Пepecoxшee русло реки прорезало сердце равнины, и некоторое время Манс скакал по нему, выбравшись оттуда лишь после того, как оно начало извиваться, словно вены старика. Он заставил своего вороного выпрыгнуть на берег. За ним громоздились высокие холмы, их вершины и склоны до сих пор заволакивала жёлто-красная дымка. На западе уцелевшие фаланги одичалых из группы Хармы Собачьей Головы отступали вниз по склонам. На востоке бессчётные тысячи людей мчались по вытоптанному лугу.
Неподалеку, у небольшого холмика, Манс заметил потрёпанную группу мужчин и женщин Вольного Народа, одетых в лёгкие кожаные доспехи, обшитые костяными кольцами, но без шлемов и почти без оружия. Некоторые сидели прямо на земле, другие стояли, стаскивая с себя броню. Каждый из них, - кроме тех, кто пытался хоть как-то перевязать раны, - с потрясением и ужасом смотрели на окутанные завесой пыли холмы.
«Ясно. Эти смогли вырваться из бойни, - сам себе кивнул Налётчик. - Где же остальные? Сбежать должно было намного больше!»
На самом востоке, там, где бирюзовая и аквамариновая лента Клыков Мороза исчезала за серовато-коричневым подножием холмов, Манс увидел лавину южных рыцарей, мчащуюся вдоль полосы горизонта. Ему не нужно было рассматривать гербы, чтобы понять: Штормовые лорды и элитные войска Королевских земель появились оттуда, откуда их никто не ждал...
Где же резервы? Тенны, которые могли бы слезть со своих укреплений и неплохо так помочь войскам, хотя бы обстрелом с тыла. Фандал и его клан Ледяной Реки, Горн Щитолом, Девин Шкуродел и все прочие?
Боль сдавила ему горло. Манс стиснул зубы.
«Опять...»
Как на Кулаке Первых Людей, где его войско впервые сошлось в бою против этого... человека...
Вот как в таких ситуациях можно верить, что сражение идёт не против Бога?! Который предугадывает все его ходы, отвечая даже не ударом на удар, а ударом за просто так!
Налётчик глухо рассмеялся. Он снова оказался самонадеянным упрямцем! Ход врага увидела даже Вель, которая и вовсе, едва ли не впервые наблюдала за столь масштабным сражением!
Король-за-Стеной стёр пот, заливающий глаза, и увидел огромный отряд королевских войск, что скакал за ширмой далёкого кустарника и чахлых деревьев. Их был просто-таки нескончаемый поток...
«Лагерь. Они скачут в наш лагерь...» - пронзила его мысль.
Манс с криком пришпорил коня и помчался на восток.
«Далла».
***
Варамир Шестишкурый, взгляд со стороны
Старый варг наблюдал чужими глазами, пока медведица несла его вперёд, на ходу расшвыривая попадавшихся впереди людей. Что своих, что чужих. Варамир стремился добраться до края Зачарованного леса, а потом скрыться в его глубине. Он верил, что сможет затеряться там, а далее... об этом он подумает когда-нибудь потом.
До самого горизонта, насколько хватало глаз, люди дрались друг с другом, сшибались ряд на ряд, кружились в мешанине общей схватки. В воздухе висел не столько грохот, сколько шипение отдалённого сражения.
Шестишкурому подумалось, что это похоже на шум моря в раковине. Сильного штормового моря...
Не удержавшись и затаив дыхание, он рискнул направить орла в сторону стоянки Моустаса, где застал весьма интригующую и, чего уж греха таить, пугающую сцену.
Боррок, здоровый и физически сильный оборотень, уже подошёл к лорду Моустасу, стоящему к нему спиной, и занёс свой тяжёлый топор. Затем последовал невероятный момент — не длиннее резкого вдоха. «Небесный Клинок» так и не повернулся, а топор перехватила... девчонка, которая стояла чуть в стороне от оборотня!
Варамиру хотелось протереть глаза, но он видел, как эта... неуклюжая в его представлении служанка, взяла опускающийся топор большим и указательным пальцами. Двумя пальцами!
Её губы сложились в какое-то слово, но расстояние не позволило ничего услышать. Увы, орёл обладал сверх острым зрением, но не слухом.
Однако после, она совершила ещё одно движение своей второй рукой, такое быстрое, что старик ничего не заметил, но вот Боррок буквально отлетел на десяток шагов. В руке служанки мелькнула сталь и землю окрасил фонтан алой крови, которую вызвал этот удар.
Всё это произошло в мгновение ока.
Теперь Моустас обернулся, после чего молчаливо указал на огромного кабана, но стоило лишь девчонке сделать шаг в его сторону, как свирепый вепрь... просто убежал, при этом настолько громко визжа, что расслышал даже орёл, висевший чуть ли не в километре от земли.
Каким-то чудом Боррок сумел встать. Варамир даже подивился такой живучести, ведь отчётливо видел, как в его груди сияет сквозная рана. Тем не менее, видимо приток адреналина или поток собственной магии, позволил ему не умереть. Потому сейчас он даже нашёл в себе силы ринуться вперёд.
Однако служанка была тут как тут. Ещё один удар, нанесённый прямо в движении и мужчина пал. Орёл разглядел лишь факт порезанных сухожилий на его ногах. Момент нанесения этого удара выпал их его скорости восприятия.
Топор вывалился из ослабевших рук его соратника. Но тут же, не теряя ни мгновения, ладони подошедшего ближе Моустаса сомкнулись на голове Боррока. Какое-то сияние... оно наполнило руки «Небесного Клинка», следом возникла короткая вспышка и всё закончилось. Осталось лишь тело мёртвого оборотня, лежавшее на земле.
Варамир поздно заметил, что происходит нечто необычное. Крылья его птицы не могли двинуться. А взгляд... снова встретился со служанкой.
Её глаза пробирали Шестишкурого до самой глубины души. Будто бы выворачивали наизнанку. Мужчина чувствовал, как слабеет и теряется его контроль. А потом...
- А-а! - заорал он уже в своём теле, падая с медведицы на землю. Что бы не случилось, но его орёл был мёртв.
Остальные звери недоумённо выстроились вокруг. Но место было откровенно неудачное.
- Вот он! - послышался крик группы рыцарей, - тащите сети, это именно тот, кто нам нужен!
Волки оскалились, а медведица издала громкий, гортанный рёв. Сумеречный кот и вовсе моментально бросился в атаку и сразу повис на длинных копьях. Против оборотня выступила элита Западных земель, при поддержке инквизиторов, которые уже набили руку на ловле таких, как Варамир.
Арбалеты глухо застучали, выпуская смертоносные болты, которые нашпиговали волков и моментально убили двух из трёх. Сильно раненый третий бросился в самоубийственную атаку. В это же время медведицу пронзили с дюжины сторон длинными пиками, пытаясь удержать на месте, пока арбалетчики профессионально и без спешки перезаряжали свои орудия.
Сам Варамир даже не мог обратиться из-за сильной головной боли — последствий смерти животного, в которое он был вселён.
Пара минут и сгорбленного старика полностью обвязали, сразу же порезав кинжалом, на который был нанесён сильный парализующий яд. Маленькая ранка мгновенно была перевязана, ведь инквизиторы были профессионалами, не желающими допускать даже намёка на возможную смерть их жертвы, после чего они поскакали обратно, к командной ставке.
***
Холм со стороны войск Вольного Народа
Отступающие воины Тормунда были единственными из Вольного Народа, кто добрался до высокого холма, где некогда Манс обучал Вель.
Девушка всё ещё стояла там, вместе с двумя десятками бойцов, которые, как и она, наблюдали за разгромом их войска.
Она не знала чего ждала и на что надеялась, но вот, рядом спешился Тормунд, по прозвищу «Великанья Смерть». Он был невысок, чрезвычайно широкоплеч, болтлив и хвастлив, но вместе с тем, хорош как в военном деле, так и в искусстве боя.
- Где Манс?! - громко выкрикнул он, обнаружив отсутствие Короля-за-Стеной. - Нужно отступать в Зачарованный лес!
- Не знаю, - фыркнула Вель, - сбежал отсюда около часа назад.
- Ублюдок! - заорал Тормунд, - а ты чего тут стоишь?! Смерти хочешь? Мы проиграли! Пора валить!
- Вижу, - махнула она своей толстой, заплетённой косой. - Я учусь войне. А сбежать всегда успею.
- Дура-девка! - он оглянулся к своим людям, - хватайте её и все отступаем в сторону леса! Живо-живо..!
Но уже было поздно, за отступающим Тормундом направлялась группа рыцарей, скрываясь в облаке пыли, поднятом копытами их коней. Заметив противников, девушка глухо выругалась. Пока она следила за разгромом их войск, готовая удрать в любой момент, стоило лишь кому-то приблизиться, враг обманул их, воспользовавшись сбегающими воинами одичалых.
- На прорыв! - прокричал Тормунд, достав большой двуручный меч, - по коням!
Вель тут же оседлала свою кобылку. Её пальцы нащупали лук, начав быстро прилаживать к нему тетиву. Делала она это не слезая с лошади и продолжая ей управлять. Мысленно же девушка костерила себя за то, что не подумала о такой обыденности, как враг, который может появиться из скрывающего половину поля боя облака пыли.
Рыцарей возглавлял очень высокий мужчина, со знаменем трёх чёрных собак на жёлтом поле. Он тут же выцепил глазами лидера и направился прямо к Тормунду. Вель выпустила в гиганта стрелу, надеясь попасть по глазнице шлема, но конечно же выстрел ушёл мимо. Стрела безвредно съехала по его броне.
Один из рыцарей даже опустил свой клинок и расхохотался.
- Даже среди дикарей встречаются цивилизованные люди, - произнёс он низким голосом. - Работает с луком!
- Это же женщина! - возразил ему его сосед.
- Не меняет сути, - покачал головой рыцарь, - всё равно всех убьём!
Но далеко не все слушали этого человека. Ведь здесь было сразу две группы: Западные войска и из Королевских земель. Часть всадников, под командованием гиганта, уже схлестнулась с людьми Тормунда, пока остальные блокировали отход.
Длинный меч огромного рыцаря со свистом рассёк воздух, описав дугу вокруг хозяина. Солнце сверкало на клинке, уже успевшем замараться в крови, словно на посеребренных спицах колесницы. С оглушающим грохотом его лезвие обрушилось на двуручный меч Тормунда и одичалый натужно выдохнул. Но удар сдержал.
Малый вождь Вольного Народа сдал назад и серьёзно посмотрел на своего врага. Настоящий великан!
Мужчина усмехнулся.
- Не зря меня зовут «Великанья Смерть!»
Несмотря на всё своё хвастовство, в этот момент он был серьёзен как никогда. Пришло время вспомнить далёкие наставления его учителей.
«Одно пространство, а пересечения бесконечны», - подумалось ему.
Тормунду было пять лет, когда он впервые вышел за ворота своего поселения, возле Тюленьего залива. Старик Оугат собрал всех детей его возраста и велел им ухватиться за длинную веревку. Затем без всяких объяснений свёл их вниз, вдоль холмов, вывел к Стылым равнинам, а оттуда — в лес, где остановился, лишь добравшись до рощи могучих дубов. Он позволил детям немного побродить по роще — как теперь понимал Тормунд, чтобы повысить их чувствительность по отношению к самим себе; щебету сотен птиц; запаху мха на коре; почвы, дышащей под маленькими ногами; к цветам и их формам: белым полосам солнечных лучей на фоне медного полумрака, чёрным корням деревьев.
Несмотря на поразительную новизну происходящего, Тормунд способен был думать лишь о наставнике. По правде говоря, он едва ли не дрожал от предчувствия. Все видели старика Оугата со старшими мальчишками. Все знали, что он обучает старших тому, что именуют путями тела...
Путями битвы.
- Что вы видите? - в конце концов спросил старик, глядя на полог листвы.
Посыпались нетерпеливые ответы: листья, ветки, солнце.
Но Тормунд видел больше. Он подметил засохшие сучья, давку состязающихся ветвей и веточек. Мальчик видел, как деревца поменьше, молодая поросль, чахнут в тени великанов.
- Борьбу, - серьёзно произнёс он.
- В каком смысле, Тормунд?
Страх и ликование — взрыв детских чувств.
- Д-деревья, наставник, - запинаясь, отозвался он. - Они воюют за... за место.
- Верно, - согласился Оугат. - И этому, дети, я и буду вас учить. Как быть деревом. Как воевать за место...
- Но деревья не двигаются, - сказал кто-то из ребят.
- Двигаются, - усмехнулся старик, - но медленно. Сердце дерева делает лишь один удар в год, потому ему приходится вести войну на все стороны одновременно. Оно должно ветвиться и ветвиться, пока не заслонит собою небо. Но вы... ваши сердца делают много ударов и вам нужно вести войну лишь в одном направлении зараз. Именно таким образом люди овладевают местом.
Невзирая на возраст, Оугат вскочил, словно заяц.
- Давайте, - махнул он руками, - попробуйте прикоснуться к моим коленям.
И Тормунд тоже ринулся вместе с остальными сквозь пятна солнечного света. Он верещал от расстройства и восторга всякий раз, как палка наставника хлопала или тыкала его по спине. Он изумлённо глядел, как старик пляшет и кружится, а дети плюхаются на задницы или катятся по опавшей листве кубарем, словно барсуки. Никто не сумел дотянуться до его ног. Никто даже не сумел войти в круг, очерченный его палкой.
Наставник Оугат был деревом-победителем. Единственным владельцем своего места.
Высокий рыцарь, в своём потрёпанном коричневом плаще, отбросил щит за спину, где тот едва смогли удержать трое мужчин из его отряда, а потом крутанул огромный меч одной рукой, будто пёрышко. Воздух словно загустел от ожидаемой схватки.
Тормунд поднял свой клинок, что достался ему от отца, ожидая хода своего врага.
Спутники, стоящие за спиной гиганта, захохотали. Их лица были столь уверены...
Закованный в сталь рыцарь-великан сделал шаг в его сторону. К кругу, очерченному мечом рыжебородого одичалого.
Но бой проходил не только между ними. Схватка началась и у остальных.
Вель спрятала лук, даже не убрав тетиву. Не до неё сейчас было. А лук на такой дистанции, да против одетых в железо врагов... Вместо этого она вытащила свой меч с длинной рукоятью. Держа клинок в правой руке, девушка наклонилась с лошади и коснулась его кончиком земли, наблюдая, как на неё несётся всадник. Резкое движение и в глаза южанину полетела засохшая земля. От неожиданности мужчина с ругательствами отшатнулся и даже упал с коня.
