Игровая площадка для грешников

Я закрыла глаза и попыталась притвориться, что не оказалась глубоко в волчьем логове, где хищники приближались ко мне, пока я изображала полное безразличие к своему положению. Но внутри я была разбита. Эти мальчики, эти мужчины, были так непохожи на людей, которых я помнила, и все же эта ноющая часть внутри меня пульсировала потребностью раскрыть им объятия и умолять принять меня.

Хуже всего было то, что я думала, как легко это будет сделать. По какой-то причине они хотели видеть меня здесь. Им хватило одного взгляда на меня, чтобы потребовать, чтобы я осталась, но в этом не было никакого смысла. Я была одной из немногих в очень коротком списке. Отец Фокса и главарь этой банды головорезов хотел моей смерти. Меня не должно было быть в Сансет-Коув. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Это стало ужасающе ясно для меня, когда я уезжала. Мое возвращение сюда было смертным приговором, который должен был быть приведен в исполнение, как только Лютер увидит меня.

Моя жизнь, все, чем я когда-либо была или когда-либо буду, должно было закончиться, если моя задница когда-нибудь вернется сюда. И все же, я была здесь. Моя задница крепко прижималась к тому, что явно было смехотворно дорогим шезлонгом, в то время как три мудака кружили вокруг меня, как стервятники.

— Я собираюсь приготовить обед, — громко объявил Джей-Джей.

— Зачем? Мы только что поели, — сказал Чейз в ответ, за чем последовал звук, похожий на удар по руке.

— Это было несколько часов назад. Кроме того, держу пари, Роуг не отказалась бы от сэндвича. Да ведь? — Спросил Джей-Джей, и я нехотя приоткрыла глаз, чтобы посмотреть на него на кухне, на такого домашнего и все такое.

Моя гордость требовала сказать ему, чтобы он взял свой сэндвич и засунул его себе в задницу, пока не почувствует вкус во рту, но мой жалкий пустой желудок требовал, чтобы я отбросила свою гордость и сказала ему «да, пожалуйста», кланяясь ему на коленях и целуя его ноги. Я выбрала золотую середину, добавив к ней мысленно «иди на хуй».

— Я ела один раз за последние три дня, так что да, я согласна на твой сэндвич, и если у тебя есть чипсы, было бы здорово, — сказала я.

— Почему ты три дня ничего не ела? — Потребовал Фокс, и я вздрогнула, когда поняла, что он стоит прямо надо мной, отбрасывая свою тень и просто застыв на месте, как большая стена мускулов.

— Потому что мертвым девушкам не нужна еда, — огрызнулась я в ответ и тут же пожалела об этом, попав в ловушку проницательного взгляда его глубоких зеленых глаз.

— Что ты хочешь этим сказать? — он зарычал. Типа, на самом деле зарычал.

— Не так уж много, поскольку сейчас я явно живу своей лучшей жизнью, запертая в доме твоего отца и гадающая, планирует ли он сам явиться, чтобы убить меня, или же теперь поручит эту работу тебе.

В ответ на это на меня обрушилась ледяная тишина, и я выгнула бровь, когда Фокс промолчал, но его челюсть задергалась.

— Чушь собачья, — крикнул Чейз, выходя из дома, чтобы встать рядом с Фоксом и вытащить пачку сигарет из кармана. — Не может быть, чтобы ты не знала о Лютере.

Фокс повернулся, чтобы свирепо посмотреть на него, и Чейз приподнял бровь, как будто не понял, что именно он сказал не так.

— А что с ним? — Спросила я, садясь и наклоняясь, чтобы украсть у него сигарету, даже не потрудившись спросить.

Я хотела сказать грубость, но небрежный, чересчур фамильярный жест заставил меня мысленно вернуться на заднее сиденье машины его мамы, пока дождь барабанил по крыше, а мы болтали обо всем и ни о чем, хохоча до упаду, прежде чем я прогнала воспоминание.

Чейз наблюдал за мной несколько секунд с выражением в глазах, которое говорило о том, что он хотел бы, чтобы я не возвращался, и как бы это ни было хреново, я предпочла бы такое отношение к себе странному властному дерьму Фокса и непринужденному пренебрежению Джей-Джея к тому, чего я хотела.

Фокс уставился на сигарету в моей руке так, словно хотел выхватить ее у меня, и я одарила его бесстрастным взглядом, которым подзадоривала его сделать это.

Чейз зажег сигарету, а затем наклонился, чтобы позволить мне прикурить от нее. Когда я глубоко вдохнула, вишенка вспыхнула жаром, и я увидела, как это отразилось в его глазах, и как запах морского бриза, табачного дыма и опасности окутал меня от его кожи, когда он наклонился слишком близко.

Чейз всегда был худым и недоедал, когда мы были детьми, но, похоже, он взял на себя миссию исправить это за те годы, что мы провели в разлуке. Его тело было покрыто мускулами, которые говорили о том, что он не просто тренируется в спортзале, а татуировки на его коже были такими же темными, как и душа, которая смотрела на меня из его глаз цвета океана.

