Испорченная безумием (ЛП)

ГЛАВА 1

Невио

19 лет

Не уверен, кто начал называть Массимо, Алессио и меня «Нечестивой троицей». Возможно, Савио. У него был талант придумывать прозвища. Сколько я себя помню, моя близняшка Грета была Куколкой, а я, естественно, занозой в заднице. И это было задолго до того, как я оправдал своё прозвище и первый раз занялся анальным сексом.

Полагаю, название было подходящим, хотя любое сравнение с чем-либо, связанным с церковью, безусловно, квалифицировалось как богохульство, учитывая, чем мы втроем занимались ночью.

Из динамиков моего полностью черного Dodge Ram лилась музыка. Такого же черного, как и наша одежда, от ботинок с металлическими носами до черных брюк-карго, кожаных браслетов, бандан, балаклав и нашего оружия, вплоть до ножей.

Всё было черным, как и наши души. Хотя мне нравился блеск серебряного клинка и то, как он иногда отражал панику наших жертв.

Внутри приборная панель и маленькие светодиоды на центральной консоли и дверях светились красным. Даже мои фары имели красный оттенок.

Красный из-за крови, которая вскоре окрасит нашу кожу и одежду. Мой пульс участился от нетерпения, когда я подумал об ее запахе и приятной текстуре.

Массимо часто закатывал глаза от чрезмерного символизма, как он его называл, который он приписывал институциональной церкви как способ завораживать массы. Тем не менее, в наших рейдах он никогда не надевал ничего, кроме черного, и уж точно не из-за давления со стороны сверстников. Он был не восприимчив к этой хрени.

Я свернул с асфальтированной дороги на длинную грунтовую подъездную дорожку. Нас приветствовали огромные таблички с надписями: «Посторонним вход воспрещен», «Вооруженное реагирование» и «Пневматическое оружие». Да, чёрт возьми.

Массимо бросил свою балаклаву на заднее сиденье. Его темно-каштановые волосы, на несколько тонов светлее моих, прилипли ко лбу. Он быстро отбросил их, чтобы они ниспадали свободнее. Я подавил смех. Вообще не самолюбивый, ага, конечно.

— Здесь, думаю, нам не нужно будет прятать лица, — сказал он.

Моя собственная балаклава была натянута мне на голову, чтобы волосы не падали на лицо. В отличие от Массимо, я пиздец как ненавидел, когда пряди попадали в глаза, вот почему я подстригал волосы короче, чем он, хотя у нас у обоих было выбрито по бокам и сзади.

— Это вопрос не необходимости, а удовольствия. Люди приходят в ужас, когда не видят наших лиц.

— Они приходят в ужас, когда видят твое лицо. Оно кричит: «Сумасшедший убивающий ублюдок». Это никого не оставляет равнодушным, — сказал Алессио со своего места рядом со мной. Одна из его ног была закинута на изголовье моего сиденья. Его волосы были такими же длинными, как у Массимо, но из-за того, что они были волнистыми, они всегда укладывались у него на макушке, будто он гребанный сёрфер. Как будто этот эмо-бой когда-либо пользовался доской для серфинга — разве что только для того, чтобы разбить ею чью-нибудь голову. — К кому мы наведываемся сегодня вечером?

У Алессио был комплекс Робин Гуда. Он любил охотиться и убивать, но ему нужна была для этого веская причина, чтобы примириться со своей совестью. Он всегда был настороже, когда наступала моя очередь выбирать цели, хотя в основном я следил за тем, чтобы у них был послужной список.

— Убив их, ты почувствуешь приятные ощущения. Не волнуйся.

— Наркопритон, — сказал Алессио, как только я припарковал машину перед хижиной. На самом деле это было не что иное, как обычный притон. Через открытые окна вонь кошачьей мочи и тухлых яиц ясно выдавала, чем занимались обитатели дома.

Одна из наполовину сорванных ставен на окне слева сдвинулась. Я нажал на газ, и машина рванула вперед. Несколько пуль попали в кузов моего пикапа, и, судя по звуку, это была мелкая дробь. Починка обойдется в целое состояние.

Я стиснул зубы.

