Испорченная безумием (ЛП)

ГЛАВА 28

Невио

В тот момент, когда Рори перестала давить мне на голову, я воспользовался своим шансом и раздвинул ее ноги еще шире. Я впитал все. Ее круглые ягодицы, ее красивое отверстие и розовые половые губки, ее крошечный клитор. Я лизнул вдоль ее щели. Я хотел попробовать на вкус каждый дюйм ее тела. Хотел заставить ее кончить так сильно сегодня вечером, чтобы она брызнула на столешницу — это была единственная форма искупления, которую я мог ей предложить.

Рори потянула меня за волосы и застонала. Это было только начало. Я обхватил руками ее бедра и притянул к краю, затем сосредоточился на ее клиторе. Я дразнил его языком, облизывал и покручивал, от чего он выглядывал все больше. Глаза Рори были закрыты, грудь вздымалась, и она тяжело дышала. Но так не должно быть.

— Открой глаза, Рори, и смотри, как я ем тебя.

Она открыла глаза и покраснела еще сильнее.

Я прижался щекой к внутренней стороне ее бедра и потер большим пальцем ее маленький клитор, размазывая свою слюну и возбуждая Рори.

— Ты будешь следить каждую секунду, поняла? Я хочу, чтобы ты увидела, как я облизываю тебя, заставляю капать на стол и кончать.

— Как будто я смогу когда-нибудь забыть, что это был ты, — прошептала она с легким упреком.

Я усмехнулся, потому что после сегодняшней ночи она определенно никогда не забудет, каково это — быть со мной.

Все еще прижимаясь щекой к внутренней стороне ее бедра, я провел кончиком языка по ее пухлым губкам киски, нежно раздвигая их, чтобы покрутить ее клитор, прежде чем снова опуститься вниз. Лицо Авроры раскраснелось, когда она наблюдала за мной с приоткрытыми губами. Я надавил на другое ее бедро, еще больше раздвигая ее ноги и обнажая большую часть ее киски. Мой язык снова скользнул между ее половыми губами, касаясь ее гладкого, но тугого отверстия. Ее возбуждение покрыло мой язык. Я замурлыкал и начал кружить вокруг той идеальной маленькой дырочки, которая уже однажды принимала меня.

Я притянул ее к себе, посасывая ее клитор. Она вскрикнула от удивления и удовольствия, когда я беспорядочно вылизывал ее, размазывая ее соки по своим подбородку и щекам. Она легла на стойку, запустив обе руки в мои волосы, ее глаза расширились в неверии, когда мой рот и язык попробовали ее губы, клитор и дырочку.

Ее возбуждение больше не было мелкими каплями. Оно покрывало весь мой язык, когда я поглаживал ее отверстие.

Ее бедра напряглись, киска сжалась, лицо исказилось от удовольствия, затем громкий стон сорвался с ее приоткрытых губ. Я схватил ее за ягодицы, мои пальцы впились в них, когда я крепче прижал ее киску к своему лицу. Она вздрогнула, ее ногти царапнули мне кожу головы. Ее запах усилился. Я застонал и просунул язык в ее узкое отверстие. Ее возбуждение покрыло мой язык, и я жадно слизывал его, трахая ее своим языком. Я хотел завладеть каждой частичкой ее тела своим языком, пальцами, членом, даже своим гребаным любимым ножом. Я хотел запечатлеть себя в теле и сознании Рори.

— Я не могу. Больше не могу, — выдохнула она через некоторое время. Я вытащил из нее свой язык. Мой подбородок и рот были покрыты ее похотью. Она облизнула губы, выражение ее лица было ошеломленным и смущенным.

После того, как я стянул с нее уже промокшие пижамные штаны, я схватил ее за бедра и поднял обратно на стойку, затем толкнулся между ее ног. Мой член напрягся в штанах, но у меня было предчувствие, что сегодня вечером до него очередь не дойдет.

