СИН
Мы возвращаемся из «Бойни» в молчании. Я чувствую напряжение в машине. Братья Пик собираются дать мне то, что я хочу, но они не сказали мне, чего мне это будет стоить.
Да это и не важно. Я знаю, что это будут не деньги. На ум приходит «душа за душу». И я бы отдал свою без раздумий. Любить кого-то — значит быть самоотверженным, а Элли этого достойна. Она не заслуживает меньшего. После всего, через что она прошла, через что я заставил ее пройти. Часть меня ненавидит, что Элли все еще любит меня, потому что я знаю, что она заслуживает лучшего. Другая часть меня рада, что она любит, потому что я не смог бы уйти от нее, даже если бы Элли меня ненавидела. Мы зашли слишком далеко, чтобы поворачивать назад.
Потянувшись в задний карман джинсов, я достаю фотографию, которая все еще хранится у меня. Я не могу перестать думать о ней. Мысль о том, что там замешан кто-то еще, тревожит меня все больше и больше. Тот факт, что Элли вообще оказалась в такой ситуации, заставляет меня хотеть убивать Джеймса снова и снова, но добавьте к этому тот факт, что теперь я знаю, что в этом замешаны и другие…
Это должен быть Линк, верно? Он знал о ней и Джеймсе. Но что, если это не так? Кто еще жив и знает, что Джеймс с ней сделал? Этот другой тоже это сделал? Она не рассказывала мне о Линке до тех пор, пока ее мать не вышла за него замуж, так для кого еще она могла хранить секреты?
— Что это? — наконец нарушает молчание Тайсон.
Его тон говорит о том, что он все еще сердится на меня, но любопытство сильнее.
— Я нашел старую фотографию Элли. На ней изображен Джеймс.
Тайсон знает прошлое Элли. Я ему все рассказал. Он не собирался помогать мне, не зная всего. Я решил, что не помешает, если он будет на моей стороне. Даже если Тайсон не согласен с тем, что я собираюсь сделать, чтобы покончить с этим.
Он хмурится.
— В смысле?
— В смысле, что кто-то другой фоткал.
Он кивает сам себе.
— Думаешь, это Линк?
— Должно быть.
Тайсон собирается что-то сказать, но звонит мой сотовый, и я вижу на экране надпись «Ганнер».
— Привет, чувак…
— Где ты, твою мать? — требует он.
Я хмурюсь, слыша на заднем плане слабые звуки музыки.
— С Тайсоном на пути в «Блэкаут». Что случилось?
— Я не знаю, что происходит между тобой и Амелией — кстати, поздравляю с помолвкой.
На это я закатываю глаза.
— Но я подумал, что тебе будет интересно узнать, что твоя игрушка на вечеринке в доме Харрисона.
— Что? — рявкаю я, убираю телефон от уха и включаю громкую связь, чтобы посмотреть на камеры в нашем доме. На них ее нигде нет.
— Да, — продолжает Ганнер. — Я стоял на кухне, и она вошла. Сара принесла ей выпить, но тут приперся Холланд и предложил ей нечто большее.
— Ублюдок!
— Скажи мне, что делать, Син, — говорит он, пока я отслеживаю ее местоположение, но ее телефон выключен. Хорошо, что я знаю, где живет Харрисон. — Хочешь, чтобы я ее оставил? Или убрать ее с вечеринки?
— Мы в двадцати минутах езды, — рычу я, зная, что за это время может многое произойти. Неизвестно, сколько она уже там находится. — Вытащи ее оттуда любым способом, — говорю я сквозь стиснутые зубы.
— Я так и думал, — бормочет он себе под нос.
— Ганнер? — говорю я, прежде чем он успевает закончить разговор.
— Да?
Тайсон жмет на тормоза, чтобы сделать разворот, и я показываю ему адрес.
— Ты там один?
— Нет, Прикетт где-то здесь.
— Мне нужен Холланд.
