Нет, герой, продолжений не будет.
Нет, мы не в ссоре.
Да, пожалуй, — наш быт одинок, и убог, и сир;
да, с тех пор, как роман окончен, мы оба стонем —
всё на свете бледнее и хуже, чем эта история, — но
я не стану писать продолжения, не проси.
Да, у всех на устах твоё злое двусложное имя,
да, твоим монологам радуется душа;
да, с тобой допустимы любые сюжетные линии.
Но ты сам так удачно прикончил мою героиню, —
всё отлично, но как прикажешь её воскрешать?
Я, конечно, хозяин-барин, конечно, автор,
но последние строки написаны — я не у дел.
Да, ты прав, да, я знаю четыре-пять вариантов,
как изящно и просто вернуть героиню обратно;
только вряд ли сама она будет этому рада —
я писатель, но даже у лжи моей есть предел.
Да, я знаю. Ведь и во мне ничего не стихло,
мой любимый герой, мой трикстер,
мой славный шут.
Только пусть я лучше умру одиноким психом, —
но не дам нам скатиться в пошлость,
в убогий сиквел.
Даже если больше ни слова
не напишу.