— Папаша Арлекин…

— Мертв, — выдавил Фокс, и мой взгляд вернулся к нему, а мои губы приоткрылись от этой информации, изменившей мою жизнь.

Мой взгляд скользнул обратно к Чейзу за подтверждением, и он пожал плечами.

— Мертв, как гребаный дверной гвоздь. Несколько лет назад получил пулю прямо между глаз, — подтвердил Чейз, вынимая сигарету изо рта, пока я затягивалась.

— Хорошо, — ответила я, когда шок от этого заявления прошел, и я откинулась на спинку шезлонга, пытаясь изобразить безразличие, но, черт возьми, это была важная новость, огромная, необъятная, гигантская, как засунутая в задницу бейсбольная бита новость.

Теперь, когда Лютер Арлекин мертв и похоронен, я была свободна — при условии, что его наследник не решил придерживаться его решений и не убьет меня за него. Но поскольку этот наследник стоял надо мной с таким видом, будто старался не взорваться, впиваясь в меня взглядом со смесью стольких эмоций, что я не могла их сосчитать, я решила предположить, что нет. Фокс мог убить меня в тот момент, когда я вошла в парадную дверь, и все же я была здесь, лежала у его бассейна и пила его сок.

Никто не осуждал мою радость по поводу смерти отца Фокса, что многое говорило о самом ублюдке, и я поднесла сигарету к губам, глубоко затянувшись, чтобы выиграть себе несколько секунд, переваривая эту новость, потому что она изменила… все. И ничего.

Джей-Джей прочистил горло, находясь в доме, и бросил на Фокса тяжелый взгляд, в котором, казалось, таился вопрос, в то время как Фокс просто невинно пожал плечами, прежде чем снова повернуться ко мне. Было время, когда я могла интерпретировать каждый взгляд, которым обменивались мои мальчики, и посылать им собственные безмолвные сообщения, но, если только Фокс не пытался сдержать пердеж, я не могла понять, что они думают обо мне в этот момент.

Обычно я курила только в состоянии стресса, но решила, что эта ситуация соответствует требованиям. Дворняге, видимо, это не очень понравилось, потому что он вскочил с шезлонга и обошел бассейн, прежде чем поднять лапу на пальму в горшке.

— Вот почему я не пускаю собак в свой дом, — проворчал Фокс, его глаза следили за Дворнягой с отвращением, написанным на его лице, и я встала с приторно-сладкой улыбкой.

— Ладно, не беспокойся. Тогда мы больше не будем тебе мешать.

Я повернулась к нему спиной и попыталась уйти, но его руки схватили меня за талию, и он снова прижал меня к себе, а его теплый, рельефный пресс прижался к моему позвоночнику через украденную футболку, и я удивленно втянула воздух.

— Никто даже не дышит в Сансет-Коув без моего разрешения, колибри, — предупредил он. — Так что не думай, что ты вообще хоть что-то сможешь сделаешь без моего согласия.

Я вырвалась из его хватки и обернулась, чтобы свирепо на него посмотреть. — Убери от меня свои гребаные руки, Фокс, — предупредила я, указывая на него сигаретой. — Не знаю, накой черт я тебе здесь нужна, но я не твоя собственность, так что держи свои лапы при себе.

— Это вопрос цены? — Спросил Чейз, опускаясь в шезлонг, который я только что освободила. — Потому что я готов заплатить, если ты хочешь согреть мою постель, пока ты здесь. Конечно, когда твое лицо заживет. Я не куплю поврежденную киску.

Фокс в мгновение ока развернулся к нему, схватился за край шезлонга и перевернул его так, что Чейз с возмущенным воплем полетел в бассейн. Огромная волна окатила мои ноги, и я в тревоге сделала шаг назад, когда Фокс подошел к краю бассейна и схватил в пригоршню вьющиеся темные волосы Чейза, когда тот вынырнул на поверхность.

— Еще раз назовешь ее шлюхой, и я сломаю твой гребаный нос, — прорычал он, прежде чем надавить на голову Чейза и снова окунуть его под воду.

Мускулы Фокса напряглись, а татуировка лисы между его лопатками зацепила мой взгляд на гораздо дольше, чем мне бы хотелось. Но Фокс Арлекин всегда был из тех парней, от которых трудно оторвать взгляд, а теперь он стал похож на настоящую силу природы.

Я осталась стоять на месте, когда Фокс встал и зашагал прочь от бассейна, бросив на меня непроницаемый взгляд, а Чейз вынырнул из воды, кашляя и ругаясь.

— Ты все равно был неправ, Чейз, — сказала я, выпуская струйку дыма из своих губ. — Моя киска ничуть не пострадала. Так что если ты хочешь осуществить свое предложение, то можешь просто нагнуть меня и забыть о моем испорченном лице. У меня такое впечатление, что тебе и так не очень приятно на него смотреть.