Вель воспользовалась этим фактом, легко соскочив с седла и моментально пронзая его горло, заставив врага забулькать кровью.
На миг она прервалась, чтобы вытереть выступивший на лбу пот и осмотрела пятачок земли перед собой. А на нём уже кипела битва. Вольный Народ схлестнулся с поклонщиками и силы были равны.
Девушка стояла, а её толстую косу трепал ветер. Вель оглянулась, посмотрев на разворачивающийся бой за её спиной. Там уже всё было понятно: они проиграли. Осталось решить проблему здесь...
Блондинка развернулась к своим врагам и перешагнула через труп только что убитого рыцаря, делая движение в сторону своей лошади. На миг её силуэт осветило солнце, превращая в чёрную, гротескную тень.
Нечто слишком ужасное. Слишком яркое.
Бой продолжался. Рыцари имели преимущества доспехов, но одичалые в скорости. А их тяжёлые топоры и булавы не позволяли броне южан иметь подавляющее превосходство. Доспехи поклонщиков вынужденно прогибались от мощи пропущенных ударов, отчего те рисковали принимать лишь скользящие тычки, да и с теми были аккуратны.
- Вель! - подбежала к ней одна из копейщиц. - Сюда идёт ещё одна группа! Они видят нашу командную ставку, видят здесь нас, думают, что смогут захватить Манса! Нужно бежать!
Светловолосая девушка уставилась на неё, в пылу битвы ничего не соображая и не понимая суть сказанных слов.
Копейщица повернулась и пальцем указала на окрестности, где виднелась пыль от топота копыт.
Да... их снова обходят. Уже спереди, как она и ожидала. Сейчас бы вскочить на коня да сбежать, как она и хотела сделать ранее, если заметила бы надвигающегося врага! Вот только теперь выход заблокирован...
Краем глаза Вель невольно оглядела и поле боя. Прежних построений там не сохранилось. Сперва сестра жены Короля-за-Стеной заметила Гремучую Рубашку и остатки его людей, попавших в бедственное положение, застряв, словно в лабиринте, между несколькими холмами и предлеском, который сильно снижал манёвренность лошадей. Вырвавшись из-под тени южного склона, с флангов к ним неслось несколько тысяч кавалеристов Долины, и во главе их реяло белое треугольное знамя трёх чёрных воронов, у каждого из которых в когтях было сердце.
«Лорд Корбрей», - вспомнила Вель слова Альфина, который читал ей ту книжку. Как же в тот миг она хотела, чтобы он «украл» её!
Не позволяя себе отвлекаться, светловолосая красавица взглянула в сторону укреплений теннов.
- Дорнийцы, - пробормотала девушка. Тысячи смуглых всадников, восседающие на рослых чистокровных скакунах, врезались в ряды поспешно перестроившейся пехоты теннов, моментально смяли её и теперь мчались к холму, добивать последние укрепления, которые ещё не были взяты.
Это конец. Войско обречено и лишь конвульсивно подёргивается. Манс был прав, что сбежал сразу, как осознал это. А она...
Только учится войне. И кажется, уже никогда не сможет научить кого-то сама.
Подкрепление к врагу приближалось. Их лишающие мужества, улюлюкающие боевые кличи перекрыли шум сражения.
- Надо бежать! - крикнула копьеносица.
Гигантский рыцарь крутанул ловкий финт, подлавливая Тормунда и одним движением отрубая ему руку. Одичалый закричал. Гораздо громче, чем позволял себе обычно. Это вызвало в груди Вель липкий страх. Холодный и пробирающий до кончиков пальцев.
Копейщица оставила Вель и бросилась в сторону, пытаясь обойти врагов, но её путь заблокировали рыцари. Сильный удар по лицу заставил женщину пасть.
- Не убивать! - выкрикнул чей-то задорный голос, - лагерь дикарей уже взяли. Нам нужно искать себе добычу самим.
Огромный воин Западного войска нанёс ещё один удар, разрубая Тормунда пополам. Всё вокруг забрызгало кровью и внутренностями. Вель побледнела и невольно ощутила тошноту. Конечно, она не раз и не два видела убийства. Но обычно они проходили не так... не так...
Видя смерть предводителя, остальные представители Вольного Народа пали духом. Кто-то отбросил оружие, сдаваясь врагам, но получая в награду лишь смерть, кто-то бросился бежать, но был убит в спину. Остатки оказались сломлены и теперь забивались, как скот по весне.
- Эта — моя, - уверенно произнёс окровавленный гигант, делая шаг в сторону Вель. Почему-то девушке показалось, что он говорит вовсе не о бое...
«Проще убить себя», - подумала блондинка, вместе с тем посмотрев на край холма. Если она спрыгнет с него головой вниз, то мгновенно сломает себе шею и...
Подкрепление южан подоспело и тут же начало спешиваться.
- Вот она! - воскликнул один из них, одетый в чёрную форму Инквизиции, с эмблемой меча, обвитого змеёй.
Девушка, уже собравшаяся было организовать себе самоубийственный прыжок, тут же замерла. Почему-то интуиция уверенно зашептала ей, что это шанс. Дело в том, что она не была колдуньей, варгом или оборотнем. Но раз привлекла внимание инквизиторов...
- Она подозревается в колдовстве, - уверенно заявил низкорослый мужчина, пытаясь отодвинуть в сторону великана, что смотрел на него как... Вель не видела его лица из-за шлема, но невольно улыбнулась, до чего комично выглядела эта сцена.
- Женщина моя, - глухо и раздражённо произнёс здоровяк.
- Сир Клиган, вы мешаете Инквизиции нести слово нашего Бога, «Небесного Клинка», на эти земли?! - аж взвизгнул коротышка, - это измена?!
Названный Клиганом снял окровавленный шлем и Вель увидела его искажённое гневом лицо. Почему-то она посчитала, что сейчас охотник на ересь сдаст назад, может даже испуганно сядет задницей на землю, но он продолжал уверенно смотреть на этого гиганта.
Рыцарь сплюнул и убрал меч, после чего перевёл взгляд на копейщицу, которую деловито делили рыцари Королевских земель.
- Тогда я забираю её, - гулко произнёс Клиган и сделал широкий шаг вперёд.
- В порядке очереди... - начал было один из воинов, но удар кулаком выбил у него сразу десяток зубов, одновременно свернув челюсть. Рыцарь буквально перекувыркнулся в воздухе и упал на землю. Остальные вытащили было мечи, но здоровяк лишь оскалился, положив руку на рукоять своего двуручника.
- Она того не стоит, - пробормотал главный среди них, - уходим, парни. И заберите Джоссвела. Потом сообщим о произошедшем лорду Марбранду или самому «Небесному Клинку»...
- Похвальная целеустремлённость, сир Реус, - насмешливо выкрикнул мелкий инквизитор в его спину.
Он уже подошёл к ней вплотную. Девушка видела щербатый рот и заметила, что в нём серьёзно так не хватает зубов. Однако взгляд коротышки был горящим, словно костёр, на который, по слухам, они пускают «ведьм».
Вель невольно задумалась, не сглупила ли она, когда решила сдаться Инквизиции, вместо того, чтобы убить себя, бросившись с холма?
Его рука, окружённая сияющим ореолом, в свете солнца, легла на её плечо.
- Война — это убеждённость. И наши убеждения сильны как никогда, оттого мы и победили, - его слова буквально отдавались в девушке какой-то странной, внутренней силой.
«Спор двух народов, - вспомнилась ей речь Манса. - И мы проиграли этот спор».
- Дикарка — ты обвиняешься в колдовстве. Не сопротивляйся и мы не будем причинять тебе вреда, - продолжил коротышка.
Вель медленно подняла руки, молчаливо предлагая связать себя.
- Хорошая девочка, - хмыкнул инквизитор, сделав жест своим людям. Тут же подошли солдаты с верёвками.
***
Поле боя, взгляд со стороны
В сердцах бойцов Вольного Народа царили замешательство и ужас. Окончательно потеряв всякую ориентацию, они пытались докричаться друг до друга через завесу пыли, пытались понять, что же им делать. Отряды лучников налетали на них и расстреливали лошадей под всадниками. Воины ругались и прикрывались щитами, уже утыканными стрелами. Всякий раз, как Харма Собачья Голова, Плакальщик и прочие переходили в атаку, южане рассеивались и отрывались от них, продолжая стрелять на ходу, отчего всё новые одичалые с глухим звуком падали на выжженную летним солнцем землю.
Многие одичалые отстали от своих и очутились в затруднительном положении: на них налетали со всех сторон. Горм, взявший на себя командование людьми, после гибели Гремучей Рубашки, вслепую довёл бойцов до верха холма и оказался зажат между земляными укреплениями, сорвавшими первую атаку Вольного Народа, и безжалостными копьями рыцарского отряда из Речных земель, который возглавил лично Бринден Талли, «Чёрная Рыба». Их бой продлился недолго, почти никто из одичалых не смог даже отступить, находя быструю и бесславную смерть.
Похожая ситуация проходила и чуть восточнее. Кригг, один из малых вождей, раз за разом вступал в схватку с элитной кавалерией Запада, но в результате лишился коня, а его люди, решившие что он убит, отступили и рассеялись. Однако, реальность была такова, что Кригга затоптали свои же всадники, запаниковавшие во время бегства. Вихрь смерти продолжал кружиться...
Тем временем, сир Арчибальд Айронвуд, ринулся в атаку через луг. Большая часть его трёхтысячного отряда врассыпную ринулась на север, ибо им не терпелось наведаться в лагерь дикарей, где по слухам уже во всю резвятся Штормовые лорды. Сам же дорниец направился на запад, помчавшись со своими приближёнными через поле, заполненное удирающими пешими одичалыми. Добивая их, одного за другим, он налетел на Плакальщика, укрепившегося с остатками воинов, где и разбил его. Малый вождь был убит, но часть его солдат, каким-то чудом смогла бежать, умудрившись в пыли, наугад, добраться до края поляны. Правда там их почти сразу встретили специально направленные на добивание подобных подранков отряды лёгкой конницы, посланные лордом Моустасом.
Далеко на северо-западе всё ещё воюющих одичалых и особенно их вождей захлестнуло замешательство. Они кричали на гонцов и горнистов, обвиняя тех в предательстве и трусости, не в силах поверить, что основное войско уже проиграло.
Толпы новобранцев Простора, составлявших центр войска «железных солдат», окончательно стушевались под напором объединенной мощи сразу нескольких малых вождей одичалых. Они ещё не до конца оправились после ранее полученного удара во фланг, нанесённого ныне мёртвым Стиром и его теннами, отчего принялись бежать. Воины одичалых, поверив в победу Вольного Народа, ринулись преследовать бегущих, и их боевые порядки смешались. Строй дикарей, и раньше хромающий на обе ноги, окончательно превратился в беспорядочные группы людей, разделённые участками широкого луга. Многие одичалые даже падали на колени, прямо на иссушённую землю, вознося хвалу Старым богам. Как ранее думал ныне пленный Варамир, мало кто услышал звуки горна, командующее общее отступление — в основном потому, что очень мало труб передало эту команду. Большинство трубачей просто не поверили, что им действительно приказали именно это.
Барабаны южан же ни разу ни дрогнули, ни разу не сбились с ритма. Войска Дорна и тысячи умелых всадников на породистых лошадях, эти свирепые и горячие кавалеристы из южных пустынь, часть из которых уже отправились штурмовать укрепления теннов, вдруг возникли из-за толп бегущих просторцев и безудержно ринулись на одичалых, разбившихся на отдельные группы. Этим лорды пустыни также хотели показать своим давним соперникам — Простору, что их войска намного более умелы, сильны и дисциплинированны.
Дорнийские всадники быстро и безжалостно истребляли разрозненные группы войск Вольного Народа, ставя жирную точку на очередном участке поля боя.
Везде и повсюду дикари отдавали свою жизни, постепенно всё больше сосредотачиваясь на бегстве, а не сражении. Так отрезанный от своих людей Иганн — вождь, возглавляющий полуночников, отступил за ближайшие укрепления теннов, настоящий лабиринт деревянных шалашей и простеньких домишек, вперемешку с баррикадами, да вырытыми ямами. Он попеременно взывал то к Старым богам, то к своим людям. Одичалые, рассыпавшиеся по лугу, образовали круги, обнесённые стеной щитов, и сражались с поразительным упрямством, потрясённые встречей с врагом, чья ярость не уступала их собственной. Хоуд, один из командиров, отчаянно сзывал своих всадников и даже парочку каким-то чудом оставшихся великанов, но их задержали у земляных укреплений, вынуждая прятаться от потока стрел.
Огромное сражение разбилось на множество битв поменьше — более отчаянных и гораздо более ужасных. Куда бы ни смотрели вожди, повсюду видны были лишь отряды полклонщиков, скачущих по полю. Там, где «железные люди» превосходили противника численностью, они шли в атаку и брали верх. Там, где им не удавалось одолеть Вольный Народ, его окружали и начинали изводить обстрелом. Многие всадники одичалых, охваченные тревогой, в одиночку кидались на врага, но под ними убивали коней, а их самих затаптывали.
Теперь даже самые упрямые вожди начали понимать: они проиграли.
***
Лагерь одичалых, взгляд со стороны
Манс скакал изо всех сил, проклиная себя за то, что сбился с пути в бесконечных проходах и переходах лагеря. Он натянул поводья, остановив вороного у участка, огороженного шатрами Хармы Собачьей Головы. Их он узнал сразу. Не только по тяжёлым, прочными каркасами, но и по тушам убитых, безголовых собак. Харма ненавидит псов и каждые пару недель требует себе новую собаку, которую убивает, а голову насаживает на пику, повсюду таская с собой.
Налётчик взглянул на север, выискивая приметные верхушки круглых шатров, излюбленных людьми Тормунда, ведь палатка самого Манса и Даллы была рядом...
Словно бы ниоткуда вылетело трое женщин, они стрелой промчались через лагерь Хармы, в сторону севера, где и исчезли за шатрами на дальней его стороне. Мгновение спустя за ними последовала еще одна, черноволосая, что-то неразборчиво вопящая на про поклонщиков и пожары. Король-за-Стеной взглянул на юг и увидел десятки столбов чёрного дыма. Ветер на миг стих и пологи окружающих шатров повисли.
Манс заметил синюю накидку для лошади, брошенную у дымящегося костра. Кто-то вышил на ней солнце и три звезды...
Мужчина слышал крики - тысячи криков.
Где она?
