Измена. Дар богини драконов

Глава 9. Подготовка

Бриан приходит как раз тогда, когда мы с Лилией, весело болтаем в гостиной.

— Какие люди! — восклицает Лилия, а Бриан явно тушуется.

— Вы знакомы? — перевожу взгляд с подруги на нежданного гостя.

— Кто не знает Бриана? Это столь же известная личность как твой супруг.

— Так тесен мир, да? — улыбаюсь им.

— Бриан — лучший друг моего… ммм…возлюбленного. Так что мы довольно неплохо общаемся. Правда, Бриан?

— Неплохо, да, — на лице парня отображается смущение. — Кстати, домой не собираешься?

— Ты меня… гонишь? — удивляется Лилия.

— Нет, просто я хотел бы поговорить с хозяйкой этого дома.

— Ну так говори! У нас с Ясминой нет секретов друг от друга, — она, улыбаясь, смотрит на меня и ждет, что я поддержу ее.

— Мы можем поговорить в библиотеке, — кидаю беглый взгляд на застывшего дракона. — Ты ведь не обидишься, Лилия?

— Нет, конечно, — ее мордашка кривится. — Почему я должна обижаться на то, что ты мне не доверяешь.

Качаю головой с укором и даю знак Бриану следовать за мной.

— Надеюсь, мы поговорим быстро. Некрасиво заставлять Лилию ждать. Она такая же гостья, как и ты.

Мне неловко находиться с ним наедине. Тем более после сцены, устроенной Эрнаном. Меньше всего мне хочется, чтобы муж подозревал меня в неверности. А сейчас я даю ему для этого повод.

— Я не займу много времени. Скоро день цветения драконьего древа. В этот день Эрнан должен будет представить свою пару древним родам.

— Я знаю. Это все?

— Это очень важно. После того как драконы признают союз, его нельзя будет расторгнуть. До этого дня для расторжения достаточно воли императора.

— То есть, если я им не понравлюсь, то наш брак будет считаться недействительным?

— Нет, ты не так поняла. Если высшие роды не одобрят союз, то император по прошению одного из супругов сможет его расторгнуть. А если одобрят, то только Богиня может разорвать истинную связь. Но за несколько сотен веков такого не было.

— Но разве Эрнан подавал такое прошение?

Становится страшно от мысли, что он мог послушать свою мать.

— Это ты лучше спроси у своего мужа. Со мной он таким не делится.

— Спасибо за то, что посвятил меня в ваши традиции. Эрнан мне ничего такого не говорил.

— Есть еще кое-что, — Бриан мнется, будто сомневается, стоит ли это говорить. — Есть танец родства душ.

Лилия про этот танец ничего мне не говорила.

И Эрнан.

— Эрнан ничего не рассказывал и об этом.

— И не расскажет, — усмехается Бриан. — Драконы — перевертыши, как ты знаешь. У нас две ипостаси. Истинная связь изначально связывает ипостась дракона с избранницей Богини. Человек же может даже ненавидеть свою пару. И наоборот, если нет истинной связи, девушка может нравиться… очень нравиться человеку, но дракону она будет абсолютно безразлична. Это противоречие в нашей природе очень сильно бьет по нам. Если чувства не придут в баланс, такой дракон погибнет.

— Поэтому ты хочешь помочь мне? Из-за Эрнана?

— Это одна из причин, — он улыбается, но как-то грустно. Кажется, что он что-то недоговаривает о своих мотивах. — Запомни, ты должна подойти к нему и пригласить на танец. По обычаю он не имеет права отказать.

— Но я не знаю этого танца.

Все это звучит, как что-то запредельно сложное. Пригласить самой, станцевать. Когда это делать? Как?

— Я помогу тебе его выучить. Он не особо сложный. Только пообещай, что будешь держать наши уроки в тайне. Никому — ни Эрнану, ни Лилии ни слова.

После нашего разговора в библиотеке Бриан почти сразу же откланивается. Лилия же доверительно придвигается ко мне поближе на софе и выпытывает подробности разговора.

— Что же он от тебя хотел? Да еще и сделал из этого великую тайну! Почему нельзя было говорить при мне? — она обиженно дует губки.

Как можно безразличнее пожимаю плечами.

— Он просто спрашивал, готова ли я ко дню цветения драконьего древа.