— Что… — Глаза Рори расширились, когда я просунул средний палец в ее отверстие. Она напряглась, ожидая боли, но, несмотря на то, какой тугой она была, а она была удивительно тугой, она была такой мокрой, что я легко проскользнул внутрь. Я посмотрел вниз на свой палец, раздвигающий ее розовую киску, блестящую от возбуждения. Я согнул кончик пальца и крепко прижал тыльную сторону ладони к набухшему клитору Рори, затем перестал двигаться.

— Так туго, — торжествующе сказал я. — Никто не был в этой киске после меня, и никто никогда не будет.

— Я ненавижу тебя, — прошептала она. Но в ее глазах не было ненависти, по крайней мере, не только ненависти. Она ненавидела меня по уважительной причине, и, вероятно, себя тоже. Я был знаком с ненавистью, с ее двусмысленностью. Это было самое дорогое моему сердцу чувство. Это было также чувство, которое я никогда не испытывал к Рори.

— Я знаю, — пробормотал я и опустил голову. Я перевел взгляд с горящих глаз Рори на свой палец, все еще глубоко погруженный в нее. Я разжал руку, чтобы моя ладонь больше не давила на ее клитор, и высунул язык, чтобы поласкать его, затем переместился ниже и облизал палец, дразня ее чувствительную плоть.

Она сильнее дернула меня за волосы. Возможно, она ненавидела ту власть, которую я имел над ее телом, но не настолько, чтобы остановить меня. Если бы она знала, какую власть ее существование имеет над моим телом и разумом, она бы поняла, что я обречен.

Я мог бы вечно наблюдать за ней, за легким покачиванием ее бедер, когда они встречали толчки моего пальца и моего дразнящего языка. За ее тяжелым дыханием, вздымающейся грудью и раскрасневшимся лицом.

Вскоре она содрогнулась от своего второго оргазма. Она была бы так готова к тому, чтобы я трахнул ее.

— Мне нужно быть внутри тебя.

— Ты сумасшедший, — сказала она.

Безумнее, чем она думала.

— Я причинил тебе боль.

— Да, — подтвердила она.

— Вот почему я и близко не подойду к тебе со своим членом. Не сегодня.

Она нахмурилась, недоверие боролось на ее лице с любопытством.

— Но мне нужно заявить на тебя права. Черт, это все, о чем я могу думать. Ты знаешь, что ты моя. Я даже не помню нашу первую ночь как следует, и я хочу это исправить. Сегодня ночью я хочу быть тем, кто будет истекать кровью и страдать, заявляя права на тебя.

Ее замешательство только росло. Я не был уверен, что она не убежала бы с криками, если бы узнала, что я задумал. Черт, я бы даже не стал ее винить, но эта идея не покидала меня с тех пор, как я мечтал об этом несколько недель назад. Это был идеальный способ доставить Рори удовольствие, а мне — боль, и заявить на нее права той частью меня, которая не относилась к моему телу.

Я выхватил нож из ножен.

Глаза Рори тревожно расширились.

Я подбросил нож в воздух и поймал лезвие. Моя хватка все еще была ослаблена, но острое лезвие уже царапало мою кожу. Мои мозоли от драк и паркура исчезали с рук нелегко, но сегодня они пройдут.

— Это безумие, — прошептала Рори, но она не двинулась с места. Трудно было сказать, застыла ли она от шока, или предвкушение тоже было тому причиной. Она только смотрела на меня в полном шоке. Я лизнул ее бедро, затем поднес замысловатую кожаную рукоятку моего ножа к ее киске. — Это телячья кожа. Он мягкий, а рельефный рисунок помассирует твои внутренние стенки. Он меньше моего члена, так что будет идеальным. — Я провел круглым концом ручки по входу Рори, покрывая его ее соками, прежде чем раздвинул ее и провел им по ее клитору.