Я бросила сигарету в бассейн, и Чейз жестоко ухмыльнулся, а я, полностью проигнорировав Фокса, вернулась в дом, где Джей-Джей смотрел на меня оценивающим взглядом, пододвигая ко мне тарелку с едой через кухонный островок.

— Я называю это чушью собачьей, — объявил он, когда я села на барный стул и откусила от своего сэндвича. Авокадо, сыр и вяленые помидоры заполнили мой рот, и я громко застонала, пока жевала, наплевав, узнают ли они, что я оценила еду. Это и близко не могло компенсировать то, что они сделали со мной, и я без колебаний съела бы все, что было в их холодильнике, если они были настолько глупы, чтобы предложить это бесплатно. — Ты ведешь себя не как рабочая лошадка.

— Ну, все когда-то бывает в первый раз, а вы, ребята, похоже, можете позволить себе заплатить хорошую цену за киску. Так что все, что мне нужно сделать, это закрыть глаза и представить, что ты абсолютно любой другой, и все будет в порядке, — огрызнулась я в ответ.

Джей-Джей ухмыльнулся, как будто это имело для него смысл, а Фокс опустился на стул рядом со мной, практически дыша мне в затылок.

— Я дам тебе все, что ты захочешь. Тебе не нужно зарабатывать деньги, — сказал он низким рычанием, и я приподняла бровь.

— Почему? — Спросила я.

— Потому что ты одна из нас. Что мое, то и твое.

Я слегка усмехнулась. — Нет, спасибо.

Фокс открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но Джей-Джей положил руку ему на плечо и многозначительно посмотрел на него, и пока они что-то безмолвно обсуждали друг с другом, я сосредоточила свое внимание на сэндвиче. Некоторые вещи никогда не меняются. Джей-Джей и Фокс по-прежнему любили хранить свои секреты. Мне было интересно, смогу ли я разгадывать их так же легко, как когда-то. Но оказалось, что я даже не хочу пытаться. Вернувшись сюда, я почувствовала, что воздух стал слишком разреженным, а тишина слишком громкой. Мне нужно было вырваться из-под влияния Арлекинов, которое медленно пыталось меня утопить, и просто сосредоточиться на поиске ключей.

Поскольку ни на ком из них не было футболок, было довольно легко заметить, что они не носили ключи на шее, как я, а это означало, что я, вероятно, находилась в идеальном месте, чтобы выяснить, где они их хранили. Так что я пока останусь здесь, и попытаюсь найти их. Но в тот момент, когда я это сделаю, я исчезну еще быстрее, чем в первый раз.

— Полагаю, спать в машине — не самое приятное занятие, — сказал Джей-Джей, обойдя меня с другой стороны и прижимаясь ко мне так, словно они с Фоксом были парой подставок для книг. — Так что, если ты хочешь принять душ и отдохнуть в одной из гостевых комнат, ты можешь. Напротив моей комнаты есть комната с ванной, — предложил он, и я ухватилась за этот вариант, как чайка за картошку фри.

— Ты хочешь сказать, что я смогу сбежать от властного Барсука справа от меня? Это, черт возьми, да. — Я вскочила, слизывая с пальцев последние крошки сэндвича и не обращая внимания на ощетинившегося Фокса.

Сначала я направилась к холодильнику, игнорируя Джей-Джея, который указал мне путь в коридор за кухней.

Я широко распахнула дверцу холодильника как раз в тот момент, когда Чейз вернулся через открытые двери, вытирая полотенцем свои темные кудри, капая водой на кафельный пол и хмурясь на Фокса.

Я взяла банку чего-то, похожего на свежеприготовленный гуакамоле, бутылку белого вина, пару банок содовой, корзинку с малиной и вторую бутылку вина, потому что оно выглядело дорогим, так почему бы, блядь, и нет?

Джей-Джей появился рядом со мной, нахмурившись, поэтому я повернулась к нему и свалила свою добычу ему на руки, а затем повернулась и стала открывать шкафы, пока не нашла семейный пакет «Доритос» и тоже закинула его ему на руки.

Когда он уже не мог больше ничего нести, я протянула руку, стащила очки с розовыми линзами с его лица и надела их обратно на свое.

— Я хочу свою кепку обратно, — прорычала я, махнув ему рукой, чтобы он шел впереди, и он приподнял бровь, как будто находил меня забавной.

— Кажется, я потерял ее, когда гнался за тобой, — признался он.

— Конечно, потерял. У меня буквально было всего пять вещей во всем мире, так зачем же тебе было бережно относиться к одной из них? — Язвительно ответила я, захлопывая дверцу шкафа и отказываясь от своего набега на еду.

— Почему это так? — Спросил меня Чейз, и я бросила взгляд в его сторону, отказываясь смотреть на воду, стекающую по его обнаженной груди.

— Потому что у меня десять лет не было дома. Но вы, ребята, все об этом знаете, не так ли? — Ледяным тоном спросила я.

— У тебя был дом, — ответил Чейз без малейшего намека на раскаяние во взгляде. — Тебя не выбрасывали на улицу.

Я одарила его ядовитой улыбкой и беспечно пожала плечами. — Не похоже, что кого-то из вас это волновало в любом случае.