Если он приехал и забрал Элли, значит, у него есть на нее планы. Я убил его друга и оставил его труп гнить в качестве предупреждения. Элли этого не знает, но уверен, что Холланд в курсе.
— Понял, — кладет трубку Ганнер, и я бросаю телефон на пол.
— Пиздец!
— Мы будем там через пятнадцать минут, — Тайсон нажимает на газ, теперь уже в противоположном направлении.
— О чем она, блядь, думает? — рычу я про себя.
Я выбросил ее наркотики, и Элли отправилась за новыми. Я больше двух часов не проверял камеры, потому что мы были в «Бойне». Там не было сети.
Мой телефон снова звонит, и я наклоняюсь, чтобы поднять его с пола, куда я его бросил.
— Дай мне поговорить с ней, — требую я, когда вижу, что это снова Ганнер, и тут же включаю громкую связь.
— Где ты, блядь? — выпаливает Ганнер.
— Уже едем. А что?
— Она у меня, но, Син…
— Что? — я сажусь прямее, когда он замолкает.
— Она влипла.
— Что это значит? — спрашиваю я, мое сердце бешено колотится.
— Я нашел ее без сознания. У нее учащенное дыхание, она вся горит. Я не могу привести ее в чувство.
— Что…
— У нее передозировка, — говорит Тайсон.
— Ебать. Держи ей голову, — рявкает на кого-то Ганнер.
Передозировка? Нет. Может, Элли и принимает наркотики, но она знает предел. Она ни за что не примет слишком много. Она умнее этого.
— Что происходит? — рявкаю я. — Ганнер?
— Ее рвет, — говорит он. — Держи ей голову, Сара.
— Я пытаюсь, — слышу я ее крик.
— Ты можешь привезти ее в «Блэкаут»? — командует Тайсон, делая очередной разворот.
— «Блэкаут»? Ей нужно в больницу, — возражает Ганнер.
— Я позабочусь об этом, — заверяет Тайсон. — Гэвин может встретить нас в «Блэкауте».
Я снова смотрю на адрес.
— Они ближе к нашему дому. И мы тоже.
«Блэкаут» находится на другом конце города. Я понимаю, почему Тайсон предложил это, но к тому времени Элли может быть уже мертва.
Тайсон кивает.
— Отправь ему адрес, и мы встретимся с ними там.
Ганнер кладет трубку, и я собираюсь перезвонить ему, желая остаться с ним на связи, но мой телефон вибрирует, оповещая меня о сообщении.
НЕИЗВЕСТНЫЙ: Мы знаем, в чем твоя верность. Давай посмотрим на ее.
— БЛЯДЬ!
— С ней все будет в порядке, — говорит Тайсон.
— Блять. Блять, — я сжимаю руки в кулак и провожу ими по волосам. — Это Лорды. Они хотят испытать ее. Блядь!
Тайсон не выглядит удивленным. А с чего бы ему удивляться? Это их стиль. Они видят, что кто-то находится в уязвимом положении, и используют это против тебя. Только сильнейшие получают право носить герб. Только те, кого они считают достойными, получают награду.
— Не всё сразу, — говорит Тайсон. — Отправь Ганнеру адрес дома.
Затем он берет свой мобильный, чтобы сделать нужный нам звонок.
_______________
Я расхаживаю по гостиной дома с Гэвином. Он работает на Лордов. Тайсон позвонил ему, чтобы он встретил нас здесь. К счастью, он был ближе, чем мы, и уже ждал нас, когда мы приехали. Тайсон стоит перед панорамными окнами, выходящими на темный лес.
Передние двойные двери открываются, и я бросаюсь к ним, думая, что это Ганнер с Элли, но это Ченс. Я продолжаю мерять шагами пол.
— Я получил сообщение, — заявляет он в ответ на наше молчание.
Сейчас у меня нет времени думать об этом. Ее преданность не будет иметь значения, если, когда прибудет Ганнер, она уже будет мертва.