Рори застыла, наблюдая за происходящим. Я потирал круг за кругом ее клитор, наблюдая за ее лицом, наслаждаясь похотью и страхом, скользящими по нему. Она боялась не меня. А того, что именно я заставил ее желать. Страх перед запретным. Но, черт возьми, запретный плод всегда был самым сладким.

— Я забираю тебя с собой в ад, Рори. Я предупреждал тебя, но ты не слушала. Теперь уже слишком поздно.

Я опустил кожаную ручку ниже и прижал к ее входу. Был намек на сопротивление, прежде чем ее стенки поддались и позволили первому дюйму проникнуть в ее киску.

— Черт, — простонал я, наблюдая, как розовеет киска Рори на фоне черной кожи моего ножа.

Рори покачала головой, все еще не приходя в себя.

— У тебя идет кровь, — выдохнула она.

Я перевел взгляд с ее лица на свою руку, сжимающую лезвие. Капелька крови скатилась по моему запястью, и легкое жжение подсказало мне, что нож прорезал толстый слой мозолей.

— Если это причиняет боль тебе, мне тоже должно быть больно, — прохрипел я, двигая ручку вверх и вниз, все еще всего на дюйм.

— Это безумие, — прошептала она. — И это даже не больно. Это меня просто растягивает.

— В прошлый раз было больно. Не беспокойся обо мне, Рори. Просто расслабься и чувствуй. По-настоящему почувствуй кожу внутри себя.

Она покачала головой, но не протестовала. Я протолкнулся немного глубже и наклонился вперед, чтобы лизнуть ее клитор. Она тяжело дышала, когда я обвел рукояткой ножа ее чувствительную плоть.

Я похоронил этот клинок и многие другие клинки в очень многих людях, наслаждался их криками, но завладеть Рори рукояткой моего ножа, доставить ей удовольствие тем самым, что приносило только боль другим, и получить боль от моего собственного клинка, когда я доставлял ей удовольствие, — это войдет в историю как яркое событие в моей жизни.

Аврора

Я отправлюсь за это в ад. Без сомнения.

Я не была уверена, почему я не закричала и не убежала. Почему я сижу здесь, наблюдая, как Невио трахает меня своим ножом.

Это не должно было быть приятным ощущением. Но это было так. То, как Невио наблюдал за мной с пристальным вниманием, а чистый голод посылал по моему телу всплески вожделения, для меня было впервые.

Он провел округлой ручкой по моему отверстию взад-вперед.

— Ты очень тихая. Я воспринимаю это как хороший знак, — задумчиво произнес он. — Теперь, когда твое тело справилось с первым шоком, я собираюсь как следует оттрахать тебя своим ножом, чтобы ты пропитала мою рукоятку и рот своей похотью.

Он крепче сжал лезвие и вдавил рукоятку глубже в меня.

— Это означает «да»?

Я тяжело дышала, но ничего не ответила. Я не могла согласиться с этим. Я также не могла оттолкнуть его. Я разрывалась между желанием позволить этому случиться и моей совестью, приказывающей мне остановить это.

Он медленно продвигался внутрь, пока ручка не оказалась примерно наполовину внутри меня и не стала толще, затем снова сомкнул рот на моем клиторе. Я расслабилась, когда удовольствие захлестнуло меня волной от волшебной работы его языка. Мне нравилось это мягкое ощущение, тепло дыхания Невио на моей киске. Мои внутренние стенки были очень чувствительны после моего оргазма, а мягкость кожи успокаивала и дразнила их одновременно.

— Еще, — пробормотал Невио, и я зашипела, когда он толкнулся глубже, мое отверстие растянулось вокруг растущего обхвата ручки. В меня не проникало ничего, кроме моего собственного пальца, языка и пальчика Невио с тех пор, как Невио лишил меня девственности.

Моя грудь сжалась от воспоминаний о прошедшей ночи и чувства вины за то, что происходило сейчас. Язык Невио обвел мой клитор, затем прошелся вдоль отверстия и ниже. Мои глаза закатились, и вожделение взяло верх над чувством вины. Я судорожно сглотнула, когда растяжение превратилось в легкую боль по мере того, как ручка завоевывала все большую часть моей киски.