— Это неправда, — сказал Фокс, хватаясь за край кухонного островка достаточно сильно, чтобы оставить на нем вмятину, если бы он не был сделан из гребаного мрамора.

— Уверен? — Сладко спросила я, повернулась и пошла по коридору, который вел из кухни. Я понятия не имела, куда иду, но меня больше заботило то, что я уйду от его брехни, чем то, что я случайно забреду не в ту комнату.

Джей-Джей обогнул меня и направился в глубь дома, поднявшись по лестнице и спасая меня от того, чтобы я не выставила себя идиоткой, случайно наткнувшейся на шкаф. Я последовала за ним, свистнув Дворняге и притворяясь, что не чувствую, как глаза Чейза и Фокса прожигают дыру у меня в затылке, пока не завернула за угол и не оставила их позади.

Он завернул еще за один долбаный угол, как будто мы были в отеле или что-то в этом роде, и повел меня вверх по нескольким ступенькам, а затем направился в другой коридор.

— Слева комната Чейза, затем следующая моя, а Фокса справа, — объяснил Джей-Джей, когда мы проходили мимо закрытых дверей, и я притворилась незаинтересованной, впитывая информацию. — А ты можешь занять эту. — Он подошел к двери за комнатой Фокса, прямо напротив комнаты, которая, по его словам, принадлежала ему, и толкнул ее локтем, пропуская меня.

Комната была выкрашена в белый цвет, как и все остальные части дома, которые я видела до сих пор. Рядом с парой французских оконных дверей с белыми занавесками до пола, широко раздвинутыми по обе стороны от них, стояла застеленная кровать королевских размеров. Я вошла внутрь и обнаружила, что за ними меня ждет вид на океан, а прямо за дверью — большой балкон. Частный пляж был огорожен, а причал вел к скоростному катеру, на котором патрулировал головорез-Арлекин, выставив напоказ свой большой пистолет. Я увидела, что еще один приближается к дому, и надулась. Даже если бы я смогла спуститься туда, мне никогда не удалось бы миновать этих мудаков. Я не удивлюсь, если это место кишит и камерами видеонаблюдения.

Я подошла к дверям и немедленно попыталась открыть их, зарычав от разочарования, когда обнаружила, что они заперты, но хорошенько подергала, чтобы убедиться.

— И как долго вы планируете держать меня здесь в плену? — Спросила я, когда Джей-Джей положил мои закуски на тумбочку, а я прислонилась лбом к окну, наблюдая за океаном, чтобы не смотреть на него.

— Ты не пленница, Роуг, — сказал он, звуча немного раздраженно из-за обвинения, и я, нахмурившись, обернулась, чтобы посмотреть на него, поблагодарив розовые очки за то, что они дали мне хоть какой-то барьер против этого отголоска моих забытых надежд и мечтаний.

— Ах да? Значит, я могу просто уйти?

Джей-Джей поджал губы и вздохнул. — Мы просто хотим убедиться, что с тобой все в порядке.

Я закатила глаза от этого фальшивых сантиментов. — Лучше поздно, чем никогда, да?

— Все не так, — запротестовал он. — Мы не смогли найти тебя, Роуг. Ты должна была остаться в Фэрфаксе, а ты сбежала.

— О, так это моя вина, что я не хотела продолжать жить с этой все контролирующей старой кошелкой? И как долго я должна была там оставаться? Потому что ни от кого из вас я не слышала ни слова по этому поводу. Не говоря уже о чем-то другом.

— Ну, может быть, если бы ты осталась на месте…

— Тогда что? — Потребовала я ответа, потому что не собиралась выслушать его чушь по этому поводу. То место не было для меня домом. Той женщине было все равно. Она хотела, чтобы я продавала наркотики детям, с которыми ходила в школу, а когда копы начали бы вынюхивать, она явно бросила бы меня на растерзание волкам. Я не собиралась оставаться там, особенно когда у меня не было причин думать, что парни-Арлекины вообще помнят меня, не говоря уже о том, что могут вернуться. Это была чушь собачья. Они напрочь забыли обо мне в тот момент, когда я покинула Сансет-Коув.

Джей-Джей, казалось, понял, что это его ни к чему не приведет, и со вздохом отвернулся, направляясь к двери в дальнем конце комнаты, и вскоре до меня донесся звук льющейся воды.

Я взглянула на открытую дверь позади меня как раз в тот момент, когда Дворняга вскочил и поудобнее устроился на моей новой шикарной кровати, но сейчас казалось бессмысленным пытаться убежать снова. Фокс и Чейз блокировали выход, и я все равно хотела получить шанс поискать их ключи. Но что случилось с Мавериком? Потому что мне всерьез начало казаться, что Арлекинов осталось трое, а я не могла себе этого представить. Они вчетвером были совершенно неразлучны… Но с другой стороны, я думала, что когда-то нас было пятеро, так что, возможно, никто из них ни о ком не заботился, и втроем они все еще оставались только из соображений удобства.

