Испорченная безумием (ЛП)

ГЛАВА 35

Римо

— У меня чертовски плохое предчувствие, — пробормотал я.

Нино задумчиво прищурился.

— Думаешь, он знает об инциденте на вечеринке?

— Черт меня побери, если бы я знал. Он казался взбешенным.

— Может быть, нам следует сказать ему, что мы уже некоторое время знали об инциденте, — предложил Савио, пожав плечами. — Это лучше, чем продолжать лгать, а потом это взорвется у нас под носом, — он издал смешок. — Кто бы мог подумать, что Невио станет причиной сексуального скандала. Это должен был быть я.

— Ты все еще можешь стать ею, но Джемма порвет тебя на куски, и я помогу ей, — сказал я. Я никогда не думал, что Савио вообще может быть верным, но Джемма, казалось, была именно тем, что ему было нужно.

— Единственный сексуальный скандал, к которому я готов, — это быть пойманным за публичным сексом с Джеммой.

— Как насчет того, чтобы вернуться к текущему вопросу? — спросил Нино.

Я коротко кивнул.

— Скажи своим сыновьям, чтобы тащили свои задницы сюда. Может быть, они знают больше. Или слышали что-нибудь от Невио. Серафина начинает беспокоиться, и я начинаю злиться.

— Раньше такого не было? — Савио спросил, приподняв бровь.

Я не помню, когда в последний раз не злился на Невио. У него был сверхъестественный талант создавать проблемы. Я действительно надеялся, что он скоро это перерастет. Ему нужно было быть более ответственным, если он хотел однажды стать Капо.

Массимо и Алессио вошли в комнату вслед за Нино через несколько минут, у обоих были непроницаемые выражения лиц. Я не обманывал себя, полагая, что их преданность мне превосходит их преданность Невио. Эти трое были не разлей вода.

— Что происходит? — спросил Массимо, переводя взгляд с Нино на меня.

— Невио в беде, и, что закономерно, вы двое, вероятно, тоже, — сказал Савио.

Алессио и Массимо обменялись взглядом, который я не смог расшифровать.

— Мы подозреваем, что Фабиано узнал об инциденте на вечеринке, — сказал Нино, пристально глядя на сына. — Или есть что-то еще, что может расстроить Фабиано?

— Я почти уверен, что ничто не могло расстроить Фабиано больше, чем лишение Невио невинности Авроры. Разве этого недостаточно? — спросил Алессио с саркастическим смешком.

Невио всегда находил способы усугубить и без того плохую ситуацию. Он жил ради хаоса.

— Значит, вы двое не в курсе дальнейших событий, которые могут доставить нам неприятности?

Они обменялись еще одним взглядом. Иногда они напоминали мне близнецов. Невио и Грета тоже обменивались взглядами, которые никто, кроме них, не мог прочесть.

— Я вот-вот сойду с ума. Если Фабиано скажет мне что-то такое, о чем вы двое должны были меня предупредить, то за это придется жестоко поплатиться.

— Ваша преданность Невио достойна восхищения, но в первую очередь вы должны быть верны Римо.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Джулио.

— Фабиано здесь с Авророй и Леоной, а также с ребенком, который похож на Невио, когда тот был маленьким. — В его голосе звучало нетерпение, как будто он чуял, что надвигается беда. Он тоже жил ради этого. Мои гены действительно полностью перешли к моим сыновьям.

Затем до меня дошли его слова, и мое сердце бешено заколотилось в груди.

— Ребенок?

Джулио кивнул с усмешкой.

— Как маленький Невио.

— К черту все, — прорычал я. Я определенно не был отцом ребенка, так что напрашивался один вывод. Мой сын кого-то оплодотворил. — Только не говори мне, что Аврора забеременела от Невио!

— Если их первый сексуальный контакт произошел на вечеринке, она не смогла бы родить от него ребенка, — сказал Нино, как будто я не умел считать.

— Кто знает, может, у них и раньше был секс! — я подошел к Массимо и Алессио, переводя взгляд с одного на другого.