Налётчик знал, что происходит, и, что более важно, он знал, как это будет происходить. Первые костры были зажжены как сигналы для тех одичалых, кто сейчас сражался на поле боя, дабы убедить их в том, что их и вправду одолели. В противном случае лагерь бы сперва обыскали как следует, прежде чем уничтожать. Даже теперь южане наверняка кружили по территории, выискивая добычу, особенно такую, которая бы кричала и извивалась. Если он не найдет Даллу в самое ближайшее время...
Манс пришпорил коня и поскакал на северо-восток.
Осадив вороного у шатра, расшитого изображениями животных, мужчина проломился через извилистый коридор со стороны солнца, чуть ли не светясь в его лучах, и увидел троих рыцарей на конях в нарядной сбруе. Они обернулись, заслышав его приближение, но тут же отвернулись снова, приняв его за своего. Как же хорошо, что он зашёл со слепой стороны! Ведь его дикарский наряд вряд ли мог сравниться с изящными латами.
Кажется, всадники о чём-то спорили. Выхватив свой меч, Налётчик послал коня в галоп. Первый раз проскакав мимо этой троицы, он убил двоих. Хотя их товарищ в оранжевом плаще, в последний момент заорал, рыцари даже не успели на него взглянуть. Манс натянул поводья и развернул коня, но уцелевший всадник уже удрал. Налётчик не стал за ним гнаться и направился на восток, поняв наконец-то, - во всяком случае, он так надеялся, - в какой части лагеря он сейчас находится.
Пронзительный визг, от которого мурашки пробежали по коже, раздавшийся не далее как в сотне шагов от него, заставил Короля-за-Стеной перевести коня на рысь. Привстав в стременах, он заметил каких-то людей, носящихся между битком набитыми шатрами. Новые крики взвились в воздух — на этот раз срывающиеся, и совсем рядом. Внезапно из-под прикрытия окружающих шатров и палаток выскочила целая толпа обслуги, следовавшей за войском: жёны, проститутки, рабы, жрецы... Кто кричал, кто просто молча мчался, куда глаза глядят, не разбирая дороги. Некоторые вопили, завидев Манса и пытались пробиться подальше от него. Другие не обращали на мужчину никакого внимания, то ли сообразив, что он не враг, то ли понимая, что он не сумеет перебить сразу столько народу. В считанные мгновения их поток поредел. Молодые и здоровые сменились старыми и немощными. Манс заметил Кумела, пожилого смотрителя за лошадьми, подгоняемого молодыми помощниками.
Он видел множество обезумевших от страха матерей, которые тянули за собой перепуганных детей. Немного позади них, несколько перевязанных воинов, примерно человек двадцать, отделилась от потока беглецов и заняла боевую позицию. Они подняли щиты и приготовились встретить врага.
Налётчик услышал приближающийся хор хриплых победных воплей, фырканье и топот лошадей... Он натянул поводья и вынул клинок.
Буквально через десяток секунд Манс увидел их. Рыцари быстро ехали между палатками, толкая друг друга. На мгновение они напомнили ему отряд, пробирающийся через бурный прибой. Южане из Штормовых земель...
Манс вздрогнул и опустил взгляд. Молодая женщина с окровавленной ногой и младенцем, привязанным к спине, уцепилась за его колено, умоляюще бормоча что-то, так быстро и неразборчиво, что он не понял ни слова. Мужчина поднял ногу, чтобы пнуть её, потом отчего-то вдруг опустил. Он наклонился и посадил её перед собой в седло. Женщина залилась слезами. Манс развернул вороного и поскакал через толпу бегущих людей.
Мимо уха у него свистнула стрела.
Вороной всхрапнул и издал пронзительное ржание. Мимо проносились шатёр за шатром, холст крашеный и холст полосатый, разрисованная кожа, кости и разные рисунки. Безымянная женщина у него в седле дрожала, тщетно пытаясь взглянуть на своего ребенка. Топот коней поклонщиков был всё ближе, они скакали колоннами по узким проходам и разворачивались в шеренги на редких просветах. «Небесный Клинок! - кричали они. - Так угодно моему Богу!»
Такие же колонны грохотали и по параллельным проулкам. Дважды Королю-за-Стеной приходилось прижимать женщину с ребёнком к шее своего коня, когда над ними свистели стрелы.
Он снова пришпорил вороного, в этот раз аж до крови. Манс услышал крики и понял, что догоняет новую группу беженцев. Вдруг вокруг него оказалась толпа обезумевших, спотыкающихся мужчин, вопящих матерей и бледных как мел детей. Налётчик бросил коня влево. Он узнал преследующего его рыцаря. Это был печально знаменитый инквизитор Джареми Риккер, изводивший Вольный Народ, чуть ли не каждого подозревая в колдовстве и ереси. Все пленные южане, кого только приходилось допрашивать Мансу, слыхали о нём.
Налётчик вылетел на одну из огромных площадей, которые тенны использовали для строевой подготовки, и его вороной полетел вперёд с новым воодушевлением. Манс вставил стрелу в лук, натянул тетиву и ловким выстрелом убил ближайшего всадника, мчащегося за ним через клубы пыли. Вторая стрела вошла в шею коню следующего преследователя, и лошадь рухнула вместе со своим наездником, подняв новое облако пыли.
Король-за-Станой издал гортанный боевой клич, на что женщина завизжала от ужаса. Манс же лишь взглянул вперёд и увидел, как на западную оконечность поля вылетают несколько десятков рыцарей.
«Грёбаные южане!»
Мужчина развернул выдыхающегося вороного и погнал его к северному выходу с площади, благодаря теннов и их точность при подготовке сей площадки. Она была ухоженной и выравненной. В воздухе висели отдалённые крики и резкие вопли войска «железных солдат». Уже не только из Штормовых земель, но и постепенно приближающихся остальных. Безымянная женщина плакала от страха и беззвучно молилась.
Аккуратные палатки теннов уходили на север, напоминая ряды подточенных зубов. Проход между ними всё приближался. Женщина попеременно то смотрела вперёд, то оглядывалась на южан, и то же самое проделывал её черноволосый младенец.
«Странно, - подумалось Мансу. - Младенцы откуда-то знают, когда нужно вести себя тихо».
Вдруг и из северного прохода хлынул очередной поток кавалеристов. Манс моментально свернул вправо и поскакал вдоль лёгких светлых палаток, выискивая, где бы проскочить между ними. Так ничего и не обнаружив, он погнал коня к углу. Всё больше и больше всадников войска Моустаса вылетали из восточного выхода и рассыпались по площади. Те, кто гнался за ним, опасно приблизились, судя по топоту копыт. Ещё несколько стрел вспороли воздух у них над головами. Налётчик резко развернул вороного и скинул женщину на пыльную землю. Младенец тут же завопил. Король-за-Стеной сунул ей нож — прорезать холст шатров.
- Быстро! - приказал он, надеясь, что она сумела правильно разобрать его слова в таком шуме, а главное — понять их, несмотря на стрессовое состояние.
Воздух загудел от грохота копыт и криков поклонщиков.
- Беги! - рявкнул Манс на женщину. - Беги и режь палатки!
Его окутало облако пыли. Мужчина оказался окружён.
Со смехом Налётчик развернулся.
Выхватывая клинок, он увернулся от булавы, летящей ему в лицо по широкой дуге, и нанёс нападающему колющий удар в подмышку. Потом выбил меч следующему нападающему и мощным ударом смял его броню в центре груди. Кажется, дрянная сталь не выдержала, так как клинок Манса рассёк его тело, отчего из него потоком, словно вино, ударила кровь.
Следующего он поймал за щит, вращая мечом, словно дубиной. Всадник опрокинулся назад, свалился с коня и каким-то образом умудрился приземлиться на четвереньки. Шлем слетел с него и покатился под копыта. Перехватив меч, Король-за-Стеной заколол его ударом в основание черепа. Он встал на стременах и стряхнул кровь с клинка в лица потрясённым кавалеристам.
- Ну?! - взревел Манс, широко расставив руки. - Кто следующий?!
Мужчина принялся рубить оставшихся без всадников лошадей, которые отделяли его от врагов. Одна рухнула, молотя ногами в воздухе. Другая пронзительна заржала и вломилась в ряды южан.
- Не на того напали! - выкрикнул Налётчик. - Я — сильнейший воин Вольного Народа! Самый умелый и свирепый!
Тяжело дышащий вороной сделал шаг вперёд.
- Ваши отцы и братья — на моих руках!
Глаза рыцарей отблескивали белым из теней их сверкающих шлемов. Некоторые вскрикнули, но только сдали назад.
- Кто, - проревел Манс с таким остервенением, словно всё его тело состояло из одного горла, - кто из вас, трусов, попробует убить меня?!
Пронзительный женский крик. Король-за-Стеной бросил взгляд назад и увидел безымянную женщину, задержавшуюся у входа в ближайший шатёр. Она сжимала нож, который дал ей Манс и махала руками, призывая его следовать за ней. На миг Налётчику показалось, будто он всегда знал её, будто они много лет были любовниками. Он увидел проблеск солнечного света с дальней стороны шатра, там, где она разрезала стену. Потом он заметил какую-то тень над собою, услышал нечто не совсем...
Несколько солдат завопили — тоже от ужаса, но иначе.
Моментально осознав ситуацию, Манс спрыгнул с лошади и нырнул прямо под неё, надеясь, что этого окажется достаточно, иначе...
На миг он встретился взглядом с широко распахнутыми, ничего не понимающими глазами женщины, увидел младенца у неё за плечом... Это был сын — теперь Налётчик откуда-то точно это знал.
Он попытался крикнуть, но они превратились в тени зелёного огня. Всё вокруг охватило пламя. Мужчина успел порадоваться, что их зацепило самым краем и основной удар принял на себя его жеребец. Манс прикрылся своими шкурами и, пока ещё не ощущая жар пламени, сделал рывок в сторону, на ходу избавляясь от загоревшейся брони.
Ему или повезло, или он был достаточно ловок, но Налётчик спасся, ведь лишь несколько зелёных цветов успели расцвести на его одежде.
Оказавшись на земле, он вынужденно остановился, пережидая несколько мгновений, так сильно стучало его сердце. Посмотрев на догорающую тушу лошади, мужчина заморгал из-за едкого дыма, резавшего глаза.
Звон. Мир состоял из дыма, вони сгоревшего мяса и звона. Манс ничего больше не слышал. Он едва рассмотрел горелые оболочки, что прежде были безымянной женщиной и её ребёнком.
Мужчина сплюнул, проверяя оставшееся снаряжение, нащупав кинжал на поясе. Металл нагрелся, но не обжигал. Король-за-Стеной нашёл это странным, но лишь покачал головой, после чего двинулся на северо-запад, обходя столб зелёного пламени, мимо треклятых вышитых, обвисших шатров теннов. Он спешил, ибо осознавал, что бросок сосуда Дикого огня мог быть не один...
«А мог быть банальной случайностью расчётной команды», - фыркнул он.
Знамёна с различными изображениями реяли на ветру. Вольный Народ также не чурался подобной традиции. Выделять себя на фоне остальных. Вдалеке, за спиной Манса, по небу летали новые сосуды Дикого огня, поражая особо неудобные участки, где закрепились его сородичи. Выжигая их зелёным пламенем. Кажется, где-то пронзительно кричали люди.
Но Манс думал лишь об одном.
«Далла».
Его окружили люди — бегущие, перепуганные, сбитые с толку. Хотя рты их открывались и языки касались зубов, Манс не слышал ничего, кроме звона. Он проложил себе дорогу через толпу и зашагал дальше. В левой руке что-то причиняло боль. Налётчик посмотрел на ладонь и увидел сорванную кожу. Видимо сорвал, когда бежал от вспышки Дикого огня. В ране была длинная, грязная заноза, которую он тут же выдернул свободной рукой.
Кровь тут же окропила ладонь тёмно-красным цветом, заблестев на тусклом солнце, скрытым пылью, поднявшейся в воздух.
На мгновение всё вокруг, включая Короля-за-Стеной, ослепила зелёная вспышка. Неподалёку вновь загорелся столб Дикого огня.
Через миг он услышал удар грома. Звон перешёл в пронзительное нытье — почти неслышное. Манс остановился, закрыл глаза. Крики и вопли раздавались то далеко, то близко, совсем рядом. Они разъели расстояния, разнеслись до края слышимости и в конце концов растворились в окружающем шуме битвы, пыли и зелёных цветов.
Через некоторое время Манс отыскал свой вышитый шатёр, установленный на небольшом пригорке. «Каким потрёпанным он теперь выглядит», - подумалось ему и мужчину охватила печаль. Всё вокруг казалось таким поблекшим...
Рядом Налётчик заметил старый шатёр Вель, который она делила с парой других девушек. Он скрипел и хлопал на ветру. Вот и чайник, который стоял рядом с погасшим костром. Дым от него тянулся над землёй и терялся между соседними палатками. Сердце Манса бешено заколотилось. А вдруг Далла пошла вместе с остальными поглазеть на битву с юго-восточного края лагеря? Вдруг южане поймали её? Такую красавицу они непременно прихватили бы, хоть наверняка и попользовали перед этим. Игрушка для лордов. Необыкновенный подарок!
Добыча!
Звук её голоса заставил Манса подскочить. Пронзительный крик... На миг он застыл, не в силах пошелохнуться. Он услышал мужской голос — мягкий, вкрадчивый и при этом безумно жестокий...
Земля ушла у него из-под ног. Мужчина попятился. Шаг. Другой. По коже побежали мурашки.
Налётчик крадучись двинулся вперёд. Его рёбра словно окаменели. Он не мог сделать вдох! Кинжал дрожал в его пальцах. Манс вытянул руку и кончиком лезвия отвёл полог шатра. Поначалу он ничего не увидел — внутри было слишком темно. Лишь какие-то тени да судорожные всхлипы Даллы.
Потом Король-за-Стеной разглядел её. Девушка нагая стояла на коленях перед нависающей над ней тенью. Один глаз заплыл, из носа и откуда-то из-под волос течёт кровь и ручейками струится по шее и груди.
Манс переводит взгляд, рассматривая остальное убранство. Четверо мужчин. Двое без штанов, а один с ножом, стояли прямо перед рыдающей Даллой, которая стремится съёжиться в комочек, пытаясь натянуть на себя пушистую шкуру.
- Пожалуйста, - всхлипывала она, - пожа-алуйста! - вскрикнула девушка уже громче. - Что я сделала? Почему вы так поступаете, чем я...
Хлёсткая пощёчина прилетела ей прямо по лицу и Далла упала.