— Рори.

Я опустила голову.

Его темные глаза поражают меня.

— Не сопротивляйся боли. Смакуй ее. Расслабься. Прими это.

Я попыталась сделать то, что он сказал, и когда ручка полностью вошла в меня, я выдохнула. Невио слегка откинулся назад, его подбородок блестел от моих соков, а сам он наблюдал за моей киской. Его кулак обхватил лезвие, прижавшись к моей киске. Невио разжал пальцы. Они были покрыты кровью, как и лезвие.

Я закрыла глаза. Я не могла признать реальность этого, то, как хорошо ощущалась кожа внутри меня, то, насколько сексуальной заставляла меня чувствовать себя реакция Невио.

— Черт возьми, Рори, вид моего ножа, торчащего из твоей тугой киски, чертовски возбуждает меня. Ты можешь ненавидеть меня сколько угодно.

Мое сердце бешено колотилось в груди.

— Хочешь кончить прямо на мой нож, Рори? — Спросил Невио низким, напряженным голосом.

— Нет.

— Нет? — пробормотал он. Он начал медленно трахать меня рукояткой. Вдох и выдох, медленно, осторожно. Кожа ласкала меня, конец задел сладкое местечко глубоко внутри меня, а затем язык Невио прошелся по моему клитору. У меня перехватило дыхание.

Возбуждение вытекало из меня, когда мое тело зазвенело от сладкого удовольствия. Я была все ближе.

Я положила руку на голову Невио, желая оттолкнуть его, но его губы сомкнулись вокруг моего клитора и начали посасывать, и я не смогла это сделать.

Я с трудом сглотнула. Ненавидя себя, ненавидя его за то, что он заставил меня вожделеть.

— Рори, посмотри на меня.

Я открыла глаза и содрогнулась от очередной волны возбуждения. Напряженность взгляда Невио, трение кожи внутри меня и его губы, массирующие мой клитор, — все это было слишком. Мои бедра качнулись навстречу ножу, навстречу рту Невио, желая большего, даже если это было уже слишком.

— Почти, — проворчал Невио. Я вцепилась в стойку, когда мои пятки уперлись в шкаф, а пальцы ног подогнулись. Моя киска начала сжиматься вокруг ножа. Невио отстранился, потер большим пальцем мой клитор, его лицо все еще было близко к моей ноющей плоти.

Я кончила, мое тело неудержимо сотрясалось в конвульсиях. Возбуждение вытекло из меня, стекло по моей заднице и собралось подо мной. Невио наблюдал за мной с улыбкой, которая заставила меня задрожать. Он наклонился вперед, его язык прошелся по моему возбуждению. Я задрожала сильнее, когда меня захлестнула очередная волна удовольствия.

Моя грудь тяжело вздымалась, я замерла. Невио медленно вытащил из меня рукоять, заставив меня снова задрожать. Он оглядел рукоятку с нескрываемым торжеством. Кожа была покрыта моими соками и намеком на что-то более темное. Невио высунул язык и слизнул розовую каплю.

— Немного крови.

Я покачала головой, но ничего не смогла сказать. Затем он вскочил на ноги и поднес рукоять к моему рту.

— Попробуй свою киску. — Я приоткрыла губы, не в силах сопротивляться командному тону Невио. Острый аромат моего возбуждения коснулся моего языка. Взгляд Невио стал всепоглощающим, заставляя мое естество снова сжаться, даже если я только что сильно кончила. — Вылижи начисто, как ты мечтала сделать с моим членом.

Мои глаза расширились от негодования. Конечно, мне снился Невио, и лишь очень немногие из этих снов были кошмарами.

— Ну же, Рори. Покажи мне, что бы ты сделала со мной.

Я сомкнула губы вокруг ручки, взяла в рот побольше и, втянув щеки, пососала ее. Я выложилась полностью под пристальным взглядом Невио. Провожу языком по кончику ручки, затем втягиваю его в рот. Как моя ярость привела к этому?