— Это не ребенок Авроры, — сказал Массимо, выглядя спокойным и собранным.

Я чуть было не вцепился ему в горло, но он был сыном Нино, поэтому я сдержал свой первый порыв.

— Как давно ты знаешь?

Быстрые женские шаги приблизились, и в дверях появилась Серафина с широко раскрытыми от шока глазами и раскрасневшимся лицом.

Я провел рукой по волосам. Мне действительно хотелось скрыть это от нее, но один взгляд на нее сказал мне, что она только что видела маленького Невио.

— Я думаю, нам всем следует поговорить с Фабиано прямо сейчас.

— Римо, — медленно произнесла Фина.

Я дотронулся до ее поясницы.

— Я знаю не больше тебя.

Когда мы вошли в общую комнату, Фабиано расхаживал взад-вперед с выражением волнения на лице. Леона сидела на диване рядом с Авророй, на коленях у последней был ребенок. Темные волосы и глаза. И типичные черты Фальконе.

— Блять, — выругался я, заставив ребенка разрыдаться.

— Значит это правда, — сказал Савио со смешком, проходя мимо меня, чтобы поближе взглянуть на ребенка Невио. Он присвистнул.

Я указал на Аврору и ребенка.

— Не потрудится ли кто-нибудь объяснить, что, черт возьми, я здесь вижу?

Фабиано остановился и с горьким смешком раскинул руки в стороны.

— Очевидно, от твоего сына забеременела девушка, которая потом бросила ребенка, и он решил, что будет хорошей идеей позволить Авроре заботиться о ребенке несколько недель.

Джемма вошла с растерянным видом.

— Что происходит?

Джулио с дьявольской улыбкой взгромоздился на спинку сиденья.

— Невио в беде!

Джемма посмотрела на ребенка и выдохнула, прежде чем подойти к Савио. Я покачал головой.

— Может быть, кому-нибудь стоит позвать Киару, чтобы она могла поучаствовать в веселье, — сказал Савио со смехом.

— Это не смешно! — я зарычал.

— Может быть, не для тебя, дедушка, — сказал Савио. Я был почти готов надрать ему задницу. Я все еще помнил времена, когда он сводил меня с ума своими выходками, но по сравнению с Невио он был святым.

— Может быть, нам стоит позволить Авроре рассказать историю, поскольку она, похоже, единственная, кто знает подробности, — сказал Нино в своей обычной логичной манере.

Я жестом показал Авроре начинать. Она сглотнула, продолжая укачивать ребенка на своих бедрах. Слова о том, что произошло с тех пор, как мать мальчика бросила его, вырвались у нее сами собой. Она не упомянула ни о вечеринке, ни о том, были ли какие-либо другие подобные встречи между ней и Невио, но у меня было ощущение, что вечеринкой все не закончилось. Однако не это сейчас было моей главной заботой. Я был чертовски рад, что Фабиано еще не знал об этом.

— Значит, ты заботилась о Баттисте шесть недель?

— Что? — тихо спросила Серафина и подошла к дивану. Она опустилась рядом с Авророй, но Баттиста уткнулся лицом ей в грудь.

— Ты должна была кому-нибудь рассказать, — процедил я сквозь зубы. Я разрывался между гневом из-за этого главного секрета, который она хранила для Невио, и восхищением тем, что она заботилась о ребенке, который даже не был ее собственным, когда ей было всего восемнадцать. Эта девушка была лучшей матерью, чем многие женщины гораздо старше, такие как настоящая мать ребенка.

— Ты знаешь, где Невио? — спросил я.

Она с гневным видом покачала головой.

— Он должен был сегодня присмотреть за Баттистой, но так и не появился.

— Я полагаю, он возложил большую часть работы по уходу за ребенком на тебя?

Она кивнула.

— Он пытался быть рядом с нами, но ему было трудно смириться с тем, что он отец. Карлотта помогала мне.

Она действительно защищала его? После всего дерьма, которое он натворил?

