Измена. Дар богини драконов

Глава 26. Подлянка от Бриана

Дракон

На следующий день ко мне никто не приходит. Голова кипит от мыслей. В основном не от приятных. Вчера был праздничный обед по поводу приезда Бриана, а сегодня что? Экскурсия по острову?

И чего это ради Ясмина подхватила его под руку? Позлить меня?

Зря я сказал Бриану, что Диана — это на самом деле Ясмина. Вдруг у него взыграют старые чувства? А если он опять вздумает ее очаровывать? Я никому не собираюсь ее отдавать. Особенно теперь, когда между нами больше нет преграды в виде Эрнана.

А что, если она не захочет быть женой чудовища?

Все же для нее более привычны двуногие особи.

А я не смогу ее ни обнять, ни поцеловать. Зализать разве что смогу, но ей вряд ли такое понравится.

Рано или поздно ей захочется большего. Это человеческая природа.

Готов ли я подпускать к ней двуногих хотя бы только ради того, чтобы они доставили ей немного удовольствия.

Нет!

Я спалю любого раньше, чем он дотронется до моей женщины.

Но и позволить своей человеческой сущности вынырнуть из небытия, я тоже не могу. Он всегда все портит. Он снова обидит Ясмину.

Бриан соизволил прийти ко мне лишь на следующий день. Один. Без Ясмины.

«Где моя жена?»

«Ясмина? Помогает Эйвери с заготовками».

«Уже не споришь, что это не она?».

«Ясмина во всем мне призналась. Как никак раньше мы неплохо общались».

«А вчера почему не пришла?»

«И вчера помогала Эйвери. А потом мы немного прогулялись до старого замка. Ясмина сказала, что навестит тебя завтра. Мазь больше не нужна. Раны чистые и теперь они затянутся, благодаря твоей ускоренной регенерации».

«Ты на острове, потому что она тебя вызвала?»

«Да. Должен же я был убедиться, что с тобой все в порядке».

«Убедился?»

«Да. Но есть еще кое-что. Мне передали письмо от Лилии. Прости, но я его прочел. Оно пришло в лагерь с опозданием, и, боюсь уже не актуально».

«И что там?» — лениво интересуюсь.

«Если коротко, она не хочет гробить свою жизнь на уход за инвалидом. Кто-то поторопился сообщить ей, что с тобой все плохо».

«Да плевать!»

«Она теперь с генералом Кханом».

«Флаг ей в руки, — удовлетворенно хмыкаю. — Не будет ко мне приставать».

«Погоди, просочатся сведения о том, что ты жив, и Лилия встанет перед тяжелым выбором».

«Ну, удачи ей».

«Даже не верится, что ты говоришь о ней. Неужели Ясмина права?».

«Я просто многое переосмыслил. Что с виренами? Ясмина говорила, что они в Сулейме».

«Все намного хуже. Они уже в столице. Всех, кого могли эвакуировали в убежище. Теперь выжившие обречены на жизнь под куполом. Ресурсы ограничены. Так что… Надежды нет».

«Почему ты не там?»

«Меня выпустили под мою ответственность. Мне кажется, они даже обрадовались. Минус лишний рот», — невесело усмехается Бриан.

«То есть ты теперь останешься здесь?»

А память услужливо подкидывает картину, как Ясмина подхватывает Бриана под локоть.

«Да. Твоей семье скоро понадобится помощь. Твоя форма не очень приспособлена для обычных человеческих дел».

«Тебя это беспокоит?» — угрожающе рычу.

«Нисколько. Я же говорю, что помогу им со всем, что не по силам тебе».

«И ты не будешь меня уговаривать снова стать человеком?»

«Это имело бы смысл, если бы вирены не захватили наши земли. Если бы все оставалось, как прежде, тогда драконья форма тебе мешала бы. Дракон в совете мало кого бы порадовал. Да и в штабе армии взаимодействовать гораздо удобнее двуногим. А теперь мир изменился. Совета и штаба фактически нет. Так что можешь жить так, как тебе удобно».

Бриан ломает логику. Я ожидал, что он примчался сюда по зову Ясмины, чтобы уговорить меня вернуть жалкую сущность Эрнана, а он и не пытается это делать.

«Ясмине скоро рожать. Я не очень смыслю в этих женских делах, но даже я понимаю, что это произойдет на днях. Кто ей сможет помочь? Здесь даже лекаря нет. Зато есть повитуха, ей под девяносто, она почти слепа и хрома на обе ноги. Не думаю, что она справится. Есть еще Эйвери и Тера. Но что если что-то пойдет не так. Роды дракона — процесс непредсказуемый. Ты ей не помощник. А я сделаю все, что мне по силам, чтобы ее малыши увидели свет».

Меня окатывает волной гнева. Он собирается присутствовать на родах моей жены.

