Игровая площадка для грешников

Когда ранним утром парни, спотыкаясь, вернулись в дом, окровавленные, и с потемневшими глазами, я молча наблюдала за ними с верхней площадки лестницы, а сердце у меня колотилось где-то в горле.

Я знала, куда они ходили сегодня ночью, даже если они не хотели, чтобы я знала. Это была война за территорию с бандой Маверика, и по одному их виду я поняла, что они заплатили за нее кровью.

Чейз прошелся по кухне и взял из буфета бутылку рома, после чего с проклятием направился прочь.

— Хочешь, чтобы я взглянул? — Спросил Фокс, хотя я не могла видеть его со своей точки обзора.

— Не-а. Я большой мальчик. Пара крепких напитков и сигарета, и я обо всем забуду, — пренебрежительно ответил Чейз.

— Я собираюсь смыть кровь с волос, — сказал Джей-Джей мгновением позже. — Я все равно не смогу заснуть, когда в воздухе витает запах смерти.

Мое сердце подпрыгнуло при этом замечании, и я прикусила нижнюю губу, задаваясь вопросом, кто был убит, мои мысли переместились к Маверику, единственной части моего прошлого, которую я все еще не видела с тех пор, как вернулась сюда. Они сражались с его бандой и явно сами были на передовой. Был ли и он там? Может быть, он где-то тоже стирает кровь со своей кожи или я просто потеряла всякий шанс увидеть его снова? Мое сердце упало при этой мысли, и внезапно я задышала слишком тяжело. Я не хотела признавать, что паникую, но прямо сейчас в моем животе была стайка бабочек-камикадзе, которые умоляли не допустить этого.

Я поспешила прочь, когда Джей-Джей приблизился к лестнице, проскользнув обратно в свою комнату за мгновение до того, как услышала его шаги на лестничной площадке.

Мой разум лихорадочно соображал, требуя ответов, и я пыталась решить, что мне делать. Может, мне просто вернуться в постель и притвориться, что я не слышала, как они вернулись домой? Или позволить им предположить, что я все же слышала, но меня просто не волнует пострадал ли кто-нибудь из них или нет?

У меня внутри все сжалось от одного только предположения об этом, и меня охватило желание проверить.

Я распахнула свою дверь как раз в тот момент, когда Джей-Джей закрывал свою, и замешкалась, глядя в сторону лестницы, откуда до меня доносился тихий шепот голосов Чейза и Фокса. Между ними двумя, я была уверена, что Чейзу не понравилось бы мое беспокойство, а Фокс придал бы ему слишком большое значение. Но Джей-Джей был другим. Я знала, что должна была злиться на него так же, как и на остальных, но почему-то мне было труднее поддерживать гнев в отношении него. Плюс, я верила, что он будет честен со мной. Или, по крайней мере, просто наотрез откажется дать мне ответ вместо того, чтобы успокоить меня полуправдой или полной ложью.

Я пересекла коридор в своей огромной футболке с красной полосой, которая, я была почти уверена, на самом деле принадлежала Джею, и тихонько постучала в его дверь.

Ответа не последовало, и когда я прислонилась к дереву, из-за него донеся звук бегущей воды. Я поджала губы, понимая, что мне, вероятно, следует повернуть назад, поговорить с кем-то из остальных или хотя бы подождать, пока он закончит принимать душ, но вместо этого я повернула ручку и проскользнула внутрь.

В комнате Джей-Джея было темно, горела только единственная лампа рядом с открытой дверью в ванную. Его занавески были задернуты, скрывая вид на горы, а его аромат миндального масла окутал меня, когда я закрыла за собой дверь и попыталась решить, что мне делать.

В ванной тоже не горел свет, и на мгновение я была почти уверена, что услышала тяжелый вздох за шумом льющейся воды.

Я прошлась по ковру босиком и остановилась в свете лампы, а мои пальцы ног едва касались плитки за дверью, ведущей в ванную.

Из-за того, как была открыта дверь, я не могла видеть душевую кабину со своего места. Я могла бы просто развернуться и уйти, не обращая внимания на тяжелое биение своего сердца или тяжесть в груди, и спросить его, когда он закончит. Но я не ушла.

— Джей? — тихо спросила я, подходя и становясь прямо у края двери, так что лишь наклонив голову я смогла бы увидеть его в душе за ней. — Ты… в порядке?

За этим последовала тишина, наполненная лишь звуком льющейся воды, которая заставила меня усомниться, слышал ли он меня вообще, и я чуть не окликнула его снова, как раз когда он ответил.

— Иди сюда.

Мне следовало бы отказаться, сказать, что я подожду в его комнате, или просто уйти, но по какой-то непонятной причине я вышла из-за двери и посмотрела на него, стоящего в темноте душевой кабины, выложенной черной плиткой, с водой, каскадом стекающей по его обнаженной коже, и глазами, полными демонов.

Он протянул мне руку, и я шагнула вперед, чтобы взять ее, а мой взгляд остановился на рельефных мышцах его живота и татуировках ласточек, о которых я фантазировала, прежде чем опуститься на его член, который затвердел от моего внимания. Но когда я снова подняла на него взгляд, в его глазах меня ждала не похоть. Это была боль.

Джей-Джей притянул меня к себе, и я, не задавая вопросов, вошла в душ. Горячая вода окатила меня, как только я оказалась под ней, заставив прилипнуть его футболку к моей коже, а меня ахнуть.

— Я так сильно скучал по тебе, красотка, — выдохнул он, обнимая меня, и одна его рука скользнула по моей спине и зарылась во влажные волосы.

— А я работала каждый день, над тем, чтобы удостовериться, что не скучаю по тебе, — призналась я в ответ, прижимаясь щекой к его груди и слыша, как под ней ровно бьется его сердце. Облегчение разлилось по моим венам от его твердого, непоколебимого ритма, и я должна была признать, что не смогла бы справиться, если бы он умер сегодня ночью.

— И как у тебя это получилось? — Пробормотал Джей-Джей.

Я не ответила, но обвила руками его талию и прижалась к нему, забыв на время обо всех причинах, по которым я его ненавидела, и позволяя себе насладиться тем, что он был здесь, в моих объятиях. Стоило только закрыть глаза, и казалось, что времени совсем не прошло. Я могла притвориться, что мы просто обнимаем друг друга из-за чего-то, что сделал один из клиентов его мамы или не удосужилась сделать моя воспитательница Мэри Бет. Мы могли стать друг для друга целым миром и заполнить те бреши, которые оставили в наших душах жестокое обращение и пренебрежение, которые мы получили дома.

— Маверик был там сегодня ночью? — Спросила я шепотом, почти боясь этого вопроса, слетевшего с моих губ, зная, что Джей-Джей не любит говорить о нем.

— Да, — грубо сказал он. — Он ненавидит нас даже больше, чем ты, красотка.

— И он все еще… Я имею в виду, я слышала, как ты внизу говорил о том, что люди умерли, и я просто…

— Чтобы убить этого ублюдка, потребуется нечто большее, чем война за территорию, — заверил меня Джей-Джей, наклоняясь и целуя мои волосы. — Я даже не уверен, что у него вообще может идти кровь. Дьявол забрал это у него, когда он продал свою душу.

Я нахмурилась, уткнувшись в грудь Джей-Джей: мне не понравилось, как это прозвучало, и я жаждала услышать полную историю о том, что произошло между ними. Чейз поведал мне о том, что произошло, но они были братьями. Маверик вырос в этом доме вместе с Фоксом. Такая связь была практически нерушимой… но теперь они сражались по разные стороны баррикад за город, который мы все ненавидели не меньше, чем любили. Мне казалось, что, покинув это место, я вышла из сна, а теперь вернулась в кошмар.

Я запрокинула голову и посмотрела на Джей-Джея, встречаясь с ним взглядом в темноте, пока вода стекала с его лица на мое, попадая на мои губы, щеки, ресницы, и преодолевая пропасть между нами, пока мы оставались там.

Он обхватил ладонями мои щеки, и его большой палец провел по моим губам, пока он впитывал меня, как будто пытался увидеть каждую перемену во мне, наряду со всем, что он помнил, и я была уверена, что смотрела на него точно так же.

— Мне всегда было интересно, действительно ли ты самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал, или я просто предвзят, потому что видел, насколько глубока эта красота, — сказал он, его голос был полон решимости и сожаления. — И теперь, когда я снова смотрю на тебя, я понимаю, что неважно, был ли я предвзят. Ты — все, чего мне всегда не хватало, Роуг. И я очень сожалею о том, что между нами произошло. Могу только поклясться, что в тот момент я думал, что так будет лучше, и с тех пор жалею об этом каждый день.

Что-то треснуло и раскололось внутри меня от его слов, когда я заглянула в его темные глаза и попыталась придумать правильные слова, чтобы ответить ему. Я должна была сказать ему, что уже слишком поздно, что мне плевать на его извинения, сожаления и прочее. Но я не думала, что когда-нибудь дождусь от них извинений. Я вообще не верила, что они могут испытывать такие чувства. И уж точно не так глубоко, как Джей-Джей.

Мой взгляд скользнул с его глаз на губы, и я поймала себя на том, что испытываю боль из-за того, чего не должна была испытывать. Из-за того, от чего мне нужно было спастись, прежде чем я упаду слишком глубоко и уже никогда не смогу вернуться.