Когда я узнал, что у меня есть дети, я знал одно наверняка: что я буду заботиться о них, что я возьму на себя всю ответственность и что их потребности превзойдут мои собственные.

Мальчик посмотрел на меня, и это снова ударило меня, как гребаный кувалдой.

— Пошел он! — прорычал я.

— Римо, — укоризненно сказала Серафина, потому что Баттиста снова заплакал. Она погладила его по спине, но он еще теснее прижался к Авроре. Было очевидно, что он очень привязан к ней.

— Бедняжка, ей столько пришлось пережить, — пробормотала Серафина. Я мог видеть, как ее материнские инстинкты снова пробуждаются, но этот ребенок не был нашим. Это был ребенок Невио.

Тем не менее, я уже чувствовал, как во мне растет чувство защищенности. Теперь этот мальчик был частью нашей семьи.

Я повернулся к Массимо и Алессио.

— Где Невио? Больше никакой лжи. Это слишком серьезно для вашей ерунды о преданности.

— Мы не знаем, — сказал Алессио, пожимая плечами.

— Он исчез, не сказав ни слова. Мы не видели его и не разговаривали с ним более двадцати четырех часов. Может быть, он отправился в рейд, чтобы проветрить голову.

Я сомневался в этом.

Наш последний разговор промелькнул у меня в голове.

«Я уйду, если когда-нибудь буду бояться нарушить свое обещание».

Так ли это было?

— Проверьте его комнату. Его одежда исчезла?

Массимо и Алессио ушли.

— Как ты думаешь, его не будет дольше, чем обычно? — тихо спросила Фина, ее глаза расширились от беспокойства.

— Убегает от своей ответственности, — с усмешкой сказал Фабиано.

Я не рассказал Фине о своем разговоре с Невио. Это только заставило бы ее волноваться еще больше.

— Он вернется, — я не чувствовал той уверенности, которую выражал мой голос.

— Как давно ты знаешь об этом? — спросил я Фабиано.

— С утра. Если бы я знал раньше, я бы сказал тебе и надрал задницу Невио за то, что он взвалил на Аврору подобную задачу. Она сама еще почти ребенок.

— Я совершеннолетняя. И я хорошо заботилась о Баттисте.

— В этом никто не сомневается, — сказал Нино. — Но на тебя не должна была ложиться забота о ребенке Невио.

— Вот именно, — сказал Фабиано, затем его глаза встретились с моими. — Ты знал, что Аврора и Невио занимались сексом?

— Папа! — воскликнула Аврора, и ее щеки густо покраснели. — Я никогда этого не говорила.

— Ты думаешь, я вчера родился? Один взгляд на твое лицо, и я знаю, что это правда, — прорычал Фабиано. — Я допросил слишком много людей, чтобы не уметь читать выражения их лиц.

— Я бы предпочла пытку этому унижению, — пробормотала она, избегая смотреть всем в глаза. Леона похлопала себя по колену.

Фабиано пересек комнату и остановился передо мной.

— Ты знал?

— Да, — признался я, даже если это подорвало бы доверие Фабиано ко мне. Но если я продолжу лгать, это только усугубит ситуацию.

— А как насчет обещания, которое мы дали после нашей смертельной битвы? Я отнесся к нему серьезно. Очевидно, что ты этого не делал.

— Сексуальная жизнь наших детей — их личное дело, поэтому я думаю, что Римо не хотел нарушать доверие Невио, — сказала Леона.

Фабиано усмехнулся.

— Да, я уверен, что так и произошло. Кто еще из вас знал? — он огляделся. — Отлично! Значит, все знали, кроме меня?

— Я не знал! — быстро сказал Джулио.

— Ты тоже знала? — Фабиано повернулся к Леоне, которая строго посмотрела на него.

— Нет. Но если бы Аврора рассказала мне о чем-то подобном, я бы не обманула ее доверия, рассказав тебе. Но она этого не сделала, — она бросила на Аврору взгляд, который заставил ту еще глубже зарыться в подушки.