Я скинула свои грязные белые кроссовки и поплелась вслед за Джей-Джеем в ванную комнату, которая оказалась почти такой же большой, как спальня. Белые кафельные стены были украшены небольшими голубыми узорами, здесь была огромная душевая кабина, а также широкий туалетный столик, мой собственный унитаз — в комплекте с настоящей туалетной бумагой — и, наконец, самая большая ванна, которую я когда-либо видела. Белое чудовище на когтистых лапах стояло перед еще одним окном в пол, из которого открывался вид на океан, и выглядело все так, как бывает только в кино.

— Балкон тянется вдоль всей задней части дома, — объяснил Джей-Джей, наливая в ванну слишком много пены, и она вспенилась, как капучино, наполнив воздух ароматом кокоса. — Оконная дверь в твоей комнате выходит на него, как и дверь Фокса и дверь в гостиной. Но сейчас они все заперты.

Я не стала это комментировать, потому что, конечно, так оно и было, но это неважно, потому что я все равно пока остаюсь на месте. А когда я буду готова сбежать, потребуется нечто большее, чем запертая дверь, чтобы остановить меня.

— Я пойду поищу тебе чистую одежду и могу бросить твое барахло в стиральную машину, если хочешь. — Предложил Джей-Джей, и я пожала плечами, как будто мне было все равно, но мне не было все равно. Очень не все равно. Чистая одежда сейчас звучала как рай.

Он вышел из комнаты, а я взяла бутылку вина, чипсы и гуакамоле, прежде чем бросить все это на маленький столик рядом с ванной.

Я не принимала ванну уже… наверное, столько же времени, сколько я не была в этом городе. Единственные случаи, когда я принимала ванну, были, когда я оставалась в доме одного из мальчиков, когда их семьи были в отъезде. Но в этом доме — никогда. Мы никогда не проводили время в доме Фокса.

Я стянула футболку, которую украла у Джей-Джея, и бросила ее на пол, прежде чем со вздохом облегчения стянуть с себя шорты.

Я как раз собиралась стянуть с себя трусики бикини, когда в комнату снова вошел Джей-Джей, словно он был хозяином этого чертова места.

— Не останавливайся из-за меня. За эту неделю я видел больше сисек и задниц, чем ты увидишь за всю свою жизнь, — сказал он, когда я прекратила то, что делала, и, прищурившись, посмотрела на него через плечо.

— Вау, Джонни Джеймс, ты действительно научился очаровывать девушек, пока меня не было, да? — Сказала я. — Но каким бы неуместным ни казалось мне это заявление, я все равно предпочла бы, чтобы ты отвалил, прежде чем я разденусь. Понял?

Джей-Джей ухмыльнулся мне, как будто я только что попросила его подойти поближе, а не отвалить. Он направился ко мне с кучей вещей в руках, положив красную футболку с черными черепами на ней рядом с парой боксеров и пушистым белым полотенцем.

— Так получилось, что у нас здесь нет никакой женской одежды, но Чейз думает, что на той неделе одна девушка могла оставить здесь свои трусики, и, если хочешь, я поищу их для тебя? — спросил он, и его глаза заискрились весельем, как будто он думал, что точно знал, как я отреагирую на его подколку. Но прошло много времени с тех пор, как Джонни Джеймс знал меня, и сейчас он точно не смог бы завоевать меня своей мальчишеской чепухой.

Я вплотную подошла к нему, и запах морского бриза, казалось, прилипший к его коже, на несколько секунд подарил мне ощущение дома, прежде чем я стряхнула его. У меня не было дома, об этом позаботились парни-Арлекины.

Я положила руки ему на грудь и оттолкнула его на шаг назад, потом еще на шаг и еще, пока он не оказался за дверью в ванную, все еще ухмыляясь, словно мы играли в какую-то игру.

Джей-Джей протянул руку и стащил с моего лица свои розовые солнцезащитные очки, пока я хмуро смотрела на него сквозь них, а его дерзкая ухмылка ничуть не сникла, даже когда я захлопнула дверь у него перед носом и повернула замок на всякий случай.

Смех Джей-Джея донесся до меня из-за двери, и я стиснула зубы, когда повернулась обратно к ванне, сбросила бикини и шагнула в нее.

Горячая вода приняла меня, как самое лучшее объятие в моей жизни, и я опустилась в нее со стоном удовольствия, позволяя ей окутать меня. Сегодняшний день пошел совсем не по плану. Моя небольшая разведывательная вылазка закончилась пленением, и теперь я оказалась в окружении своих врагов. Но с другой стороны, я находилась в идеальном месте, чтобы попытаться найти их ключи. Оставалось только потерпеть их компанию, пока я буду искать.

А пока я была счастлива пользоваться их роскошью и пожинать плоды своего положения в виде чистых волос, свежих простыней и такого количества вина, сколько смогу выпить перед тем, как отключусь. Что на самом деле было довольно много. Времяпрепровождение с Шоном и его командой показало мне преимущества выпивки с целью отключиться, и так получилось, что я стала профессионалом.

