История Герока

Глава 8

— Ты не должен думать о том, что меч может вырваться из твоих рук, сосредоточься на противнике, следи за ним, но при этом обращай внимание на то, что происходит вокруг тебя. Если же бой с одним противником полностью поглотит тебя, ты проиграешь тому врагу, который подкрадётся сзади.

Уже третью неделю Фламм обучал Герока искусству фехтования, уже третью неделю Герок упорно махал настоящим двуручным мечом, столь тяжёлым, что к концу дня руки гудели и боль протяжно отдавалась по всему телу.

— Взмах, удар, парируй и сразу атакуй!

Фламм оказался хорошим наставником, не из тех кто чванясь своим положением то и дело покрикивают на ученика и громогласно сетует на бестолковость своего подопечного. И не из тех, кто сердито покрикивал на обучаемого и ценил хорошие затрещины более чем хороший совет. Фламм оказался терпеливым учителем, а главное весьма толковым. Он не давал парню спуска, но при этом не наседал сверх меры, знал когда нужно остановиться чтобы дать передышку, а когда насесть для улучшения навыка. Даже через три недели бойцы, что с удивлением взирали на того кто взялся обучать Герока, признали что последний начал добиваться результатов, по крайне мере меч он уже держал крепко. Пожалуй больше всех пристально наблюдал за обучением Герока орк сидящий в клетке, он целыми днями смотрел на то как парень осваивает искусство фехтования, и презрительно фыркал когда Герок допускал просчёт, и одобрительно хмыкал если у того получалось задуманное.

— Запомни Герок, боятся врага не позор, это желание жить, не стоит бояться поражения, всегда найдётся тот, кто окажется сильнее тебя. Бойся бесчестия, бойся своей трусости и малодушия, даже когда ты наверняка знаешь что проиграешь, но всё же выходишь на бой, ты уже победитель, ты не позволил страху сковать своё сердце.

Чем дальше уходили дни, тем сноровистей становился Герок, движения меча уже были плавными, выдержки заметно прибавилось, как и сил. Бойцы арены между собой начали шептать что мол неспроста мечник взялся за обучения парня, дескать готовит того себе на смену.

— Ни когда недооценивай врага, иначе ты поплатишься за это. Врага можно не уважать, можно не бояться, но быть уверенным в том, что с лёгкостью одолеешь его, значит подыграть ему. Каким бы слабым не выглядел враг, празднуй победу над ним, только тогда, когда он будет повержен. Загодя пируют на костях не поверженного врага лишь глупцы.

Дни шли, Герок становился всё сильнее, теперь на него уже начали посматривать с опаской, особенно бойцы, ведь любой из них мог оказаться тем самым противником, против которого выставят Герока, ведь все в зале знали как именно Герок должен отстоять свою свободу, в битве не на жизнь, а на смерть. И глядя на то, с каким усердием этот паренёк достигал умения фехтования, да ещё вдобавок кто учил его, бойцы арены начали нервничать. А Нарва наблюдая за Героком лишь печально покачивала головой и с грустью смотрела на мальчишку.

Дни сменялись неделями, из недель выходили месяцы, Герок вступил в тот возраст, когда желторотый подросток превращается в зелёного юнца, в тот возраст, когда дети быстро меняются, их тела растут, тело наливается силой. Эти изменения столь быстры, что порой диву даёшься. Герок не знал что сейчас на поверхности, весна или осень, какой сегодня день недели, какой месяц, месяц Вишни или Коротких Ночей. Для Герока это не было важным.

Между тем слава об арене Тромбе катилась по всему Королевству Вольных Земель, особенно о двух непревзойдённых бойцах, имя одного из которых Чёрный мечник, а второму и имени не надо было, это был орк. Дело дошло до того, что в Тромбе ради просмотра боёв этих двух знаменитых бойцов стали приезжать люди их других городов. Порою ставки взлетали до небес, к огромной радости распорядителя боёв, казна города стала весьма весомо пополняться, а горожане Тромбе с гордостью хвастались перед приезжими своими героями. Даже тем самым орком, которого ранее эти самые горожане были готовы растерзать ради потехи.

