Грешник

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

СИН

Я стою рядом с Корбином и Ченсом в бальном зале, и тут вижу, как входит моя сестра. С другого конца комнаты я замечаю, что Кира плачет.

— Что случилось? — спрашиваю я, как только она подбегает к нам.

— Мы уходим! — кричит она Корбину.

— Что случилось? — спрашивает он, но Кира игнорирует и его.

— Я, блядь, ухожу. Идешь ты со мной или нет, — развернувшись, она собирается уходить, но я хватаю ее за руку и дергаю назад. — Син…

— Отвечай на наш гребаный вопрос, сейчас же, — рычу я ей в лицо, крепко сжимая пальцами ее кожу.

Она смотрит на Корбина, но тот лишь скрещивает руки на груди, тоже ожидая объяснений.

Я до смерти люблю свою сестру и готов ради нее на все, но она выбрала эту жизнь с Лордами. У Киры были все шансы убежать в другую сторону, но она этого не сделала. Корбин не тот парень, за которого она его принимает. Он — Лорд, и это всегда будет на первом месте. Неважно, как сильно Корбин ее любит. Лорды всегда будут испытывать нас тем, что мы любим.

— Я нашла Элли наверху, ее рвало, — наконец признается Кира, испустив долгий вздох.

Я хмурю брови.

— Она больна?

— Она была больна, — огрызается моя сестра, пытаясь выдернуть руку, но я не отпускаю ее. — Я думаю…

Кира закусывает губу.

— Думаю, она беременна, но не хочет, чтобы кто-то знал.

Я отпускаю ее руку и роняю свою. Вместо того чтобы убежать, Кира подходит ко мне.

— Если Элли беременна, тогда ты можешь жениться на ней, верно?

Ее голубые глаза распахнуты и полны надежды. Кира так сильно хочет, чтобы я был с Элли, как и сама Элли. Она хочет, чтобы я был хорошим парнем и выбрал ее лучшую подругу.

— Это так не работает, — говорит Корбин, когда я отказываюсь отвечать.

Кира смотрит на него.

— Почему? — огрызается она, снова раздражаясь.

— Син сам решит, хочет он этого или нет, — продолжает Корбин.

Ее широко раскрытые глаза возвращаются ко мне, и Кира делает шаг назад.

— Нет. Ты бы так с ней не поступил, — говорит она, понимая, что имеет в виду ее парень.

— Это сложно, — продолжает Корбин.

Я ничего от него не скрываю. Может, он и действовал за моей спиной, но я принял его поступок. Корбин по-прежнему мой лучший друг. Я не позволю его любви к моей сестре встать у меня на пути.

— Истон, — тихо говорит Кира. — Ты не можешь так поступить с ней.

— Я — Лорд, — говорю я. — Я могу делать все, что захочу.

Со слезами на глазах она смотрит на Корбина, и когда он ничего не говорит, Кира разворачивается и выбегает из бального зала.

— Блять, — шипит Корбин.

Засунув руки в карманы брюк, я выхожу из бального зала и поднимаюсь по лестнице, даже не пытаясь поговорить с Корбином о том, что только что произошло. Он сам решит, следовать за Кирой или нет. Не мои отношения, не мои проблемы.

Я вхожу в комнату Элли, как будто она принадлежит мне, и вижу, что французские двери открыты на ее балкон. Она стоит на нем спиной ко мне, облокотившись предплечьями на перила.

Выйдя на улицу, я вижу, как Элли напрягается, почувствовав мое присутствие.

— Почему ты здесь? — раздается ее тихий голос. В нем нет ни злости, ни любопытства. Просто усталость.

— Твоя мама пригласила меня.

— Конечно, пригласила, — вздыхает Элли, отталкивается от перил и поворачивается ко мне лицом.

Мой взгляд скользит по ее пухлым щекам, налитым кровью глазам и… расширенным зрачкам. Я стискиваю зубы.

— Ты под кайфом. — Это не вопрос.

Элли медленно моргает, ее красивые глаза тяжелеют.

Я блуждаю взглядом по остальной части ее лица и останавливаюсь на щеке.

«Это что, отпечаток руки?»

Я подхожу ближе, прижимаю Элли спиной к перилам и протягиваю руку, чтобы коснуться ее щеки, но она опускает лицо.

— Кто, блять, тебя ударил? — требую я.

— Твоя сестра, — отвечает Элли, поднимая подбородок, чтобы встретиться со мной взглядом.

Я не могу сказать, ложь это или нет, но моя сестра не ударила бы так сильно, чтобы оставить красный след.

— Элли…

— Пожалуйста, уйди, — умоляет она.