— Единственный секс, который меня волнует, — это тот, который произвел на свет этого ребенка, — пробормотал я, но одного взгляда на лицо Фабиано было достаточно, чтобы понять, что он определенно так просто от этого не откажется.

— Я ничего не знаю о матери, кроме того, что она не из Штатов и, вероятно, уже покинула страну, — быстро ответила Аврора, явно обрадованная смене темы.

— Конечно, — пробормотал я.

Вернулись Алессио и Массимо.

— Часть его одежды пропала, но оружие на месте, — сказал Массимо.

— Что это значит? — спросила Фина с ноткой паники в голосе. Она поднялась на ноги и подошла ко мне.

— Что он улетел самолетом, — сказал я.

Фина схватила меня за руки.

— Но куда он мог пойти?

— Мы найдем его, — твердо сказал я, целуя ее в губы, затем мягко отстраняя ее.

— Мы должны позвонить Адамо на случай, если Невио там появится, несмотря на улики, намекающие на другой сценарий, — сказал Нино.

Я сомневался, что это будет так, но Нино был прав, и Адамо в любом случае нужно было знать.

— Сделай это. — Нино достал телефон и отошел в угол комнаты, чтобы не шуметь.

— Может, он с Гретой, — предположила Фина. — Я ей позвоню.

— Пока ничего не говори о ребенке.

Она медленно кивнула. Грета не могла вынашивать детей из-за своих травм, а у Невио был ребенок, которого он явно не хотел.

Я уставился на Аврору. Малыш заснул у нее на руках, одной рукой сжимая большой палец ее правой руки.

— Баттиста слишком много потерял за последние несколько недель. Если вы заберете его у меня сейчас, это будет слишком тяжело для него. Вы все для него чужие.

Я кивнул. Я мог сказать, что Баттиста и Аврора сблизились, и мальчику сейчас нужен был кто-то, кому он доверял.

— Ты не можешь вернуться в квартиру. Пока я выслеживаю Невио и удостоверюсь, что он возьмет себя в руки, я хочу, чтобы ты продолжала присматривать за ребенком, как делала это до сих пор.

Аврора колебалась.

— Но если я съеду, Диего будет настаивать, чтобы Карлотта тоже переехала к нему домой.

Это была не моя проблема.

— Я не хочу видеть своего внука нигде, кроме как в этом особняке.

Она кивнула. И я попытался свыкнуться с тем фактом, что я был гребаным дедушкой. Что за бардак. Я не чувствовал себя старым и все еще мог надрать кому угодно задницу, но теперь у меня появился внук. Грета и Амо обсуждали возможность завести детей, и Фина даже согласилась помочь им, когда они почувствуют себя готовыми, но я не думал, что так скоро стану дедушкой.

— Она не переедет в особняк Фальконе. Ее дом — наш дом, — твердо сказал Фабиано. Его поза была агрессивной, и я мог сказать, что он не сдвинется с места. В другой ситуации это привело бы меня в ярость, но мне нужно было исправиться перед ним. Не говоря уже о том, что наши два особняка находились очень близко друг к другу.

— Я позволю ей жить с тобой, — сказал я. — Но ей нужно приходить к Баттисте каждый день.

— Он не с Гретой, — сказала Фина, вернувшись после разговора с ней.

Я не ожидал, что он будет там. Невио чувствовал себя неуравновешенным, и даже он знал, что вторгаться на территорию Луки, когда он чувствовал себя так, было не лучшей идеей.

У меня зазвонил телефон. Это был глава итальянской Каморры. Моим первым побуждением было проигнорировать его звонок. Вероятно, ему снова понадобились помощь и деньги, но потом у меня возникло подозрение.

— Альвизе, что тебе нужно? — спросил я.

— Римо, сегодня на пороге моего дома появился твой старший сын. Вы послали его помочь нам?

Конечно, Невио отправился бы туда. Каморра в Кампании воевала на нескольких фронтах. Это было идеальное место для такого человека, как мой сын.

* * *

Черная овца в семье.