Герок сидел у входа на арену, у той самой каменной лестницы что шла вверх по которой бойцы отправлялись на бой. По тем приглушённым возгласам что доносились сквозь каменные стены Герок заключил что бой явно пришёлся по нраву капризной публики. Отчётливо было слышно как не одна сотня разгорячённых глоток выкрикивали на одном дыхании — Прикончи его! Вполне возможно что песок на арене пропитается кровью проигравшего. Герок заметил как изменились нравы за то время пока он тут был. Если ранее смерть бойца была редкость, то за последние семь месяцев он уже троим вырезал руны на могильных столбах. Люди хотели видеть кровь, не свою, чужую, и хотели видеть зрелище. Сейчас вездесущие посредники юрко шныряют по рядам зрителей принимая ставки, эти проныры всегда оставались с барышом, ведь независимо от того кто выиграет а кто проиграет, посредник всегда получит свою долю, абсолютно при этом не рискуя.

Задумавшись над этим Герок непроизвольно вздрогнул, когда радостный рёв одной части зрителей перемешался с разочарованным выдохом другой. И у всех было нечто общее, алчная нотка в голосе. Зрителям было плевать на ту кровь что текла по песку, потихоньку просачиваясь сквозь него, они не знали какого было жить под залом, они не ведали тех волнений и душевных переживаний когда боец собрав все силы рывком поднимался по лестнице ведущей на верх. И словно в глумясь выход на арену был сделан так, что когда боец выходил при зените солнца, его тело утопало в солнечных лучах, можно было разглядеть лишь силуэт в золотистом свете. Впрочем кому какое дело, ведь бойцы сами выбрали этот путь, так что если не можешь выдержать его, сойди с него. Герок желал чтобы самые яростные любители арены закончили свои дни здесь, в зале под ареной, в этом месте где запах крови и пота смешан с чувством одиночества, отчаяние и страха перед лицом возможной смерти.

Двери отворились, вниз медленно спустился победитель, значит тот кто рискнул вызвать бойца арены проиграл. Победитель был Азур. На этот раз победа далась ему нелегко. Правую руку проткнули мечом, из неё тонкой струйкой текла кровь, лоб рассечён, а левой рукой он инстинктивно держался за бок, из под ладони быстро растекалось тёмное пятно. Он едва стоял на ногах. Едва ворота за ним закрылись, Азур рухнул на пол. Герок быстро подскочил к нему и поднял на ноги, это было в его обязанностях, помогать бойцам добираться до своего места. Он отвел Азура и отправился на поиске Нарвы. Та едва услышала о раненом, тотчас отправилась к нему. Герок стоял поодаль и наблюдал как целительница хлопотала возле раненого, и не заметил как к нему подошёл Фламм.

— Всякий раз когда он возвращается на арену я думаю для чего ему это нужно.

Герок непонимающе посмотрел на наставника.

— Видишь ли, у народа в Калидустане настоящим мужчиной считается тот, кто сумел пройти сквозь битвы, получил славу воина и принёс в дом главы рода богатые дары. И то и другое этот боец уже давно получил.

На что Герок спросил — А разве быть бойцом на арене это сравнимо со славой полученной в бою?

Фламм усмехнулся — Главное в традициях то, что бы твой клинок познал вкус крови врагов, а уж где и как это произошло не важно. Многие из Калидустана так и добиваются признания. Но этого человека держит нечто иное.

— И что же?

— Желание побеждать, быть первым и слышать возгласы толпы в свою честь, для него это настолько важно, настолько греет и тешит душу что он никогда не уйдёт, до тех пор пока не оставит свою никчёмную жизнь на арене.