Джей-Джей тяжело сглотнул, откидываясь на дюйм назад и глядя вниз на наши тела: сквозь футболку, которая была на мне, были видны твердые соски так же отчетливо, как и его толстый член, который упирался в мое бедро.

— Ты останешься со мной на ночь? — Тихо спросил он.

— Джей-Джей, я…

— Я не хочу секса. Несмотря на то, что мой член может сказать по этому поводу и как сильно часть меня может этого желать. Но сегодня ночью я бы лучше предпочел спать с тобой в своих объятиях, как мы обычно делали на «Игровой Площадке Грешников» и в летнем домике. Если ты хочешь?

Вода стекала по моим щекам, как слезы, и мне следовало отказаться, но вместо этого я кивнула, позволяя ему вытащить меня из душа и снять с меня мокрую футболку, открывая ему мое тело. Мне следовало прикрыться, и не позволить ему увидеть меня такой, но почему-то сегодня ночью правила казались другими, и мне не хотелось подвергать это сомнению.

Он смотрел на меня с диким голодом во взгляде, заставляя мой пульс учащаться, а каждую мышцу в теле сжиматься от предвкушения, после чего быстро обернул вокруг меня полотенце, чтобы снова прикрыть.

Я опустила взгляд, сосредоточившись на том, чтобы вытереться, а он взял полотенце для себя, и мы оба отвернулись друг от друга, борясь с жаром, который нарастал в комнате.

Джей-Джей направился обратно в свою спальню, и к тому времени, когда я последовала за ним, на нем были серые спортивные штаны, а для меня были готовы свежая черная футболка и спортивные штаны.

Я взяла их со слегка неуверенной улыбкой и сбросила полотенце, чтобы надеть их. Джей-Джей не отвернулся от меня, но и я не сделала ничего, чтобы спрятать свое тело, и от того, как его пристальный взгляд скользнул по мне, у меня сжалось нутро. Это было то, о чем я думала, чего боялась и чего жаждала с самого детства, и, несмотря на то что я твердила себе, что не позволю никому из этих парней увидеть меня в таком виде, сегодня мне было все равно. В этом грехе была невинность, которая делала его слишком правильным, чтобы сомневаться.

— Ты делаешь чертовски невозможным обнимать тебя без того, чтобы я не возбудился, — прокомментировал он, прикусив губу так, как я видела это у парней только по телевизору. Это было слишком сексуально для любого нормального мужчины, но Джонни Джеймс не был нормальным мужчиной.

— Ты имеешь в виду, как ты делал, когда мы прятались на «Игровой Площадке Грешников», перед… — Я замолчала, потому что это было прямо перед тем, как он вырвал мое сердце из груди и растоптал его для пущей убедительности. Это был один из последних моментов, когда я действительно верила, что у меня есть все на свете, что мне когда-либо понадобится, потому что у меня были мои мальчики, и ничто не могло изменить это или отнять их у меня. Но я чертовски ошибалась.

Джей-Джей нахмурил брови, заметив перемену в моем настроении, и явно вспомнил то утро так же хорошо, как и я. То утро, когда я в последний раз проснулась с верой в то, что у меня есть место в этом мире. Но никто из нас больше ничего не сказал по этому поводу. Да и что было говорить? Это была история, мертвая и погребена еще глубже, чем тела, которые мы оставили в земле.

Он подошел к своей кровати, откидывая для меня одеяло, и я скользнула в прохладные объятия свежих простыней, когда кровать прогнулась под его весом.

Мы оба повернулись и легли на бок, глядя друг на друга в темноте, когда положили головы на подушки.

— Помнишь, как я пробрался в приют через окно, потому что у мамы был гость, и чувак все время кричал на меня? А ты угрожала другим девочкам смертью, если они тебя выдадут, чтобы я смог пробраться в твою постель? — спросил он с улыбкой на губах, придвигаясь ближе ко мне.

— И Мэри Бет услышала, как мы с тобой смеемся, и пришла проверить, что происходит? — Добавила я. Я спрятала его под своими одеялами, и Рози, как ни странно, прикрыла меня, сказав, что мы смеялись вместе — только потому, что она знала, что ее тоже наказали бы, если бы нас поймали, но все же. Рози была моей соседкой по комнате в приюте много лет и, честно говоря, была самой раздражающей засранкой, которую я когда-либо встречала за всю свою жизнь. Она всегда крутилась вокруг моих парней, как дурной запах, и при каждом удобном случае сдавала меня Мэри Бет.

— Типа того. Как я пробирался в твою постель, желая прикоснуться к тебе, зная, что не должен. И вел себя тихо, чтобы убедиться, что нас не застукают. — Джей-Джей протянул руку, чтобы заправить прядь моих влажных волос за ухо, и я не смогла удержаться от улыбки ему. Я не знала, как он так легко обходил мои барьеры, но было очень трудно все время злиться на него.

— Значит, ты хотел прикоснуться ко мне? — С любопытством спросила я.

— Я всегда хотел прикоснуться к тебе, Роуг. Ты всегда была для меня единственной девушкой, — пробормотал он, и я прикусила нижнюю губу, пытаясь решить, верить этому или нет.

— Что бы сделал Фокс, если бы нашел нас здесь? — Выдохнула я, и легкая дрожь пробежала по моему позвоночнику при мысли о том, что мы пойдем против его порядков. Я была похожа на бесстрашную бунтарку, поднимающую свой флаг перед лицом извращенного диктатора и в то же время тайно подрывающую его авторитет. Оставалось только надеяться, что меня не поймают и не казнят за мои преступления.

Взгляд Джей-Джея на мгновение посветлел, а затем сузился. — Ну, мы не делаем ничего такого, против чего он мог бы возразить, не так ли? — медленно произнес он, и я пожала плечами.

— Кажется, он возражает практически против всего, что я делаю, так что, полагаю, так оно и есть. — Я протянула руку и поймала завязки, которые удерживали спортивные штаны Джей-Джея на месте, слегка потянув за них. — Но давай предположим, гипотетически, что мы сделали то, против чего он был бы категорически против. Что тогда?

— Ты спрашиваешь, стоит ли ради тебя рисковать получить пулю? — Поддразнил Джей-Джей.

— Ты думаешь, он застрелит тебя? — Удивленно спросила я.

— Кого-нибудь еще? Возможно. Но меня? Мне нравится думать, что он просто попробовал бы надрать мне задницу, чтобы заставить отступить. Хотя кто знает? Я никогда не видел, чтобы он сходил с ума по девушке так, как по тебе. Может быть, тебе суждено стать причиной моей смерти, Роуг Истон.

Я слегка рассмеялась, и Джей-Джей схватил меня за ногу, обхватывая рукой тыльную сторону моего колена и притягивая ближе.

— Я могу придумать способы умереть и похуже, — пробормотал он, перекидывая мое бедро через свое и прижимаясь своим лбом к моему.

— Я все еще не могу простить тебя, Джей, — прошептала я, когда взгляд его темных глаз заставил трещины в моем хрупком сердце дрогнуть.

— Я знаю, красотка, — печально ответил он, обнимая меня и закрывая глаза.

Я нахмурилась, размышляя, стоит ли мне просто уйти. Но потом я вспомнила, что мне кое-что нужно от этих четырех демонов, и я не собиралась позволять чему-либо встать у меня на пути. Даже этому греховно-соблазнительному созданию в моих объятиях.

— Ты тоже скучаешь по Рику, Джей-Джей? — Выдохнула я так тихо, что это был даже не шепот.

— Только глубокой ночью, — ответил он. — Когда никто больше не может почувствовать то, что я чувствую. А на самом деле я скучаю по тому, каким он был. По тому, кем был я. И по тебе, и по остальным тоже. Я скучаю по тому, что нас было пятеро и мир казался намного ярче, чем сейчас.

***

Я проснулась от того, что твердый член прижимался к моей заднице, рот был прижат к моей шее, а твердое, теплое тело прижималось ко мне самым восхитительным образом.

Джей-Джей тяжело дышал, его миндальный аромат окружал меня, и тяжесть его руки, лежащей на мне, заставила тени, которые обычно плотно прилегали ко мне по утрам, на этот раз отступить.

Я издала звук, который должен был означать что-то вроде «доброе утро», но вышел он как стон удовольствия. Хотя, может быть, это и был стон удовольствия, потому что кровать Джей-Джея была действительно чертовски удобной, и находясь в его объятиях, я чувствовала себя… в безопасности.

Этот звук, казалось, разбудил его, и он согнул пальцы, привлекая мое внимание к тому факту, что он просунул их под пояс моих спортивных штанов, и его рука была серьезно близка к тому, чтобы пересечь ту черту, с которой мы постоянно флиртовали.

— Джонни Джеймс, убери свою чертову руку из моих штанов, или я надеру тебе задницу, — прорычала я.

— Мммм, звучит забавно. Или мы можем посмотреть, насколько забавно будет, если я опущу руку на дюйм или два ниже…

Я прикусила нижнюю губу, радуясь, что он не мог видеть меня и того, как я соблазнилась этим предложением. Иногда мне было очень трудно вспомнить все причины, по которым я не хотела, чтобы этот засранец делал со мной что-то подобное.

— Не думаю, что ты справишься со мной, Джей-Джей, — поддразнила я, немного извиваясь, просто чтобы заставить его член изнывать, когда он терся о мою задницу.