Я заглядываю ей в глаза и вижу, как они начинают наполняться слезами.

— Я устала тебя видеть, — у нее начинает дрожать нижняя губа. — Я устала ненавидеть себя из-за тебя. Я так устала…

Она крепко зажмуривается, и по ее лицу текут новые слезы. Элли открывает глаза и смотрит в мои, пригвоздив меня к месту.

— Я устала быть шлюхой, которую никто не может полюбить.

— Элли.

— Мой отец учил меня, что жизнь несправедлива, — она кладет руку мне на грудь, отталкивая меня, и я позволяю это. — Я выхожу замуж за Ченса и стану преданной Леди, Син. Потому что я устала быть твоей шлюхой. Это того не стоит.

С этими словами Элли обходит меня и направляется из своей спальни.

Трясущимися руками я достаю свой сотовый. Что-то случилось. Это не та Элли, которую я оставил без сознания в нашей кровати всего неделю назад, после того как провел с ней все выходные. Нет. Она была именно такой, какой мне нужно. На грани. Она прыгнула вниз головой, и я не смогу вернуть ее обратно.

Я включаю установленные в ее комнате камеры. И вижу, как Элли готовится, стоит перед зеркалом. Дверь открывается, и у меня кровь стынет в жилах, когда входит Линк. Я увеличиваю громкость. Я наблюдаю, впившись глазами в экран и с такой силой сжав телефон, что могу его сломать, а Линк угрожает ей…

Мной.

Она открывает для него рот из-за меня.

Он, блядь, использует ее из-за меня.

Меня трясет, когда Линк уходит от нее, и Элли бежит в ванную, ее тошнит. Я вижу, как туда входит моя сестра, и даже не удосуживаюсь досмотреть. Элли солгала, как я и думал. Я видел, как Линк дважды ударил ее. Один раз, когда она отказалась дать ему то, что он хотел, а второй раз, когда стояла перед ним на коленях и сосала его член. Возможно, моя сестра тоже ударила Элли, но она не упомянула о том, что у нее в комнате объявился Линкольн, и я знаю почему.

Сунув мобильник в карман, я сбегаю вниз по лестнице.

— Элли? — выкрикиваю я ее имя.

В бальном зале уже полно гостей. Она даже не потратила время на то, чтобы поправить макияж. Она просто полностью смыла его и оставила волосы распущенными.

— Элли, мне нужно с тобой поговорить, — я делаю шаг вперед.

— Этого не будет, — бросается ко мне Линк.

Я сжимаю руки в кулаки; я хочу оторвать ему гребаную башку, но не могу. На нас смотрит слишком много глаз. Это было испытание. Теперь я знаю это и не могу потерпеть неудачу. Я потеряю ее совсем. Навсегда. Все мое тело вибрирует от чертовой ярости. Кожу обжигает огонь, и я практически задыхаюсь.

— Я разберусь с этим, — Ченс касается рукой груди Линкольна, и тот отступает.

— Выйди на улицу, — приказывает Линк Ченсу.

Я в последний раз смотрю на стоящую в море людей Элли, и понимаю, насколько она беззащитна. Никто здесь не защитит ее. Не так, как я.

— Пойдем, — рычит Ченс, и я позволяю ему вытащить меня из комнаты, через дом и двойные двери на крыльцо, прежде чем меня убьют. Если это случится, неизвестно, что они сделают с ней.

— Какого хрена, мужик? — тихо спрашивает он, обшаривая глазами территорию. — Ты что, хочешь все испортить?

Я достаю свой сотовый и перехожу к записи, увеличиваю громкость и протягиваю ему. Мое сердце бешено колотится в груди. Я начинаю мерять шагами пол, вцепившись руками в волосы. Я должен был догадаться в тот момент, когда понял, что Элли принимала наркотики. Это ее спасение. Ее способ справиться с неправильными для нее действиями.

— Блядь, — Ченс проводит рукой по волосам, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

Когда он слышит, что говорит ей Линк, его челюсть резко сжимается. Досмотрев запись до конца, Ченс возвращает мне телефон. Дрожащими руками я убираю его в карман. Ченс опускает руки.

— Прости, чувак…

Я бью его по лицу, отбрасывая назад.

— Господи, Син…

Я хватаю его за смокинг и притягиваю к себе, его грудь ударяется о мою.

— Если к ней еще раз хоть кто-то прикоснется, и я имею в виду, вообще кто угодно, и мне похуй, где мы находимся, и кто за нами наблюдает, он покойник.

— Я не знал, что он собирается это сделать, — рявкает Ченс мне в лицо, из его разбитого носа непрерывным потоком течет кровь.