Героку почудились нотки презрения в голосе Фламма, и подумал что же тогда его тут держит, ведь не ради славы и денег выходил на бой тот, кого звали Чёрный мечник. Но спрашивать об этом не стал, за почти год что Фламм был наставником Герока, они заметно сблизились, Фламм для Герока стал не просто наставником обучающий премудростям владения мечом, Герок тянулся к нему как к старшему брату. За год Фламм многому обучил Герока, теперь меч крепко держался в его руках, движения стали быстры и точны, со стороны казалось удивительным что этот юнец мог ловко управлять двуручным мечом.

Однажды Герок спросил, откуда у того чёрный меч. Фламм усмехнувшись поведал следующую историю.

— Лет двадцать назад, когда мне было лет чуть побольше чем тебе сейчас, я был оруженосцем при дворе одной школы фехтования. Мастером у нас был прославленный в боях рыцарь, паладин короля, служитель алтаря Небес. В ученики он отбирал только тех, кого считал нужным обучать, ни за какие деньги он ни когда не брал в ученики того, кого считал пустым делом учить. Это был довольно странный человек, несмотря на свою старость ум остался ясный, взор не затуманен, но вот беда для меня, в учениках мог быть только человек благородного происхождения, таковы правила школы. Я страстно желал стать его учеником, но шансов не было, ведь я безродный бедняк, сирота, вдобавок обо мне ходила не самая лучшая слава. Но мне удалось попасть в школу как слуга, точнее прислужник, мальчик на побегушках, я был тем, кем ты являешься сейчас. Выполняя самую грязную работу, батрача за миску супа в день, я потихоньку подсматривал за тем, как мастер обучал учеников, и потихоньку же тренировался. Я многое узнал, и вот однажды один из учеников раскрыл меня, поднялся шум, эти отпрыски благородных кровей сочли неприемлемым что какой босяк, что был их слугою, познаёт мастерство мечника. И они попытались наказать меня, — Фламм ухмыльнулся, щелчком сбив паука что спустился перед его лицом на невидимой для глаза паутинке. — Не знаю на что они рассчитывали, может на то что я слабее их, может на то что я не посмею тронуть из-за их происхождения, а может на то что они навалились на меня скопом. Скажем так, всем им досталось куда больше чем мне от них. В итоге поднялся шум, и мастеру школу пришлось придумывать затею как решить это по-тихому. Дело в том, что мастеру не понравилось и то, что я втихомолку изучал фехтования, и то что на меня напала толпа, где же те правила чести которым он обучал всех этих высокородных недоносков? И мастер поставил условие для меня, если я докажу что имею право обучаться в школе, я стану его полноценным учеником. А на мой вопрос как же мне доказать это, мастер ответил, принеси мне знак свыше. Разумеется я понятия не имел что это должен быть за знак, поэтому в первый и в последний раз в своей жизни отправился молиться у алтаря, у алтаря Небес. Целый день стоя на коленях молил о том, чтобы Небеса послали мне тот самый знак, знак который устроит учителя. Я простоял на коленях весь день, и уже ночью, когда звёзды вовсю блистали на чёрном небе, отправился прочь из храма. Я был разочарован, ведь теперь мне придётся нести наказания за то, что не дал избить себя. Решив что не стоит принимать это бремя я отправился прочь из города. И вот когда уже вышел за городские стены, внезапно небо осветилось ярким огнём, вспышка что шла с неба превратила ночь в день, а потом я увидел как огненная стрела рассекает тьму и страшный грохот потряс окрестности. Я решил что это и есть тот самый знак, и прямиком отправился туда, куда упал огненный шар. Я не думал об опасности, ведь это могли быть проделки какого-нибудь мага, или быть может сам дракон вернулся из забытых времён, лишь твёрдо верил что это и есть тот самый знак. Я нашёл поле куда упала огненная стрела, место было выжжено, деревья повалены, поднимался удушливый дым. Единственное что нашёл, кусок чёрного камня, небольшой, с человеческую голову. Сам не знаю зачем, потащил этот камень в город. Так уж вышло что в городе этот камень привлёк внимание местного кузнеца, он сказал что это не камень, а странная чёрная руда, о которой он лишь читал, но сам лично ни когда не видел. Он сказал что этой руды нет на земле, ни в одной шахте ни когда ничего подобного найти просто невозможно, что этот металл попадает на землю лишь упав с небе. И этот металл сам дар богов. Кузнец просил, нет, умолял меня продать ему этот камень, хотя сам и признавал что во всём королевстве мало у кого хватит золота чтобы выкупить его. Как кузнец этот человек хотел прикоснуться к дару небес, чтобы потом рассказывать своим внукам об этом. Поняв что я не собираюсь продавать ему камень, кузнец предложил сделать из него то, что я попрошу, и за это он не возьмёт с меня ни какой платы. Я спросил может ли он выковать из камня меч, кузнец ответил что да. На это у него ушло несколько недель, но когда меч был готов, — Фламм достал свой чёрный меч из-за спины, он никогда не расставался с ним, и вытянув руку держал его остриём вверх, — даже я, тогда ещё абсолютно несмышлёный парень, понял насколько он великолепен. Этот меч выкован из металла которого нет на земле, он легче и крепче любой стали, даже сделанной из магической руды. Кузнец заточил его лишь единственный раз, когда делал этот меч, и с тех пор он ни разу не затупился, — Фламм перевернул меч остриём вниз и отпустил, тот вошёл в грубо отёсанный камень из которого был выложен пол, и камень тотчас покрыл трещинами. — Ни одна броня в мире людей не способна выстоять против этого меча. Я принёс меч мастеру, и тот сдержал своё слово, я стал учеников его школы. К сожалению сам мастер долго не прожил, через полгода его река времени прервалась, и он покинул мир, а я не стал задерживаться в школе и отправился путешествовать. Но перед своей кончиной мастер подарил мне вот этот талисман, — Фламм показал небольшой камушек, по виду походил на голубой янтарь, но был куда твёрже и прозрачней, но главное внутри него был видел свет. — Я не знаю для чего он нужен и отчего он защищает, знаю что он начинает светиться в кромешной тьме, вот вся его магия.