— Не бросай мне вызов, красотка, трахаться — моя специальность. Я могу заставить тебя кончить так, как ни один мужчина, которого ты когда-либо знала, — прорычал он мне на ухо, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом. Я рассмеялась в том тоне, который должен был звучать иронично, но вышло больше похоже на долбанное хихиканье, и я немного замерла внутри, когда Джей-Джей опустил свои пальцы немного ниже, приняв этот звук за поощрение.

— Джей…

— Я никогда не спал с девушкой в своей постели, — пробормотал он. — Ты сорвала мою вишенку, Роуг.

— Ты никогда не ночевал ни с одной из девушек, с которыми трахался? — С сомнением спросила я, а он снова опустил пальцы ниже, и мне пришлось постараться вспомнить, что я должна была сказать ему остановиться.

— Они не хотят платить мою почасовую ставку за объятия, глупышка, — поддразнил он. — После того, как я заставил их кончить несколько раз, я собираю свои вещи и ухожу. Но теперь мне кажется, что я что-то упустил. Хотя у меня такое впечатление, что мне так хорошо, потому что это ты…

— Джонни, — выдохнула я, но моя решимость начала рушиться, и я начала раздвигать бедра для него, хотя на самом деле еще не решила хочу ли этого. Но это просто казалось таким…

— Ради всего святого, она снова сбежала! — Фокс взревел из коридора снаружи, и я испуганно ахнула, а Джей-Джей притянул меня к себе и накрыл одеялом с головой за полсекунды до того, как комнату заполнил звук открывающейся двери.

— Какого хрена, Фокс? — Прорычал Джей-Джей, его голос звучал сонно, сердито и чертовски мило, когда он прижал меня к себе и скрыл от посторонних глаз, вдавив свой член в мою задницу.

— Роуг, — прорычал Фокс. — Ее нет в ее гребаной комнате. Клянусь, если она опять тусуется с этими неудачниками на пляже…

— Разве это не ее собака? — Спросил Джей-Джей, и, верный своей натуре самого крутого пса в городе, Дворняга залаял где-то внизу. — Она бы не сбежала без него, так что она, должно быть, все еще здесь. Тебе лучше пойти и выпустить его на улицу, пока он снова не нагадил в горшке с пальмой.

Фокс выругался и затопал прочь по коридору, его шаги затихли, а я перевела дыхание и начала смеяться, чувствуя, как прилив адреналина разливается по моим венам.

Джей-Джей откинул с меня одеяло и заговорщически ухмыльнулся мне сверху вниз.

— Хочешь посмотреть, смогу ли я заставить тебя кончить до того, как он вернется и снова начнет искать? — Прошептал Джей-Джей.

— О боже, Джей, нет, — засмеялась я, подкатываясь к нему и хлопая его по руке, чтобы отчитать.

Джей-Джей поймал мое запястье и прижал его к подушке у меня над головой, наклонившись ко мне, отчего у меня перехватило дыхание, и одарил меня взглядом, способным поджечь трусики. Не то чтобы на мне были трусики, что, несомненно, было хорошо, поскольку дымовая сигнализация привела бы Фокса прямо сюда.

— Ты права, — с тоской согласился он. — Я бы вполне мог это сделать, но я думаю, ты крикунья, поэтому он нас услышит. В таком случае тебе лучше бежать, или он сорвется с катушек, когда увидит, что ты пытаешься соблазнить меня.

Я прищурилась, глядя на него, но он проигнорировал меня, подняв на руки и поставив мои ноги на ковер рядом со своей кроватью, прежде чем шлепнуть меня по заднице, приказывая двигаться.

Я бросила хмурый взгляд через плечо, когда он плюхнулся обратно на кровать, заложив руки за голову, ухмыляясь как идиот и открывая мне прекрасный вид на его красивый пресс, который мне действительно следовало бы рассмотреть поближе, когда у меня была такая возможность.

— Поторопись, красотка, — тихо сказал Джей-Джей. — Если не хочешь снова попасться Мэри-Бет.

Я фыркнула от смеха при сравнении моей визгливой старой воспитательницы из интерната с Фоксом. Эта женщина, черт возьми, чуть не содрала с меня кожу заживо, когда застукала Джей-Джея в моей постели на следующее утро, и не имело значения, что я кричала ей в лицо, что я все еще девственница и что он не мой парень.

Я выскользнула в коридор и прикрыла за собой дверь комнаты Джей-Джея, прежде чем спуститься по лестнице в поисках чего-нибудь на завтрак.

Фокс как раз ворвался обратно на кухню после осмотра остальной части дома с лицом, подобным грому, и все его мышцы были напряжены, когда я вошла. Он был похож на одну из тех горилл, которые бушуют повсюду и напрягают свои мускулы, чтобы напомнить всем джунглям, что он король и никто у него ничего не крадет. Очень горячая, татуированная, зеленоглазая, светловолосая горилла. Не то чтобы я находила горилл сексуальными или что-то в этом роде.

Глаза Фокса чуть не вылезли из орбит, когда я небрежно подошла к холодильнику и начала просматривать варианты своего завтрака.

— Где ты была? — требовательно спросил он.

— Когда? — Ответил я безразлично, пряча ухмылку за апельсиновым соком.

— Я зашел в твою комнату минуту назад, и тебя там не было, — сказал он, хватаясь за дверцу холодильника и широко распахивая ее, чтобы взглянуть на меня.

— Почему ты вошел в мою комнату без разрешения? — Спросила я, складывая руки поверх футболки Джей-Джея и глядя на него снизу вверх.

— Потому что я… обнаружил, что твоя дверь открыта, и забеспокоился, что…

— Что твой маленький питомец снова сбежал? Бедный Барсук, это, должно быть, было ужасно для тебя.

Я схватила пару ломтиков хлеба и направилась дальше, чтобы засунуть их в тостер, чувствуя, что он преследует меня, как хищник на охоте.

— Я просто забочусь о тебе, Роуг, — прорычал он, когда я схватила нож для масла из ящика. — Кто-то пытался убить тебя, прежде чем ты вернулась ко мне. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, если меня не будет рядом, чтобы…

— Если ты дашь мне пистолет и машину, тогда я смогу поехать к дому этого ублюдка и отомстить. Еще раз, какой там метод ты предпочитаешь? Один в голову, два в грудь? Кажется, достаточно просто. — Моя рука крепче сжала нож для масла, пока я обдумывала этот вариант и обнаружила, что он мне чертовски нравится. Гребаный Шон. Я бы посмотрела ему в глаза и позволила увидеть призрак девушки, которую он похоронил, прежде чем показать ему, как убивать гораздо эффективнее.

Моя свободная рука коснулась горла при воспоминании о том, как он выжимал из меня жизнь, и я вздрогнула, прежде чем смогла остановить себя.

Руки Фокса сомкнулись вокруг меня, и он притянул меня к своей обнаженной груди, сжимая в своих объятиях, как будто это было самое безопасное место в мире для меня. И, возможно, крошечная часть меня хотела в это верить, но я также не могла забыть, что он сделал. Что все они сделали.

— Просто назови мне имя, колибри. Я заставлю его кричать для тебя часами. Я заставлю его по-настоящему пожалеть о том, что он сделал, прежде чем ты прикончишь его, — сказал он низким рокотом, который, казалось, вибрировал прямо у меня в груди.

— Мне не нужна твоя помощь в этом. Мне вообще не нужна твоя помощь, — твердо запротестовала я, упираясь в его крепкую грудь, пока он не отпустил меня, а затем агрессивно намазала маслом свой тост. — И ты не можешь держать меня здесь взаперти вечно. Может, я и не сбежала сегодня утром, но скоро снова сбегу. Ты не можешь просто посадить меня в клетку, как дикое животное, которое ты решил приручить.

Мягкость Фокса исчезла быстрее, чем я успела заметить, и он, выругавшись, повернулся и зашагал прочь к гаражу, снова напрягая все мышцы.

Я закончила намазывать маслом тост и смачно откусила кусочек, прежде чем обернуться и посмотреть, как Фокс возвращается из гаража с кувалдой в руках.

Дворняга появился со двора, окружающего бассейн, подбежав ближе ко мне с широко раскрытыми глазами, которые говорили о том, что он считает Фокса чертовски сумасшедшим. Умный пес.

— Что ты делаешь? — Потребовала я ответа, и мой взгляд скользнул к двери гаража, которую Фокс оставил слегка приоткрытой, засунов в нее ключи.

— Убеждаюсь в том, что ты не сможешь сбежать от меня, как в прошлый раз, — прорычал он, выходя из дверей патио во внутренний дворик с бассейном и направляясь прямо к барбекю, которое я использовала, чтобы перелезть через стену во время моего побега.

У меня перехватило дыхание, когда Фокс поднял кувалду и изо всех сил ударил ею по барбекю.

Кирпичи разлетелись вдребезги, и воздух наполнился треском крошащейся каменной кладки, когда огромный кусок барбекю был отломан и полетел в бассейн с таким всплеском, что вода разлетелась во все стороны, прежде чем он снова взмахнул кувалдой.

— Что, черт возьми, происходит? — Потребовал Джей-Джей, сбегая трусцой вниз по лестнице, а я попыталась оправиться от шока того, что Фокс потерял самообладание, и указала на стеклянные двери, после чего он поспешил посмотреть, что происходит.