— В следующий раз, когда мы соберемся навестить наркоманов, мы возьмем твою машину. Хорошие жертвы не пытаются разнести твою машину на части, когда ты наносишь им визит, — сказал я.

Алессио закатил на меня глаза, прежде чем прицелиться из машины и сделать несколько выстрелов из своего полуавтомата. Я приехал сюда не для того, чтобы случайно кого-нибудь застрелить. Веселье закончилось бы слишком быстро.

Оружию было свое время и место, но не во время наших ночных вылазок. Это должны были быть чистые ощущения. Мне нужно было чувствовать и нюхать кровь, а не гребаный порох.

Я припарковал машину за углом, затем толкнул дверь и вышел. Пригнув голову, не снимая балаклавы, я побежал вдоль стены здания, пока не добрался до задней двери. Оглянувшись через плечо, убедился, что Алессио и Массимо следуют за мной. Они оба держали оружие наготове, но у меня в руке был только мой боевой нож с зазубринами. Это была моя последняя покупка, и мне не терпелось ее опробовать. Я выбил заднюю дверь. Скрытность больше не имела смысла.

Теперь предстояло получить максимум удовольствия.

Я вошел в грязную кухню, где уже давно никто ничего не готовил, учитывая грязные кастрюли на плите. Единственными продуктами питания здесь были заплесневелый хлеб для сэндвичей и плавленый сыр, и у меня возникло ощущение, что эти придурки до сих пор их едят. Поскольку они были под кайфом от наркотиков, плесень, вероятно, волновала их меньше всего. Вонь стояла ужасная: мусор, плесень, что-то сладковато-гнилое. Мне, вероятно, придется вытащить наружу этих придурков для пыток, иначе я даже не почувствую запаха их грязной крови.

Справа от меня что-то скрипнуло, и узкая дверь в кладовую распахнулась. Существо, похожее на зомби с отсутствующими зубами и вьющимися обесцвеченными волосами, пошатываясь, двинулось ко мне с топором. Ухмыльнувшись, я увернулся от зловещего удара топора, а затем вонзил нож в грудную клетку нападавшего и вырвал его после поворота запястья для нанесения максимального урона. Хлынула кровь, и я отпрянул назад, чтобы увернуться от нее. Для меня кровь делилась на хорошую и плохую. Это была плохая, но капли все равно попали мне на горло и грудь. Тело, пошатываясь, двигалось ко мне в предсмертной схватке. Я вскочил на ноги и оттолкнул его от себя. Существо опрокинулось назад и упало на пол с отчетливым звуком ломающихся костей и свистом, как у кипящего чайника.

Теперь, когда оно не двигалось, я увидел, что нападавшей была женщина, возраст которой трудно было угадать из-за состояния ее тела, в котором оно находилось после многих лет употребления наркотиков. Ее халат широко распахнулся, обнажив все тело. Ее сиськи и половые губы были похожи на висячие уши бассет-хаунда, а большая часть кожи была покрыта волдырями, которые, как я догадывался, были чем-то вроде заболеваний, передающихся половым путем.

— Блять, — пробормотал я и быстро направился к раковине, чтобы смыть кровь с горла. У меня пока не было открытых ран, и я не прикасался к ее волдырям, но не хотелось рисковать. Затем я бросился в дверной проем, который вел в коридор с лестницей, ведущей вниз, в темный подвал.

— Генитальный герпес и сифилис. Не прикасайся к ней, — сказал Массимо.

— Спасибо за совет, — пробормотал я и указал на кровь на своей одежде. Дяде Нино придется сделать анализ моей крови позже. Снова.

Потребуется еще много крови, чтобы привести меня в настроение для секса после пыток, что было давней традицией, с которой я не хотел бы расставаться только из-за отвисших сисек шлюхи-наркоманки.

— Я имел в виду Алессио.

Алессио показал нам обоим средний палец, прежде чем накрыть ее тело ковром. Я покачал головой, но не стал комментировать. Я уже привык к этому. Если бы он ещё начал молиться за наших жертв, то отправлялся бы убивать в одиночку.

— Тебе не следовало убивать ее. Она, вероятно, жертва обстоятельств.