— Ты много путешествовал?

— Я был во всех королевствах людей, — Фламм поднялся, явно давая понять что на сегодня хватит историй. — Пойду отдохну.

В следующий раз Фламм разговорился через пару недель, после очередной тренировки. Герок сообщил ему весть о том, что раненый Азур выжил. Фламм встретил эту новость с прохладой. По его лицу было видно сообщи Герок ему о кончине этого бойца, Фламм вряд ли бы отреагировал иначе. Ему была безразлична эта весть. Он лишь задумчиво потёр подбородок, размышляя о чём то своём, а затем неожиданно для Герока произнёс:

— Интересно, значит Нарва согласилась лечить его? Ведь Азур поклоняется девяти тёмным кругам, а Нарва как целительница должна воздавать молитвы алтарю Жизни, ведь жрецы этого алтаря проклинают любого, кто признают хоть один из девяти тёмных кругов.

Герок постоянно слышал россказни то про алтари, то про девять тёмных кругов, но сам о них ничего толком не знал, признаться в этом стыдно, а не знать о чём идёт речь, для него было делом куда постыдней. Поэтому он и спросил Фламма что это за девять тёмных кругов. Тот с привычным для него спокойствием глянул на Герока.

— Так значит ты не ведаешь ни об алтарях, ни об девяти тёмных кругах. Впрочем это неудивительно, если учесть как сложилась твоя судьба. Есть девять священных для большинства людей алтарей, алтари Небес, Воды, Земли, Огня, — начал перечислять их Фламм. — Алтарь Девы, Мужа, Света и пожалуй самый главный Жизни.

— Почему их так назвали?

Фламм пожал плечами — А почему они вообще существуют? Я не знаю Герок. Всё что мне известно так это то, какое покровительство у них ищут. Алтарь Небес, по моему самый бесполезный из всех, жрецы уверяют что этот алтарь помогает солнцу и луне, что благодаря ему можно изучать звёзды, те кто занимается гаданием всегда посещают этот алтарь. Но я точно знаю что если этого алтаря не будет, то и солнце и луна и звёзды никуда не денутся с небосклона.