Манс прикинул, как лучше начать. Мысленно оценив, что двое мужчин, которые были без штанов, точно растеряются и по инерции первые мгновения будут натягивать свои портки.
Девушка громко завизжала, но рыцарь с кинжалом лишь засмеялся. Ему вторили остальные.
«А вот с ещё двумя уже сложнее, - прикинул Манс. - У одного только кинжал, он явно нацелен растянуть удовольствие. А вот последний в полном боевом облачении. На поясе видны ножны с клинком, а на теле броня».
- Скажи-ка, шлюха, как мне лучше поступить? Просто поиметь тебя или немного поиграть?
Время раздумий истекло.
Манс, не задумываясь, скользнул в темноту шатра. В воздухе мерзко воняло спариванием. Не давая врагам времени, Налётчик перерезает глотку первому, стоящему без штанов, а потом и второму, прежде чем тот смог как-то среагировать.
Неизвестный рыцарь, держащий нож в руке, тут же оборачивается, его глаза испуганно расширяются.
- Сир Трант! - выкрикивает стоящий у стены солдат, спешно вытаскивая булаву. Но было поздно.
Манс уже подскочил к нему. Вблизи он заметил, что это был высокий и мрачный на вид человек с бородой цвета ржавчины. У него были глубокие мешки под глазами и белый плащ за спиной.
Рыцарь успел выставить руку, но перчатки гвардеец, к его сожалению, снял. Ему хотелось ощутить тело красавицы-дикарки, найденной его отрядом среди этих богатых шатров. По праву Королевского Гвардейца, мужчина не собирался делиться добычей. И, кажется, это не пошло ему на пользу.
- А-а! - выкрикнул он, сдавая назад. Ладонь была сильно порезана.
Тем временем, наперерез Мансу выскочил одоспешенный солдат, но Налётчик уже отступил, выхватывая из ножен убитого им ранее бойца, короткий меч.
Схватка была быстрой. Наполненный яростью Король-за-Стеной быстро сокрушил своего противника. Ему не помогли ни доспехи, ни щит.
- Поганый одичалый ублюдок! - услышал Манс крик, полный злобы, раздавшийся из тьмы шатра. Раненый им мужчина успел прийти в себя, натянув сброшенные элементы доспехов. Он также вытащил свой длинный меч, остриё которого теперь смотрело прямо в сердце Налётчика.
Его глаза сверкали отвратительной злобой.
- Королевская Гвардия, - мерзко ухмыльнулся он, - если тебе о чём-то говорят эти слова!
Манс не стал отвечать. Он ударил, целясь в слабое место доспехов, в районе шеи. Но рука рыцаря, - которую Налётчик пробил ранее и которая окрашивала перчатку кровью, - взметнулась и ударила его запястье. Замах смазался, отчего меч попал в стальную пластину, бессмысленно съехав мимо и не причинив никакого вреда. Ответный же удар Белого Плаща попал прямо в бок Манса, заставив его глухо ухнуть и отступить на шаг назад.
Крутанув клинок, Гвардеец сделал эффектный выпад, от которого Налётчик ушёл кувырком, едва разминувшись с острым лезвием. Мужчина ощущал боль в боку. Хоть клинок и не смог пробить оставшееся на нём защитное снаряжение, но сила удара была такова, что точно сломала ребро.
- Так заканчивают наши враги, - равнодушно произнёс он, уже ставя крест на Мансе. Возможно так оно и случилось бы, только... он неосмотрительно оставил свою ранее терзаемую цель без внимания. А Далла была одичалой, а не какой-то нежной южанкой.
Во время схватки она сделала единственное, чем реально могла помочь своему мужу. Не обращая внимание на боль и льющуюся кровь, голой выскочила из шатра и схватила чайник с кипятком, выплеснув его прямо в лицо рыцаря.
Меррин Трант завизжал. Шлем не спас его от ожогов, вода легко находила места, через которые заливала его голову, глаза, нос, рот, уши...
Манс воспользовался этим и ловким движением пробил доспех своего противника, пронзив один раз, а потом ещё несколько — на всякий случай.
Глава 55
Тенния, поле боя
Битва всё сильнее подходила к своему логичному концу. Все направления одичалых, как и все их войска, потерпели поражение.
Вскоре, разрозненным отрядам Вольного Народа, под которыми отстреливали лошадей, не осталось ничего иного, кроме как остановиться и обороняться. Южане всё чаще с рёвом врывались в их гущу, метя в дневном мраке в искажённые ужасом и гневом лица, словно в мишени. Кровь запеклась на растрёпанных бородах. Одного за другим их опрокидывали и затаптывали. Пыль превращала пот в корку грязи. Серьёзно раненного Сабрака, малого вождя одного из кланов Ледяной реки, вынесли из первых рядов, где он, как и любой другой берсерк, «отдался ярости», полностью и без остатка, как старались поступить все его соклановцы, когда были уверены в приближении смерти.
Некоторые, как Великий Морж, вождь Моржовых людей, рванули вниз по склону на прорыв, бросив тех родичей и ближников, которые остались без лошадей. Некоторые, как жестокий Рагвил Серп, обескровили свои отряды бесконечными контратаками, и в конце концов у них вообще не осталось конных. Но другие, как безжалостный Лютый Джакс или беспристрастный Синий Коготь, вождь немногих оставшихся дикарей из Сурового Дома, просто пережидали атаки своих врагов. Они подбадривали своих людей и яростно обороняли каждую пядь пыльной земли. Снова и снова «железные люди» кидались в бой.
А потом... трубы южан запели иначе. По другому. Это был странный и непохожий на остальные сигнал. И они отступили. Вольный Народ возрадовался было краткой передышке и возможности перегруппироваться, но их вожди были иного мнения.
- Бежим! Все! - закричал было Джакс, но в этот миг их накрыла волна зелёного пламени.
«Небесный Клинок» не собирался впустую переводить своих солдат. Весь план боя уже был отрепетирован им от и до, а потому наводчики получили точные координаты. Катапульты посылали смертоносные сосуды с «субстанцией», которые сжигали Вольный Народ тысячами.
Ржали кони. Трещали копья. Кричали и выли люди. По всем склонам звенели топоры и мечи. Одичалые отступали, откатываясь назад, поражаясь силе и навыкам своих врагов. Войска «поклонщиков», как презрительно называли их дикари, не только не уступали в физической силе, но ещё и обладали точно такой же безумной яростью. Многие просто прыгали с лошадей и вышибали ошеломлённых всадников Вольного Народа из сёдел. Так были убиты двое сыновей Тормунда — Торегг Высокий и Торвинд Смирный. Свою смерть нашёл и ранее сбежавший Великий Морж, которого не выпустил отряд лёгкой конницы, забросав дротиками прямо на ходу.
Остатки пеших бойцов Тормунда, избежавших смерти от отряда Григора Клигана, как и тысячи теннов до них, попали в окружение за своими стенами из щитов. Им оставалось лишь молиться Старым богам, чтобы в их группу не прилетел очередной сосуд Дикого огня. Но вырваться им не давали, старательно пресекая любую возможность.
Конница Запада прочесала территорию вокруг укреплений теннов, прикрывая пеших, которые обрушились на остатки стражников и лучников, полностью уничтожая их. А потом ринулись дальше, к достаточно высоким, каменным постройкам, где должны были размещаться наиболее высокородные представители этого племени.
Тем временем Штормовые лорды вихрем пронеслись по извилистым переулкам и длинным проходам лагеря одичалых, поджигая шатры и палатки, рубя слуг и рабов, швыряя кричащих женщин на землю и насилуя их.
Многие войска, даже из свиты лордов, при виде столбов дыма, вставших вдалеке над лагерем Вольного Народа, попадали на колени и вознесли молитву, восхваляя «Небесного Клинка» за то, что он даровал им победу.
Немногие люди, в данный момент находящиеся в непосредственной близости к самому лорду Моустасу, лично поклонились главнокомандующему, целуя землю под его ногами. Они благодарили «Небесного Клинка», за возможность навсегда стереть с лица земли даже упоминания мерзких дикарей, доставивших им столь много проблем.
Но Арвинд понимал, что это ещё не всё. По его указу наводчики Дикого огня навели катапульты на Зачарованный лес, за лагерем Вольного Народа, а потом запустили туда сосуды, окрасившие окрестности в зелёный цвет.
«Небесный Клинок» помнил, что очень большое количество одичалых смогло сбежать именно этим маршрутом, так что надёжно перекрыл его, заодно цепляя всех, кого только мог задеть.
Те, кто пережил первый удар Дикого огня, всей массой пустились наутёк, в основном — по широким склонам вдоль высоких холмов, где их перехватили заградительные отряды лёгкой конницы, возглавляемые Сандором Клиганом. Вместе с ними были и резервные силы — войска, которые «Небесный Клинок» отправил на перехват, убедившись, что их мечи не требуются где-то ещё.
Около девяти тысяч рыцарей «железных солдат» налетели на спешно бегущих дикарей и втоптали их в землю, загнали в обрывы и ямы, безжалостно истребляя. Мало кому удалось ускользнуть.
Тем временем, войска Королевских земель прорвали удавку, сжимающуюся вокруг рыцарей Простора. Остатки отрядом Хармы Собачьей Головы и уже давно мёртвого Хеллека были отброшены. Так впервые возникла пауза в том, что впоследствии получило название «Битвы на склонах». Пыль начала рассеиваться... Когда ситуация внизу, на поле, прояснилась, длинные ломаные ряды рыцарей Простора разразились радостными выкриками. Вместе с Королевскими войсками, они в едином порыве ринулись с высот.
На севере чудовищное продвижение кавалерии Запада и Дорна, уничтожающее остатки обороны теннов и с помощью пеших войск захватывая их укрепления, столкнулись с заслоном. Около трёх тысяч одичалых смогли скооперироваться и занять оборону, сумев своим отчаянным порывом отбить волну рыцарей обратно. Но вскоре к ним подошло подкрепление войск Речных земель, обстрелявших врага из луков, а потом окончательно его добивая лихим кавалерийским наскоком. Фланговые атаки войск из Долины, под командованием «Бронзового» Джона Ройса, окончательно поставили точку на этом направлении.
Далеко на северо-западе, северяне, под командованием Русе Болтона, в конце концов сломили сопротивление бойцов Вольного Народа, закрепившихся на заросших лесом холмах. Их согнали с вершин и вынудили прижаться к берегам ныне пересохшей реки «Молочной». «Маленький» Джон Амбер, со своими тяжёлыми всадниками, хоть они и уступали противнику в численности, атаковал собравшуюся вокруг нескольких выживших вождей орду. Сам «Маленький» Джон получил копьём в подмышку, но выжил, а его войска одержали верх и перебили разбегавшихся дикарей. Вскоре запыхавшиеся северяне уже присоединились к Штормовым лордам и ловили женщин с рабами в огромном лагере Вольного Народа.
Гигантское войско одичалых распалось на части. Кто-то смог вырваться — в основном это были конные, которые держали путь не в сторону Зачарованного леса, а к Заливу Людоедов, где почти ничего не росло. Тем не менее, по их следам уже направили погоню.
Горгор Сутулый, последний малый вождь Рогоногих, оставил высоты вместе с остатками своих пеших людей и попытался отступить через горы. Но там его уже поджидал Аддам Марбранд, и Горгору пришлось бежать с горсткой своих ближников, пока его всадники истекали кровью, сражаясь с закалёнными ветеранами Запада. И хоть несколько именитых рыцарей погибли в этой схватке, «железные люди» не дрогнули, а вот одичалые оказались перебиты подчистую. За Горгором, который отправился искать путь вглубь гор, на на юго-восток, отправились опытные загонщики, с поддержкой лёгкой конницы.
Однако слишком увлекаться погоней «Небесный Клинок» не давал. Ему хватило и прошлого раза, когда чересчур поверившие в себя рыцари сотнями заблудились в степях и лесах.
Битва закончилась, началось добивание и агония.
***
Лагерь одичалых, взгляд со стороны
Манс несколько секунд смотрел на убитого им рыцаря, чей белоснежный плащ теперь был измазан кровью.
Далла вцепилась в себя двумя руками. Она согнулась до самой земли и разревелась, впадая в натуральную истерику. Налётчик схватил её и крепко прижал к себе, но девушка вырывалась и вопила.
Мужчина стоически переждал этот приступ. Мыслями он разрывался между желанием немедленно сбежать и хоть как-то успокоить свою женщину.
По истечению пары минут, Далла выдохнула и посмотрела на Манса более осмысленно.
- Ты ранен, - заметила она, - нужно перевязать...
- Не здесь, - качнул Король-за-Стеной головой, - одевайся, мы уходим.
- Я... - слёзы снова потекли по её глазам, - иди один, я уже не подхожу тебе. Я была осквернена и...
- Дура! - прикрикнул Налётчик, обхватив её за плечи, - это не твоя вина! Бой проиграл я!
- Ты винишь себя за меня! - светловолосая девушка оттолкнула его, из-за чего Манс поморщился, ведь она зацепила сломанное ребро.
- Я пришёл за тобой, Далла, - твёрдо сказал он, наблюдая, как женщина, морщась, натягивает одежду на своё грязное, окровавленное и избитое тело.
- Ты свихнулся! Ты ненормальный! Как ты теперь можешь быть уверен, что дети, которых я тебе подарю, будут твоими?!
- Они в любом случае будут моими! - гнев заглушил чувство тревожности, отчего Манс схватил Даллу за руку и скрутил. - Я забираю тебя! Ты — моя собственность! Я «украл» тебя!
Далла лишь молчаливо и тихо расплакалась. Но через миг, посмотрев в её глаза, Налётчик заметил там холодную решимость.
- Ты ненормален, муж мой. Я давно уже заметила это. Как и твоё желание во время близостей постоянно слышать, насколько ты уникален, хорош собой, красив и умён.
Король-за-Стеной на миг прислушался к происходящим за пределами палатки событиям, но их шум был ещё достаточно удалён. Кажется, кроме Королевского Гвардейца и его шавок, до этого места ещё никто не добрался.
- Я знаю, почему ты так боишься Стира, Варамира, Тормунда и остальных. Я общалась с магнаром теннов. Он многое рассказал про тебя. Ведь он был с тобой уже долгое время. Я слышала и то, что говорили другие перебежчики, люди, знакомые с тобой по Ночному Дозору.
Манс бросил на неё странный взгляд. Там была смесь гнева, раздражения, злобы и... страха.
- И что они сказали?
Далла стёрла кровь с губ. Кажется, истерика полностью отпустила её.