Я фыркнул.

— Она пыталась раскроить мне череп топором. У каждого преступника есть своя душераздирающая история в прошлом, так что хватит ныть. Черт, даже я, вероятно, жертва обстоятельств. Пообещай мне, что не станешь укрывать меня грязным ковром, если меня убьют, — Алессио уставился на тело. — И она слишком молода, чтобы быть шлюхой-наркоманкой, которую ты хочешь найти.

Массимо бросил на меня настороженный взгляд. С тех пор, как Алессио узнал, что Киара и Нино не были его биологическими родителями, он пялился на каждую наркоманку, как будто она могла быть его матерью. Предполагаю, она гниет где-то в пустыне.

Пуля из дробовика с оглушительным грохотом оторвала куски деревянной дверной рамы прямо рядом со мной. Мы с Массимо упали на колени, а Алессио бросился в кладовку. По крайней мере, у него хватило здравого смысла не бросаться на труп. Киара не была бы впечатлена, если бы он заболел сифилисом.

— А теперь перестань оплакивать шлюху и помоги нам поймать этих придурков, чтобы веселье могло начаться, — прорычал я, теряя чертово терпение. Он всегда был более сострадательным, чем мы с Массимо, но новость о шлюхе, которая вытолкнула его из своего влагалища, действительно вывела его из себя.

Я подполз к дверному косяку и высунул голову в коридор. Выстрел не мог быть произведен из подвала, даже если, судя по осмотру, там были люди. Из дверного проема напротив нас выглянула голова. Уродливый рыжеволосый парень с такими же волдырями по всему лицу, как у мертвой шлюхи-наркоманки. Я действительно надеялся, что эти идиоты не спаривались, как гребаные кролики. Если бы у них у всех был сифилис, мне пришлось бы надевать презерватив на все тело, чтобы пытать их. Какая пустая трата возможностей.

В этом и заключалась проблема, если в качестве жертв ты выбирал самых низких отбросов общества. К черту совесть Алессио. В следующий раз мы будем охотиться на тех, кто знает элементарные правила гигиены.

Я хотел почувствовать кровь на своей коже и не вонять часами, как резиновая утка. Мимо нас промчался Алессио. Я попытался дотянуться до его ноги, чтобы остановить его маниакальное движение, которое обычно было по моей части, но промахнулся. Рыжеволосый парень вышел и прицелился в него из дробовика. Алессио метнул в парня свой спиральный нож, который проткнул ему глазное яблоко. Он отклонился назад и выстрелил, пробив дыру в потолке, так что на нас посыпались обломки.

— Нахуй это, Алессио. Это на одну пытку меньше. А я не из тех, кто делится жертвой. Так что это придется сделать вам с Массимо, — прорычал я.

— Хватит ныть, — со смехом сказал Алессио. — Разве не это ты сказал?

Я вскочил на ноги и осмотрел парня, но, конечно же, он был мертв. Алессио вытащил нож, и из глазницы потекла кровь. Лязг снизу отвлек меня от разочарования. Массимо, Алессио и я столпились у крутой лестницы, ведущей в подвал. Судя по неровным стенам, она была вбита в землю непрофессионалом в этом деле.

— Похоже на гробницу, — сказал Алессио.

Массимо нацепил свое задумчивое выражение лица.

— Это может быть ловушка. И мы станем уязвимыми, спускаясь по лестнице.

— Мы могли бы попытаться выкурить их слезоточивым газом, — предложил Алессио. — В багажнике еще есть немного.

— Мы не знаем, есть ли второй выход. Там может быть люк, и они могли бы сбежать, — сказал я.

— И что ты предлагаешь? — осторожно спросил Массимо.

Я заглянул в подвал. Лестница была настолько крутой, что практически представляла собой стремянку, а пол находился не так уж далеко внизу.

— Не… — начал Массимо, но я не дал ему закончить, присев на корточки и спрыгнув вниз.