— И после того, как я убью его, ты будешь следующим, — обещаю я, отталкивая от себя Ченса. — А теперь тащи свою задницу обратно туда и не отходи от нее, черт возьми, — указываю я на дом.

— Успокойся, чувак, — он поднимает руки, быстро оглядываясь по сторонам, но все уже внутри. Вечеринка уже началась. — Я в таком же бешенстве, как и ты, но мы пока ничего не можем сделать.

Я это знаю, но это не значит, что мне это нравится.

— Не спускай глаз с моей жены. Если с ней что-нибудь случится, я выковыряю мозги из твоей гребаной башки ножом для масла, — угрожаю я.

Я иду через круговую дорожку, туда, где стоят парковщики, и парнишка протягивает мне ключи, чтобы я забрал свою машину. Я выхватываю их у него из рук и шагаю к месту, где она припаркована. Когда я сажусь в машину, у меня звонит телефон.

— Истон. — Машину заполняет голос моего отца, и я слышу, как открывается и закрывается дверь, когда он скрывается от толпы внутри дома. — Что, блядь, только что произошло? Ченс вернулся с окровавленным носом.

— Пустяк, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Это не пустяк. Где ты, черт возьми? Амелия и ее родители ищут тебя.

— Мне пришлось уйти.

Он вздыхает.

— Сынок…

Я кладу трубку и роняю телефон на колени. Во мне кипит кровь, я не могу перестать дрожать. Линк угрожал моему статусу среди Лордов, и Элли сделала все, что он хотел. Меня это бесит. Она не должна была защищать меня. Все должно быть наоборот. Но Лорды связывают мне руки. Элли возненавидела бы себя еще больше, если бы узнала, что меня от нее отдаляют те же самые люди, от которых она меня спасла.

Я знал, что Линкольн что-нибудь предпримет, но полагал, что он по крайней мере подождет до их свадьбы. Я чувствую, как в груди все сжимается от того, что он использует меня против нее. Неудивительно, что она меня ненавидит. Элли позволила ему получить то, что ему не принадлежит. Она защищала меня, как я ее все эти годы. Но чего ей это стоило? Рассудка. Она больше не та, что прежде. Джеймс играл с ней. Заставлял Элли умолять, чтобы ее трахнули. Линк заставит ее умолять его остановиться, и не остановится. Он солгал ей, мой отец никогда не договаривался с отцом Элли о нашем браке. Это просто еще один способ причинить ей боль. Заставить ее почувствовать, что она была близка к желаемому, но у него была возможность это отнять.

Мой телефон снова звонит, но, когда я вижу, что это отец, нажимаю «отклонить». Сейчас мне нечего ему сказать. Я с визгом выезжаю с подъездной дорожки. Я пробираюсь по грунтовой дороге параллельно дому, где обычно прятался на мотоцикле, когда пробирался к ней, и достаю сотовый. Я смотрю, как Элли стоит рядом с Ченсом в бальном зале. На ее лице нет улыбки. Она даже не выглядит обдолбанной, просто опустошенной. Элли больше не мой маленький демон. Она Эллингтон Ашер, девушка, которую они хотели сломить. Девушка, которая даже не представляет, насколько сильной она может быть.

Я — ее единственная надежда.

_______________

Я останавливаюсь у «Блэкаута», вбегаю в клуб и поднимаюсь в кабинет Тайсона.

— Перезвони им, — выпаливаю я, ворвавшись в комнату, даже не удосужившись постучать.

Он смотрит на меня из-за своего стола.

— Скажи им, что я хочу еще одну встречу, — требую я.

— Син, братья Пик так не работают. Может, они и Лорды, но это не то же самое, что мы с тобой.

— Ты не подчиняешься Лордам, — напоминаю ему я.

Я не собираюсь притворяться, что понимаю, какого хрена братья Пик на самом деле делают для Лордов, и мне на это наплевать.

Он сжимает руки в кулаки.

— Ты рожден Лордом, Лордом и умрешь.

Рыча, Тайсон добавляет:

— Никто не может быть неприкасаемым, когда речь идет о принесении клятвы, — вздыхает он, проведя рукой по волосам. — Ты просто потратишь наше время впустую. Тебе же сказали, что не…

— Там есть женщина, — перебиваю его я.

Откинувшись в кресле, Тайсон пристально смотрит на меня. Его глаза выдают его. Я не сказал ему ее имени или вообще ничего, блядь, об этой сучке, но Тайсон точно знает, кто она такая и что она для них важна.

— Может, мы сможем ее найти? Обменять ее или что-то в этом роде.

Он смеется резким смехом.

