Игровая площадка для грешников

Мы ждали и ждали, пока моя душа не смогла больше этого выносить. Прошел час. Целый гребаный час, а они так и не появились.

Джей-Джей заставил меня сесть в машину и уехать, когда дальше по улице замигали красные и синие огни, и я знал, что в самых темных уголках моего сердца моя девочка в беде. В настоящей гребаной беде.

Телефон Чейза переключался на голосовую почту каждый раз, когда я звонил, и телефон Роуг делал то же самое. Мне нужно было знать, что происходит. Я не могу смириться с неизвестностью.

— Нам просто нужно вернуться домой, — твердо сказал Джей-Джей. — Может быть, они разделились и направились туда. Может быть, они не смогли вернуться сюда, может быть, они заблудились или…

— Тогда почему никто из них не позвонил? — Я зарычал на Джей-Джея, когда он на большой скорости гнал машину по дороге.

Он покачал головой, на его лице отразилось беспокойство, и я запустил пальцы в волосы, отправляя сообщение за сообщением, не получая ответа ни от одного из них.

Вскоре мы въехали в ворота Дома-Арлекин, и я выскочил из машины еще до того, как Джей-Джей нажал на стояночный тормоз в гараже, взлетел по лестнице в дом и широко распахнул дверь.

Прежде чем я успел сделать хоть шаг в коридор, Чейз врезался в меня, обвивая руками, от него пахло морем, с его одежды капало, а волосы были влажными.

— Фокс, черт возьми, я не смог ей помочь, — прохрипел он, хватаясь за меня, и ужас просочился сквозь мою кровь.

— Что случилось? — Спросил я, когда Джей-Джей присоединился к нам, тоже обнимая Чейза, пока он не оказался зажатым между нами.

— Мы разделились на пароме. Мне пришлось спрятаться, но я пытался найти ее. Я не смог ее найти. А когда я нашел… она была у них. Охранники схватили ее с рюкзаком с часами. Черт возьми, мне так жаль. — Он отстранился от нас, схватившись за грудь, как будто ему было больно. И я тоже почувствовал эту боль, пронзившую мои внутренности, как мясницкий нож.

— Она была заперта в комнате, и у них было оружие. Я слышал, как они звонили в полицию на материк… Я ничего не мог поделать, — тяжело сказал он, качая головой. — В конце концов я вернулся туда, где должна была быть моя лодка, но веревка оборвалась. Она, блядь, пропала, так что я просто прыгнул и поплыл домой. Я потерял свой телефон. Я потерял… все. — Его плечи вздрогнули, и Джей-Джей прижал руку к спине, обменявшись со мной испуганным взглядом.

Моя челюсть запульсировала, и тысячи яростных мыслей пронеслись в моей голове. Роуг. У них моя девочка. Она у гребаных копов, и она ответит за это. За наше преступление. Преступление, в котором она никогда не должна была быть замешана.

Я бросился на Чейза, отрывая его от Джей-Джея и врезаясь кулаком ему в живот. Я бил и бил, моя ярость пронзала меня, как землетрясение, когда я прижал его к стене. Но потом я увидел боль в его глазах и понял, что он даже не сопротивлялся, как будто хотел этого. Как будто он хотел, чтобы я заставил его заплатить за это.

— Ты привлек ее к этой работе, — прошипел я, и он кивнул, отводя от меня взгляд.

— Я знаю, — прохрипел он. — Я знаю, что я наделал. Мне жаль.

— Оставь его, брат, — убеждал Джей-Джей, хватая меня за руку, чтобы привлечь мое внимание, и я смотрел на него, пока мой мир рушился на части. — Мы вернем ее. Мы что-нибудь придумаем.

— Слишком поздно, — мрачно сказал Чейз, и я бросил на него свирепый взгляд, яд разлился по моим венам.

— Никогда не бывает слишком поздно. Я пробью себе дорогу в подземный мир ради этой девушки и уничтожу любого демона, который попытается удержать ее от меня, — выпалил я, и Чейз покачал головой.

— Даже Фокс Арлекин не выше закона, — пробормотал он. — Она ушла.

— Она не ушла! — Взревел я, отбегая от него, срывая картину со стены и швыряя ее в коридор. Повсюду разлетелось стекло, и мои ботинки захрустели по нему, когда я добрался до кухни и схватил один из табуретов у островка, швырнул его в стену и разбил так, что он с грохотом упал на пол вдребезги.

Наверху залаял Дворняга, и мое сердце сжалось в груди, боль была такой сильной, словно по нему снова и снова колотили молотком.

Я приду за тобой, колибри.

Я верну тебя домой.

Клянусь каждой запятнанной частичкой своей души, я никогда больше не покину тебя.