«Не ожидал от тебя такого!» — свирепо рычу.

«Какого? Ты позволил бы случиться самому страшному, лишь бы только ни один мужчина не коснулся ее?»

Нет. Конечно, нет. Но то, что говорит Бриан, очень похоже на попытку воспользоваться ситуацией. Если он будет рядом в сложный для нее момент, то Ясмина начнет испытывать к нему благодарность. А благодарность со временем может перерасти в нечто большее. Особенно если он будет постоянно крутиться возле нее.

«Ты прав, — неохотно соглашаюсь, — ей может понадобиться помощь».

«Можешь полностью на меня рассчитывать. Я не допущу, чтобы с ней произошло дурное. Да и потом я буду заботиться о ее детях. Малыши — такие непоседы, а с двойней ей будет непросто. Я смогу воспитать из них настоящих драконов. Думаю, я справлюсь. Буду относиться к ним, как к своим. А потом, когда ты будешь уверен, что случайно не затопчешь их, сможешь поставить их на крыло».

Как к своим? Он собирается отнять у меня еще и детей?

В груди заклокотала злоба, опаляя огнем сердце.

«Вы с ней это обсуждали?»

Неужели она не понимает, что Бриан собирается заменить меня?

«Нет. Я просто сказал ей, что она всегда может на меня рассчитывать. Я ведь друг не только твой, но и ее. А друзья не бросают в сложной ситуации».

«Ты этого не сделаешь!»

В контексте его благородных фраз о помощи, это звучит дико. Но я не намерен играть в непонимающего дурачка.

«Эрнан, или кем ты себя считаешь, у всех есть право выбора. Я не осуждаю твой выбор оставаться в форме дракона, а не осуждай мой. Мой выбор — быть рядом с Ясминой и поддерживать ее, не требуя от нее ничего взамен».

Бриан разворачивается и уходит, показывая, что разговор закончен.

Ясмина

Бриан заверял меня, что привел в разговоре с Эрнаном нужные аргументы, сказал, что знает друга как облупленного, и вряд ли после услышанного Эрнан решит остаться навсегда драконом. Я сомневаюсь. Этот дракон имеет мало что общего с тем человеком, которого я успела узнать. Зверю нужна свобода, по которой он успел изголодаться. На одной чаше весов я и дети, на другой — независимость от человеческой сущности. И, честно говоря, я не уверена, что первая чаша перевесит.

Дракон мне нравится. Он забавный. Мне с ним гораздо проще общаться, чем с его двуногой ипостасью. Но Эрнан должен стать цельной личностью, а не быть двумя ненавидящими друг друга сущностями.

Бриан провожает меня прямо до обрыва. Говорит, что дальше не пойдет, чтобы не злить ревнивца.

— Прости, что не сразу тебе поверил, — говорит он, прежде чем я ступаю на тропу.

— Ты был не обязан верить.

Осторожно спускаюсь, стараясь не упасть. Я теперь стала такой неуклюжей, переваливаюсь, как жирная утка.

С замиранием сердца вхожу в пещеру и вижу Эрнана, лежащего прямо на голом полу. Теперь он не устрашающий своей мощью дракон, а человек, исхудавший и мертвенно-бледный. Одежда Эрнана не выдержала стольких перевоплощений и выглядит жалкими лохмотьями.

Я подхожу, с трудом опускаюсь рядом с ним на колени и трогаю его лоб. Он тут же открывает глаза.

— Диана? — с удивлением спрашивает он.

Теперь пришла моя очередь удивляться. Неужели он не помнит ничего, о чем мы с ним говорили, когда он был в образе дракона? И где теперь сам дракон?

Киваю.

— Что ты здесь делаешь?

— Я уже несколько дней ухаживаю за тобой, — делаю попытку улыбнуться. — Не помнишь?

— Нет, помню только, как летел через море, а потом все — темнота.

Он с трудом садится и опирается спиной о стену пещеры.

— Рад тебя видеть.

Я тоже рада, но все-таки драконом он выглядел пободрее. А теперь такой измученный, будто умирать собрался.

— Скажи, а когда ты меня нашла, я выглядел так же?

— Ты выглядел похуже. Раны были открытыми и воспаленными. Правда, был один плюс, ты не нуждался ни в одежде, ни подстилке. Зато сожрал целую корову.

Эрнан поморщился.

— Остается только поверить тебе на слово.

— Принюхайся — и почувствуешь запах от обглоданных костей. Ты сможешь дойти до дома? Эйвери очень обрадуется.

— Она знает?

Киваю.

— Я не дойду. Ощущение такое, будто все силы высосали.

— Значит, я схожу домой за одеялом для тебя и принесу чего-нибудь поесть.

— Погоди, — он вдруг ловит мою ладонь, задерживает меня. — Останься ненадолго, Диана.