Спустя два часа в ванне, полторы бутылки вина, полного ассортимента чипсов и соусов и обильного использования их модных средств для волос, я свернулась калачиком в большой кровати, которую они мне предоставили, одетая в футболку Джей-Джея, но без его боксеров. Чистые они или нет, он мог оставить их себе.

Забвение звало меня по имени, и я была счастлива присоединиться к нему в темноте.

***

Я проснулась со стоном и ощущением, что рот набит ватой, в панике уставившись на незнакомый потолок, прежде чем вспомнила, где нахожусь.

Было темно, вид за балконными дверями показывал полумесяц, низко висящий над темно-синим океаном, и мягкий плеск волн о берег ласкал мою душу так, как не мог бы ни один другой звук в мире.

Кровать, которую они мне выделили, была чертовски мягкой, и после сна в этом холодном, потрепанном джипе я определенно рада этой перемене.

Тихое поскуливание предупредило меня о присутствии Дворняги, когда он ткнулся носом в дверь, и я заставила себя сесть, используя лунный свет, чтобы осмотреть комнату, и нахмурилась, когда мой взгляд упал на кресло, которое, клянусь, не стояло так близко к кровати прошлым вечером. Оно стояло в углу возле балконных дверей, но я могу поклясться, что в последний раз, когда я его видела, оно было направлено на вид, а не на мое спальное место.

Я покачала головой и забила на кресло, поворачиваясь, чтобы встать с кровати, и обнаружила высокий стакан воды, ожидающий меня там, где стояла моя полупустая бутылка вина, когда я видела ее в последний раз. Кроме того, рядом с парой толстых носков лежала пара обезболивающих. Я нахмурилась при мысли о том, что кто-то из них мог войти сюда, пока я спала, но отмахнулась от этой идеи, решив принять таблетки, осушить стакан воды, а затем натянуть носки на свои замерзшие ноги. Моим ногам всегда было холодно, особенно по ночам, и больше всего мне было грустно оставить позади у Шона свою коллекцию пушистых носков. Это было глупо, но в том, чтобы найти любимую пару носков, было что-то сакральное, сравнимое с любовью, которую я испытывала к своей утраченной кофейной кружке. Cest la vie и все такое, но, черт возьми, я хотела бы, чтобы он похоронил меня с несколькими моими любимыми вещами. (Прим.: Cest la vie — Такова жизнь)

Один из парней явно помнил, как я бесчисленное количество раз жаловалась на то, что у меня мерзнут ноги. И я не была уверена, как к этому относиться. С одной стороны, это можно рассматривать как нечто милое, но с другой — это заставляло меня еще больше задуматься обо всем том дерьме, которое произошло между нами. Если их волновало, что у меня мерзнут ноги, то почему их никогда не волновало, где я нахожусь и что делаю со своим жалким подобием жизни?

Я выскользнула из кровати, а затем из комнаты, а Дворняга побежал впереди меня, сосредоточившись на кухне, которая располагалась вниз по лестнице и в дальнем конце коридора. Мой взгляд скользнул по трем закрытым дверям, за которыми находились спящие парни, и мне пришло в голову, что именно сейчас была идеальная возможность начать кое-какие поиски.

Я бесшумно проскользила по деревянному полу в носках, направляясь вслед за Дворнягой, и вошла в кухню. Маленькая белая собачка добралась до раздвижных дверей, ведущих к бассейну, но неудивительно, что, попробовав открыть их, я обнаружила, что они надежно заперты и нигде нет никаких признаков ключа.

Я надулась, оглядываясь по сторонам, прошла через дом к входной двери и предприняла эту тоже бесплодную попытку, прежде чем вернуться к довольно отчаянно выглядящему Дворняге с нахмуренным взглядом. Я могла бы пойти и разбудить кого-нибудь из парней, сказать им, чтобы они выпустили его, пока он не нагадил на ковер или…

Мои губы скривились в ухмылке, когда я заметила огромный папоротник в горшке в одном из углов комнаты, и я подобрала Дворнягу, прежде чем усадить его на замлю вокруг растения.

Малыш мгновенно задрал лапу и облегчился с тем, что я бы назвала собачьей версией довольного выдоха, и я ухмыльнулась ему, оглядывая открытое пространство.

В доме по-прежнему царила тишина, и когда мой взгляд упал на маленькую белую башню из выдвижных ящиков, стоявшую сбоку от комнаты, мне в голову пришла идея. В конце концов, нет времени лучше настоящего.

Я проскользнула через открытое пространство, оглянулась в сторону лестницы, где спали ребята, затем открыла верхний ящик. Внутри лежала пачка денег. Больше, чем я видела за чертовски долгое время, и они определенно шептали мое имя и просили меня взять их с собой, когда я буду убегать. Пока нет, любовь моя, но скоро.

Я закрыла этот ящик и открыла другой, со всякой всячиной, включая несколько ключей на кольце, но они были большими и громоздкими, не те, что я искала, и не ключи от дверей или окон в этом доме.