— И что? — Лилия нетерпеливо теребит меня за руку. — Что ты сказала ему?

— Что я готова.

— А меня? Меня ты не выдала?

— Нет. Конечно нет!

— Как же ты объяснила ему, что тебе известны драконьи традиции, — не унимается Лилия.

— Сказала, что прочитала в одной из книг из библиотеки Эрнана.

Уши от этой лжи начинают гореть. Мне совестно врать подруге, но я обещала Бриану, что не выдам его.

— Вот и молодец! Как здорово ты придумала! — смеется она. — Ладно, мне пора бежать домой. Увидимся завтра. Еще раз закрепим все изученное, чтобы ты произвела незабываемое впечатление.

Лилия как яркая бабочка выпархивает на улицу, и буквально через пять минут после ее ухода возвращается Бриан, как и обещал.

— Я думал, она никогда не уйдет. Сколько можно болтать! — ворчит он.

— Может, не стоило скрываться? Можно было показать танец и при ней.

— Нет. Об этом никто не должен знать.

Странные они какие-то с Лилией, скрытные. И если Лилия вполне логично опасается того, что Бриан может испортить сюрприз, проболтавшись другу, то почему Бриан хочет сохранить свою помощь в секрете? Лилия ведь даже не знакома с Эрнаном лично. Даже представить себе такое странно, чтобы она стала рассказывать незнакомому человеку о том, что творится в его доме.

— Где будем разучивать танец?

— Думаю, лучше всего будет в библиотеке. Там никто не увидит нас и не доложит Эрнану, — предлагает Бриан.

Он прав. А если нас вдвоем увидел бы сам Эрнан, то ему пришлось бы долго объяснять, что происходит. А если еще учесть, что он, по словам Бриана, не горит желанием танцевать этот танец… Ох, как же все сложно. И еще это неприятное ощущение, что я что-то делаю за спиной мужа.

В библиотеке хоть и довольно просторно, но все равно места недостаточно. Приходится сдвигать мебель ближе к книжным шкафам.

Я не представляю, как можно танцевать без музыки, но Бриан тихонько напевает мелодию, чтобы я поняла ритм и тональность, а потом говорит, что танцевать мы будем на счет.

Оказывается, Бриан — хороший учитель. Движения и связки разучиваются быстро и легко. Иногда, когда наши взгляды встречаются, я замечаю в его глазах что-то похожее на сожаление. И хотя я не знаю причины, мне почему-то становится неловко. За один день мы провели огромную работу. Мне удалось выучить танец, однако его исполнение выглядит все еще топорно. Бриан хвалит меня, но я сама чувствую, что до совершенства ой как далеко.

Но Бриан считает, что двух дней хватит с головой на то, чтобы довести танец до идеала.

Он приходит, подгадывая время так, чтобы не пересекаться с Лилией. Ловлю себя на неприятной мысли — с Брианом общаться гораздо проще, чем с собственным мужем. Мы шутим, рассказываем друг другу истории из жизни, просто говорим на отвлеченные темы. А с Эрнаном каждое мое слово падает в пустоту, остается без ответа. Иногда я боюсь задать какой-то вопрос, чтобы не нарваться на холодный ответ, что меня это не касается. Между мной и Эрнаном будто высокая прозрачная стена, я вижу и слышу его, но пробиться к нему не могу. И лишь ночью в постели эта преграда становится хрупкой, и, кажется, стоит подобрать верное слово, и она рухнет. Но время идет, а наши отношения не теплеют. Надеюсь, хотя бы этот танец поможет стать нам по-настоящему близкими людьми.

Накануне дня цветения драконьего древа нам наносит визит мать Эрнана. Разыскав меня в библиотеке, Аида сообщает мне об этом. Странно, почему она не позвала Эрнана, а прибежала за мной.

В момент, когда я вошла в гостиную леди Эйвери, припадая на одну ногу, прохаживалась по ней, постукивая по густым коврам своей тростью.

— Доброго дня, леди Эйвери. Предложить вам чашечку чая или кофе, чтобы вы могли скоротать время в ожидании Эрнана?

Попытка изобразить гостеприимную хозяйку с треском проваливается.

— Нет, — коротко обрывает меня свекровь.