Эрекция Невио прижалась к его штанам, и я не смогла сдержать торжествующей улыбки, обхватив рукоятку. Невио обхватил меня за шею и наклонился, его губы коснулись моего уха.

— Вот что ты делаешь со мной, Рори, — прохрипел он.

Он отодвинулся и медленно вытащил рукоятку ножа у меня изо рта, затем снова поднес его к моей киске. Он осторожно ввел его до конца, и я прерывисто вздохнула, потому что больше не могла этого выносить, даже если это было приятно. Он извлек его еще раз и осмотрел кожу, снова прикрытую моим освобождением.

Звон лифта на нашем этаже заставил мое сердце учащенно биться.

— Карлотта!

Невио отступил назад и поднял меня со стойки, затем спокойно вернул нож в ножны.

Я попыталась разгладить одежду и найти шорты. Ключи заскрежетали в замке, когда мне наконец удалось их натянуть. Невио прислонился к стойке и наблюдал за мной, его штаны все еще оттопыривались.

— Что ты собираешься сказать Карлотте, когда она это увидит? — он указал на маленькую лужицу моих выделений на столешнице.

— О Боже. — Я подбежала к шкафу с чистящими средствами, схватила гигиеническое чистящее средство и высыпала половину на столешницу, затем начала яростно тереть его тряпкой, которую обязательно выброшу позже.

— Я вернулась! — позвала Карлотта. Она никогда так не кричала, когда возвращалась домой, так что, возможно, подозревала, что может увидеть то, чего не хотела видеть. Мое лицо вспыхнуло от унижения.

Я не обернулась, когда боковым зрением увидела Карлотту, входящую в комнату. Я могла только надеяться, что эрекция Невио больше не была заметна, или что Карлотта не заметит.

— Все в порядке? — подозрительно спросила Карлотта.

Я прочистила горло.

— Конечно, — мой голос был слишком высоким и хриплым.

— Великолепно, — спокойно сказал Невио.

Когда я была довольна состоянием столешницы, я повернулась к Карлотте с вымученной улыбкой.

— Я пролила немного…

— Сока, — закончил Невио, и я могла бы убить его этим его дурацким ножом. Хотя это, вероятно, было его мечтой.

Карлотта перевела взгляд с Невио на меня, ее глаза задержались на окровавленной руке Невио, и вздохнула.

— Я полагаю, Баттиста спит? — спросила она.

Я кивнула.

— Ты рано вернулась. — Я даже не была уверена, который сейчас час, но я определенно ее еще не ждала.

Карлотта поджала губы.

— Уже почти полночь. Ужин с Диего и Антонией обычно не длится всю ночь. В следующий раз я позвоню. Я, пожалуй, пойду в свою комнату, пока ты не закончишь с тем, что ты там делаешь.

— Мы уже закончили, — твердо сказала я. Карлотта определенно обиделась, и я не могла ее винить. Сначала я привела в дом ребенка, а теперь и Невио был здесь все время.

Невио ничего не сказал. Он только бросил на меня взгляд, от которого мне стало жарко.

— Невио уже уходит.

Я вышла в коридор, просто желая поскорее уйти с кухни. Чувствуется ли запах секса в комнате? К счастью, Карлотта была совершенно невинна, так что мне, вероятно, не о чем было беспокоиться.

Мне казалось, что я попаду в ад. Невио шел прямо за мной, и дрожь пробежала по моей спине. Мне было интересно, что сейчас происходит в его голове. Я остановилась у двери и открыла ее. Невио остался в дверях, как будто знал, что я закрыла бы дверь прямо у него перед носом, если бы он вышел в коридор. Прямо в этот момент я просто хотела, чтобы он ушел. Я не хотела признаваться в том, что мы сделали. Мне нужно было больше времени, чтобы осознать это.