— Обменять ее? Ты же понимаешь, что если бы ты смог найти ее и отдать, ты был бы не лучше Линка.

Я фыркаю, отворачиваюсь от его стола и начинаю расхаживать взад-вперед. Это ощущение жжения все еще расползается по моей коже. Я мог бы убить сотню человек прямо сейчас, голыми руками. Лучше бы я не убивал Дэвида. Сейчас он был бы хорошим кандидатом для пыток.

— Я серьезно, Син. Ты бросишь эту девушку на растерзание стае волков. Они разорвут ее на куски. Она — причина того, что они такие, какие есть.

Тайсон говорит так, будто я знаю, что он имеет в виду. Я не в курсе, и, опять же, мне все равно. Возвращаясь к его столу, я хлопаю по нему ладонями, заставляя его прищуриться. Я никогда не видел Тайсона мягким. Он безжалостен, гребаная легенда для всех нас.

— Боишься, что я никогда не прощу себя?

Он усмехается, как будто это глупая мысль.

— В нашем мире прощения не существует.

Возможно, ему жаль девушку, потому что он думает, что она невинна. Его избранная изменила его. Путь Тайсона как Лорда должен был сделать его миллиардером. Уважаемым и влиятельным генеральным директором с идеальной семьей с детьми и собакой. Он отказался от всего этого, когда его избранная была убита. Ее убили за то, чего она не совершала. Он любил ее. Настолько, насколько вообще Лорд может любить женщину. Тайсон подверг ее опасности, и избранная заплатила за это страшную цену.

Я не позволю, чтобы это случилось с Элли. Я сожгу этот долбаный мир, но никому не позволю забрать ее у меня. Я буду любить ее независимо от того, как я ее верну, сломанную или нет.

— Мне на нее насрать, — наконец, отвечаю я на его предыдущий вопрос относительно женщины.

Пусть она достанется волкам. Если это означает, что я смогу вернуть своего маленького демона, то так тому и быть. Я готов пролить кровь, даже если она не моя. Никто никогда не заботился об Элли, так почему я должен заботиться о какой-то суке, которую я даже не знаю?

— Это не имеет значения.

— Тай…

— Она давно ушла, Син. Ты ее не найдешь.

Ебать! Я падаю на диван и, откинувшись назад, закрываю лицо руками. У меня заканчиваются варианты. Не хватает времени. Я знаю Элли. Она будет торчать под кайфом двадцать четыре часа в сутки. В конце концов, она умрет от передозировки. Случайно или намеренно, неважно.

— Иди домой, Син, — говорит мне Тай. — Отдохни немного и хорошенько подумай, прежде чем впадать в иррациональное состояние из-за киски.

Звонит его телефон, и я встаю, собираясь уйти, но тут Тайсон привлекает мое внимание, поднося палец к губам, давая мне знак замолчать. Я хмурюсь, но киваю.

Ответив на звонок, Тайсон включает громкую связь.

— Алло?

— Тайсон, — говорит парень. — Тут кое-что привлекло наше внимание.

Я узнаю голос. Это один из братьев Пик, но не уверен, кто именно. Моя единственная встреча с ними была очень короткой.

— И зачем ты мне звонишь? — спрашивает Тайсон, скрещивая руки на груди.

— Парень, с которым ты приходил на днях.

— А что с ним? — продолжает он.

— Приведи его завтра. Мы хотели бы его увидеть, — говоривший вешает трубку.

Тайсон блокирует свой телефон, а затем смотрит на меня.

— Похоже, у тебя появился еще один шанс.

ЭЛЛИНГТОН

Я стою в бальном зале, не сводя глаз с мужчины в противоположном конце. Я знаю его. Я видела его раньше. Он приходил ко мне домой. Он принес бумаги на подпись, когда Син сказал, что купил для нас дом. Я должна пойти туда и спросить его, зачем он это сделал, если это была ложь. Зачем так напрягаться? Но, как вкопанная, стою на месте. Его голубые глаза смотрят на меня. Ему все равно, что я его поймала. Мужчина подносит к губам фужер с шампанским и делает глоток.

Чья-то рука хватает меня за локоть и вытаскивает из бального зала. Мои ноги не выдерживают, и я спотыкаюсь, но, к счастью, не падаю лицом вниз.

— Господи, да ты под наркотой. Опять.

Это Линкольн.

— Черт возьми, Элли. Ты что, не можешь хоть денек побыть чистой?

Я издаю стон, когда он останавливает меня, разворачивая лицом к себе.

— Что, блядь, ты сказала? — требует Линк, глядя мне в лицо.

Я даже не здесь. «Молли» подействовала, и я пью. Я больше не чувствую во рту его вкуса. Вполне вероятно, что у меня даже текут слюни.