Наверное, в каждой гребаной семье есть такая. Возможно, кто-то посчитал бы Невио нашей белой вороной. Может быть, даже он сам.

Это была чушь собачья. Семья Фальконе была стадом черных овец с несколькими серыми и еще меньшим количеством белых между ними. Невио думал, что он волк в овечьей шкуре, представляющий опасность для нас, но это было не так. Он мог бы вписаться, если бы действительно постарался, но он не хотел.

Он предпочел волнение раздираемой войной Каморры навалившимся обязанностям в Лас-Вегасе. И я бы сказал ему именно это, как только увидел бы его в Кампании. Я сел на рейс в Неаполь через два дня после того, как узнал о Баттисте и побеге Невио.

Неаполь был резиденцией главы Каморры в Италии более века, и там по-прежнему велась большая часть их бизнеса, но Альвизе, более чем семидесятилетний Капо, скрывался в загородном поместье в Кампании, и Невио был там прямо сейчас.

* * *

Я был зол.

Чертовски взбешен.

Я давно не был в Италии и местной Каморре. Я не видел причины. Конечно, именно оттуда когда-то пришли мои предки. Но Каморра в Италии прямо сейчас была в беспорядке, они дрались друг с другом, боролись с итальянской полицией и Европолом. Это была выгребная яма интриг и зависти.

Они не обратили на нас внимания, когда Каморра в США боролась и была слаба. Теперь, когда мы были сильны, сильнее, чем они могли сейчас даже мечтать, они прибежали, надеясь на помощь, надеясь на деньги. Пусть идут нахуй.

И все же я направлялся туда сейчас. Чтобы надрать задницу своему сыну. Сыну, у которого самого был сын.

Я не мог уложить это в голове.

Я никогда не чувствовал себя готовым стать отцом, но в тот момент, когда Грета и Невио вошли в мою жизнь, я был готов. Я взял ответственность за яйца.

Невио сбежал. Он был моложе меня, когда я стал отцом, но ненамного. Он был менее контролируемым, и что действительно имело значение, так это то, что рядом с ним не было матери мальчика.

Серафина была матерью-львицей. Она была ярким маяком. Я восхищался ею за это и хотел быть таким же достойным родителем. Мать Баттисты была стервой, которая бросила его.

Я уже позаботился о своих братьях, сражался за территорию и победил. Мне, правда, не хватало контроля, но я лучше справлялась со своим насилием, потому что годы ответственности научили меня этому.

У Невио всегда была свобода следовать своим неистовым желаниям и жить ими настолько свободно, насколько позволял наш образ жизни.

Возможно, мне следовало заставить его сдерживать себя, возложив на него больше ответственности и цель.

В будущем ему предстояло стать Капо, но это было слишком далеко, чтобы он мог зацепиться за это как за стимул стать более сдержанной версией самого себя.

* * *

Я не сообщал Серафине или Авроре о результатах моего разговора с Невио. Это было то, что нужно было сказать лично.

Конечно, слова были не нужны, когда я вошел в особняк без Невио рядом со мной. Мое лицо, вероятно, тоже выдавало меня. Мне захотелось взорваться.

Серафина закрыла глаза, но когда она открыла их, на ее лице появилась новая решимость.

— Сейчас нашей главной заботой должен быть Баттиста. Ему нужны семья и любовь. — Они с Киарой обменялись взглядами, материнская забота отразилась на их лицах. Чего, вероятно, никто из них не заметил, так это того, как руки Авроры крепче сжали мальчика.

Я не был уверен, почему она согласилась помочь Невио с подобной задачей, но, судя по тому, как маленький мальчик искал ее близости, она проделала хорошую работу.

— Что ты думаешь по этому поводу, Аврора? — спросил я. Было странно осознавать, что, как и встреча с моими детьми через несколько месяцев после их рождения в силу сложившихся обстоятельств, то же самое произошло и с моим внуком. Черт. Никогда не думал, что стану дедушкой в моем возрасте. Мне действительно хотелось надрать гребаную задницу Невио.

На лице Авроры отразилось удивление. Она сглотнула и расправила плечи.