— Куда ее положить? — кричит Ганнер, врываясь в дом с лежащей без сознания Элли на руках. За ними входит плачущая Сара.
— В спальню, — командует Гэвин, указывая на коридор.
Я спешу впереди него, чтобы показать дорогу Ганнеру, где уже стоит Гэвин.
Ганнер кладет ее на кровать, и голова Элли склоняется набок. Я не упускаю из виду тот факт, что она все еще одета в джинсы и футболку. Что заставляет меня думать, что что Холланд не планировал сделать с ней ничего интимного. Он не хотел трахать моего маленького демона, он хотел ее убить.
— Элли? — говорю я, хватая ее за лицо.
Оно липкое и холодное, ее кожа бледная, губы синие.
— Элли? — выкрикиваю ее имя, трясу ее, но ничего. Никакого ответа. От этого у меня в груди все сжимается.
— Что она приняла? — спрашивает Гэвин, проводя костяшками пальцев вверх и вниз по ее грудной клетке, но по-прежнему ничего. Его резкие движения делают ее похожей на тряпичную куклу — безжизненной.
Ганнер прижимает к себе рыдающую Сару, которая смотрит на Элли.
— Я не знаю. Я нашел ее уже такой.
Гэвин смотрит на меня, потом на Ченса, который тоже пялится на меня.
— Что она обычно принимает?
Проведя рукой по волосам, я говорю:
— Э-э, экстази, кокаин… — я пытаюсь вспомнить все, что я сжег, и что видел у нее раньше. — Она принимала бензодиазепин14.
Ченс не знает. Он мало с ней общается, поэтому молчит.
— Фентанил?15 — спрашивает Гэвин. — Опиоиды?16
Он приподнимает ей веки, и я вижу ее прекрасные льдисто-голубые глаза; зрачки сужены.
— Нет, — качаю головой. — Она бы не…
— Тайсон, передай мне «Наркан»17, который лежит в моей сумке, — перебивает он меня, не веря моему ответу.
Тайсон разрывает упаковку и передает Гэвину спрей для носа. Пока он откидывает ее голову назад, я держу Элли за липкую руку. Вставив баллончик в левую ноздрю, он вдавливает поршень ей в нос.
— Помоги мне перевернуть ее, — приказывает Гэвин, отступая от кровати.
Я хватаю ее за плечо и поворачиваю к себе.
— Подложи ей руки под голову.
Я делаю то, что мне говорят.
— Тайсон, согни ее левое колено так, чтобы она не могла перевернуться на живот.
Мы приводим ее в нужное положение, и я опускаюсь на колени рядом с кроватью, заглядывая ей в глаза. Они слегка приоткрыты, но ничего не видят. Макияж, с которым она вышла сегодня на улицу, размазан по ее красивому лицу. Она плакала? Пыталась ли она позвонить мне? Элли нуждалась во мне, а меня не было рядом.
— И что теперь? — спрашиваю я Гэвина, нервно облизывая губы.
— Дадим препарату пару минут. Если не сработает, у меня есть еще один.
— Тебе нужно уйти, — Тайсон хватает меня за руку, заставляя встать.
— Что? Нет, — я смотрю на Элли и вижу, что она моргает, начиная приходить в себя, и вздыхаю с облегчением. — Элли…
— Да, Син, — рычит на меня Тайсон. — Ченс здесь. Вот кто ей нужен.
— Нет! — огрызаюсь я, наблюдая за тем, как она бесцельно оглядывается по сторонам.
Гэвин начинает говорить с ней, и я вижу, как она начинает плакать.
Он что, блядь, серьезно?
Тайсон вталкивает меня в дверь спальни. Ганнер выходит с рыдающей Сарой и закрывает ее за ними, оставляя ее там с Гэвином и Ченсом.
— Ты зашел очень далеко. Не разрушай это. Ченс — вот с кем ей нужно быть сейчас. Не с тобой.