Дворнягу всерьез напугали разрушения, и он поспешил ко мне, проскользнув у меня за ногами и выглянув как раз в тот момент, когда Джей-Джей пробегал мимо.

— Какого хрена, Фокс? Я хотел приготовить бургеры позже! — закричал он, когда очередной кусок барбекю с грохотом упал на плитку, а мышцы Фокса напряглись так, что у меня возникли серьезные фантазии о строителе. Приди, и разрушь мои стены, мальчик-строитель, и забей мой… водосток? Фу, нет, я действительно сошла с ума, и позволила этой фантазии исчезнуть так же быстро, как она появилась.

— Я решаю проблему, — вызывающе прорычал Фокс, когда Джей-Джей подошел к нему ближе, и они вдвоем начали спорить о том, была ли перспектива бургеров на ужин более или менее важна, чем возможность того, что я снова воспользуюсь барбекю, чтобы сбежать.

Мой взгляд упал на шезлонг, где я отдыхала вчера днем, и мои губы дрогнули, когда я заметила пару своих шорт, все еще лежащих там рядом с кепкой Могучих Рейнджеров, которую я сняла, чтобы позагорать.

Я молча натянула шорты и кепку, послала парням воздушный поцелуй, которого они не могли увидеть, продолжая спорить, затем повернулась и побежала к двери гаража, а Дворняга следовал за мной по пятам.

Я выхватила ключи Фокса из двери, проскользнула через нее и снова заперла с другой стороны, а затем посмотрела на висящую там полку с ключами от машин, которые шептали мое имя со сладкими обещаниями свободы.

Поездка на машине Джей-Джея, наверное, была бы самой увлекательной, но в том, чтобы взять грузовик Фокса, было что-то поэтическое, перед чем я не смогла устоять.

Я схватила ключ с крючка, затем схватила и все остальные ключи, чтобы они не смогли последовать за мной, и сбежала вниз по лестнице в гараж, прежде чем запрыгнуть в его черный пикап, бросив остальные ключи в пространство для ног рядом со мной и ожидая, когда Дворняга тоже запрыгнет внутрь.

Как только он запрыгнул, удобно устроив свою маленькую белую попку на сиденье рядом со мной, я повернула ключ в замке зажигания и рванула с места.

Ухмылка на моем лице быстро превратилась в неприкрытый смех, когда я заехала на пандус, открыла дверь гаража с помощью его маленькой удобной кнопки и направилась по подъездной дорожке. Ребята Фокса, которые стояли на страже у ворот, узнали его грузовик, и поскольку у этого придурка были тонированные стекла, они открыли ворота для меня, приняв меня за него. Долбоебы. Я нажала на газ и выехала на улицу в шикарном грузовичке Фокса, представляя, как его лицо покраснеет, а кувалда проделает дыру в гребаной стене, когда он поймет, что я снова исчезла.

Дворняга взволнованно тявкнул, и я была вынуждена согласиться с ним — похоже, в Сансет-Коув будет прекрасный день.

Я ехала быстро, прекрасно понимая, что Фокс довольно скоро отправит свою банду идиотов на охоту за мной, и они будут искать его грузовик, так что я взяла курс на воду и, пользуясь ранним часом, помчалась по тихим улицам.

Я добралась до дороги, идущей вдоль пляжа, и повернула налево по дощатому настилу, известному как «Миля», потому что пирс вдалеке привлек мое внимание и вызвал у меня самые разные воспоминания, когда я посмотрела на него. Когда-то это было наше любимое место в мире. Этот заброшенный маленький рай, где пятеро детей, которые хотели убежать от реальности, находили время, чтобы жить так, как мы хотели, даже если это никогда не длилось так долго, как нам бы хотелось.

Я приняла свое решение, даже не задумываясь об этом, и помчалась к нему на полной скорости, а колесо обозрения ловило лучи восходящего солнца и, казалось, звало меня домой.

Я остановила грузовик посреди улицы в нескольких кварталах от пирса и быстро осмотрела его, обнаружив пистолет в бардачке рядом с пачкой жвачки.

Я вылезла из спортивных штанов Джей-Джея, и натянула свои шорты без трусиков, прежде чем завязать узел на его футболке, чтобы выглядеть хоть немного прилично. Ну, не совсем прилично, но и не так, как если бы на мне была мужская одежда и я не успела принять душ сегодня утром. Затем я взяла жвачку, чтобы компенсировать отсутствие чистки зубов сегодня утром, как могла поправила волосы перед зеркалом, прежде чем спрятать их под кепкой, и решила оставить пистолет там, где он был. На самом деле мне негде было его спрятать, и, кроме моего запоздалого визита к Шону, мне и не на кого было его направить. Хотя, вспомнив о Шоне, я подумала о том, чтобы просто развернуться и снова уехать. Я могла бы сделать то, что сказала, — подъехать к его дому и открыть огонь. При условии, что никто из его людей не увидит моего приближения. И никто из них не заметит, как грузовик известного главаря конкурирующей банды въедет на их территорию.

Если подумать, это, вероятно, был еще один смертный приговор. Кроме того, я уже приняла решение относительно Шона. Сначала я собиралась получить то, за чем пришла сюда, а потом заскочить к нему домой, чтобы всадить ему пулю между глаз прямо перед тем, как сбежать, чтобы начать свою новую жизнь где-нибудь далеко-далеко. Все просто. И не стоило сейчас отказываться от этого плана, каким бы заманчивым ни было наказать этого ублюдка за то, что он пытался сделать со мной.

Я выпрыгнула из грузовика Фокса, не обращая внимания на то, что на мне не было обуви, и, свистнув Дворняге, чтобы тот следовал за мной, перешла улицу и перепрыгнула через низкую стену, окаймлявшую пляж.

Ощущение золотого песка между пальцами ног заставило меня вздохнуть от счастья, и я направилась прямо к волнам, идя до тех пор, пока они не начали набегать на мои пальцы, а затем повернула налево, к пирсу, где прошло мое детство и он навсегда останется в моих воспоминаниях.

Мой взгляд упал на длинную деревянную конструкцию, уходящую в воду, и я невольно задумалась, как давно это место не было открыто для широкой публики. С тех пор как я была ребенком, оно было накрепко заперто и огорожено цепями, потому что парк развлечений действительно был не в лучшем состоянии. Но когда-то здесь любили проводить время самые разные люди, здесь было полно жизни и смеха, а не гнездились чайки и правонарушители.

Мне не потребовалось много времени, чтобы дойти до пирса, который мы окрестили «Игровой Площадкой Грешников», Дворняга радостно прыгал в волнах рядом со мной, а солнце неуклонно повышало температуру, пока я шла.

К тому времени, как я добралась до пирса, у меня внутри все сжалось, и какая-то нервная энергия пробежала у меня по коже. Я не знала, почему у меня было такое странное чувство по поводу возвращения в наше старое пристанище, но что-то подсказывало мне, что мое сердце может разбиться снова, если я поднимусь туда и найду это место разрушенным.

Я сделала глубокий вдох и, отбросив сомнения, направилась к пляжу. Я добралась до деревянной опорной балки, где ребята много лет назад вырезали углубления, чтобы мы могли легко взобраться туда. Это было сделано для того, что бы нам не приходилось перелезть через тяжелые металлические ворота, которые были заперты на цепь и заржавели за много лет до того, как мы сюда пришли.

— Подожди здесь, мальчик, — проинструктировала я, наклоняясь к Дворняге, чтобы потрепать его по голове, и он лизнул мою руку, прежде чем нырнуть в тень под пирсом и начать гоняться за своим хвостом.

Как только я начала карабкаться, я словно перенеслась в прошлое: мои мышцы помнили этот подъем, как старого друга, а руки и ноги находили опоры сами по себе, и мне даже не нужно было их специально высматривать.

Добравшись до верха, я ухватилась за цепь, которую мы оставили свисать с края пирса именно для этой цели, и воспользовалась ею, чтобы подтянуться и перевалиться через край.

Я усмехнулась про себя, когда мне это удалось, с трудом поднимаясь на ноги и делая медленный вдох, когда призраки моего прошлого окружили меня.

Пирс был оборудован галереей развлечений и множеством ярмарочных аттракционов, а маленькие домики, предназначенные для продажи мороженого и сахарной ваты, выстроились вдоль дощатого настила с яркими фасадами, которые давно выцвели под палящим солнцем.

Я двигалась между ними с ощущением дежавю, покалывающим мою кожу, и таким количеством воспоминаний, что едва могла дышать, когда они все давили на меня.

Я оглянулась через плечо на крепко заколоченные ворота и улыбнулась, увидев, что краска из баллончика все еще была там с того дня, когда мы впятером объявили это место своим. Наш собственный клочок земли в городе, разделенном бандами. «Игровая Площадка Грешников». Слова были по-прежнему четкими, краска казалась яркой среди всего остального, а все наши инициалы были написаны на доске справа от выделенных жирным шрифтом слов, заключенные в сердечко, которое я нарисовала вокруг них сама. Потому что тогда я верила, что моя любовь к этим мальчикам никогда не ослабнет и мы все будем вместе всегда.

Я повернулась спиной к вывеске и пошла дальше, направляясь к нашим любимым местам в дальнем конце пирса, как будто просто ничего не могла с собой поделать.