— А разве алтарь Света не есть алтарь солнца?

— Нет. Алтарь Света должен освещать твою душу, нести в неё свет разума и тепло сердца, не дать тебе ожесточиться в этом мире. Алтарям Воды и Огня воздают поклоны маги что изучают эти стихии, говорят помогает. Алтарю Земли молятся в основном крестьяне, ведь от земли зависит их благополучие. К алтарю Деву приходят те, у кого в опасности мать, жена или сестра, ну и как ты понимаешь, к алтарю Мужа приходят те, кто тревожиться за своего отца, мужа или брата. И наконец алтарь Жизни, на него ставят свечи все целители, алхимики, маги.

— Что? — изумился услышанному Герок. — И маги? А почему они?

— Невозможно изучить магию не познав жизни, ведь для того что бы стать настоящим магов и ста лет может не хватить. Я встречал одного мага которому было почти двести лет, а выглядел он от силы лет на сто, — усмехнувшись произнёс Фламм.

Тут Герок припомнил мимолётную встречу с магом, когда они с дедом продавали ему змеиную кожу. Как же его звали? Как не силился Герок, имени его вспомнить не мог.

Фламм же продолжал — Девять тёмных кругов, места в которые отправляются проклятые души погрязшие во всех всевозможных грехах человеческих. Говорят, что именно проклятые человеческие души в этих кругах и делают тёмную магию сильной. Этим кругам можно молиться как алтарям.

— И люди молятся?

— Ещё как, даже невзирая на то, что расплата за это, твоя душа что будет навечно заточена в одном из девяти тёмных кругов.

— Тогда почему люди идут на это?

— Потому что люди глупы, жадны и порочны. А ещё потому, что князья этих девяти кругов не тянут с выполнением твоих желаний. Первый круг алчность, потворствует тем, кто жаждет денег, второй круг похоть, третий праздность, четвёртый зависть, многих сгубил, пятый гордыня, в основном в этом кругу обитают сильные мира всего, за свою тщеславность и презрение к простому люду. Далее идут круг Мрака, Пустоты, Тьмы и самый главный среди них, круг Смерти. Именно этому круги и поклоняется наш друг из Калидустана, он просит принести смерть его врагам, взамен обещать стать его рабом после смерти.

Тут в памяти Герока всплыл случайно подслушанный разговор в лесу между бандитами и магом что убил их всех, о том что в тёмном кругу они найдут кому служить. И спросил у Фламма, может ли человек найти себе такое место в тёмном кругу, чтобы не мучилась его душа.

— Откуда мне знать, — произнёс Фламм, — лично я в этом сомневаюсь, да и не верю во все эти повествования об алтарях и кругах, я жив пока дышу, и буду мёртв, когда мои глаза сомкнуться. Что ждёт меня после смерти я не знаю, но где бы не очутился, скажу лишь одно, у меня была такая жизнь, какой была, другой не просил и раскаиваться за это не буду.

Внутри себя Герок не был согласен со Фламмом, но спорить с ним не стал.

Когда настала ночь, в подземном зале стало тихо, было слышно лишь шуршание насекомых, да далёкие гулкие голоса доносившиеся сверху через маленькие оконца. Герок сидел в полумраке и смотрел в окно, всё что он видел, это тёмный кусок неба, и проплывающие полутени запоздавших гуляк. Впервые задумался над своей жизнью, о том что его ждёт и к чему стоит готовиться. И уж точно впервые задумался над тем, что ждёт его душу. Подобно Фламму он не принимал всерьёз служение алтарям, иначе почему в мире столь много зла. Но Герок хотел верить в то, что после смерти хороших людей ждёт заслуженный покой и вечный свет, именно это он и желал своей погибшей семье, своему деду. И главное, в глубине души он хотел встречи с ними. Герок бросил быстрый взгляд в сторону азера, молится тёмным кругам, и самому страшному из них Смерти лишь ради собственного тщеславия, неужели настолько этот человек не ценит собственной души.