Я продолжила поиски, роясь в ящиках, шкафах, на полках. Везде, где только можно было найти что-то интересное или, что самое идеальное, остальные ключи, подходящие к моему.

Я кралась из комнаты в комнату, исследуя дом, и пытаясь найти что-нибудь интересное, но каждый раз натыкалась на неудачу. За кухней была запертая дверь, которую я не смогла открыть, и мне пришлось с досадой опустить руки, а перед столовой — еще одна. Когда я добралась до большой комнаты с телевизором в задней части дома, я даже проверила спинки диванных подушек. Ничего.

— Знаешь, если тебе нужно что-то конкретное, ты могла бы просто попросить, — небрежно сказал Джей-Джей, и я чуть не закричала, когда выпрямилась и повернулась к нему, обнаружив, что он стоит в дверном проеме в одних тонких шортах и больше ни в чем, а его мускулистые руки были сложены на груди, и он прислонился к дверному косяку, ожидая, когда я объяснюсь.

— Я хочу уйти, — сказала я вызывающе, скрестив руки на груди, и стараясь не думать о том факте, что на мне была только его футболка и я только что перегнулась через диван, а моя голая задница торчала в воздухе и была направлена прямо на него. Футболка спадала до середины бедра, пока я стояла вот так прямо, но… да, нельзя было отрицать, что из нее точно торчала вся моя задница, пока я наклонялась. Черт побери.

— Так ты подумала, что мы могли бы оставить ключи от входной двери между подушками? — спросил он, казалось, выглядя позабавленным, и я просто пожала плечами. — Может, мне стоит пойти и разбудить Фокса и Чейза, чтобы узнать, что они думают о том, что ты обыскиваешь дом глубокой ночью.

— Не надо, — сказала я, прежде чем смогла остановить себя, но я не была уверена, почему меня это беспокоит. Джей-Джей не был предан мне, так что у меня не было причин думать, что он оставит это между нами.

Лицо Джей-Джея расплылось в понимающей ухмылке, и он смерил меня взглядом, обдумывая возможные варианты.

— Хорошо. Тогда как насчет того, чтобы обменяться секретами? Я ничего не расскажу, если ты объяснишь мне свои синяки, — предложил он.

— Звучит так, будто ты будешь владеть двумя моими секретами. А это не обмен, — отметила я, и его улыбка стала шире, от чего у меня скрутило живот.

На первый взгляд Джей-Джей казался милым парнем, но что-то в его взгляде подсказывало мне, что это полная чушь. Я встречала достаточно темных душ, чтобы распознать опасность присущей им безжалостности, независимо от того, под какой маской они предстают перед миром. Это был мужчина, который привык получать то, что он хотел, тем или иным способом, и я не собиралась забывать об этом. Мальчишки, с которыми я когда-то бегала, жили той жизнью, которая всегда была им уготована. Насилием, преступлениями и смертью. Все, что в них когда-то было милого, к настоящему времени было основательно испорчено.

— Похоже на то, — согласился Джей-Джей. — Так как поступим?

Я закатила глаза и направилась к нему, проскользнув мимо, когда он отказался выйти из дверного проема, и проигнорировав то, как мое тело было прижато к нему в тесном пространстве в ту долю секунды, прежде чем я вернулась на кухню.

Я налила себе стакан апельсинового сока, и налила второй Джей-Джею, потому что была такой же мииилой, а затем опустилась на табурет перед кухонным островком, когда он подошел и сел рядом со мной.

Я сделала большой глоток сока, поставила стакан и посмотрела в него, решив рассказать ему правду. Ну или хотя бы такое ее количество, чтобы он от меня отстал. Потому что теперь, когда они увидели синяки, они не оставят это дело, и было проще просто покончить с этим.

— Мой парень оказался еще большим мудаком, чем я предполагала, когда мы сошлись. Наверное, я ему просто надоела или что-то в этом роде, и мы поссорились…

На самом деле это было больше похоже на — «он орал на меня за то, что я тупая, любопытная шлюха, пока я пыталась сбежать, а потом умоляла сохранить мне жизнь, когда он поймал меня», - но я действительно не хотела объяснять боль от удара кулака Шона по моему лицу или то, как моя голова ударилась о стену, когда он прижал меня к ней спиной.

— Из-за чего? — Мрачно спросил Джей-Джей.

— А из-за чего ссорятся тупые придурки и их еще более тупые подружки. Деньги, другие девушки, как обычно, — я пожала плечами, но это было нечто гораздо худшее. Мне следовало просто уйти, как только я поняла, что у него гости. Если бы я не была любопытной сукой и не торчала там, как самоуверенная задница, ожидая, что он будет рад меня видеть, если заметит, тогда я могла бы избежать целой кучи драмы. Хотя, несмотря на то, при каких обстоятельствах я оказалась здесь, я не могла сказать, что мне грустно от того, что я избавилась от Шона. Я была отмечена как его собственность дольше, чем мне хотелось бы, но в той жизни, которой я жила, альтернативы были гораздо хуже. Кроме того, я не смогла бы разорвать наши отношения, если бы он этого не хотел. Не без того, чтобы убежать от него так чертовски далеко, чтобы он никогда не смог меня выследить. «Мертвые Псы» работали по-другому. Так что в каком-то смысле я была просто рада, что с ним покончено.