С этим пирсом связано так много хороших воспоминаний, что находиться здесь было почему-то труднее, чем где-либо еще в Сансет-Коув. Но я все равно шла вперед, не сводя глаз с вершины колеса обозрения, видневшегося над залом игровых автоматов, который преграждал мне путь.

Я проскользнула внутрь зала, наслаждаясь тишиной в тени и вспоминая ночи, когда мы все разбивали здесь лагерь, спали между автоматами «Pac-Man» и «Space Invaders» и все это время хохотали до упаду.

Я быстро пересекла безмолвное пространство и снова двинулась по дощатому настилу в свою любимую часть пирса, где старые аттракционы бездействовали в ожидании.

Мой взгляд скользнул по чашкам, каруселям, бамперным машинам — все они хранили в себе массу смеха и радости из моего прошлого, и я почти улыбнулась воспоминаниям, но это было слишком тяжело. Они причиняли слишком сильную боль в свете того, что последовало за ними, и я не была уверена, что когда-нибудь снова смогу по-настоящему радоваться кому-либо из них.

— Ты ищешь меня или просто бродишь в этом месте? — Голос Чейза заставил меня вздрогнуть, и я задержала дыхание, когда подняла глаза и обнаружила его сидящим в одной из кабинок колеса обозрения. Он был примерно в четверти оборота справа от того места, где я стояла, смотрел на меня сверху вниз через нежно-голубую дверь и выгибал бровь, как будто я выводила его из себя одним своим существованием.

— Разве ты не должен был искать меня? — Ответила я, оглядываясь назад и размышляя, не попытаться ли мне убежать. — Я предполагала, что Фокс к этому времени уже выпустил на охоту всех своих сторожевых псов.

Чейз ухмыльнулся, как акула, но смертоносный взгляд его глаз говорил о том, что радости в этом нет.

— А я-то думал, почему мой телефон взрывается. Я просто еще не успел его проверить, — ответил он, пожимая плечами. — Кроме того, я не в настроении гоняться за твоей задницей по всему городу. По-моему, если ты не хочешь оставаться запертой в нашем доме, то я не против. Я все равно не просил тебя возвращаться.

Его слова немного задели меня, но в то же время принесли своего рода облегчение. Каким-то образом с тем фактом, что Чейз не хотел видеть меня здесь, мне было легче смириться, чем с тем, что другие парни пытались заставить меня вернуться в компанию после всего, что произошло. По крайней мере, с Чейзом все было просто. Ненависть — это то, с чем я могла справиться. Я ненавидела парней-Арлекинов уже чертовски долгое время. А вот вся эта чушь, которой двое других пытались меня накормить и заманить в свои сети, была для меня непосильной ношей.

Они хотели распахнуть объятия, обняться и просто притвориться, что за последние десять лет ничего не изменилось. Что ж, свежие новости, ублюдки, многое изменилось. Невинной девушке, которую они когда-то знали, пришлось разбираться в своем дерьме без четырех парней за спиной, и вскоре она поняла, что большинство людей в этом мире ценят тебя только за то, что они могут у тебя отнять.

Меня использовали, и я научилась использовать людей в ответ. Я продала все, — от своей морали до души, — и только из чистой решимости сумела не продать свое тело. Это была единственная черта, которую я бы не переступила. Не после Акселя. Но это не значило, что со мной обращались в спальне как с принцессой. Просто я предпочла, чтобы меня использовали на моих собственных условиях, а не в обмен на долларовые купюры.

— Подвинься, придурок. Я хочу покурить. — Я подошла к колесу обозрения и, быстро ухватившись за знакомые поручни, начала взбираться на каркас.

— Тебя абсолютно не приглашали присоединиться ко мне, ты знаешь? — Пробормотал Чейз, но все равно подвинулся.

— Я никогда не жду приглашений, — пренебрежительно ответила я. — Я не часто бываю в списках гостей. Кто-то мог бы сказать, что мне не хватает приличий.

Чейз фыркнул, что могло быть смехом, когда я добралась до его кабинки, и открыл слегка заржавленную дверцу, прежде чем предложить мне руку.

Я схватилась за нее, и он втащил меня внутрь, отчего она дико закачалась, и я упала на одно колено, наполовину опустившись ему на колени.

— Если ты пришла отсосать у меня, могла бы так и сказать, — пошутил он, но на самом деле в этом не было никакого юмора, и я отодвинулась, чтобы сесть на скамейку напротив него, прежде чем протянуть руку, чтобы забрать сигарету из его губ.

Я глубоко затянулась, повернулась и свесила ноги через прутья кабинки.

— Значит, мы просто тусуемся? — язвительно спросил он.

— Похоже на то. Не хочешь рассказать мне, почему ты хмуришься, как сердитая ворона, или…

— Ты знаешь почему, — прорычал он, протягивая руку и делая движение, чтобы отобрать у меня сигарету, но я вынула ее изо рта и протянула подальше от него.

Вместо этого Чейз невозмутимо опустил руку на мое обнаженное бедро и провел пальцами по татуировке в виде черепа с розовыми розами, которая у меня там была.

— Почему череп? — Спросил он, перемещая руку так, что его пальцы скользнули по моему бедру, и я фыркнула, сбросив его руку.

— Потому что я мертва внутри, — пробормотала я, что, к сожалению, действительно было причиной, по которой я его набила.

— С каких это пор?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос, — сказала я, глядя на океан и выпуская дым из легких, а потом вернула ему сигарету.

Чейзу потребовалась минута, чтобы обдумать это, а я просто смотрела на воду, слегка улыбаясь, и наблюдая за несколькими серфингистами, ловящими волны. Я отчаянно хотела снова оказаться на воде. Та крошечная попытка, которую я предприняла, занимаясь серфингом на доске Ди, была сущим пустяком, особенно если учесть, что за мной наблюдал ужасный Барсук, и я была слишком отвлечена, чтобы по-настоящему насладиться этим, не говоря уже о том, чтобы не торопиться.

Я хотела купить свою собственную доску, вставать на рассвете и просто раствориться в прибое, как делала раньше. Я хотела каждое утро погружаться в океан и ощущать вкус соли на губах, а затем завтракать на пляже, как мы делали слишком много раз, чтобы сосчитать, когда были детьми.

— Ты жила у океана, там, где жила, прежде чем оказалась здесь? — Спросил Чейз, заметив, к чему было приковано мое внимание.

— Нет, — сказала я, и печаль проскользнула в мой голос при этом единственном слове.

Я взглянула на него и заметила маленькую зеленую коробочку, которую он прижимал к бедру, словно пытаясь спрятать. Затем мой взгляд остановился на его руке и на том, как он сидел под таким углом, чтобы попытаться спрятать ее от меня. Я слишком хорошо знала это поведение по тем временам, когда он появлялся с новыми синяками, полученными от отца, и старался, чтобы мы их не заметили. Видимо, старые привычки умирают с трудом.

— Дай мне взглянуть, — сказала я, указывая на его руку, и он, прищурившись, посмотрел на меня.

— Это пустяк, — пробормотал он.

— Пустяк не требует аптечки первой помощи, — указала я. — Перестань быть маленькой сучкой и дай мне посмотреть.

Чейз забрал свою сигарету обратно, когда я двинулась к нему, закатив глаза, но позволил мне увидеть ранение на своем бицепсе, делая затяжку.

— Я могу сделать это сам, — сказал он, когда я взяла антибактериальную салфетку и провела ею по глубокой ране. Он чуть заметно вздрогнул от резкого жжения, и я ухмыльнулась его боли, как первоклассная членососка. Впрочем, мне нравилось думать, что я знаю, как обслуживать член своим ртом, так что, возможно, это было именно то, кем я была.

— Да, но тогда мне не доставило бы удовольствия причинить тебе боль, — ответила я с мрачной улыбкой. — Что это было? Выглядит слишком толстым, чтобы быть лезвием…

— Пуля прошла на вылет. Немного жжет, но бывало и похуже.

Я протянула руку, чтобы прикоснуться к месту шрама от пули на его плече через футболку, который он показал мне перед тем, как они ушли прошлой ночью. Чейз замер, встретившись со мной взглядом своих голубых глаз, и на мгновение я была уверена, что он видит, как я рада, что он не умер. Я не хотела, чтобы он думал, что мне не все равно, и на самом деле это было не так, я просто… не хотела его смерти. Вот и все.

Мы молчали, пока я промывала рану, проверяла ее на наличие грязи и прочего дерьма, а затем наложила водонепроницаемую повязку и намазала антибактериальной мазью.

— Надеюсь, ты не ждешь от меня благодарности, — пробормотал Чейз, когда я нерешительно положила руку ему на локоть, и мою кожу начало покалывать от прикосновения.

— Что? — Спросила я, нахмурившись, как будто не расслышала его.

— Спасибо.

— Не за что, — ответила я с ухмылкой, прежде чем переместиться обратно, чтобы занять расслабленное положение на сиденье напротив него. — Но я сделала это только для того, чтобы прекратить твое нытье, так что не надо быть со мной таким мягким, Эйс.

Чейз прищурился, глядя на меня, но тут зазвонил его телефон, и он потряс им передо мной, чтобы я увидела имя Фокса на экране.