— Хорошо. Надеюсь, Эрнан не заставит себя долго ждать, — заставляю себя улыбнуться и разворачиваюсь на каблуках в сторону выхода. Всё. Лимит гостеприимства на сегодня исчерпан. Я и так выжала из себя максимум.

— Стоять! — рявкает Эйвери так, что я невольно вздрагиваю.

— Вы чего-то хотели? — медленно поворачиваюсь к ней.

— Мне не нужен Эрнан. Я пришла поговорить с тобой.

— Я вас слушаю, — я не присаживаюсь, всем видом показывая, что надеюсь на короткий разговор.

— Ты знаешь, какой завтра день?

— Да, — складываю руки на груди.

— Если Эрнан предложит тебе ехать с ним, не соглашайся. Скажись больной.

— Почему?

— Потому что, если ты пойдешь на этот праздник и все пройдет хорошо, никто, кроме Богини, не сможет разорвать ваш союз.

— Разве это плохо?

— Да. Когда ты поймешь, что Эрнан тебя не любит, тебе никто не сможет помочь. Тебе придется смириться со своей судьбой. Ты возненавидишь Эрнана и свою жизнь, а он возненавидит тебя.

— Пока меня ненавидите только вы. Я слышала, как вы упрашивали Эрнана написать императору.

— Он бы и сам это сделал с радостью. Только боится потерять свое положение. Тщеславный мальчишка! — она со вздохом опускается в кресло. — Ты для него навязанная жена. Балласт, который будет болтаться на его шее всю жизнь. Не по своей воле он тебя выбирал и потому никогда не полюбит тебя.

Кровь приливает к щекам, мне становится тяжело дышать, грудь сдавливает тугими тисками. Больше не могу это слышать! Не хочу это слышать. Знаю, что это невежливо и непочтительно, но ничего не могу с собой поделать: разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Я не договорила! — в спину летит окрик леди Эйвери.

Поворачиваю голову и роняю:

— Вы и так сказали больше, чем достаточно.

Ухожу. Ухожу как можно скорее. Позорно сбегаю. Нет сил доказывать, что она неправа. И надо ли?

— Ты пожалеешь о своем решении, но будет поздно! — эхом звенит в моих ушах.

Потом в комнате долго прокручиваю в голове ее слова. Навязанная жена… Никогда не полюбит… Что если это правда? Вдруг Бриан ошибается и после танца ровным счетом ничего не изменится? Смогу ли я жить дальше без надежды на его любовь? Но даже если ничего не получится, за этот месяц я получила ласки больше, чем за всю свою жизнь. Тетка всегда была груба со мной. Монахини — строги. И только с ним я узнала, что такое нежность. Пусть она бывает только во время близости, но это лучше, чем ничего.

Эрнану ничего не рассказываю о разговоре с его матерью. Не хочу, чтобы они выясняли отношения из-за меня. В конечном итоге ничего ведь не произошло. Леди Эйвери высказала свою просьбу, пусть и в обидной форме, а исполню я ее или нет, зависит только от меня.

Во время раздумий обо всей этой ситуации в голову приходит странная мысль: всех заботит вопрос моего участия в дне цветения драконьего древа. Всех, кроме Эрнана.

О предстоящем событии Эрнан говорит только в день празднования.

— Разве не нужно к нему готовиться? — все-таки задаю ему тревоживший меня вопрос.

— Я купил тебе платье. Твоя задача молчать, слушать, изредка кивать и ни на шаг не отходить от меня.

Платье, к слову, оказывается просто восхитительным — небесно-голубое, из легкой, струящейся ткани. Эрнан просит примерить его. Замирая у зеркала, я не могу поверить, что это я. Муж молчит, но по горящим глазам вижу, что ему очень нравится, как я выгляжу.

— Скажу Эдне, чтобы помогла тебе с прической, — говорит он и уходит. До вечера я его не увижу.

Зато днем ко мне в комнату прибегает запыхавшаяся Аида и просит срочно спуститься. Она забывает сказать, что послужило поводом для такой спешки. Спускаясь, я представляю разные неприятные причины. Однако это всего лишь Бриан. Он ловит меня прямо в холле.

— У меня мало времени. Заехал спросить, все ли в силе. Не передумала?

— Да…

На секунду задумываюсь.

— Бриан, можешь кое-что посмотреть. Это быстро.

— Если только быстро, — неуверенно говорит он.

