И не в лад, и не в такт,
удивляясь себе сама,
не жалея ни цвета, ни света, плясала кисть;
этот город, наверное, наскоро рисовал
на рассвете для нас сумасшедший сюрреалист.
Просто, раз-навсегда отойдя от привычных тем,
из стакана весеннего ветра хлебнул до дна;
нет ему ни суда, ни управы —
он захотел,
и из города разом пропали полутона.
Люди смотрят, глаза протирая:
кто и когда
среди белого дня безобразие учинил?! —
а художник, смеясь, через ветви и провода
синих, синих на серое небо разлил чернил.
И теперь всё кругом — кувырком; суета, аврал —
только дети и сумасшедшие прижились
в этом мире,
который спросонья нарисовал
на рассвете влюблённый, беспечный сюрреалист.