— Чего же ты ждешь, Чейз? — Спросила я. — Скажи своему боссу, куда сбежала его пленница.

— Эта игра уже надоела, — раздраженно сказал он. — Если ты не хочешь оставаться, то почему бы тебе просто не убежать куда-нибудь подальше?

— Я никогда не говорила, что не хочу оставаться. Я сказала, что не хочу оставаться в том доме. Как ни странно, я прожила десять лет без чьего-либо присмотра, так что я не считаю, что мне требуется круглосуточное наблюдение. Кроме того, мне не нравится торчать в компании троих людей, которые разрушили мою жизнь.

Когда он ничего не ответил, я повернулась, чтобы посмотреть на него, и увидела, что он тушит сигарету с задумчивым выражением лица.

— Видишь ли, вот тут ты меня и сбиваешь. Если ты всех нас так сильно ненавидишь и не хочешь проводить с нами время, тогда зачем оставаться в нашем городе? Зачем заставлять себя сталкиваться с нами день за днем и быть несчастной из-за этого? — спросил он.

— У меня здесь есть незаконченное дело, — сказала я, пожимая плечами. — Призраки, с которыми я хочу покончить.

— Я вижу здесь только одного призрака, — ответил Чейз, и его пристальный взгляд скользил по мне, как будто он что-то искал, но я не знала, что именно, и надеялась, что он этого не найдет.

— Тогда, возможно, тебе нужно вызвать экзорциста.

Его телефон снова зазвонил, и я вздохнула, протягивая руку за ним.

Чейз передал мне его с веселым выражением лица, и я ответила.

— В чем дело, Барсук? — Небрежно спросила я, перенося свой вес, и кабинка немного качнулась под нами.

На мгновение воцарилась ошеломленная тишина, прежде чем к нему вернулось самообладание. — Где ты, черт возьми? И почему у тебя телефон Чейза?

— Мы тайно занимаемся сексом, и в данный момент он находится между моих бедер, изо всех сил пытаясь заставить меня кончить. Но должна сказать, что он очень плохо владеет своим языком, что не так уж удивительно для такого эгоистичного ублюдка, как он, но я, наверное, просто притворюсь через минутку, чтобы заставить его остановиться. А как у тебя дела?

— Это не смешно, — выдавил Фокс, и это действительно прозвучало так, словно он стиснул зубы, превратив их в пыль, при одном только намеке на это.

— В чем дело, Барсук? Тебе не нравится идея, что меня трахают? Потому что мне неприятно тебя расстраивать, но я не та маленькая девственница, которую ты выгнал из города, и у меня было достаточно Ч за то время, что мы не виделись.

— Прекрати, — рявкнул он. — И скажи мне, где ты.

— А что, если я не хочу?

— Мне все равно, чего ты хочешь.

— Я так и думала, — с горечью сказала я, и он замолчал.

— Я не это имел в виду, — сказал он со стоном разочарования. — Почему тебе обязательно все так усложнять?

— Почему ты не можешь осознать тот факт, что я не хочу сидеть взаперти в доме с кучкой убийц, которым я не доверяю, не говоря уже о том, чтобы испытывать к ним симпатию? — Я зашипела в ответ, и Чейз тихо присвистнул.

— Дай трубку Чейзу, — рявкнул Фокс, и его гнев вернулся так же быстро, как и угас.

Я бросила телефон Чейзу и поднялась на ноги.

— Это не работает, чувак, — сказал он, прижимая телефон к уху. — Ты не можешь продолжать держать ее взаперти, как пленницу, и ждать, что она тебя за это поблагодарит. Она — неблагодарная маленькая дрянь, которая не перестанет сопротивляться тебе каждый раз, когда ты на нее давишь. Эта ситуация чертовски токсична.

Что ж, по крайней мере, этот засранец хорошо понимал реальность.

Я ухмыльнулась ему, пока он продолжал спорить с Фоксом, открыла дверцу кабинки и выбралась из нее, ухватившись за раму, а потом спустилась обратно с колеса Обозрения.

Я быстро оказалась внизу, а крики чаек и плеск волн заглушали все, что Чейз говорил Фоксу, но, в любом случае, мне было все равно.

Добравшись до подножия аттракциона, я спустилась по небольшой лестнице, которая вела к нему, и начала идти обратно к игровому залу и к выходу отсюда.

Как только я подошла к двери приземистого белого здания, занимавшего центральную часть пирса, Чейз окликнул меня.

— О, так ты решила сбежать, как трусливый цыпленок, да?

Я обернулась, чтобы посмотреть на него, потому что знакомые слова заставили меня остановиться, и обнаружила, что он снимает футболку и выжидающе смотрит на меня. Он был невероятно накачан, как будто эти парни провели последние десять лет в спортзале, потому что не могли тусоваться со мной. А может, они сидели на стероидах и в качестве платы за это прятали под штанами маленькие сосиски. Мой взгляд скользнул по его золотистой коже к V-образной форме мышц над поясом, как будто я хотела проверить это, прежде чем я взяла себя в руки и вместо этого перевела взгляд обратно на его лицо.

— Ты хочешь, чтобы я прыгнула с пирса вместе с тобой? — Спросила я, удивляясь, почему, черт возьми, он хочет сделать что-то подобное.

— Или ты уже не та цыпочка, которая всегда нас уделывала? — спросил он, приближаясь ко мне с дерзкой самоуверенностью, которой раньше у него не было. Его взгляд говорил, что он ничего не боится, а его манера держаться свидетельствовала о том, что он всегда получал то, что хотел, чего бы это ни стоило.

— Я все еще могу сделать тебя в любой день недели, — пообещала я.

— Тогда дай мне секунду, чтобы скинуть свое барахло, — сказал он, проходя мимо меня и срывая с моей головы кепку, прежде чем направиться в зал игровых автоматов.

Мне действительно следовало просто бросить его задницу здесь и снова сбежать, но по какой-то причине мне хотелось доказать ему, что я все еще та девчонка, которая подстрекала их на безумные поступки и играла на их мачо-чуши, чтобы заставить их сделать это. Я ничего не боялась. И меньше всего — парней-Арлекинов.

Чейз вернулся, уже без кроссовок, и я была готова предположить, что он бросил их на песок вместе со своей футболкой, сигаретами, моей бейсболкой и своим мобильным телефоном. У меня не было больше ничего, что могла бы испортить вода, поэтому я просто спустилась с ним по пирсу к колесу обозрения и перелезла через перила, которые тянулись за ним у подножия пирса.

Был высокий прилив, и вода под нами была глубокой. Я делала это тысячу раз в детстве, так что в этом не должно было быть ничего особенного, и все же мое сердце пустилось вскачь, когда я посмотрела вниз на пропасть.

Чейз схватил мою руку в свою и ухмыльнулся, но в ней не было ни капли доброты.

— На счет три? — спросил он, и я кивнула. — Раз… — Чейз спрыгнул, увлекая меня за собой, и с моих губ сорвался крик, пока я летела к воде, и мое сердце подпрыгнуло в панике.

Мы врезались в волны и погрузились под них, с моих губ сорвался поток пузырьков, когда я опустилась на дно, и Чейз отпустил меня.

Я выплыла на поверхность, как только мой спуск прекратился, и, смеясь, вынырнула из волн, на мгновение поймав взгляд Чейза, — мы обменялись первыми настоящими улыбками с тех пор, как я вернулась.

— Похоже, ты все таки не трусливый цыпленок, крошка, — прорычал он, и его голубые глаза, казалось, заблестели на фоне воды.

У меня внутри все сжалось, когда он назвал меня так, часть меня, которую я стремилась забыть, страдала из-за него и того мальчика, которым он когда-то был.

Я быстро отвернулась и поплыла под пирсом, держась в его тени, и направляясь обратно к берегу вместе с Чейзом.

Когда вода стала достаточно мелкой, чтобы я смогла стоять, я начала иди вверх по песчаному уклону дна, заметив, как Дворняга бегает взад-вперед и радостно лает при виде меня.

Как только мы приблизились к пляжу, Чейз схватил меня за бедра и прижал спиной к одной из толстых деревянных балок, на которых держался пирс, и его глаза были такими темными здесь, в тени, что казались почти черными.

— Я должен забрать тебя с собой, — грубо сказал он, удерживая меня неподвижно, от чего его мускулистые бицепсы напряглись, и вода потекла по золотистой коже его груди.

— Потому что Фокс так сказал и теперь ты бегаешь вокруг него, как его маленькая сучка? — Поддразнила я, и хватка Чейза на моей талии болезненно усилилась, когда он прижался ко мне, так что его твердое тело придавило меня к месту, а голодный взгляд в его глазах только усилился.

— Я думаю, ты забываешь, что разговариваешь с Арлекином, детка, — сказал он опасно низким тоном. — Я мог бы утопить тебя здесь и сейчас, и никто бы даже не спросил меня об этом.

— Фоксу, возможно, будет что сказать по этому поводу.

— Я его не боюсь. — Чейз смотрел на меня долгую минуту, пока наше дыхание не стало тяжелым, но ни один из нас не отступил.

— И что теперь, здоровяк? — Подразнила я, когда волны захлестнули наши ноги, а Дворняга яростно залаял со своего места на пляже. — Я в твоей власти. Так что ты собираешься со мной сделать?