- Поведали, почему ты такой самовлюблённый. Почему во время близости со мной, ты никак не перестанешь думать про себя. Почему постоянно подозреваешь чужое предательство; почему всех опасаешься, а потом приходишь ко мне, даже накануне важного боя, чтобы я вновь наполнила тебя уверенностью в собственных силах. Я знаю про всё!
Внутри у Манса что-то задрожало. Он вскинул руку, но пальцы отказывались сжиматься в кулак.
- Что тебе рассказали? - только и смог выдавить он.
- Что я — только знак, символ твоей исключительности. Просто безделушка, такая же, как золотой браслет или кольцо на палец. Вольный Народ так и не смог вытравить из тебя этих южных взглядов. Ночной Дозор повлиял на тебя сильнее, чем ты это показываешь. Даже сейчас, говоря свои слова, ты на самом деле не хочешь вернуть меня, а лишь желаешь в очередной раз получить доказательство своей уникальности!
- Глупая баба! Тебе заморочили голову! «Вороны» спят и видят, чтобы разрушить наши порядки! И этот проклятый Стир, всегда завидующий мне! - Манс сплюнул прямо на стенку шатра. - Но уже плевать, он мёртв, погиб в бою, на моих глазах. А все пленные «вороны» нашли свою смерть ещё раньше. Перебежчики... хах, да кто слушает предателей?
- «Погиб в бою», говоришь? Ты сам убил его! Я же знаю тебя, муж мой. Наверняка отправил его прямо в центр всей схватки, а потом обставил всё как случайность! Потому что боялся! Боялся его слов и стоящей за ними правды! Наказал его, а по итогу снова самого себя!
- Заткнись! Ты — моя добыча! Моя собственность! Я тебя «украл»! Ты должна делать, что я захочу! - Налётчик толкнул Даллу, роняя прямо на шкуры.
- Нет! Нет! Я — не твоя собственность! Я — твой позор! Он так сказал! - выкрикнула она в ответ.
- Позор? Какой позор? Что он сказал? - Манс навис над ней, угрожающе скалясь.
- Что тебе постоянно нужно поощрение и ты требуешь его от меня. Это нужно тебе больше, чем всё остальное. Потому что больше ничего уже не может тебя исправить. Потому что ты уже сдался! А сейчас ты не можешь понять тот факт, что я тоже сдалась! Как сдался ты сам! И вскоре ты возненавидишь меня за это! Уже ненавидишь! За то, что меня изнасиловали здесь, прямо как тебя, когда ты ещё служил в Ночном Дозоре!
Она всё ещё лежала на земле, подтянув ноги. Такая красивая. Избитая и сокрушённая, но всё равно красивая. Как может человеческое существо быть настолько красивым?
- Что ты сказала? - тупо переспросил Манс.
Теперь Далла принялась всхлипывать. Откуда-то у неё в руке появился нож. Она приставила его к горлу. Король-за-Стеной видел, как в клинке отражается безукоризненный изгиб её шеи. Он мельком заметил уже начавший наливаться чёрным синяк на её предплечье.
«Она помогла мне убить того рыцаря...»
- От такого нужно избавляться кровью. Лишь ей... лишь ей можно смыть позор. Я не хочу жить как ты. Не хочу становиться сломленной, - слова Даллы откликались в душе Манса, заставляя его отступать назад.
- Не останавливай меня! - плача, произнесла девушка. - Я убью себя! Убью! Потому что уже ничего не будет как прежде! Не будет нас, не будет Вольного Народа, не будет наших детей, не будет ничего...
«Далла...»
Её рука была согнута и плотно прижимала нож к горлу. Лезвие уже рассекло плоть. В последний миг Манс каким-то чудом смог ухватить её за запястье, но уже было поздно. Кровь толчками начала выплёскиваться, заливая его руки и самого мужчину. Налётчик смотрел ей в глаза, а она смотрела в его.
Вскоре он вышел из шатра и пошёл вдоль палаток, нацепив броню, снятую с солдата, прикрывающего Королевского Гвардейца. Манс спокойно шёл прямо сквозь прибывающие толпы ликующих поклонщиков, и смотрел вдаль, на бескрайние Клыки Мороза и Земли Вечной Зимы, которые простираются за ними.
«Какие они необычное, - думал он, - эти горы...»
***
Тенния, укреплённая крепость магнара
Сигорн, новый магнар теннов, ставший им после смерти своего отца, Стира, смог вырваться с поля боя и вернуться в укреплённую долину. Жаль, что это ненадолго.
Мужчина распустил всех своих ближников, охрану, слуг и рабов. Всю длинную вереницу людей — неизбежную деталь его высокого положения, оставшись в одиночестве сидеть за грубо сделанным каменным столом.
Сигорн налил себе эля, сваренного их собственными искусниками, после чего начал неспешно потягивать его. Похоже, он впервые распробовал сладость всего того, что потерял, не успев даже толком и обрести.
Его молодое и крепкое тело рвалось в бой, стремилось ощутить кровь врагов, стекающую по длинному мечу. Но мужчина понимал бессмысленность этих действий.
Зачем принимать смерть в грязи и пыли, если можно сделать это на своих условиях? В собственной комнате, окружённой приятными вещами?
Сигорн был точной копией своего отца, хоть и моложе, да ниже ростом: худощавый, с прямым носом, глубоко посаженными большими серыми глазами и залысинами, из-за которых он выглядит старше своих лет. Мужчина был прям, как копьё и казалось, весь состоял из жил и мускулов. Гладковыбритый, словно почитатель «Небесного Клинка» и с лысой головой.
В дополнение ко всему, Сигорн носил бронзовые чешуйчатые доспехи и шлем.
Новоявленный магнар сидел в верхней башне собственной крепости. Сквозь узкое окно до него доносился шум отчаянного сражения, идущего внизу, крики дорогих его сердцу друзей и соратников.
Хотя Сигорн старался жить по чести, за свою жизнь он успел совершить не мало дурного. Когда сам, а в иной раз по приказу отца. Что же... дурные поступки — неизбежная принадлежность власти. Новоявленный магнар сожалел о них и жаждал более простой жизни, в которой, конечно же, меньше удовольствий, но зато и ноша куда меньше. Но конечно, он совершенно не желал столь сокрушительных перемен…
«Отец, мы погубили наш народ... и нашу веру».
Сигорн подумал, что теперь последние богорощи будут вырублены, как и оставшиеся чардрева. Каждый из людей, населявших эти великие земли, превратится в очередного поклонщика, который только и будет, что склонять голову да колени.
Мужчина не знал точно, какой план на бой был у Манса, но верил, что он был хорошим. Налётчик не зря оказался избран Королём-за-Стеной. Да и остальные вожди не сидели без дела, помогая ему. Что же пошло не так? Может, ситуация изменилась, когда им внушили иллюзию простого, неподвижного строя южан? Или тогда, когда убедили их в том, что поклонщики будут сражаться по их правилам? А после «Небесный Клинок» заманил их войска на север и прорвал строй... но не при помощи грубого давления и тщетных атак, а путём прорыва — точнее, его видимости — в центре собственного войска, среди многочисленных, но слабо обученных солдат Простора. Дальше «железные люди» попросту раздавили то, что осталось после сокрушения Королевскими, Западными и Штормовыми войсками.
Какое горькое поражение. Его даже нельзя назвать глупым или случайным. Что же это было?
Разве мог человек придумать столь простой, но такой элегантный и точный план? Может, это действительно был Бог? Неужели всё это время Вольный Народ боролся против настоящего сверхсущества?
Может быть Моустасу помогли. Возможно «вороны». Из тех, кто ещё застал их прошлые конфликты, до реформирования Ночного Дозора.
Старый враг. Старый друг — если только «ворона» способна быть кому-нибудь другом. Однако, они так давно воевали, так давно сражались, что ненависть невольно выхолостилась, стала пустой и привычной.
Сколько за это время у них с Ночным Дозором было союзов и сколько войн? Как много одичалых сбежало в глубь юга, навсегда оставшись на землях Старков? А как много «ворон» нашли прибежище среди Вольного Народа?
Всё относительно. Всё меняется, но остаётся таким же, как тысячу лет назад. Даже сейчас... Дозор сражается против Дозора, Манс Налётчик бьёт своих братьев. Мог ли он специально сдать войско?
«Вороны»... Старый враг. Старый друг.
Мужчина сделал широкий и жадный глоток эля, до самого дна кубка. Он не сдерживался, не видя в этом смысла. Покосившись на огонь, горящий в очаге, Сигорн бросил свой расписанный и разукрашенный кубок в пламя.
Магнар не хотел, чтобы потом он достался кому-то из изнеженных лордов поклонщиков. Они не заслужили чести пить из этого сосуда.
Бросив взгляд в узкое окно, он заметил там яркое солнце.
«Старые боги, ещё даже дневной свет не угас!» - возникла мысль в его затянутом хмелем сознании.
- И поднимем мы головы, увидев, что даже день ещё не угас, оттого позор наш открыт всем и виден каждому. Что Старым богам, что новым, южным. Каждый увидит слабость Вольного Народа, каждый посрамит нашу честь и достоинство. И не будет потомкам нашим, что продолжат жить под сенью лесов, холмов и гор, покоя.
Дерево кубка громко треснуло и тлеющая щепка выбилась из очага, резко, быстро. Она упала прямо на каменный стол, перед магнаром, несколько раз подпрыгнув, словно живое существо.
Гладко отполированный камень немного потемнел в месте, где она затихла.
«Подходящий знак», - решил Сигорн, уловив намёк. Небольшое предсказание будущего рока.
Мужчина выпил еще эля, прямо из кувшина. Враги уже ломились в двери. Быстрые люди. Смертоносные люди.
«Неужто все мы мертвы? - подумал магнар. - Нет. Только я».
Подойдя к окну, Сигорн встал на колени и погрузился в последнюю, самую благочестивую молитву Старым богам. Он не слышал, как трещит дерево. Лишь завершающий грохот и стук обломков, раскатившихся по каменному полу, подсказали ему, что настал час взяться за меч.
Новоявленный правитель теннов повернулся, чтобы встретить лицом к лицу вломившихся в комнату рослых, охваченных безумием битвы южан.
Это будет недолгий бой.
***
- Вы довольны, господин? - поступил мне вопрос от Морри, когда я наконец-то отвернулся от поля боя и отправился вниз, по склону холма.
- Ещё бы, - улыбаюсь в ответ, - этот оборотень был достаточно силён. Я ощущаю, что стал на шаг ближе к полному восстановлению. И битва... да, она тоже прошла хорошо. Пару моментов я бы поправил... но да не суть, это не существенно. Главное — победа далась лёгкой ценой, потери составляют менее пятой части войск.
- С учётом такой орды, это очень хороший показатель, - одобрительно посмотрела на меня служанка своими тусклыми глазами.
Оказавшись внизу, ко мне почти сражу подбежала группа офицеров, гонцов, лордов, стражи и ближников, которых я отослал ранее, чтобы не допустить их смерти, в случае прорыва одного из варгов. Это была бы бессмысленно. Да и зачем мне была нужна стража, когда рядом была Морриган?
Донесения посыпались, как из рога изобилия. Но это были приятные вести, лишь подтвердившие картину боя, составленную в моей голове. Войска одержали сокрушительную победу, окончательно сломив жалких дикарей.
Сложив руки за спиной, я на миг прикрываю глаза и медленно выдыхаю.
Ещё один шаг на моём пути. Осталось совсем немного и мир будет в безопасности. Я уже прикинул направление, где прячутся эти снежные ублюдки. В Землях Вечной Зимы, холодных, даже жарким летом. И именно туда направятся мои разведчики, как только сомнут Теннию.
Касательно же моего исцеления... план по Таргариенам движется полным ходом и пока что вполне успешно. Всё-таки не зря я, сквозь боль и слёзы, даже несмотря на поглощённого в то время мага, выискивал Рейллу. Нашёл и смог встретиться. Это была интересная беседа. Воспоминание о ней встало перед глазами...
Женщина смотрела на закат, через открытое окно, так, как будто надеялась ослепнуть. Её длинные серебряные волосы уже тронула лёгкая седина. Они не были как-то уложены и теперь ветер спокойно трепал их.
Без сложной причёски и макияжа, она смотрелась более взросло и мудро, создавая образ сильной и волевой личности.
Я распустил всю свою стражу и свиту. В комнату к бывшей королеве я зашёл абсолютно один, плотно закрыв за собой дверь. Ни слова ни говоря, широким шагом подошёл ближе и закрыл окно. Ветер отвлекал и мешал, как и слепящее, яркое солнце.
Довольный результатом, встал над женщиной, на чей поиск был вынужден потратить просто-таки неприличное количество времени и сил. Я смотрел в её фиолетовые глаза, желая понять, что за вздор Рейлла напридумывала себе, чтобы реагировать так... странно.
- Визерис не мёртв, - говорю я ей, - как и Дейнерис. Никто и пальцем не тронул их.
Да, Дейнерис. Канонная «Бурерождённая и Неопалимая». Впрочем, для немолодой Рейллы роды прошли тяжело. Как мне сообщили, новой беременности она уже не переживёт. Но это и не нужно. Таргариен сделала своё дело, принесла в этот мир Дейнерис.
Пока правда не знаю, именно та ли это Дейнерис, ведь как уже понятно, отцом её не является Эйрис Таргариен. Однако, есть у меня хорошие такие подозрения, что полукровкой девочка не будет... Не зря же сроки беременности так удачно наложились на посещение Рейгаром Драконьего Камня, перед той, финальной битвой.
- Вы уже всё знаете, лорд Моустас? Жаль. Но это было ожидаемо.
- Не ожидал, что вы доберётесь так далеко, леди Рейлла, - склонил я голову, хоть и не слишком низко.
- «Леди Рейлла», - еле заметно вздохнув, повторила она, - вы, лорд Моустас, не упускаете случая, ткнуть меня носом.
- Вас это задевает? - присаживаюсь я напротив, не спрашивая разрешения, что вообще-то является дурным тоном, но было как-то плевать.
- Как ни странно, да, - улыбнулась она, - когда всю жизнь являешься королевой, то трудно измениться по щелчку пальцев.
- А вот мне кажется, что перемены вам к лицу. Я отчётливо вижу, что вы стали иначе смотреть на всё происходящее вокруг. Как и ваши люди, не так ли?
- Ах, давайте же оставим досужие разговоры, - махнула бывшая королева рукой, - зачем вы так старательно искали со мной встречи, лорд Моустас? Явно не ради того, чтобы выслужиться перед этим мальчишкой Робертом. Не с вашим положением и репутацией пытаться добиваться королевской милости. Это ему нужно пытаться заполучить ваше внимание.