— И что потом? — Спросил Джей-Джей, его голос немного смягчился, заставив меня поднять на него взгляд.

— Я не скажу тебе его имя, — твердо сказала я. — Ни адреса, ни города, в котором он живет, ни даже штата. Я даже не скажу тебе, какого цвета у него волосы или что вытатуировано у него на заднице. Это мой бой. Я не хочу, чтобы какие-то призраки из моего прошлого явились, как кучка крутых парней, и попытались решить мои проблемы за меня. Когда я разберусь с ним, я буду той, кто нажмет на курок. Мне не нужна твоя помощь ни в этом, ни в чем-либо другом.

— Просто скажи мне, Роуг, — настаивал Джей-Джей. — Скажи мне, что он с тобой сделал, и, если хочешь, я буду держать свой гребаный рот на замке, а ты сможешь просто вернуться в постель. Завтра мы можем вести себя так, будто ты ничего не говорила, и, если ты действительно не хочешь говорить мне, кто он такой, я приму это. Пока. Но мне нужно знать, что с тобой случилось, сладкая.

— Я тебе не сладкая, Джей-Джей, — прорычала я, отодвигаясь от него. — Я для тебя вообще никто. Но если ты хочешь знать, что он со мной сделал, тогда ладно.

Я поднялась на ноги и встала прямо перед ним, потянувшись, чтобы обхватить пальцами его горло, пока он смотрел на меня.

— Он прижал меня к стене, обхватил пальцами мое горло вот так и сжал. — Я крепче сжала пальцы на шее Джей-Джея, и его кадык дернулся под моими ладонями, когда он посмотрел мне в глаза, наблюдая, как я заново переживаю это, умудряясь при этом держать язык за зубами. — Он сжал меня так сильно, что я не могла дышать, а потом сжал еще сильнее, пока я сопротивлялась изо всех сил и обнаружила, что этого даже близко недостаточно, чтобы остановить его. Потом он сказал, что ему очень жаль и что он будет очень скучать по моей заднице, и я отключилась где-то в тот момент, когда он произнес эти прощальные слова. Когда я пришла в себя, я была в неглубокой могиле недалеко отсюда и просто притащила свою задницу обратно в единственное место в мире, которое я никогда не хотела видеть снова, и к людям, которых я ненавижу больше всего на свете.

— Роуг, — прорычал Джей-Джей, обхватив мою талию руками и пытаясь притянуть меня ближе, но я просто сморгнула покалывание в уголках глаз, сжала челюсти и покачала головой, не позволяя ему сдвинуть меня с места.

— Ты хотел знать, — сказала я твердым голосом. — И теперь знаешь.

— Я убью его, — прорычал он, его хватка на моей талии усилилась, когда монстр заплясал в его глазах, и я смогла увидеть жажду крови, пульсирующую в его венах. — Я заставлю его страдать в тысячу раз сильнее, чем…

Я отодвинулась от него, пренебрежительно фыркнув. — Ты получил свой ответ, Джонни Джеймс. Не вини меня, если тебе не понравилось то, что ты услышал.

Я повернулась и ушла от него, направляясь обратно в свою комнату, когда его табурет заскрежетал по плитке. Я ожидала, что он помчится за мной, требуя назвать имя и разглагольствуя о том, что он собирается сделать с Шоном от моего имени. Но когда я вернулась к двери своей спальни, в воздухе раздался характерный звук ломающегося деревянного предмета, и я вздрогнула, когда за ним последовал звук удара.

Дворняга в тревоге пронесся мимо меня, ворвавшись в мою комнату, поджав хвост, и я проскользнула внутрь, услышав, как Фокс что-то кричит из своей комнаты. Как раз перед тем, как я успела закрыть дверь, он вышел, одетый только в боксеры, с пистолетом в руке и рычанием на губах. Казалось, он даже не заметил меня, когда зашагал прочь, направляясь к Джей-Джею и звукам разрушения, без малейшего проблеска страха или замешательства, просто с решимостью разобраться со всем, что происходит. И, черт возьми, его задница выглядела великолепно, когда он вот так целеустремленно шагал прочь.

Я закрыла свою дверь и на всякий случай повернула замок. Не то чтобы я действительно думала, что это удержит кого-нибудь из них, если они захотят войти, но я хотела, чтобы они знали, что у меня нет ни малейшего желания видеть кого-либо из них, если они постучатся в мою дверь.

Мгновение спустя из кухни донеслись громкие голоса, а затем все стихло.

Несколько минут спустя свет фар проник в мое окно, прежде чем я услышала шум машины, выезжающей с подъездной дорожки.

Я вернулась в свою кровать, натягивая на себя простыни, ожидая, что они вернутся. Но они так и не вернулись.