— Вы с ним похожи.

Тихий шелест голоса Нарвы заставил Герока вздрогнуть от неожиданности, он не заметил как целительница подошла к нему.

— С кем? — Героку была неприятна сама мысль оттого, что Нарва нашла нечто общее между ним и Азуром.

— С Фламмом, — Нарва присела рядом с Героком. — Вы очень похожи, душами, — при этих словах она дотронулась до груди парня.

— У нас одинаковые души? — Герок смутился от прикосновения молодой красивой женщины.

— Да, у вас обоих она опалена смертью, и что самое печальное это не просто совпадение, это предопределено самой судьбой.

— Судьбой? — это слово показалось Героку чересчур пафосным. — Нет ни какой судьбы Нарва.

— Есть, — тихо произнесла целительница. — Я верю что в этой жизни всё предопределено свыше.

— Алтарём Жизни например, — насмешливо сказал Герок.

— Нет, — Нарва была настроена серьёзно, — что то иное, то что распоряжается всем сущим.

— Тогда у этого сущего весьма злой нрав, ему нравятся страдания и боль живых людей, и в первую очередь самых слабых и беспомощных.

— Это не так.

— Это так, — довольно грубо отрезал Герок, — я постоянно сталкиваюсь с этим сущим и вижу только…

Герок хотел произнести «боль», но именно в этот момент Нарва обняла его, она прижалась к нему столь сильно, что Герок сквозь одежды почувствовал тепло её тела, женское тепло. Он обмяк, не в силах произнести ни слова, Нарва прижала его голову к своей груди и склонившись над ним тихонечко прошептала, словно боялась что кто то может их подслушивать.

— Не всё так просто в этом мире Герок, то что ты привык считать чёрным, на самом деле может оказаться белым. То что ты считаешь путём боли, на самом деле ведёт тебя к счастливому будущему. Ни кто не говорит что путь человека должен быть устлан лепестками роз, то кому суждено свершить великие дела идёт по шипам. Ваши судьбы, твоя и Фламма, тесно сплетены между собой нитью всего сущего, вы должны были встретиться и ваша встреча должна была произойти в этом месте. Твоя судьба была предначертана с того самого момента едва ты открыл глаза чтобы увидеть мир, но к чему ведёт твой путь узнаешь лишь ты, если у тебя хватит духу пройти по нему.

— И как же мне идти по нему? — так же тихо спросил Герок.

— Этого ни кто не знает, даже ты сам, такова судьба Герок, и её не изменить, независимо оттого веришь ли ты в неё или нет.

Нарва умолкла, молчал и Герок, ещё какое то время она держала парня в объятиях, затем поцеловав в лоб и улыбнувшись оставила его. Это был первый поцелуй Герока.

Герок несколько дней размышлял над словами Нарвы, то о судьбе, то о сущем, о том что же на самом деле свело их с Фламмом. Неужели и вправду в этом мире всё взаимосвязано между собой, и череда событий связаны одной цепью. Фламм, заметив излишнюю задумчивость подопечного, спросил Герока о том, что же его тревожит, и тот честно поведал ему странный разговор с Нарвой.

— Сущее говоришь, — Фламм как всегда задумчиво потёр подбородок. — Не знаю Герок, а сам то веришь что наши судьбы переплетены, что где-то кем то было решено что наша встреча обязательно должна была состояться?

— Я не знаю что насчёт этого думать.

Тут Фламм погрузился в длительное раздумье, всё то время пока он молчал Герок стоял рядом держа в руках меч.

— Если подумать, то в словах Нарвы есть смысл, — наконец вымолвил Фламм. — Наши судьбы весьма схожи, я как и ты рано остался без родных, моё будущее также зависело оттого сумею ли выучиться мастерству меча, и мне также как и тебе повезло что нашёлся тот, кто согласился учить меня. Может быть так было задумано самой судьбой, а может это просто совпадение.