С грохотом я приземлился на ноги, взбаламутив грязь. На меня ошарашенно уставились два парня, такие же уродливые ублюдки, как и тот сверху. Они были заняты упаковкой наркотиков. Я метнул свой самый маленький нож в ближайшего ко мне и пронзил его правую руку, которая тянулась к пистолету, лежавшему на столе перед ним. Затем я рванул к ним, столкнувшись со вторым. До меня донесся еще один глухой удар, предполагающий, что Массимо или Алессио прыгнули за мной. Я вырубил парня и услышал позади себя еще одно ворчание. Массимо вырубил второго.

Суматоха в задней части подвала привела меня в движение. Третья жертва. Сегодня была удачная ночь для меня, не придется делиться.

Когда я добрался до конца подвала, то увидел, как длинные ноги исчезли за откидным люком, а затем исчезла и веревочная лестница. Я ускорился и прыгнул так, что мои пальцы ухватились за деревянную раму люка.

Еще одна уродливая рыжая голова уставилась на меня широко раскрытыми, ошеломленными глазами. Все эти тупые братья определенно перепихнулись с обвисшей-киской-зомби. Он сжал веревочную лестницу в покрытых волдырями руках, а затем его взгляд метнулся к дробовику у его ног.

— Я убил уродливую сучку сверху. Надеюсь, она не была твоей подружкой, — он поднял голову, и я одарил его своей самой маниакальной ухмылкой.

Он потянулся за оружием, а я подтянулся. Как только я оказался над землей, я прицельно ударил ногой вверх. Дробовик вылетел из рук деревенщины, и пуля едва не задела его голову.

Фух.

Он в панике уставился на меня, приоткрыв рот.

— Беги.

Он попятился назад, чуть не споткнулся о лестницу, но потом бросил ее и убежал. Я покачал головой. В следующий раз я выберу достойных жертв. Эти ублюдки были такими жалкими. Где же вызов?

— Что ты делаешь? — Массимо окликнул меня снизу, неодобрительно сдвинув темные брови.

— Пытаюсь немного повеселиться.

— Не дай ему сбежать. Здесь внизу мины-ловушки. Он может поджечь их издалека.

Я вздохнул, но помчался за парнем. Через минуту я догнал его. Никаких, блять, сложностей. Я пнул его на землю и потащил его обратно в наркопритон. К этому моменту Алессио и Массимо ждали перед домом с двумя другими придурками у их ног.

— Мы будем пытать их здесь. Я не хочу, чтобы их изуродованные трупы были в моей машине, — сказал я.

Через два часа я получил прогнозируемый результат. Разрезать их было совсем не весело. И по настоянию Массимо, мы надели защитные костюмы.

Когда мы закончили, я присел на кузов грузовика и закурил мою обыденную сигарету после пыток. Это не возымело желаемого эффекта. Я все еще чувствовал беспокойство.

— Не хандри, — сказал Массимо.

Я нахмурился.

— Это был беспорядок. Я не гребаный уборщик мест преступлений, — я указал на покрытый кровью защитный костюм, который бросил на землю.

— Поедем есть тако. Я умираю с голоду, — сказал Алессио.

Я бросил сигарету на землю и затоптал ее.

— Не знаю, как вы, но единственное, чего я хочу, это приличное убийство. Если хотите, можете зарыться в гуакамоле, но я собираюсь найти другого ублюдка для убийства.

Алессио и Массимо обменялись раздраженными взглядами.

— Тебе нужно научиться останавливаться, — сказал Массимо голосом наших отцов.

— Не в этой жизни. Мне нужна кровь, и я ее получу. Вы можете поехать со мной, или я высажу вас у «Тако Белл». Мне похуй.

Я сел в машину, зная, куда еду. В списке на сегодня у меня был запасной вариант, потому что я предвидел этот жалкий фестиваль убийств…

Я ввел адрес в GPS, пока Массимо и Алессио спорили. Когда они сели в машину, я знал, что они поедут со мной.

— Мы с тобой, — проворчал Массимо.

Алессио выглядел взбешенным.

— Будет весело. Он бывший боксер-призер, ставший адвокатом, создающим проблемы Каморре.

— Мы участвуем в этом не ради веселья, а потому что Массимо хочет держать тебя в узде. Мы твои няньки.

Я ухмыльнулся.

— Удачи.