— Баттиста потерял свою главную привязанность всего два месяца назад, и ему пришлось привыкать ко мне и Невио как к своим новым опекунам. Теперь Невио тоже ушел. Я не хочу, чтобы Баттиста потерял еще одного человека в своей жизни. Прямо сейчас я единственная, к кому он привязан, так что отнимать это у него было бы жестоко.

Я серьезно сомневался, что мать ребенка была какой-либо фигурой привязанности. Скорее всего, она вызвала у ребенка проблемы с привязанностью на всю жизнь. Ему было лучше без нее.

Но к черту Невио за то, что он не справился с задачей стать тем, в чем нуждался мальчик.

— Правильно ли я понимаю, что ты пока хочешь продолжать ухаживать за мальчиком?

Фабиано ходил взад-вперед по комнате, его лицо было готово взорваться. Я понимал это. Должно быть, он взбешен сложившейся ситуацией. Его глаза скосились на меня, и я увидел в них тот же гнев, что и пять дней назад. Я не мог винить его. Мы с Нино скрывали от него важную информацию о его дочери. Я был рад, что он еще не собрал свои вещи. То, что он все еще был здесь и готов работать над решением этой гребаной кошмарной ситуации, показывало, насколько он был лоялен.

— Это безумие. Тебе восемнадцать. У тебя вся жизнь впереди. Это даже не твой ребенок, а даже если бы и был, никто бы не обвинил тебя, если бы ты передала его заботу кому-то другому. Ты сама почти ребенок. Ты должна жить полной жизнью, а не быть связанной этой ответственностью.

— Я не ребенок, папа. В нашем мире невозможно долгое время оставаться ребенком. И речь идет не только о мальчиках, которые с возрастом становятся членами мафии.

Леона сидела молча. Обычно она вела себя более спокойно, когда между нашими семьями возникали споры, что случалось редко.

— Я уверена, что Серафина и Римо с радостью позаботились бы о Баттисте как его бабушка и дедушка. Тогда ты могла бы вернуться в свою квартиру.

Фина с энтузиазмом кивнула. Она уже купила малышу одежду, игрушки и мебель.

— Конечно, мы будем растить его до возвращения Невио.

Фабиано усмехнулся.

— Если он вернется. И давайте будем честны, тогда он все равно не годится в отцы. Он в ужасном состоянии. Ему повезло, что я еще не купил билет до Неаполя, чтобы прикончить его жалкую задницу за то, что он сделал с Авророй.

Я стиснул зубы. Угрозы моему сыну, будущему Капо, были чем-то, что мне не нравилось, но, черт возьми, у Фабиано были все причины ненавидеть Невио прямо сейчас. Даже я, как его отец, был недоволен всем этим. Он облажался по-королевски, и я не был уверен, что он когда-нибудь исправится.

— В конечном счете, это твое решение как главы семьи, хочешь ли ты, чтобы Баттиста остался под вашей крышей, но, как сказала Аврора, мальчику нужно постоянство. Они могут жить здесь.

— Ты прекрасно знаешь, что речь идет не о мальчике, живущем под моей крышей. Речь идет об Авроре. Невио не сделал ничего, что могло бы заслужить ее жертву.

Я кивнул. Я не был слеп ко многим недостаткам Невио. Я встретился взглядом с Авророй.

— Я думаю, мы все можем согласиться, что он тебя не заслуживает.

— Я знаю, — сказала она. — Может быть, однажды он это сделает.

— Ты действительно так думаешь? — Фабиано зарычал. — Ты слишком умна, чтобы быть такой наивной.

— В первую очередь, я делаю это для Баттисты, а не для Невио, так что это не имеет значения, — сказала она, защищаясь.

Аврора чем-то напомнила мне Фину. Как и меня, Невио, казалось, тянуло к свету, когда дело касалось женщин. И, как и я, Невио отказался от упомянутой женщины. Фина вернулась ко мне, и я отвоевал ее обратно. Я надеялся, что Невио удастся сделать то же самое.