Я отвела взгляд от его проницательного взгляда, но мой взгляд упал только на нож в его кожаной кобуре. Он редко носил его так открыто. Жар пополз вверх по моей шее, и мое нутро снова напряглось. Я почти все еще чувствовала шелковистую кожу внутри себя. Я опустила взгляд, затем нахмурилась, увидев капли крови на полу. Мой взгляд проследил за ними до кухни. Невио, должно быть, порезался глубже, чем я думала.

Я потянулась к его руке и повернула ее ладонью к себе. Порез был длинным, не слишком глубоким, но его определенно требовалось зашить, тем более что я знала, что он не побеспокоится о нем. Завтра днем он, вероятно, уже дрался бы в клетке.

— Это требует надлежащего лечения.

— Оно того стоило, — тихо сказал Невио, наклоняясь ближе. Наши взгляды встретились, и я выдохнула, чувствуя притяжение, которому было почти невозможно сопротивляться. — И я бы порезался еще глубже, если бы это означало снова увидеть, как ты кончаешь на мой нож.

Я оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что Карлотты поблизости нет.

— Ты хочешь, чтобы я наложила повязку?

— Я думаю, тебе нужно немного побыть одной, Рори. Не позволяй своей совести все испортить.

Я беспокоилась не о своей совести, а о своем сердце. Невио наконец отступил.

Он наклонился ближе и поцеловал меня в щеку, как это сделал бы друг, для шоу перед камерами в коридоре, потому что я все еще чувствовала его собственный запах. Он повернулся и зашагал прочь.

Я закрыла дверь и прислонилась к ней.

— Мне следует беспокоиться? — спросила Карлотта со своего места в дверях кухни.

Я подняла брови.

— Ты подслушивала?

Она сделала потрясенное лицо, как будто это было последнее, что она могла бы сделать.

— Я слишком беспокоюсь о том, что именно могу услышать.

Я горько рассмеялась.

— Ага.

Она медленно подошла ко мне, ее лицо вспыхнуло от отвращения, когда увидела кровь на полу.

— Я все уберу, — сказала я.

Карлотта прислонилась к двери рядом со мной, ее плечо касалось моего. Она изучала мое лицо.

— С тобой все в порядке?

Я колебалась. Я не была уверена, что чувствую прямо сейчас.

— Я пока не уверена.

Ее брови сошлись на переносице.

— Ты спала с Невио?

— Нет, — сказала я, затем прикусила губу, моя кожа запылала. — Все было не так. — Или то, что у нас было, считалось сексом? Это была форма секса, но Карлотта, вероятно, имела в виду классическую версию, а не извращенную, которую имел в виду Невио.

— Глядя на твое лицо, я не думаю, что мне нужны подробности.

— Они тебе определенно не нужны. — Карлотте потребовалась бы немедленная встреча для исповеди, если бы я рассказала ей, что только что произошло, и она, вероятно, попросила бы новую кухню.

— Ты в порядке с тем, что произошло?

— Одна часть меня — да. Другая — определенно нет.

Баттиста вскрикнул, и я обрадовалась, что отвлекусь.

— Как будто Невио чувствует, когда Баттиста проснется, и уходит раньше этого, — сказала Карлотта.

— Это невозможно, — сказала я, входя в свою комнату, где все это время спал Баттиста. Я поняла, что имела в виду Карлотта. До сих пор Невио общался с Баттистой редко. Они еще не установили связь, и после нашего сегодняшнего разговора я знала, что Невио предпочел бы, чтобы все было именно так. Я знала, что некоторым отцам было трудно наладить связь с маленькими детьми, даже если они наблюдали за их взрослением с самого рождения, но я не была уверена, что так было с Невио или что-то более глубокое и мрачное сдерживало его.

Я подняла Баттисту и прижала его к груди. Как ни странно, у меня не было абсолютно никаких проблем с установлением связи с этим маленьким мальчиком. Точно так же, как и с его отцом, он покорил мое сердце.