— Ты должна быть благодарна мне, — сказал Чейз, слизывая соль с губ и ненадолго привлекая этим мое внимание к своему рту, прежде чем я так же быстро снова отвела взгляд. Этим утром его подбородок был покрыт щетиной, и сочетание ее с тем, как его темные кудри были зачесаны назад водой, слишком сильно привлекало мой взгляд. Я не должна была смотреть на него так. Но были моменты в моей жизни, когда я время от времени фантазировала обо всех парнях-Арлекинах и о том, каково это — целовать их, прикасаться к ним… — А ты не собираешься спросить меня, за что?

— Я подумала, что ты все равно собираешься мне рассказать, — огрызнулась я в ответ.

— Отлично. Я позволю Фоксу рассказать тебе. Но когда ты будешь думать о том, чтобы отсосать его член в благодарность за щедрость, может, тебе стоит вместо этого отсосать мой, потому что это была моя идея.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Потребовала я, опуская взгляд к его поясу, поскольку его предложение заставило мои мысли пойти по всевозможным путям, изобилующим членами.

Господи, мне действительно нужно было потрахаться. Может, я уговорю Ди и Лайлу пойти со мной в клуб в следующий раз, когда сбегу, и устрою грязный трах в переулке с незнакомым парнем, чтобы очистить свой мозг от всего этого токсичного любопытства. Я снова посмотрела на Чейза, облизнув губы, прежде чем смогла остановить себя, и его взгляд вспыхнул.

— Для протокола, — прорычал он, его рука переместилась с моего бедра к поясу, и он просунул пальцы под него прямо под моим пупком. — Если бы я оказался у тебя между бедер, ты была бы еще влажнее, чем сейчас, и ни черта бы не притворялась. — Его рука опустилась ниже, и я ахнула, а его глаза загорелись при осознании того, что на мне не было трусиков.

— Я поверю в это, когда увижу, — прошипела я, свирепо глядя на него и все же почему-то не делая никаких движений, чтобы остановить его руку. Не то чтобы я хотела, чтобы он продолжал или что-то в этом роде, потому что я чертовски ненавидела его и не собиралась позволять ему трахать меня рукой прямо здесь, средь бела дня. Но по какой-то причине я снова пыталась взять его «на слабо» и отказывалась сдаться первой.

Чейз пробежал взглядом по моему телу, отмечая мои затвердевшие соски, торчащие сквозь позаимствованную футболку, и то, как тяжело вздымалась и опускалась моя грудь. Его взгляд встретился с моим, и он склонил голову набок, как бы говоря: игра начинается, несмотря на ненависть, бушующую между нами.

Его рука опустилась ниже, и с моих губ сорвался вздох, потому что он был примерно в двух дюймах от того, чтобы обнаружить, что морская вода была не единственной причиной, по которой я сейчас была мокрой, и меня, по какой-то непостижимой причине, по-настоящему заводила мысль о том, что он превратит эту ненависть в похоть и сделает именно то, что он угрожал сделать.

Я переместила свою руку к его шортам, хватаясь за толстую, твердую длину его члена через промокшую ткань и взглядом подстрекая его сделать самое худшее, оценив при этом тот факт, что у него точно не было никаких проблем с уменьшением члена из-за стероидов, в конечном счете. Он втянул воздух сквозь зубы, и я получила желаемую реакцию: вся ненависть в его глазах растаяла в жидком бассейне желания.

— Это ваша собака? — раздался испуганный крик женщины откуда-то справа от меня, и я отдернула руку, повернувшись, чтобы посмотреть на упомянутую блокировщицу члена, в то время как она указывала на Дворнягу и свирепо посмотрела на меня.

Чейз тоже убрал свою руку, схватил меня за локоть и потащил за собой к берегу. — И что с того? — сердито ответил он.

— Он только что нагадил возле моего песочного замка, — сердито сказала она, и я не смогла удержаться от смеха.

— Так убери, сука, — бросил ей в ответ Чейз. — Мне насрать на это.

Я фыркнула про себя. Насрать. Мило.

Женщина выглядела разъяренной и повернулась, чтобы свирепо посмотреть на Дворнягу, который быстро развернулся и убежал от нее, чтобы начать рыться в мешке с мусором, который был оставлен рядом с мусорным баком в верхней части пляжа, но не внутри него. Некоторые люди действительно были животными.

— Если ты не разберешься с этим, я позвоню своему парню, и он придет и утопит его, — взвизгнула женщина, и ярость заструилась по моим венам.

— Ты что? — Потребовала я, но Чейз уже отпустил меня и шагнул из воды прямо к суке: мускулы напряжены, вода капает, а на лице ярость, как у гребанного мстительного бога моря.

Может быть, я смогу вызвать Посейдона и раздобыть у него одну из этих гигантских вилок, и он сможет разыграть фантазию, в которой я буду русалкой, а он… подождите, куда он засунет свой член, если я буду русалкой? И как русалки какают? Я тряхнула головой, чтобы прогнать эту чепуху и обратить внимание на ненавидящую собак суку, которую пора было поставить на место.

— Ты хоть понимаешь, с кем, блядь, разговариваешь? — Требовательно спросил Чейз, подходя к ней ближе. — Я гребаный Арлекин. Что означает, что эта шавка тоже Арлекин. Так что догадайся, что случится, если ты утопишь его, — я приду, чтобы взыскать с тебя долг кровью. И это будет не быстро. Я прокрадусь в твой дом ночью и перережу горло твоему парню, чтобы ты могла наблюдать, как он истекает кровью, а потом я превращу в подушечку для булавок твою уродливой задницей. Ты понимаешь, что это значит?

Женщина покачала головой, пытаясь отступить, пока все ее тело дрожало от страха.

— Это игра, в которой я проверяю, сколько дырок я смогу проделать в человеке, прежде чем он истечет кровью у меня на глазах. Знаешь, как будто ты подушечка для булавок. Мой текущий рекорд — семьдесят четыре, но я думаю, что если я не буду торопиться с тобой, то смогу достичь трехзначного результата, — промурлыкал он, и спаси меня Господь, ибо я согрешила, потому что, чтоб меня, Иисус, — это была самая мрачная и горячая вещь, которую я когда-либо слышала от кого-либо.

Мне чертовски захотелось упасть на колени и отсосать его член в качестве платы за это. Этот чувак, этот полный гребаный засранец, только что вступился за моего Дворнягу, и мне вдруг захотелось поклоняться ему на коленях.

Но нет, он все еще был мега-мудаком неоспоримых масштабов, так что я не собиралась этого делать. Но спасибо ему за то, что заставил меня задуматься об этом.

— Простите, — выдохнула женщина. — Я не это имела в виду. Я…

— Как насчет того, чтобы отвалить, пока я не выполнил свою угрозу? — Предложил Чейз, и женщина повернулась и побежала к своим вещам, куда только что подбежал Дворняга, чтобы пописать на ее сумочку.

Лучшая. Собака. На свете.

— Давай, призрак. Фокс сейчас начнет гадить кирпичами, — сказал Чейз, поманив меня за собой, когда зашагал по пляжу и собрал свое барахло с того места, куда бросил его с пирса. Пока я следовала за ним, мой взгляд пробежался по карте сокровищ, нанесенной чернилами на его кожу, где все места, которые меня когда-либо волновали, были отмечены черными штрихами. Я взяла у него свою кепку и натянула ее задом наперед на мокрые волосы.

Я подумывала о бегстве, но одного взгляда на его мощные бедра было достаточно, чтобы понять, что он будет достаточно быстр, чтобы догнать меня, и мне стало процента на три любопытнее, что это за таинственная идея, которую он подкинул Фоксу. К тому же я с легкостью смогу снова убежать. В конце концов, я была профессиональной беглянкой.

Я свистнула Дворняге, чтобы он следовал за нами, когда мы поднимались и уходили с пляжа, и Чейз повел меня на улицу, где он припарковал свой полуночно-синий мотоцикл.

— Как, по-твоему, Дворняга поедет на нем? — Спросила я, пока Чейз обувал кроссовки и натягивал футболку. Я могла бы предложить пойти и забрать грузовик Фокса, но мне вроде как нравилась идея, что он просто стоит брошенный на улице, поэтому я не стала упоминать об этом.

— Он может просто бежать позади нас, — пренебрежительно сказал Чейз, и я скрестила руки на груди в знак отказа, а Дворняга начал рычать, как будто он все понял.

— Нет, — твердо сказала я. — Он совсем маленький, и это слишком далеко.

— И что ты хочешь, чтобы я на это ответил? — Раздраженно спросил Чейз, протягивая руку, как будто намеревался силой усадить меня на мотоцикл.

Дворняга прыгнул вперед и попытался укусить его за лодыжку, и я ухмыльнулась, когда Чейз был вынужден отступить.

— Ты не нравишься моему псу, а у него исключительный вкус, поэтому я доверяю его суждениям. И я не думаю, что приму твое предложение прокатиться.

— Я буквально только что видел, как он съел что-то из мусорки, а потом помочился на сумочку этой сучки, — обвинил Чейз. — У него ужасный вкус.

— Это был буррито, а сумочка была уродливой. Ты только подтверждаешь мою точку зрения. — Я скрестила руки на груди и подождала, пока он слезет, а он выругался, оглядываясь на мотоцикл.