Какое-то необъяснимое волнение охватывает меня. Становится неловко. Пытаюсь освободиться:

— Я лучше пойду.

— Я знаю, что тебе не особо нравился. И несмотря на это, ты не дала мне умереть. Спасибо.

Молчу. Не знаю, как реагировать на его благодарность.

— Как вы добрались? — спрашивает он.

— Как видишь, успешно. Никто не умер.

— Мне чудится, или я слышу нотки обвинения?

— Мы столкнулись с виренами в Сулейме.

— Это они? — он проводит пальцем по скуле, по тонкому красноватому шраму.

— Они.

— Это моя вина. Я должен был сопроводить вас на остров, а потом лететь в лагерь.

— Да. Это твоя вина.

— Прости, — он ловит мою ладонь и подносит ее к губам. — Я думал о тебе. На краю гибели. Лежа на льду озера Эль-Нуар.

Его признание будит в груди теплый трепет. Но мысль, пришедшая в голову, тут же действует отрезвляюще. Мне становится горько и обидно. Настолько обидно, что я не могу сдержаться.

— Странно, — холодно произношу я, — думать о едва знакомом человеке, когда дома ждет любимая женщина, а законная жена и вовсе находится неизвестно где.

— Странно, — соглашается он. — Чувства вообще вещь странная и нелогичная.

— Ты любил свою жену? — я с силой вырываю руку.

— Нет, — просто отвечает он.

И его ответ режет по живому. Хотя я предполагала, что он будет именно таким, но не могла и представить, что мне будет так больно его услышать. Почему-то хочется расплакаться, как маленькой девочке.

Но следующие его слова выбивают из колеи.

— Ты ведь тоже не любила своего мужа.

— По крайней мере, я не изменяла ему.

— Физически я изменил своей жене один раз за то, что она наставила мне рога с моим лучшим другом.

Ничего себе заявление!

— Я хотел, чтобы она поняла, что чувствовал я, когда узнал о ее измене.

— Какой изощренный способ наказать неверную жену! — с насмешкой выдыхаю я.

— Она мне не изменяла. Как выяснилось потом.

— Да уж. Неудобно вышло. Зато удовольствие получил.

— Нет. Чистая механика. Пресно и неинтересно.

— Сочувствую. Наверное, это должно полностью исключить твою вину.

— У драконов не порицаются измены. Это обычное дело. Драконы изменяют даже любимым женщинам, не говоря уже о навязанных женах. В момент, когда она застала нас, вместо удовлетворения я почувствовал гадливость. А потом, когда она отреагировала не так, как я рассчитывал, я разозлился и наговорил ей много неприятного.

— Чего ты хотел добиться? Ты выбрал не лучший способ наладить отношения.

— А мне и не нужно было налаживать. Я хотел, чтобы она поняла, по чьим правилам будет жить в моем доме.

— А вместо этого она поняла, что с таким человеком жить не хочет.

— Она поступила глупо. Метка не даст скрыться. Дракон всегда найдет свою истинную, даже если она спрячется на краю света.

— Тем не менее, она сбежала, и ты ее не нашел, — злорадно произношу.

— Это странно, она могла использовать артефакты, блокирующие метку. Но они продаются только на черном рынке и очень дороги. Девушка из монастыря никогда не смогла бы их купить, если у нее не было влиятельного помощника. А Ясмина ни с кем не общалась.

— Значит, нашлись добрые люди, которые помогли несчастной девушке.

— Поначалу я думал, что ты и есть Ясмина.

У меня перехватывает дыхание.

— Неужели я так похожа на твою жену?

— Было слишком много совпадений. Ты появилась в доме у моей матери именно тогда, когда пропала моя жена. Ты словно возникла ниоткуда. Никто ничего не знал о твоем прошлом. Я думал, что ты обвешалась артефактами, скрывающими метку и изменяющими внешность. Мать или Бриан вполне могли оплатить такое дорогое удовольствие. Только в случае с Брианом его интерес я бы понял. А вот матери ты и задаром не нужна была. У нее такой характер, что она никогда не стала бы тебя покрывать. И был еще один нюанс — беременность. Слишком большой срок для того, чтобы я мог быть отцом ребенка. Я даже проверил, не носишь ли ты искусственный живот, и очень удивился, когда услышал, как бьются сердца малышей.

— Ясно. А я подумала, что ты умилился моей беременности, и потому решил потрогать.

— Умилился? Да уж. Более неподходящего моему характеру слова подобрать сложно.

Эрнан смеется. А потом спрашивает:

— Тебе не кажется, что мы слишком много говорим обо мне? Может, пора рассказать хоть немного о себе?

Подскакиваю на ноги.

— Ну уж нет. Слушать чужие откровения — одно дело. А для того чтобы рассказывать о себе, я тебя слишком плохо знаю.