- О, вы так уверенно исключили возможность вашего мною убийства? Может быть я хотел лично заглянуть в эти чудесные, лиловые глаза...
- Полно, - отрезала она, - переходите к сути, лорд.
Качнул головой и не сдержал лёгкой ухмылки. Рейлла в своём стиле. Брак с Эйрисом не сломил эту женщину, а если точнее, то на руку явно сыграла помощь Рейгара, благодаря которой она сохранила ум и душевное спокойствие.
- Скажите, вы помните, какая была любимая фраза Рейгара, которой он начинал и заканчивал любую войну? - спрашиваю я Рейллу.
Глаза женщины вспыхнули. Она кивнула.
- Прошу, скажите мне её.
- Война — это интеллект.
- Вы — жертва в этой войне, леди Рейлла?
Бывшая королева нахмурилась, поджав губы. Она покачала головой.
- Нет, - коротко ответила Таргариен.
- Боюсь, что да, леди Рейлла.
Женщина отвернулась. Её взгляд блуждал по комнате, останавливаясь на закрытом окне. Ей явно вновь захотелось взглянуть на солнце.
- Когда-то я боялась. Но больше не боюсь.
- Больше не боитесь... И почему так, леди Рейлла?
- Закат нашей династии. Он прошёл уже давно. Ещё в миг «Трагедии в Летнем замке», когда погибла большая часть нашего, некогда многочисленного рода. Я осталась одна. Из женщин, имею в виду. Очевидно, что на чистокровности можно было поставить точку.
Рейлла посмотрела на меня своими пурпурными глазами. За ними я видел серьёзность и желание идти до конца.
- Смерть Рейгара не была концом. Это было закономерным итогом. Он ушёл, как и другие мои дети. Осталось двое, но, видимо, уйдут и они.
- Я — человек практичный, леди Рейлла.
Перед глазами на миг пронеслись воспоминания того боя, когда Баратеон убил Таргариена. Радостное событие. Я вспоминал картину побоища: открытые рты и распахнутые глаза, руки, скрюченные, словно лапы раздавленных тараканов. Дым, поднимающийся от зелёных костров.
После минутного молчания, снова смотрю на женщину. Мне подумалось, что есть определённое различие между красотой, которая освещает, и красотой, которая освещена. Солнце и небо...
- Что же, достаточно полемики, - встряхнулся, сбрасывая оковы незримых воспоминаний. - Знаете, я всегда находил несправедливым факт прошедших событий и падения династии Таргариенов, - откидываюсь на спинку стула, положив ногу на ногу. - Про Эйриса нет смысла говорить. Его характер и нравы общеизвестны. Можно сказать, что восстание произошло лишь по его вине. Ведь не было ни заговорщиков, ни откровенных противников. Все были спокойны даже после того, как он дал... «отставку» Ланнистеру и собственному сыну.
Бывшая королева не прерывала меня, но обратилась во слух, пристально ловя каждое слово.
- Вы ведь знали, что мы готовим переворот, - продолжил я, едва уловимо улыбнувшись, - Рейгар не мог не поведать сию чудесную новость вам, милая леди. И мы действительно смогли его реализовать. Верховные Лорды приняли условия принца, армии были наготове, королевский двор походил на сборище замаскированных шпионов и наёмников всех мастей, готовых вонзить нож в горло своего врага, едва поступит такое распоряжение... И что же произошло дальше?
Я позволил молчанию на миг опуститься между нами. Мельчайшая пауза, которую я прервал, едва ощутил желание собеседницы разорвать неуютную тишину.
- Рейгар сполна перенял «особые» качества своего отца. Ведь только безумцу могло прийти в голову, накануне военного переворота, похитить девчонку Старков. До сих пор учёные мужи не могут прийти к однозначному мнению о причинах сего поступка, склоняясь к выводу, что проблема кроется где-то глубоко... в голове.
- К чему этот экскурс в историю? - нахмурилась Рейлла. Своими словами я смог вывести её из апатии, - к какому выводу вы подходите столь издали, лорд?
- К тому, что если на троне и должен сидеть Таргариен, то, пожалуй, это должна быть женщина.
Её глаза широко распахнулись.
- Вы ведь не верили, что я хочу просто поговорить, верно? - склоняю голову, - оттого мы сейчас сидим в Мороше, маленьком портовый городке на севере Эссоса, в западной части дельты Сарны. Что здесь примечательного? Жалкая лоратийская колония. Максимум, что тут можно получить, это какие-то торговые связи с Саатом и Иббеном, не более.
Позволяю себе поморщиться.
- И вы, уважаемая леди, не просто так отослали свою дочь, Дейнерис, с сиром Ричардом и Оливером через Горькотравный залив, прямо в Саат. Думаете, что таким образом сумеете меня обмануть? Разменять свою жизнь, но спасти детей? Вот только где «Красные Драконы», милая леди? Ваша наёмничья рота, в которую переквалифицировались все рыцари и воины дома Таргариен, которые остались вам верны? Которые сейчас успешно, уже три года как, добывают для вас золото? Уж не направлены ли они в помощь принцу Визерису? Настоящему принцу Визерису, что сейчас скрывается в Кваркаше, колонии Кварта?
- Откуда вы всё это знаете?! - Рейлла подскочила, со страхом и гневом посмотрев на меня, - и почему рассказываете мне?
- Разве не очевидно? - прикрываю я глаза, - если бы было таково моё желание, то последователи «Неба» достали вас хоть на краю света. Не важно, как далеко сбежит Визерис, но у «Небесного Клинка» есть связи даже в Асшае, как и верные слуги.
Встаю с кресла и подхожу ближе. Таргариен не сдала назад, лишь гордо выпрямилась.
- Я желаю вам помочь.
Эти слова заставили её вздрогнуть. В глазах на миг появилась такая незамутнённая, чистая надежда, что мне даже стало не по себе. Правда почти сразу она сменилась раздражением с примесью паники.
- Не верю, - коротко произнесла женщина, после чего я взял её за руку.
Рейлла вздрогнула, но ладонь не вырвала, за что я был ей благодарен. Всё-таки это немного помешало бы моим следующим действиям.
Недавно поглощённый маг начал «вырабатываться». Впрочем, в этом и была цель. Я щедрой рукой черпал свои силы, даже из резерва верующих, но тем самым получая возможность сделать то, что желал — доказать свои слова.
Женщина молодела, становясь той, которую когда-то называли не просто королевой, а «Королевой любви и красоты». Рейлла с неверием смотрела на собственную руку, всем телом ощущая изменения.
- Надеюсь, в этом, так называемом трактире, найдётся зеркало? - хмыкнул я.
- Не повредит, но... - она, ничуть меня не стесняясь, запустила руку себе под платье, в области груди, - упругая и крепкая, как до родов... - женщина, хотя уже юная, молодая девушка, всхлипнула, осев прямо там, где стояла. Но я не позволил ей упасть, вовремя подхватив.
- Надеюсь этой демонстрации достаточно, - я сдерживал себя, чтобы не выругаться, ощущая, как болезненно бьётся сердце, словно бы пытаясь вырваться наружу. От такого активного использования силой, мне ощутимо поплохело. - Кроме того, я хотел бы помочь сведениями и деньгами. У меня с собой чек «Золотого Банка», на сто тысяч драконов. Также я...
Она прервала меня, потянувшись выше и практически соприкасаясь лицом.
- Твоё сердце так стучит... - юная красавица неправильно интерпретировала ситуацию. - Я... - неуверенно и слегка опасаясь, бывшая королева тянется ближе и мы соединяемся в поцелуе.
В голове за миг промелькнули все «за» и «против», но ключевым был факт «привязки» Рейллы к себе, чуть ближе, чем просто «союзника». Кажется, она хотела того же самого, потому что во внезапно проснувшиеся чувства я попросту не верю.
Приподняв её на руки, не переставая целоваться, прошествовал к кровати, стоящей в углу.
Прости, Серсея. Ты об этом не узнаешь, а мне нужно. Для дела, само собой... Впрочем, это будет моя первая тебе измена. Первая и надеюсь последняя.
Ближе к вечеру, как следует распробовав серебряноволосую и помолодевшую девицу, мы принялись общаться и я более подробно рассказал про факт дружбы с Рейгаром, намечающийся заговор, восстание Баратеона и всё остальное. Осветил всю войну, как со своей стороны, так и стороны других регионов. Конечно Таргариен была на стороне сына, мне даже пришлось откатиться во времени, чтобы построить разговор иначе, ибо недооценил её чувства.
Тем не менее, доказать свою поддержку свергнутой династии у меня удалось. Благоразумно я не спрашивал подробности их деятельности, ограничившись финансовой поддержкой, а также фактом наличия друга в Вестеросе.
Угу, сходу предлагать «восстановиться на троне» я и не думал. Это глупо и недальновидно. Да и логики лишено. Не пойдёт за ней народ, да и мне подобное не было нужно. Пусть события идут по канону, пусть Дейнерис продадут дотракийцам, чтобы она смогла пробудить драконьи яйца. А вот когда появятся драконы, уже будем смотреть...
Вот только нужно будет позаботиться, чтобы этот канон случился. Чтобы Дейнерис ушла в кхаласар, чтобы были подарены яйца... Предстоит немало работы, но это уже частности.
Мысленно улыбаюсь. Что же, вскоре я увижу и драконов, и Белых Ходоков, которые, как я надеюсь, могут оказаться даже более «питательными» чем огнедышащие ящерицы. Главное от такой диеты самому не превратиться в Иного.
Не позволяя себе уходить мыслями куда-то далеко, оседлал коня и отправился наводить порядок. Дел после победы над Вольным Народом было едва ли не больше, чем перед подготовкой самого сражения.
***
Лагерь войск Арвинда Моустаса, три дня после победы
Вель потянулась, ощущая, как накидка и тонкая шкура, которую ей соблаговолили оставить, натянулась на груди. Она заметила взгляды, которые на неё кидали инквизиторы и их «Небесные братья», а по сути — слуги.
«Радует, что только смотрят», - девушка отлично понимала, что остаётся целой и невредимой лишь по причине нахождения в «застенках» инквизиции и своего статуса «ведьмы». Колдунов очень берегут именно по причине будущего «очищения», к которому тело нужно предоставить обязательно живым. Правда если бы не присутствие поблизости лорда Моустаса, то её как минимум бы тщательно допросили, однако сейчас в этом нет смысла, «Бог» и сам сможет всё разузнать, как и моментально «очистить её душу», отправив в некий «Рай» — место, достойное лишь праведных душой и телом.
Направляясь вслед за конвоирами, Вель поморщилась, ощущая, как от неё несёт. Два дня она сидела взаперти, под охраной четвёрки солдат в полном боевом облачении. Им запрещено было говорить с ней, но приказано следить беспрерывно. Признаться, для неё это стало новым, крайне смущающим опытом, особенно при походах в благоразумно предоставленное ведро.
И хоть ей давали пищу и воду, но вот возможности полноценно освежиться, хотя бы в местной реке, не было ни малейшей. Что уж говорить о поддержке чистоты своего рта?
Вель была тихой. Она не пыталась сбежать и не пыталась как-то навредить своим тюремщикам. Честно сказать, сестра жены короля племён была образцовой пленницей. А всё дело в том, что она знала, как обращаются с теми, кто вызвал неудовольствие инквизиции. И статус ведьмы не спас бы её от «аккуратных» побоев или насилия, ведь главное — доставить живой.
Вся надежда строилась на близком присутствии «Небесного Клинка». Это лишало её пленителей смысла причинять боль, проводить допросы или как-то участвовать в жизни Вель, что было девушке только на руку.
На её плечо села большая навозная муха и мерзко потёрла лапки. Блондинка скривила лицо. Это же как она провоняла в той конуре, что на неё стали слетаться мухи?!
Дабы не нервировать стражу, она просто слегка повела плечом, заставляя мерзкое насекомое взлететь и начать наворачивать круги вокруг. Девушка не отводила от мухи взгляда, но не прошло и минуты, как насекомое приземлилось в её спутанных, покрытых пылью и грязью волосах, ставших грязно-бурого цвета.
«А ведь были светло-жёлтыми, тяжёлыми и гладкими», - ухмыльнулась она, мотнув головой и заставляя противную муху снова взлететь.
Девушке не нравилась текущая ситуация, но она признавала справедливость своих умозаключений на момент сдачи в плен. Выбора было два: погибнуть или потянуть время. Умереть она всегда успеет, а Арвинд Моустас никогда не славился жестоким нравом, особенно по отношению к людям без магического дара.
Нет, Вель прекрасно понимала, что будь такая нужда, она прошла бы все муки Ада, после чего умоляла бы отправить её к Неведомому, но такой нужды попросту нет. Она не владеет какими-то секретными сведениями, а всё что знает, расскажет добровольно. Магии в ней тоже нет. Более того, блондинка и не сообщала, что владеет ею, так решил тот коротышка-инквизитор, а она просто ничего не отрицала.
«Я же глупая «дикарка», куда мне до ваших многомудрых специалистов, лорд Моустас! - ехидно подумала она, - раз сказали «ведьма», так значит ведьма и есть!»
Главное, чтобы она действительно не оказалась ведьмой. То есть, чтобы её не отправили на костёр или что там делают поклонщики с такими как она?
«Если не будет насилия и пыток, то я просто выиграла себе время, чтобы вдоволь поваляться в грязи перед смертью. Если же будут... что же, сама виновата. Переоценила собственное чутьё и интуицию. Бывает. Жизнь за такое наказывает. Вот и меня настигнет наказание».
Она коротко махнула головой, ощущая, что вокруг пролетел уже мелкий гнус.
«Ха-а... от этого избавиться будет потруднее».
Впрочем, подобное уже не сильно волновало Вель. Наконец-то настал тот миг, когда на третий день после взятия в плен, её, грязную, нечёсаную и откровенно пованивавшую, вели на приём к одному из самых важных людей всего Юга. Да что там Юга, уже и Севера, ведь свой край они благополучно просрали.
Вель поморщилась, но вынужденно пожала плечами. Да, ситуация не из лучших, но побеждает сильнейший. Как в среде животных, где более умелый хищник уничтожает своего слабого соседа, так и здесь, в битве народов, мировозрений и религий. «Железные люди» показали, что их навыки не только не уступают, но и превосходят людей Вольного Народа. А раз так, то побеждённым остаётся только склониться перед своим победителем.