— Ладно. У меня здесь моя спортивная сумка. Он может поехать в ней, — отрезал он. — Но, если ты не сядешь прямо сейчас, я привяжу тебя к сиденью и оставлю его здесь.

— Ладно, — ответила я, передразнивая его тон, и взяла Дворнягу на руки, в то время как Чейз открыл отсек для хранения под сиденьем и вытряхнул туда свои спортивные вещи, а затем протянул мне сумку.

Я взяла ее и позволила Дворняге залезть внутрь, прежде чем застегнуть молнию так, чтобы наружу высовывалась только его голова, а затем перекинула ремень через свое тело и затянула его так, чтобы он был в безопасности.

Чейз закатил глаза, глядя на меня, затем сел на мотоцикл, а я послушно запрыгнула на него сзади, обняла его за талию и крепко прижалась, пока он мчался вверх по склону. О чем я не подумала в этой маленькой поездке, так это о том, каково это — обхватить его бедрами, прижаться к его мускулистому торсу и почувствовать глубокое урчание двигателя, вибрирующее в моем теле. Можно с уверенностью сказать, что мне было трудно удержаться от того, чтобы не опустить руки чуть ниже и… не ударить его по члену, потому что он был мудаком, которого я ненавидела. Очевидно.

Мы петляли по знакомым улицам и вскоре вырулили на подъездную дорожку к «Дому-Арлекин», где главный мудак вышел из дверей еще до того, как мы припарковались.

Я заметила, что все парни, стоявшие на посту у ворот, выглядели немного разозленными, глядя на меня, а у одного из них текла кровь из носа, но я не чувствовала себя виноватой из-за этого. Это была не моя проблема, что они плохо справлялись со своей работой и не убедились, что за рулем грузовика был Фокс.

Я слезла и отпустила Дворнягу, после чего направилась прямо к главному мужчине, покачивая бедрами, как будто была на подиуме в чем-то невероятно сексуальном, а не хлюпала в мужской футболке и была похожа на утонувшую крысу.

— Привет, Барсук, — беспечно сказала я, проходя мимо него и направляясь к входной двери.

Я не остановилась, когда вошла внутрь, направляясь прямо в свою ванную комнату, чтобы принять горячий душ, отбросив в сторону мокрую одолженную футболку, а затем шорты и кепку, прежде чем войти.

Я не спеша оделась в симпатичный голубой сарафан и высушила волосы, прежде чем выйти из своей комнаты, а когда спустилась вниз, то обнаружила Фокса, ожидающего меня на кухне, на его челюсти двигались желваки, и поза была напряженной, пока он вертел пальцами мобильный телефон в блестящем розовом чехле.

Я подпрыгнула и села на барную стойку перед ним, мило улыбаясь, скрестив ноги и опираясь пальцами ног на табурет рядом с ним.

— Это не работает, — медленно произнес он, не отрывая взгляда от телефона в своих руках, а я протянула руку и взяла яблоко из вазы с фруктами.

— Только не говори, что ты снова меня бросаешь, Фокс? — Спросила я, надув губы. — Хотя не могу сказать, что удивлена.

— Не говори так, — пробормотал он.

— Почему? Потому что ты решил, что хочешь, чтобы я вернулась в твою жизнь, так что я просто должна забыть, какой одноразовой я была для тебя в прошлый раз, когда ты решил, что я слишком неудобна, чтобы держать меня рядом? — Я откусила от своего яблока, и он посмотрел на меня так, словно умирал от желания тоже откусить.

Стук во входную дверь прервал нашу перепалку, и Фокс отодвинулся от меня, чтобы пойти и открыть дверь.

— Мы нашли ваш грузовик на пляже, босс. Он снова в гараже, — сказал грубый голос, пока я оставалась на месте, доедая яблоко и отчасти жалея, что не загнала его дурацкий грузовик прямо в океан.

— Хорошо, — ответил Фокс, прежде чем снова хлопнуть дверью и вернуться на свое место за барной стойкой рядом со мной.

— Ты даже не поблагодаришь этого чувака? — Спросила я, и он бросил на меня взгляд, который говорил о том, что я сошла с ума.

— Если бы кто-то другой так обокрал меня, я бы отрезал от него кусок, чтобы преподать урок, — прорычал он, и я не сомневалась, что он говорил искренне.

— Пожалуйста, только не сиськи. Они мне очень нравятся, и…

— Ты хоть что-нибудь воспринимаешь всерьез? — Огрызнулся он, а я просто пожала плечами, откусывая еще кусочек яблока.

— Будет очень серьезно, если ты отрежешь мне сиськи.

Уголки его губ чуть дернулись, и я ухмыльнулась, а он тяжело вздохнул, снова вертя розовый телефон в пальцах.

— Думаю, если ты разрежешь меня на куски, выбросить меня будет еще легче, чем в прошлый раз. Ты мог бы выбросить меня прямо в мусорное ведро и позволить мусорщикам забрать меня, а потом…

— Остановись, — скомандовал он.

— Почему? Потому что тебе неловко говорить о том времени, когда ты разрушил мою жизнь, а потом совсем забыл обо мне? — Вызывающе спросила я.

Фокс откинулся на спинку стула, проводя рукой по лицу, как будто он с трудом подавлял желание превратить это в настоящий спор, и мне стало интересно, почему.

— Я… купил тебе телефон, — сказал он, протягивая мне блестящую розовую штуковину, явно решив не соваться на это минное поле.

Я взяла телефон и осмотрела розовый чехол. На нем была изображена русалка в бикини из ракушек, а рядом с ней маленький фиолетовый дельфин.

— Ты украл его у двенадцатилетнего ребенка? — Спросила я, приподняв бровь.

— Это был единственный чехол, который был в магазине, — ответил он, и его губы дрогнули. — Я купил его после того, как поговорил с Чейзом и он сказал мне, что с тобой все в порядке и ты с ним. Парень в магазине настроил его для тебя. Я хочу, чтобы ты взяла его и регулярно выходила со мной на связь, чтобы я знал, что ты в безопасности.

— Ты отпускаешь меня? — Удивленно спросила я.

— Нет, — отрезал он. — Я просто даю тебе больше свободы. Очевидно, с моей стороны не совсем правильно постоянно держать тебя взаперти. — Он нахмурился, как будто это не имело для него никакого смысла, и я не могла не уставиться на него, задаваясь вопросом, с чего, черт возьми, он вообще взял, что может делать все, что ему заблагорассудится.

— Вау. Ты и вправду сошел с ума, да?

Фокс с такой силой оттолкнул свой стул, когда вставал, что тот с грохотом упал на пол, а потом встал передо мной, пригвоздив меня взглядом.

— Не дави на меня прямо сейчас, Роуг, — прорычал он, отчего волосы у меня на затылке встали дыбом.

— Мне любопытно, Фокс, ты хочешь, чтобы я боялась тебя, или ты просто пытаешься заставить меня подчиниться тебе? — Спросила я, сузив на него глаза из-за яблока. — Потому что ты не должен забывать, что я — ходячая мертвая девушка. Я пережила худшее, что когда-либо преподносила мне жизнь, и я все еще здесь. Сейчас я мало чего боюсь. И меньше всего тебя.

Фокс нахмурился, глядя на меня, а затем провел рукой по лицу, как будто пытался стереть гнев прямо из своего тела.

— Чейз и Джей-Джей, похоже, считают, что если я буду и дальше пытаться защищать тебя тем же способом, что и раньше, то однажды ты сбежишь навсегда, а я… ну, я, блядь, этого не хочу. Так что, если ты пообещаешь отмечаться и остаться неподалеку, я не стану запирать тебя и заставлять убегать от меня, — сказал он, пристально наблюдая за мной, чтобы оценить мою реакцию.

Я была так удивлена этим, что просто положила яблоко на столешницу и еще раз взглянула на телефон. — Значит, поводок вместо клетки? — Спросила я, нахмурившись, и пытаясь решить, должна ли я ухватиться за эту возможность и вцепиться в нее обеими руками или засунуть свой новый русалочий телефон ему в задницу.

— Еще я достал для тебя машину. Она будет здесь сегодня вечером или завтра.

— Я не просила тебя ничего мне дарить, — заметила я, и он раздраженно фыркнул.

— Просто решай, Роуг. Машина и телефон или запертые двери? — он зарычал, как будто это я была здесь неразумной. Псих.

— Тогда я выбираю твое барахло, — сказала я, вскакивая и заставляя его отодвинуться, чтобы дать мне сбежать. — Это лучше, чем торчать здесь с тобой двадцать четыре часа в сутки.

Он нахмурился, его глаза были похожи на темный и опасный лес, который я вроде как хотела исследовать, но я также знала, что в конечном итоге буду съедена тигром, если сделаю это.

Я обошла его, чтобы пойти посидеть у бассейна и разбитых остатков барбекю, и он не возражал. Это была либо победа, либо искусно замаскированная ловушка, и, сидя на солнышке и изучая свой новый телефон, я быстро поняла, что именно.

На устройстве была установлена тщательно замаскированная программа слежения, которая, вероятно, и объяснила, почему телефон был не в коробке. Я почти нажала на кнопку «Удалить», прежде чем меня осенила идея. Если Фокс хотел знать, где я нахожусь в любое время, то он мог развлечься, гоняясь за мной по городу и гадая, какого хрена я затеваю.

Игра начинается, засранец. Это будет весело.