Тут Герок задал вопрос Фламму который очень интересовал его — Ты помнишь свой первый бой?

— Свой первый бой? — переспросил Фламм. — Нет, самый первый бой в котором вышел победителем я не помню, потому что ещё тогда даже не родился.

Герока постоянно удивлял Фламм, то как он говорил, как выражал свои мысли и то как он относился к жизни. Но вот сейчас его ответ настолько изумил Герока, тот заметив это изумление на лице парня решил пояснить как это было.

— Видишь ли Герок, — начал он как обычно неторопливо своё повествование. — Я рос сиротой, а сиротой стал ещё до своего рождения. Меня воспитал один лекарь при отряде барона Льва, чья земля находится в королевстве Зингар. Этот самый лекарь и стал свидетелем моей первой победы. В то время, когда я должен был появиться на свет, уже несколько месяцев шла война между соседними королевствами, по рассказам бардов которые я слышал позже, война была весьма кровопролитной, в основном страдали мирные люди, земледельцы да жители небольших городков. Бароны навешивали на себя титулы победителей, солдаты грабили да убивали, золотая пора для наёмников. Ведь на войне законов нет, кроме одного наиболее почитаемого, если город пал, три дня даётся победителям для его разграбления. В одном из таких городков, должен был на свет появится я. Тот город полыхал, и видимо всю мою семью просто-напросто вырезали, и уж не знаю что случилось с моей матерью, ведь она была беременна мной, такое нельзя было скрыть, особенно если учесть что пришло время для родов. Думаю не взирая на беременность моей матери солдаты барона Льва поступили с ней так же, как и с остальными женщинами в городе, а она не выдержав что её обесчестили и лишили всего что было дорого, взяла да повесилась на единственном дереве что росло возле дороги. В тот момент когда моя мать уже испустила дух, по дороге проезжал тот самый лекарь, он увидел как у мёртвой беременной женщины ходит живот, что ребёнок в чреве ещё жив и пытается выбраться наружу. Потрясённый увиденным лекарь остановился, снял с дерева труп и вспорол ей живот спасая того, кто внутри. Так я остался жив, так я выиграл свой первый бой.

Фламм поведал историю спокойным и будничным голосом, словно рассказывал не об ужасающей трагедии, а о том как беспутно провёл день.

— Я рос при лекаре лет десять, затем он прогнал меня, так как боялся, говорил что я обманул саму смерть и что за это смерть покарает его. Порой он сожалел что спас мне жизнь, и я до сих пор не могу понять, почему тогда он не избавился от меня, ведь мог продать, выгнать раньше, или даже просто убить, меня ни кто бы не хватился. Но он этого не сделал, бывало задаст трёпки да такой, что я полумёртвый отлёживался в какой-нибудь дыре. Но при этом он меня боялся, а когда напивался то звал меня берсеркером. Именно из-за него я и решился стать воином, что бы ни кто и не когда не смел избить меня. И надо сказать весьма преуспел в этом, позже я стал наёмником, побывал во многих битвах, но ни когда не присягал ни кому на верность. А потом решил осесть в Тромбе. На арене я и закончу свои дни.

— Дерясь на потеху публики? — удивился столь неожиданному выбору учителя Герок.

Фламм улыбнулся, улыбку Герок видел столь редко, что был уверен что улыбается Фламм третий раз на его памяти — Я не просто выхожу на бой, за те пять лет пока выступаю на арене? ни кто не погиб от моего меча, и не погибнет. Я не тот кто проливает кровь ради забавы толпы, даже ради славы и денег, титулов и прочих благ никогда не пойду на это.

Герок с уважением и восхищением посмотрел мечника, вот значит что им двигало, он спасал тех глупцов решивших будто бы путь воина на арене самый быстрый и короткий к славе. Мечник ценил жизнь куда больше, чем бароны и благородные люди.