Победитель забирает всё и имеет право делать то, что захочет. Девушка знала это, как прекрасно понимала и традиции собственного народа. Случись так, что победа досталась бы одичалым, то они точно также вырезали бы всех мужчин — в крайнем случае сделали бы рабами, а женщин оставили бы служанками, да постельными грелками. Всё равно южанки на что-то другое не годятся. Хах, да это признают даже сами поклонщики, ведь у них в войске нет ни одной женщины! Это всегда мужчины, в то время как женщинам остаётся только прислуживать за ними в лагере.
Вольный Народ поступил бы также. А потому Вель молча признала право победителя. Нет, это не доставляло ей удовольствия и девушка с радостью избежала бы плена, но увы, она слишком неосмотрительно задержалась на том холме. Теперь она среди рабов. Скорее всего её отправят к ним сразу, как выяснят, что блондинка не владеет магией.
«И сказки это всё, что Вольный Народ не преклониться ни перед кем и никогда. Ещё как преклониться, стоит только показать силу. «Небесный Клинок» показал», - подумала Вель, проходя вдоль рядов и палаток.
- Даже лагерь у вас выглядит чище, просторнее и красивее, - едва слышно пробормотала девушка, на что получила лёгкий толчок в плечо.
- Заткнулась там, - пробурчал её стражник, на что тут же получил обжигающий гневом взгляд безымянного коротышки, который продолжал контролировать её даже во время перемещения.
- Поосторожней со своими лапами, Джоден, - высказал он ему, - ещё не хватало поломать ведьму перед глазами лорда Моустаса.
- Так дали бы мне помыться перед этим торжественным моментом, - не сдержала высказывания Вель, на что получила злобный взгляд инквизитора.
- Не наглей, девка, - бросил он ей и отвернулся, продолжив путь.
Подойдя к огромному шатру, размером, наверное, с четыре обычных, их остановила стража, одетая в тяжёлые стальные доспехи. Несмотря на жару, Вель не заметила у них признаков усталости, вялости или истекающих потом лиц. Нет, пехотинцы были бодрыми и энергичными.
«Либо часто меняются, либо какие-то особые тренировки, - прикинула девушка. - Такие как они хорошо бы вписались в ряды Вольного Народа».
- «Небесного Клинка» здесь нет. Он проводит проповедь, - ответил старший в охране, - зайдите в храмовый шатёр, либо подождите вон там, - кивнул он на навес, под которым уже размещалось четверо о чём-то переговаривающихся мужчин.
- Наше дело и так ждёт слишком долго, - коротышка потёр руки таким же жестом, как делала та жирная навозная муха, летающая вокруг Вель, отчего она едва сдержала гримасу отвращения.
Стражник быстро оглянулся на ожидающую четвёрку, а потом сделал короткий шаг вперёд и наклонился, зашептав служителю Инквизиции прямо на ухо. Однако близкостоящая девушка слышала каждое его слово.
- Господин инквизитор, пожалуйста, идите сразу в походный храм. Я уверен, «Небесный Клинок» примет вас первым, если вы так поступите. А остальные подождут. Всё-таки у вас, - он бросил острый взгляд на Вель, - явно более серьёзная причина желать с ним встречу.
- Верно, почтенный страж, - довольно улыбнулся коротышка, - лёгкой службы вам, а мы... пойдём.
- Так угодно моему Богу, - кивнул пехотинец.
Они отошли в сторону, по дороге столкнувшись с ещё одной группой людей, среди которых был богато одетый мужчина с небольшой, ухоженной бородой.
- Это же лорд Талли, - тихо произнёс своим людям инквизитор, покосившись на прошедшего мимо аристократа, - судя по всему, тоже к «Небесному Клинку». Уж кого-кого, а его точно пропустят впереди всех! Мы так весь день просидим в ожидании! Давайте-ка поспешим в храмовую палатку!
Они ускорились, как и сама Вель. Девушка вообще желала хорошо размяться: побегать, поупражняться с копьём, провести хороший, выматывающий спарринг, прокатиться на лошади...
«Может быть ещё будет такая возможность», - мысленно утешала она сама себя.
Их странная компания быстро добралась до позолоченного шатра, на котором был вышит герб «Небесного Клинка». Вель невольно сбавила шаг, пристально осматривая его, ведь никогда не видела столь детально вышитого герба вблизи.
Идущий позади «Небесный брат» хотел было снова толкнуть её, но инквизитор не позволил.
- Пусть рассмотрит, - довольно улыбнулся он, - даже одичалые ведьмы должны проникнуться величием нашего Бога.
За это Вель была даже благодарна этому самодовольному засранцу. Самую малость.
Вышивка была очень детальной, большой и подробной. Все переходы цветов были мягкими, едва различимыми, естественными. Каждое красное и жёлтое пятно выделялась и будто бы гипнотизировало девушку. Меч, вокруг которого обвилась змея, был так похож на настоящий, что его хотелось схватить и кого-нибудь зарубить.
«Например, моих конвоиров», - скосила она на них глаза.
- Время, - односложно прервал её любования инквизитор, а после прошёл внутрь. Вель и её сопровождающие последовали за ним.
Внутри было темно, прохладно, а также очень людно. Вель и остальные оказались почти в самом конце. Девушка оглядела тех, кто находился в темноте, рядом с ней. Она увидела поклонщиков всех народов и статусов. Некоторые держались вместе и о чём-то переговаривались, но большинство сидело в одиночестве, вглядываясь в освещённые фигуры. Они казались... зачарованными. Люди словно оказались в подчинении — и не столько у света, сколько у окружающей тьмы.
Там, вдалеке, на небольшой, искусственно сделанной возвышенности, находился он... Арвинд Моустас, «Небесный Клинок». В данный момент мужчина негромко общался с каким-то лордом, держа его ладонь двумя своими руками. Собеседник «Бога» был явно подавлен, но слова главнокомандующего, очевидно, повлияли на него в лучшую сторону. Прямо на глазах девушки, лорд всё больше воодушевлялся.
Сама же Вель постаралась получше присмотреться к человеку, сокрушившему Вольный Народ. Она стремилась увидеть и понять, чем же таким он обладает, что сумел переломить хребет всему Северному региону, сделать то, что не смог ни один из Старков, некогда звавших себя «Королями Зимы».
Моустас был гладко выбрит и имел ровные черты лица. Его взгляд менялся от человека к человеку. Смотря на кого-то, он становился мягким и утешающим, а на другого — острым и твёрдым.
Одет мужчина был в простой на вид, светлый камзол, а на плечах висел плащ с гербом. Никаких украшений или золота на нём не было и это невольно пришлось Вель по нраву. Она не любила бессмысленных побрякушек, особенно на мужчинах.
- Почему вы это делаете? - поинтересовалась девушка у ближайшего человека, стоявшего почти рядом с ней. Его регион она не могла определить, но почему-то хотела верить, что этот мужчина — северянин, так как имел на голове длинные, перевязанные в косу чёрные волосы, высокий рост, ясный взгляд и мускулистые руки бывалого солдата.
- Разве ты не видишь? - отозвался человек, даже не взглянув в её сторону.
- Заткнись, девка, - яростно зашипел ей коротышка, - стой молча, это приказ!
- И с каких пор мы затыкаем рты прихожанам?! - громко заметил подошедший ближе апостол, который гневно осмотрел вначале Вель, которая стояла посреди шатрового храма в вонючей рванине и связанными руками, а потом инквизитора, чьё имя сестра бывшего Короля-за-Стеной так и не узнала.
- Прошу прощения, апостол, - слегка склонил голову коротышка, - но это ведьма, которую мы поймали во время недавней битвы и так как у нас здесь нет полноценных тюрем, то желали бы передать лично «Небесному Клинку», чтобы...
- Это не важно, - перебил его жрец, - ведьма она, одичалая или просто случайная крестьянка. Мы не отказываем в обращении к истинной вере никому. Вы должны знать это, молодой человек.
Вель ожидала, что инквизитор огрызнётся или продолжит спор, но тот лишь склонился. В этот раз гораздо глубже и сильнее.
- Прошу простить меня, апостол, я был неправ.
- Учись на чужих ошибках, но не забывай и о своих, - сурово закончил пожилой уже мужчина, а потом перевёл взгляд на Вель. - Говори сколько захочешь, ты в месте, где никто не затыкает рты и никому не указывает. Месте правды и благочестия.
Девушка заторможено склонила голову, подражая инквизитору. Кажется, получилось не очень хорошо, потому что жрец лишь рассмеялся и махнул рукой.
Когда он отошёл, Вель снова оглянулась на северянина, восстановив в памяти его последние слова.
- Простите, что отвлекаю, - вновь обратилась она к нему, - но что именно я не вижу?
- Его, - ответил мужчина, но вложил в короткое слово так много скрытого смысла, что девушку пробила дрожь.
- Вы имеете в виду лорда Моустаса? - всё-таки уточнила блондинка.
Вот теперь северянин повернулся к Вель. Его блаженная улыбка была исполнена жалости.
- Ты ведь его служанка? - спросил он, в темноте не сумев разглядеть её одеяние и верёвку на руках, - всё просто. Ты слишком близко, - пояснил северянин, - потому и не можешь увидеть.
Вель решила не поправлять его, радуясь, что стоит с подветренной стороны и «благоуханием» её тела наслаждается лишь инквизитор и его «Небесные братья».
- Что именно увидеть? - вновь спросила девушка. Непонятное чувство сдавило ей грудь. Вель сделала шаг ближе, попадая в круг света костра. Теперь никто не смог бы спутать её со служанкой, но собеседник девушки не обратил на её внешний вид никакого внимания.
- Однажды, он прикоснулся ко мне, - вместо ответа сказал мужчина. - Давно, ещё во время восстания короля Роберта. Тогда мы шли на столицу. Я был одним из тысяч пеших солдат... В тот день я споткнулся на марше, а он поддержал меня, протянул руку... Он сказал: «Сними сапоги и обуй землю».
Вель рассмеялась.
- Это же старая шутка. Даже у Вольного... кхм, - она поправилась, - даже в самых глухих деревнях её слышали. Должно быть, вы отпустили крепкое словцо в адрес земли, когда споткнулись.
- И что? - отозвался северянин.
Вель вдруг поняла, что её собеседник дрожит от негодования. Она нахмурилась, а потом попыталась улыбнуться, чтобы успокоить воина.
- Ну, это просто такая поговорка. На самом деле, очень древняя. Её цель — напомнить людям, что не надо валить свои промахи на других.
- Нет, - проскрежетал северянин. - Не так.
Девушка в нерешительности помедлила и даже мысленно выругалась.
- А как тогда? - всё-таки решилась спросить она.
Вместо того чтобы ответить, мужчина отвернулся. Вель несколько мгновений смотрела на него. Она была сбита с толку и вместе с тем испытывала смутную тревогу. Как может ярость защитить истину?
Девушка чисто по инерции хотела схватить свою косу, но верёвки на руках напомнили о её статусе. Тогда, решая больше не нервировать инквизитора, она развернулась и сделала шаг в его сторону.
- Это означает, - сказал у неё за спиной северянин, - что мы должны исправить мир. Мы должны уничтожить всё, что оскорбляет.
Вель вздрогнула — такая ненависть звучала в голосе этого человека. Она повернулась, сама не зная зачем. То ли посмеяться над глупостью сказанных слов, то ли банально выругаться. А вместо этого стояла и смотрела на него, утратив дар речи. Почему-то северянин не смог выдержать её взгляда и стал наблюдать за костром. Остальные повернулись, услышав сердитый голос мужчины, но тут же, прямо на глазах у Вель, устремили взоры обратно на Моустаса. И девушка поняла, что эти люди уже никуда не уйдут. Проповедь Бога...
«Они все точно такие же, как и этот человек, - подумала Вель, ощутив странную боль, ставящую её в тупик, боль узнавания вещей, которые уже известны. - А я не близко, а пока что слишком далеко...»
Вместе с тем, блондинка невольно задумалась, не руководствовалась ли она теми же причинами, когда проводила время с Мансом и Даллой?
«Можно ли назвать меня принцессой Вольного Народа, по южным аналогам и традициям?»
Одновременно с мыслями, она оглядела толпу прихожан, пытаясь разглядеть эмоции на их лицах: горе, искушение, угрызения совести, замешательство. Они пришли не просто так, не чтобы отдать должное своему Богу. На это их толкали усталость, тайные надежды и страхи, зачарованность и восторг. Но более всего их толкала необходимость.
Они смотрели, потому что знали: что-то вот-вот произойдёт.
В этот миг Арвинд Моустас закончил с лордом и вышел в центр освящённой факелами трибуны. Первые же его слова заставили Вель ощутить странный укол в собственном сердце.
- Когда любимый человек умирает, - произнёс «Небесный Клинок», - нужно полюбить кого-то другого.
«Альфин, - всплыло в её памяти первое имя. - Далла», - всплыло второе.
Вель не знала, что случилось с её сестрой, но подозревала, что ничего хорошего. Эта война, война на уничтожение. Здесь нет место слабости или растерянности, только боли, крови и страданиям. А значит, нужно быть готовым и надеяться лишь на себя.
Остальные люди поражённо застыли, не отрывая взгляда от фигурки человека, стоявшего на возвышенности. Краем глаза Вель заметила, как коротышка-инквизитор встал на колени и тихо начал молиться. Кто-то и вовсе заплакал, не скрывая слёз.
На несколько мгновений лорд — или действительно Бог? — показался невыносимо реальным, словно был единственным живым человеком в мире призраков. Он улыбнулся и Вель перевела дух. Её затопило непостижимое облегчение.
После своих слов, Арвинд, который будто сделался выше, оглядел лица присутствующих. Глаза его светились состраданием. Несколько мгновений спустя, взгляд «Небесного Клинка» остановился на одном человеке — Штормовом рыцаре, если судить по гербу на его тяжёлом плаще. Вель не могла вспомнить к какому дому он относится, но была уверена, что права.
Вид у рыцаря был измождённый, будто он только что вырвался из боя с её сородичами, хотя сама битва закончилась три дня назад. Его волосы сбились в колтуны, доспехи были нечищеными и пыльными.
- Что случилось? - спросил Арвинд.
Рыцарь улыбнулся, но в выражении его лица было нечто странное, вызывающее лёгкое ощущение несоответствия.
- Во время боя, три дня назад, - начал он, скрестив руки на груди, - мы захватили лагерь дикарей.
Моустас кивнул, чтобы он продолжал.
- Разведчики донесли, что ближе к восточному сходу, в нескольких километрах от нас, собирается группа одичалых и мы поскакали туда, чтобы дать им бой.
«Небесный Клинок» упёр руки в бока.
- И что же было дальше?
- Ничего... В смысле — не было там никаких одичалых, видать все разбежались уже. Наш лорд разгневался. Он заявил, что другие...