Затем Тайсон поворачивается и входит в спальню, снова закрыв передо мной дверь.
ЭЛЛИНГТОН
Я снова просыпаюсь, вздрагивая от яркого света над головой. Мне трудно оставаться в сознании. Мои веки отяжелевшие, разум затуманен. Перевернувшись на бок, я начинаю дрожать, тело холодеет.
— Вот, — я слышу мужской голос, затем меня накрывают одеялом.
Поднимая отяжелевшие глаза, я вижу, как Тайсон отходит назад, открывая мне вид на стоящего у стены парня. Я со стоном вижу, что его зеленые глаза уже смотрят на меня.
— Где я? — спрашиваю я, игнорируя его и сканируя комнату.
— Дома, — отвечает Тайсон.
Как я сюда попала? Я заставляю себя принять сидячее положение, комната кружится, и я наклоняю голову, прижимая руку к виску.
— Что… — язык отяжелевший, в горле першит. — Случилось?
Я чувствую себя под кайфом, но не в себе. Все болит.
— Ты пошла на вечеринку и наебалась. Как обычно, — рычит Ченс, явно раздраженный.
— Не делай вид, что тебя это волнует, — бормочу я, почти ничего не помня. Последнее, что приходит на ум, — это как я стою в ванной с Холландом. Мы сделали пару дорожек, и я начала чувствовать себя по-другому… неправильно. А потом все стало черным.
Ченс вздыхает.
— Если ты думаешь, что то, что ты наркоманка, заставит меня отменить свадьбу, то ошибаешься.
Конечно, он этого не сделает. Это означало бы, что удача на моей стороне.
— Вот ее сумочка, — слышу я слова Тайсона и поднимаю взгляд как раз в тот момент, когда он передает мой клатч Ченсу. Откуда он его взял? Клатч был в моей машине. Как я сюда попала? Тайсон нашел меня? Он привел меня домой?
Я смотрю на другого мужчину, который стоит в комнате. Он старше. Я узнаю его по тому, как Лорды привели его в наш дом после убийства Джеймса. Он тогда проверял меня. Я помню, когда очнулась, он сказал мне, что его зовут Гэвин. Я не могла держать глаза открытыми и снова заснула. Он пообещал мне, что со мной все в порядке. Что все будет хорошо. Мне просто нужно было отдохнуть.
Ченс привлекает мое внимание тем, что открывает мой клатч и напрягается, заглядывая в него. Порывшись внутри, он достает все пять сделанных мной тестов на беременность и протягивает их мне.
— Празднуешь?
«Нет. Скорее топлю свои печали».
Я не отвечаю.
Ченс швыряет их через всю комнату, ударяя о стену с такой силой, что два колпачка отваливаются. Он подходит ко мне, и я выпрямляю спину.
— С кем ты ебёшься? — требует он.
Я сжимаю зубы, отказываясь отвечать. Я не сдам Сина. Это выставит меня тупой. Отчаянной. Он не заслуживает моей преданности, но дело не в нем. Дело во мне. Он пришел не для того, чтобы спасти меня от вечеринки. Я не собираюсь проводить остаток жизни с Ченсом, расплачиваясь за то, что Син сделал со мной. Некоторые вещи женщина должна унести с собой в могилу. Это одно из того, за что я умру.
— Я задал тебе вопрос! — кричит он мне в лицо, отчего моя головная боль усиливается. — А? Кого, блядь, ты трахаешь?
Сглотнув, я вздрагиваю от боли, но продолжаю молчать.
Ченс хватает меня за волосы и стаскивает с кровати. Я не в силах удержаться на ногах и падаю на колени на покрытый ковром пол.
Глубоко вдохнув, я говорю:
— Тебе было… все равно, когда я сосала член Линка, — я делаю глубокий вдох, и в груди словно горит огонь. — Не знаю, почему тебя волнует, трахаюсь ли я с кем-то еще.
На хер Ченса и тот факт, что он собирается решать, с кем я могу спать, а с кем нет. По крайней мере, Син уверен, что я удовлетворена. По крайней мере, он не будет передавать меня по наследству.
Ченс наклоняется, хватает меня за лицо и запрокидывает мою голову назад, так что мне приходится смотреть на него снизу-вверх. К счастью, другие части моего тела испытывают такую сильную боль, что я на самом деле ее не чувствую.
— Ты думаешь, это смешно? — требует он. — Думаешь, ты можешь трахаться с кем хочешь и когда хочешь?
Ченс даже не дает мне шанса ответить, хотя я все равно этого не сделаю.
Он отпускает меня и с силой бьет по лицу, отчего я падаю на руки. Я чувствую, как начинает подниматься желчь, но сглатываю ее. Моя щека теперь пульсирует, а с приоткрытых губ стекает слюна. Комната кружится, и я думаю, не потеряю ли я снова сознание. Я молюсь, чтобы так и случилось.
— Знаешь, Элли. Я думал, что у нас все получится. Что, хотя ты и будешь в некотором роде обузой, но станешь покорной женой, которая много лет назад усвоила свой урок. В конце концов, Джеймс научил тебя, как себя вести.
Я всхлипываю при звуке его имени. За последние пару недель я забыла, что Ченс воочию видел, какой я была с Джеймсом. Как мое тело предавало меня. Заставляло меня умолять о том, чего никто не должен хотеть.
— Если ты хочешь секса, то я тебе его дам.
Ченс хватает меня за волосы и сдергивает с колен. Прижимает меня спиной к стене, обхватывая рукой мое больное горло, перекрывая мне доступ воздуха. Я даже не сопротивляюсь. Пусть он вырубит меня. Мне не придется смотреть на него, если я буду без сознания. Приблизив свое лицо к моему, он обнажает свои белые зубы.
— Я предложу тебя всем Лордам в соборе.
От его слов у меня на глаза наворачиваются слезы. Это то, о чем мне рассказывал Син. Как Лорд поступает с женой, которая ему изменяет. Син сказал, что насильно или добровольно, но она будет наказана за свои похождения.
— Я привяжу тебя к алтарю, широко раскрою. Я позволю им по трое подходить и по очереди использовать тебя, пока каждый Лорд тебя не трахнет. На это уйдут дни.
Первая слеза скатывается по моим нижним ресницам, и Ченс улыбается.
— Ты будешь известна только как наша шлюха. И я позабочусь о том, чтобы ты заслужила это звание, — он отпускает мою шею, и я снова падаю на колени, делая глубокий вдох.
— Зву-чит забавно, — удается выдавить мне сквозь кашель.
Мне уже все равно. Я бы предпочла, чтобы он просто убил меня. Это было бы лучшим исходом на данный момент. Ченсу нет до меня никакого дела. Он не станет долго играть со мной. Не так, как Син. Ченс поймет, что я того не стою, и просто избавится от меня. Навсегда.
Я слышу смех Тайсона. Ченс дает мне пощечину, сила которой заставляет меня упасть лицом на пол, а мое тело начинает неконтролируемо дергаться. Мне кажется, что у меня начинается какой-то припадок. К счастью, он прекращается, и я просто лежу с отяжелевшими глазами, в то время как мой рот наполняется слюной.
— Поверь мне, Элли. Тебе это не понравится, — Ченс опускается на колени рядом со мной. — Последний шанс, малышка.
Я всхлипываю, зная, что он назвал меня так специально.
— С кем ты трахаешься?
Мне трудно перевести дыхание. Не знаю, от чего это — от наркотиков или от его рук, но я сажусь, прижимаясь спиной к стене, и свирепо смотрю на него.
— Ты позволишь своему дяде трахнуть меня после нашей свадьбы, — я делаю паузу, чтобы сделать еще один дрожащий вдох. — Не знаю, почему сейчас так важно, с кем я трахаюсь.