— Хммм? Что ты сказала Сину?

Я моргаю, мои веки тяжелеют, делая все расплывчатым.

Линк поднимает руку, чтобы дать мне пощечину, но она застывает в воздухе

— Что ты себе позволяешь? — рычит Ченс.

Я снова моргаю и понимаю, что рука Ченса обхватывает запястье Линкольна, не давая ему ударить меня. Я даже не вздрогнула, от мысли о боли у меня твердеют соски. Я хочу что-нибудь почувствовать. Хочу, чтобы здесь был Син, чтобы причинил мне боль. Чтобы я умоляла его подтолкнуть меня дальше, чем хочет мое тело.

Линк выдергивает руку и отходит назад.

— У меня разговор с падчерицей.

При этих словах подступает желчь. Утопая в жалости к себе, я забыла, что он женат на моей матери. Я официально трахалась с двумя мужьями моей матери — в то время как они были женаты на ней. Я ужасный человек.

— Почему она под кайфом? — спрашивает Ченс у Линка.

Тот фыркает.

— Потому что она гребаная наркоманка. Ты это знал. Это то, чем она занимается.

Ченс поворачивается ко мне лицом и обхватывает ладонями мои щеки. Я прижимаюсь к его прохладным рукам. Они такие приятные на ощупь.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

Меня пробирает смех, и я не могу его сдержать.

— Элли? — хмурится Ченс, слегка встряхивая меня.

— Она в порядке, — огрызается Линк.

Ченс отпускает мое лицо и, подведя меня к креслу, усаживает в него, затем поворачивается к своему дяде

— Какого хрена ты себе позволяешь? Твоя жена здесь, черт возьми.

Я наклоняю голову, их разговор сбивает меня с толку. Она тут? Сегодня вечером я даже не видела свою мать. Может, эта вечеринка и для нас с Ченсом, но мама устроила ее для себя. Для нее это способ показать, что я не пустая трата места в ее жизни. В нашем мире стать Леди — большое дело. Не знаю, когда превращение в рабыню было поводом для гордости.

Линк расправляет плечи.

— У нас был уговор…

— Да, я знаю, в чем он состоял, — перебив его, огрызается Ченс. — Но она еще не моя жена. Так что до этого держи свои руки при себе.

Линкольн прищуривается, глядя на меня, и я улыбаюсь ему. По крайней мере, мне так кажется. Мои губы онемели.

— Син что-то зна…

— Син следит за каждым ее гребаным шагом, — продолжает Ченс, делая шаг назад и проводя рукой по своим темным волосам. Не знаю, на кого он злится — на меня или на своего дядю. — Господи, ты же взрослый мужик. Когда-то ты три года обходился без киски. Подержи свой член в штанах еще недельку, прежде чем испортишь все нам обоим.

Линкольн поправляет воротник и свирепо смотрит на меня, разговаривая с Ченсом.

— Я хочу ее в брачную ночь.

Ченс раздраженно фыркает.

— Я серьезно, Бекс. Она же не гребаная девственница, и ты не будешь там первым. Я хочу ее после свадьбы. Черт, ты можешь быть там и смотреть, но я хочу трахнуть ее до того, как это сделаешь ты. Я заслужил это.

Ченс кивает.

— Да, ты прав. Отлично. Она твоя первая, в ночь свадьбы.

Линк протискивается мимо него и идет ко мне. Наклонившись, он берет меня за подбородок, заставляя посмотреть на него с того места, где я сижу.

— Ты слышала это, Элли? Я сказал тебе, что получу свою долю от тебя.

— Ты никогда не будешь так хорош, как Син.

Я не знаю, почему я это сказала, но я не смогла бы остановить эти слова, даже если бы захотела. Я выйду замуж за Ченса, и он позволит моему отчиму трахать меня вместе с хрен знает кем, но они никогда не будут Сином. И я буду напоминать им об этом при каждом удобном случае. Может, Син никогда и не любил меня, но он точно знал, чего я хочу, когда мне это было нужно.

Я ожидаю, что Линкольн разозлится, но вместо этого он просто улыбается и отталкивает мое лицо, пихнув меня обратно в кресло.

— Может, ты и не девственница, но ты будешь истекать кровью ради меня в свою брачную ночь, когда я вырежу его гребаное имя на твоей спине. Я отправлю его ему по почте в пакете. Это будет мой свадебный подарок ему после того, как он сделает Амелию своей женой.

Понятия не имею, зачем Линку это нужно, Сину на это наплевать. Но я не собираюсь говорить ему об этом. Линкольн может разобраться сам.