- Что вы нашли? - проницательно спросил Арвинд и у Вель почему-то перехватило дыхание, а по телу пробежали мурашки.
Рыцарь моргнул. Сквозь маску усталости на миг проступила паника.
- Ребёнка, - хрипло произнёс он. - Мёртвого ребёнка... Мы поехали по тропе между палаток, накрытых шкурами волков и медведей, чтобы сократить дорогу... и там лежал мёртвый ребёнок. Девочка, лет пяти-шести, не больше. У неё было перерезано горло...
Вель против воли заломила руки и опустила голову.
«Глупая, бессмысленная жестокость войны! - затопили гневные мысли её сознание. - Вот что отличает нас от поклонщиков. Они не берут с собой детей. Женщин ещё да, но детей уже нет. А наши... «обучают» чуть ли не с рождения. Дети бегают по лагерю и по полю боя... А вместо палок играют с костями».
Когда Вель видела их, то невольно задумывалась: плечевой костью выходца Вольного Народа они размахивают или очередного южанина?
- И что дальше? - новый вопрос поступил от Моустаса.
- Ничего... В смысле — на неё просто никто не обратил внимания, все отправились дальше, как будто это была груда тряпья... обрывок кожи в пыли.
Рыцарь, дрожа, опустил голову и уставился на свои загрубевшие руки.
- Вина и гнев терзают тебя днём, - медленно сказал Арвинд, - ты чувствуешь, что совершил ужасное преступление. По ночам же тебя мучают кошмары... Девочка говорит с тобой.
Рыцарь в отчаянии кивнул.
Вель поняла, что этот человек не годится для войны. Когда мертвецы начинают преследовать тебя, это значит — с тобой что-то очень сильно не так.
- Но почему? - воскликнул рыцарь. - То есть, мы же видели множество мертвецов!
- Видеть и быть свидетелем — не одно и то же.
- Я не понимаю... - завертел он головой.
- Свидетельствовать — означает видеть то, что служит свидетельством, судить то, что следует судить. Ты видишь и ты судишь. Свершилось прегрешение, был убит невинный человек. Ты видел это.
- Да! - опечалено отозвался рыцарь. - Девочка... Маленькая девочка...
- И теперь ты страдаешь, - задумчиво нахмурился «Небесный Клинок».
- Но почему?! Почему я должен страдать? Она мне никто! Она была дикаркой! - взмахнул мужчина руками.
- Повсюду... Повсюду нас окружает то, что благословенно и то, что проклято. Священное и нечестивое. Но наши сердца подобны рукам: от соприкосновения с миром они делаются мозолистыми. Но сердца, какими бы огрубевшими они ни были, болят, если перетрудить их или если натереть в непривычном месте. Некоторое время мы ощущаем неудобство, но не обращаем на него внимания — у нас ведь так много дел...
Моустас посмотрел на свою правую руку, потом вдруг сжал её в кулак и вскинул над головой.
- А потом один удар, молотом или мечом, и мозоль лопается, отчего наше сердце разрывается. И мы страдаем, ибо чувствуем боль, причиняемую тем, что благословенно, тому, что проклято. Мы больше не видим — мы свидетельствуем!
Его сияющие глаза остановились на безымянном рыцаре. В них чувствовалась мудрость, несоответствующая его возрасту. Вель не могла отвести взгляда, жадно рассматривая его фигуру, образ, который будто бы сошёл с неведомых картин.
- Вот что произошло с тобой, - закончил Арвинд.
- Да... Да! Но что же мне делать? - дёрнулся рыцарь.
- Радоваться, - невозмутимо произнёс его собеседник.
- Радоваться? - поражённо переспросил мужчина и даже отступил на шаг назад. - Но я страдаю!
- Да, радоваться! Загрубевшая рука не может ощутить, как нежна щека любимой. Когда мы свидетельствуем, мы принимаем ответственность за то, что видим. И это — именно это! — означает принадлежать.
«Небесный Клинок» внезапно обернулся, соскочил с невысокого помоста и сделал два шага в сторону толпы.
- Не ошибитесь! - продолжил он и воздух зазвенел от звуков его голоса. - Этот мир владеет вами. Вы принадлежите, хотите вы того или нет. Почему мы страдаем? Почему несчастные кончают с собой? Да потому, что мир, каким бы проклятым он ни был, владеет нами. Потому, что мы принадлежим.
- И что, мы должны радоваться страданиям? - с вызовом выкрикнул кто-то из толпы.
Арвинд Моустас улыбнулся, глядя в темноту.
- Но тогда это уже не страдания, верно?
Собравшиеся рассмеялись.
- Нет, я не это имел в виду, - всё же начал пояснять он. - Нужно радоваться значению страданий. Тому, что вы принадлежите, а не тому, что вы мучаетесь. Помните, чему я учил вас: блаженство приходит в радости и печали. В радости и печали...
- Я в-вижу мудрость твоих слов, «Небесный Клинок», - запинаясь, пробормотал безымянный рыцарь. - Действительно вижу! Но...
И шестым чувством Вель поняла суть его вопроса: «Но как этого добиться?»
- Я не прошу тебя видеть, - сказал Бог, теперь девушка не сомневалась в этом. - Я прошу тебя свидетельствовать.
Непроницаемое лицо. Безутешные глаза. Рыцарь моргнул и по его щекам скатились две слезы. Потом он улыбнулся — и не было на свете ничего прекраснее этой улыбки.
- Сделать себя... - Голос его дрогнул и сорвался. - С-сдел-лать...
- Быть единым целым с миром, в котором живешь, - величественно дополнил Арвинд. - Сделать свою жизнь заветом. И тогда... Мир... Ты приобретёшь мир.
***
После привычной проповеди, которую я стараюсь регулярно проводить со своими людьми, каждый раз получая очередные искры веры, ко мне подошёл инквизитор Маладон Лангуорд, чуть ли не на поводке ведущий...
Маг?!
Глаза блеснули, отчего я интуитивно сделал шаг вперёд, желая почуять её, ощутить каплю магии, которую я уже наловчился определять даже на небольшом расстоянии, я...
Ощутил лишь запах давно немытого тела.
Мысленно сморщился, но не показал лицом ничего.
- Хм, - покосился я на девицу, чью красоту не могла скрыть даже корка засохшей грязи и спутанные волосы. - Где вы, говорите, поймали её?
- Прямо в командном штабе врага, «Небесный Клинок»! - быстро начал говорить Маладон. - Ещё во время схватки заметили странных птиц на небе, орлов, причём нескольких. А чего им тут делать, если не едят они падаль? Только высматривать, а значит, сразу варгов заподозрили и их колдовство. Далее, милорд Моустас, обратили внимание, как стояла эта ведьма, точно стрела, а над её головой птица летала. И тут всё на свои места встало. Ведь прямо в тот миг к ним рыцари наши скакали на всех порах, а она даже ухом не повела! А чего бы и нет, если сама в птицу умеет превращаться, а? - ткнул он девицу в плечо. - Все три дня, что прошли с момента боя, глаз с неё не спускали! Строго-настрого приказал, если хоть намёк на ведьмовство будет..! - он грозно махнул рукой, что с учётом его роста, выглядело комично.
А вот рассказ... ну, признаюсь честно, ошибки в профессии инквизитора нередки. Более того, встречался я с подобным уже неоднократно, но никогда за такое не наказывал. Лучше получить больше, чем меньше. Ибо каждый маг, мало того, что позволяет мне вплоть до двух-трёх недель чувствовать себя почти также, как раньше, так ещё и на какую-то кроху, исцеляет мой источник. Например сейчас я вполне доволен жизнью лишь по этой причине.
Мда... всё моё существование теперь построено на собственных страданиях и поиске исцеления, как временного, так и постоянного. А ведь когда-то я был идеалистом, желал построить «мир во всём мире» и чтобы без жертв!
Наивно и глупо!
Теперь я думаю лишь о своей шкуре. И немудрено о ней не думать, когда она будто бы слезает с тебя, вместе с плотью и нервами, погружая тело в пучину боли и отчаяния.
Сколько лет я уже не сражался, лишь откатывая себя в прежнюю, привычную форму? Да, мышцы такие, будто бы я только что провёл серьёзную разминку, выступив один против четверых, как в старые добрые, но... это ложное ощущение.
Что же, хотя бы так.
- Ясно, - киваю инквизитору, - пойдёмте в отдельную палатку, проверим её.
Я мог ошибиться. Всё-таки, такое возможно. Я не эксперт в магии и крайне плохо в ней разбираюсь, несмотря на то, что каждого мага — настоящего мага! — тщательно допрашивают мои дознаватели, выстраивая полноценную картину волшебного мира. Туда же относятся книги и иные формы знаний, добытые нами за эти долгие десять лет.
Выйдя из временного храма, сбоку от меня почти сразу появилась верная четвёрка гвардейцев и Морриган. Ранее функцию моей охраны выпоняли Ротбар и Бернард, но за это время я осознал, что держать их на роли простых охранников — попросту глупо. Их навыки позволили пойти в командиры собственных подразделений. Так что смысл в подобном попросту пропал. Теперь они мои полноценные советники во время разработки планов ведения боя или очередного витка шпионской войны. Угу, она снова пошла, но в этот раз против Мартелла. Вот только скорее «для виду», чем на самом деле.
Дорана сменил Оберин из-за проблем со здоровьем — колени, как и в каноне. И исцелить их я не мог, это естественная, а не приобретённая болезнь. Так вот, у Оберина не было таланта Вариса, так что его шпионы были и моими шпионами тоже. Но изредка, время от времени, чтобы поддерживать репутацию и кидать Мартеллу кость, приходится устраивать небольшие засветы, сливая некомпетентых агентов или тех, кого удалось перевербовать моим противникам.
По дороге в сторону моего шатра, где и было решено провести проверку, я ощущал взгляд девицы. Она пристально пилила им мою спину. Дыру протрёшь, дорогуша... Хм, интересно, а сколько времени они присутствовали на моей проповеди?
Отмахнувшись от разных просителей, ищущих моего внимания, я захожу в палатку вместе с Лангуордом, его людьми и одичалой.
- Снимайте верёвку, - бросаю «Небесным братьям», - а ты, - перевожу взгляд на женщину, - будь послушной и ложись на стол.
Щелчок пальцами и слуги освобождают его от тарелки с фруктами, - которую девица провожает голодным взглядом, - а также нескольких кувшинов, наполненных вином для гостей и ягодным отваром для меня.
Верёвка была аккуратно снята и сложена в карман одного из «Небесных братьев». Это заставило меня улыбнуться, хотя в принципе он всё сделал верно. Зачем разрезать, если наверняка ещё не раз пригодится?
Потирая запястья, на которых виднелись отчётливые следы, девушка покосилась на меня, а потом на стол. Нетерпеливо киваю на него головой, на что она, с отчётливым вздохом, ложится на него, лицом вверх.
Подойдя ближе, кладу руку на её грудь.
Девица вздрогнула и чуть шире приоткрыла глаза, но я обращал внимание на другое — пытался ощутить магию. Пусто. Что же, хорошо, моё чутьё не ошиблось ещё в первый раз. Однако, проверка никогда не бывает лишней.
- Вы на юге так за женщинами ухаживаете? - выдаёт она, отчего у меня приподнимаются брови. Маладон и вовсе тихо зашипел что-то непристойное.
Решаю оставить её слова без ответа.
- В ней нет магии, - убираю руку, одновременно ещё раз пробегая по одичалой глазами. Симпатичная, конечно, даже с учётом своего вида. Ладонь ощутила хорошо прощупываемые мышцы, а также крепкую грудь, где-то между вторым и третьим размером. - Забирайте её.
Инквизитор вполголоса выругался, тут же извинившись и преклонив колени.
- Милостивый господин, был уверен, - причитал Лангуорд, - что ведьма это! Так ей и сказал ведь, когда у сира Клигана забирал, что обвиняется в колдовстве..!
- Немудрено, что она предпочла компанию инквизиторов сиру Григору, - усмехнулся я, - любой здравомыслящий человек будет такого же мнения.
- Тогда мы решим её проблему, - взгляд инквизитора мне не понравился, но он был направлен не на меня. Логично, иначе мужчина пропал в этот же день. Если даже не прямо сейчас.
- Постойте, - девушка приподнялась и пристально посмотрела на меня. - Что со мной будет?
- Странный вопрос, - пожимаю плечами. - Жизнь твоя наверняка сложится лучше, чем могла бы, останься ты в Теннии или среди Вольного Народа.
Обращение к одичалым, как к «Вольному Народу», заставило её едва уловимо кивнуть головой.
- Ты же красивая, - не прятал улыбки, - значит, несмотря на всё демонстрируемое недовольство инквизитора Маладона, тебя продадут кому-то из лордов или даже Верховных Лордов. Будешь... «служанкой» в их замке.
- Тогда возьми меня к себе, - открыто и уверенно произносит она. Взгляд девушки был... странным. Я отчётливо различил там надежду, но остальные чувства от меня уходили. Однако, они не были негативными. Их я разбираю уже интуитивно, ведь вижу у каждого второго, которого допрашиваю собственными руками или используя палачей. - По вашим законам, правилам Южных земель, я — принцесса одичалых! Сестра жены Короля-за-Стеной.
Эти слова произвели впечатление. В моей памяти зашевелились мысли. Я помню... была такая... Как же её звали..? Она и по канону была красивой, а ещё боевитой особой...
- Что же, твоя ценность, как «служанки» от этих слов только выросла. Но я всё ещё не вижу причин, для чего ты нужна именно мне? Более того, я женат.
Отчётливо вижу, как Лангуорд желает высказать ей своё недовольство, но не даю ему право на это.
- А зачем тебе она? - указывает девица на Морриган.
Вель! Вот как её звали! Я вспомнил!
- Я буду выполнять такие же функции, как и эта твоя... «служанка», - одичалая с ухмылкой смотрит в потухшие, мёртвые глаза Морри, в которых, кажется, отражается сама вечность.
- Боюсь, ты не сумеешь быть... столь же полезной, - откровенно улыбаюсь я.
И... на что она меня подбивает? То есть... зачем мне ещё одна девушка в группе? Вель — это персонаж, личность, причём с большой буквы. Она не сможет быть просто девкой на побегушках или обычной постельной грелкой. Да и не нужна мне, откровенно говоря, эта девушка, ни в какой роли. Морри она заменить не сможет, при всём желании, а вот заставить напрячься мою златогривую красавицу, которой последние годы я уделяю достаточно мало внимания, Вель вполне себе сумеет.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги