кира гладит ее по спине, но Элли отталкивает ее.

— Малыш? — кричит Амелия. — Что ты делаешь?

В следующую секунду она уже стоит передо мной, пытаясь заглянуть в мой телефон.

Я блокирую его и, прищурившись, смотрю на нее. Открываю рот, чтобы заговорить, и тут у меня в руках звонит телефон. На экране высвечивается «Тайсон».

— Алло? — отвечаю я, снова отступая, чтобы увеличить дистанцию между нами.

— Все готово. У тебя встреча. В пятницу утром. В десять утра, — отвечает он вместо приветствия, переходя к делу. Встретимся в «Блэкауте». Я поведу.

— Ты тоже едешь? — не могу не спросить я. Удивлен этим.

— Только при этом условии они тебя увидят, — рычит Тайсон, явно недовольный ситуацией, но понимая, как это важно для меня.

Я киваю сам себе.

— Спасибо, чувак.

Знаю, что я буду в долгу не только перед Раятом, но и перед Тайсоном.

Он вешает трубку, не сказав больше ни слова, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как меня буравит взглядом Амелия. Руки скрещены на ее оплаченной груди.

— Почему тебе звонит Тайсон Кроуфорд? — спрашивает она, выпятив бедро.

— Пустяк, — я поворачиваюсь к ней спиной, собираясь снова посмотреть в камеру.

Амелия хватает меня за руку, ее ногти впиваются в мою кожу, заставляя меня скрежетать зубами.

— Истон…

— Не твое собачье дело, — огрызаюсь я, поворачиваясь к ней лицом. В комнате воцаряется тишина. Все взгляды устремлены на меня.

Женщина, которая помогает нам планировать свадьбу, ахает. Ее глаза широко раскрыты, а рука теперь прикрывает накрашенные губы.

«К черту этот день».

Я лезу в задний карман и достаю бумажник. Протягиваю карточку Амелии и говорю:

— Бери все, что захочешь. Только не жди, что мне будет не все равно.

Затем я выхожу через парадную дверь и иду к своей машине. Я сажусь на водительское сиденье и включаю запись с камеры.

Элли лежит в кровати, глаза закрыты. Похоже, она спит. Просматриваю остальные части дома, где я установил камеры, и вижу Корбина и сестру в гостиной. Я включаю громкость на максимум, чтобы послушать.

— Зачем ты ей все это рассказал? — рычит на него она. — Элли легкоранима.

— Как я уже сказал, она заслуживает того, чтобы знать, — пожимает плечами Корбин. — Син женится на Амелии. Бедной девушке нужно смириться с этим и жить дальше.

— О, ведь это так просто, — смеется Кира, но в этом смехе нет юмора. — Неужели со мной было бы так же легко расстаться?

— Кира, — огрызается Корбин. — Не начинай…

— Что бы ты сделал, если бы я бросила тебя и вышла за другого? А? Ты бы просто позволил мне уйти?

— Это другое дело, — Корбин проводит рукой по волосам.

— Это отговорка, мягко сказано, — закатывает глаза Кира и отходит от него.

Корбин протягивает руку и, схватив ее за плечо, поворачивает к себе. Кира пытается оттолкнуть его, но он притягивает ее к себе и целует.

Я возвращаюсь к камере в спальне, не желая смотреть на это дерьмо, и вижу, что кровать уже пуста. Я выпрямляюсь.

«Куда она, блядь, делась?»

Открываю другую камеру и смотрю на ванную. На ней видно, как Элли подходит к одной из двойных раковин. Она закрывает лицо рукой. Включает кран и набирает воду в стакан, ополаскивая рот.

Я включаю громкость, когда входит моя сестра.

— Тук-тук.

Элли смотрит на нее, слезы беззвучно стекают по ее опухшему лицу.

— Ты в порядке? — тихо спрашивает она.

— Нормально, — отвечает Элли и направляется обратно в спальню.

— Тебя опять тошнило? — спрашивает сестра.

— Я в порядке, Кира, — Элли игнорирует ее вопрос.

— Ты беременна? — спрашивает Кира, и Элли останавливается.

Она медленно поворачивается лицом к моей сестре.

— Нет, — качая головой, Элли проводит рукой по своим спутанным волосам.

— А ты уверена? Может, тебе стоит сделать тест? — предлагает моя сестра, ее голос настолько тих, что кажется, будто она боится даже высказать эту мысль Элли, но в то же время беспокоится за здоровье своей подруги.