Хватаю его за руку и тащу в библиотеку.

— Я хочу, чтобы ты проверил, правильно ли я делаю жест почтения.

— Жест почтения? — Бриан задумчиво морщит лоб и складывает руки на груди.

— Ты же дракон, а выглядишь так, будто слышишь о нем впервые, — мягко укорила его.

— А ну, покажи…

Старательно, боясь ошибиться, показываю сложные движения, которым научила меня Лилия.

Понимаю, что происходит что-то не то. Лицо Бриана вытянулось и побелело, на скулах заходили желваки.

Его глаза, обычно добрые и лучистые, становятся холодными и непроницаемыми.

— Ты понимаешь, что ты сделала? — чужим, пробирающим до костей голосом говорит он. — Теперь по нашим древним законам я должен тебя убить.

Бриан наступает на меня, а я инстинктивно пячусь, не понимая, чем вызвана его такая реакция. Не представляла, что душка Бриан может выглядеть таким пугающим. Сейчас кажется, что черты его лица твердые, будто высечены из камня.

— Ты оскорбила весь мой род, всех моих предков самым грязным ругательством, которое вслух никто никогда не скажет. За такое я должен убить тебя на месте.

Отступать больше некуда. Упираюсь спиной в стену. С ужасом понимаю, что Бриан непозволительно близок ко мне. Его руки расставлены по обе стороны от меня, не сбежать, не вырваться. Я будто в клетке. А Бриан сейчас напоминает опасного хищника, готового исполнить свою угрозу в любой момент.

— Я не хотела никого оскорбить, — лепечу еле слышно.

— Я знаю, — негромко говорит он. — Твоя жизнь сейчас в моих руках.

Сердце бахает так, что его удары отдают в ушах. Я просто не верю, что происходящее — реальность.

— Я должен убить тебя, но вместо этого мне хочется сделать другое, — хрипло говорит он, блуждая взглядом по моему лицу. Его глаза теплеют, снова становятся привычными. Взгляд замирает на моих пересохших от страха, приоткрытых губах. Мне становится не по себе. И хотя теперь Бриан выглядит иначе, он все так же пугает.

— Чего тебе хочется? — сдавленно выдыхаю.

Он долго смотрит на меня, а потом будто какой-то морок спадает с него. Он убирает руки, отступает на шаг и говорит:

— Ничего. Забудь.

— Ты напугал меня.

— Знаю. Мне тяжело было остановиться. Мне пришлось бороться с яростью дракона. А старейшины этого делать не будут. Тебя просто разорвали бы на части. И Эрнан ничего сделать не смог бы. Потому что они были бы в своем праве. Кто тебя научил этому жесту?

Мысленно даю ответ на этот вопрос и не верю. По словам Бриана, если бы я сделала все так, как научила Лилия, меня ждала бы неминуемая смерть. Зачем это Лилии? Она моя подруга. Я ей дорогу не переходила. У нее нет причин желать мне зла, а уж тем более смерти. Может, я сама что-то сделала неправильно?

— Ясмина, кто тебя научил этому жесту? — повторяет Бриан.

— Никто. Я… в книге прочла. Может, просто жест почтения в чем-то схож с этим… оскорбительным? Я могла что-то напутать.

— Никакого жеста почтения не существует. Не всем книгам нужно верить, — помолчав, добавляет: — И не всем людям.

Кажется, что последние слова он произнес не случайно.

Мне нечего ответить ему. Про Лилию я ему не расскажу. Будет правильнее, если я сама выясню у нее, зачем она это сделала.

Шанс узнать все выпадает вечером. Лилия прибегает незадолго до того, как мы должны отправиться в Дом драконьего дерева.

Чуть ли не с порога она распахивает объятья и восхищенно восклицает:

— Ты так прекрасна! Все будут поражены.

Невольно уворачиваюсь от поцелуя в щеку.

— Что-то случилось? — озабоченно спрашивает она.

— Да, случилось… с жестом… — негромко отвечаю ей.

Она косится на Эрнана, стоящего рядом с нами, но отвлеченного разговором с дворецким, делает страшные глаза и шипит:

— Тише ты. Пойдем посекретничаем.

Хватает меня за руку и тащит в библиотеку.

Захлопнув дверь, она опирается на нее спиной и начинает трещать как сорока:

— Ты забыла, как его делать? Не беда. Сейчас повторим, и у тебя все получится. Главное — не волнуйся. Когда будешь перед старейшинами, сразу же сделай все, как я тебя учила.

— И они разорвут меня на клочки? — внимательно всматриваюсь в ее лицо, чтобы уловить следы испуга.

— Что? — Лилия удивленно вскидывает брови. — Что ты несешь?

— Это оскорбительный жест, Лилия, — складываю руки на груди.

Ее щеки идут пунцовыми пятнами.

— Кто тебе сказал этот бред? — приглушенно вскрикивает она и тут же выглядывает за дверь, чтобы проверить, не услышал ли кто.

— Бриан, — отвечаю невозмутимо.

— Ах, Бриан! Да ты у нас святая простота, как я посмотрю. Ничего не замечаешь дальше своего носа! Бриан никак не может жениться. Ему не везет с девушками. Ясно же, что он завидует брату. Вот и решил сделать подлянку брату. Надеется, что старейшины не одобрят ваш брак. Думает, что Эрнан после такого захочет избавиться от тебя, а он тебя утешит. Бриан вечно подбирает объедки за Эрнаном. По крайней мере, так говорят.

Слушаю и не верю ни единому ее слову. Бриан не такой, он не способен на подлость.

— Этого просто не может быть.

— Скажешь, не замечала, как он на тебя смотрит? Удивлюсь, если он не делал попыток увидеться с тобой под какими-нибудь дурацкими предлогами.

Конечно, я ничего такого не замечала… до сегодняшнего дня.

— Твое дело, конечно. Сама решай, кому верить — лучшей подруге или мужчине, которого знаешь без году неделю.

Ноздри ее раздуваются от еле сдерживаемого гнева.

— Я трачу свое время на то, чтобы помочь тебе. И что получаю взамен — черную неблагодарность и недоверие. У меня это в голове не укладывается, — она прикладывает пальцы к вискам, будто ее мучит страшная мигрень. — Зачем-то побежала показывать Бриану жест почтения. Выслушала от него какой-то бред — и, конечно же, подумала, что я хочу тебя подставить! А мыслей о том, что ты могла ошибиться, у тебя не возникло? Или о том, что у Бриана могут быть свои интересы.

— Бриан сказал, что никакого жеста почтения не существует.

— Бриан, Бриан, опять Бриан, — закатывает глаза Лилия. — Ты вообще слышишь меня? Я будто со стеной разговариваю!

— Мы можем все решить сейчас. Достаточно спросить об этом жесте у Эрнана.

На миг Лилия застывает, а потом хмыкает и качает головой:

— Что ж пойдем! Эрнана очень заинтересуют ваши отношения с Брианом. Думаешь, ему понравится, что ты советуешься с совершенно чужим мужчиной? Ты испортишь отношения между братьями. Да еще и накануне такого праздника! А уж если они вздумают выяснять отношения, то поединка не миновать. Неужели ты именно этого хочешь?

— Пойдем, — коротко бросаю ей и жду, когда она отойдет от двери и даст возможность выйти.

— Ой, наломаешь ты дров, — сокрушенно говорит Лилия, когда мы идем по коридору.

Внезапно я останавливаюсь. Одна мысль вспышкой проносится в голове.

— Что, передумала? — хмыкает Лилия и толкает меня в плечо.

— Откуда ты знаешь, где находится библиотека? Ты ведь раньше не была здесь.

— Ты опять меня в чем-то подозреваешь? — смеется Лилия, но смех ее похож на приступ истерики.

Стараясь держать себя в руках, повторяю вопрос.

— Ну, я ведь не в хижине живу. У нас с любимым прекрасный особняк. Во многих домах планировки типовые. Драконы очень консервативны и не любят перемен даже в таких бытовых вещах. То, как ты начала вести себя со мной, меня очень обижает. Что же тебе Бриан наговорил про меня? Как ему так удалось настроить тебя против меня?

— Ничего он не говорил.

Выходим в холл, и я сталкиваюсь с недовольным взглядом Эрнана. Он достает карманные часы и стучит по циферблату.

— Нам давно пора выходить. Куда ты пропала?

— Эрнан, у меня есть один вопрос.

Мельком смотрю на Лилию. Она поджимает губы и демонстративно отворачивается.