— Я не беременна, Кира. Я принимаю противозачаточные средства, — возражает Элли, начиная раздражаться.

Повернувшись, она снова собирается уйти, когда моя сестра заговаривает.

— Но что, если ты беременна?

Элли опускает плечи, тяжело вздыхает, но не отвечает. Вместо этого она идет в спальню и заползает обратно в кровать, натягивая одеяло на голову, чтобы отгородиться от всего мира и своей лучшей подруги.

ЭЛЛИНГТОН

Я сижу в ресторане, уставившись на свою воду. В моей голове продолжают звучать слова Киры о том, что я, возможно, беременна.

Это невозможно. Но ведь это было бы моей удачей, верно? Родить ребенка от Сина. Вселенная трахнет меня в последний раз. Я очень сомневаюсь, что мой будущий муж захочет воспитывать чужого ребенка. Черт, у меня уже вытатуировано его имя. По крайней мере, это можно прикрыть другой татуировкой. А моя мама вчера сказала, что мне повезло, что я вообще нужна Лорду. Добавить ребенка — и к черту все это дерьмо.

Часть меня надеется, что это так. Это даст мне выход. Я скажу Лорду, что должна выйти замуж, что беременна, и, может быть, он отшвырнет меня в сторону, и я смогу жить дальше. В одиночестве. Далеко отсюда, где меня никто не знает. Син будет занят своей женой и созданием семьи с ней, он даже не вспомнит обо мне, не говоря уже о том, чтобы искать меня. От этой мысли у меня перехватывает дыхание и сдавливает грудь.

— Эллингтон?

Я поднимаю глаза на маму, которая сидит напротив меня.

— Да?

Она вздыхает, ее взгляд падает на телефон, я уверена, что она проверяет время. Отсчитывает минуты до отъезда. Я даже не знаю, почему мама вообще захотела пойти со мной на обед. И я не знаю, зачем я вообще сегодня вылезла из постели. Я даже не причесалась и не приняла душ. Просто надела шорты и футболку, теннисные туфли и вышла за дверь.

Встав, мама снова привлекает мое внимание, и я вижу ее улыбку.

— Дорогая.

Линкольн подходит к столу, и я закатываю глаза. Конечно, он здесь. Я не удивлена, что она не сказала мне, что у нас будет гость. С чего бы ей хотеть есть со мной наедине?

Он целует ее в щеку, а затем смотрит на меня.

— Элли, я рад видеть тебя вне дома.

Я ничего не говорю.

— Я надеюсь, вы, дамы, не возражаете, но я привел компанию, — Линкольн делает жест вправо от меня, и я оглядываюсь, мое сердце бешено колотится в груди.

— Конечно, нет, — взволнованно говорит моя мама.

Какой-то парень наклоняется и пожимает руку моей матери, и она краснеет. Его зеленые глаза встречаются с моими, и я чувствую, что меня сейчас снова стошнит. Это он. Парень из кабинета Джеймса, потом из их приема.

— Эллингтон, — он кивает мне и садится на место справа от меня.

Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, не в силах вымолвить ни слова, пытаясь удержать кусочек тоста, который мне удалось съесть вчера вечером на ужин.

— Элли, не будь грубой, милая, — ругает меня мама. — Мне жаль, но она неважно себя чувствует.

Она права. Так и было, но не сейчас.

— Ничего страшного, — парень одаривает ее ослепительной улыбкой. — Мы можем сделать это в другой раз.

Поднявшись со стула, он собирается уходить, но моя мать останавливает его.

— Нет, пожалуйста. Посиди. С ней все будет в порядке. Ей просто нужно поесть.

— Я позову официанта, — говорит Линкольн, встает и оставляет нас наедине с неожиданным гостем, которого он привел.

— Кто ты? — спрашиваю я, не в силах остановиться. Почему он здесь? Из всех людей именно с Линкольном?

Он смотрит на меня, его зеленые глаза опускаются на мою грудь, а затем встречаются с моими.

— Я Ченс Бекхэм. Но все зовут меня Бекс.

Он расправляет плечи, выпячивает грудь, как будто гордится этим именем. Как будто я должна знать, кто он такой, черт возьми.

А я не знаю.

— Элли, — зовет меня мама, и я смотрю на нее. Она улыбается, демонстрируя все свои зубы. Она выглядит такой счастливой, что у меня сводит желудок. — Это Ченс — племянник Линкольна.

У меня перехватывает дыхание.

— И он будет твоим мужем.