Измена. Дар богини драконов

Глава 27. По душам

И хотя дракон мне уже говорил, что его человеческая ипостась ко мне романтичных чувств не испытывала, мне все равно было неприятно услышать это снова. Я была для него навязанной девчонкой, разрушившей привычную жизнь. Ради которой он ничего менять не хотел.

И даже то, что Эрнана очевидно тянуло ко мне изменившейся, не уменьшало обиду за меня прежнюю.

По его логике он не делал ничего противоестественного. Вел себя как большинство представителей его расы. По моей — он предал меня.

А от того, что ему от секса с Лилией было ни холодно ни жарко и даже потом он испытал что-то вроде угрызений совести, я, наверное, должна обрадоваться. Только мне не радостно.

Вернувшись домой, сообщаю новость о том, что Эрнан смог перекинуться в человека. Вижу самодовольную улыбку на лице Бриана — «я же говорил». Эйвери от счастья оседает на диван.

— Ему просто нужно было время, — говорит она, а я читаю в ее словах упрек за то, что пыталась ее убедить в том, что у Эрнана произошло расщепление сущностей.

— Он не помнит ничего из того, что происходило в последние несколько дней.

Бриан вскидывает бровь и качает головой, а Эйвери не придает моим словам никакого значения.

— Ничего страшного. Он восстановится. Нужно приготовить ему что-нибудь вкусненькое. Сейчас дам указания Тере. Диана, но почему он не пришел с тобой?

— Он очень слаб, потому решил остаться в пещере. Ему понадобятся одежда, матрас и одеяло, там довольно прохладно.

— Кстати, не думаешь, что ему стоит рассказать о своем секрете? — Эйвери понижает голос до шепота и косится на Бриана.

— Бриан все уже знает, можете говорить открыто. Не думаю, что Эрнану это стоит знать. По крайней мере, сейчас.

— Но как же так? — удивляется Эйвери. — Эрнан вправе знать, что его жена жива и невредима, равно как и то, что он скоро станет отцом. Тем более, сейчас между вами не стоит Лилия.

— Между нами сейчас стоит большее — нелюбовь Эрнана ко мне. И пока его чувства не изменятся, я не собираюсь ему ничего рассказывать. Я не хочу жить по принципу: стерпится — слюбится. Потому и вас попрошу ничего ему не говорить.

Эйвери хмурится, но Бриан неожиданно поддерживает меня:

— Ясмина права, Эрнану нужно время, чтобы разобраться в себе.

— Хорошо, будь по-вашему, — нехотя соглашается Эйвери и уходит на кухню давать указания Тере.

Стоит ей выйти, как Бриан обеспокоенно спрашивает:

— Все настолько плохо?

— Да. Мне кажется, что теперь сущности поменялись местами, и дракон ничего не слышит и не видит.

Бриан со вздохом трет переносицу:

— Эрнан, Эрнан, почему же с тобой так все сложно?

— Что ты ему сказал, Бриан? Как ты смог уговорить дракона?

— Я намекнул ему, что не прочь жениться на тебе. Дракон пришел в ярость. Он не хочет тебя отдавать, Ясмина. Он действительно любит тебя.

— А его человеческая ипостась — нет.

К Эрнану мы идем целой процессией. Бриан несет матрас, одеяло и подушку. Эйвери — корзинку с едой и одеждой покойного мужа Теры. А я иду налегке. Надеюсь, Эйвери, и правда, не выдаст меня вольно или невольно.

— Мама! — на лице Эрнана неподдельная радость, когда Эйвери, раскрыв объятья, бросается к нему.

— Бриан! Ты-то какими судьбами, — удивляется он, будто вчера и не разговаривал с другом.

Бриан тоже изображает радость:

— Диана сообщила мне, что ты нашелся. Должен же я был проверить, что ты в порядке.

Бриан кладет матрас и одеяло на пол у стены, Эрнан сразу же перебирается на постель.

— Может, все-таки ты пойдешь домой? — с надеждой спрашивает Эйвери.

— Не переживай, в лагере условия были гораздо хуже.

— Не вижу причин здесь оставаться, — не может успокоиться Эйвери. — Бриан поможет тебе дойти до дома. Если все будет совсем плохо, наймем носилки.

— Мам, — он берет ее ладонь и прижимает к себе, — я просто хочу побыть один. Мне есть о чем подумать.

— Хотя бы поешь, пока все горячее, — Эйвери торопливо достает из корзины горшочки с едой.

Эрнана дважды просить об этом не приходится.

— Диана может приготовить тебе целебный отвар. Она так заботилась о тебе, пока ты был в виде дракона. Не отходила от тебя, — Эйвери вовсю старается переключить его внимание на меня.

Эрнан бросает на меня взгляд, в нем сквозит благодарность. Но есть в его взгляде что-то еще, то, чего раньше я не замечала.

Понимаю, какую цель преследует Эйвери. В своих мыслях она давно свела нас вместе, думает, что я могу простить ее сына по щелчку пальцев, а он может полюбить меня только потому, что на этом острове я единственная девушка. Даже смешно.

Все время, пока Эрнан и его посетители общаются, стою поодаль, прижавшись к стене. Мне не о чем с ним говорить, у Дианы и Эрнана нет общих тем. Иногда ловлю на себе его задумчивые взгляды, от которых мне не по себе.

Через пару дней Эрнан перебирается в замок. Конечно же, Эйвери постаралась, чтобы его покои были рядом с моими, и все время норовит найти предлог, чтобы оставить нас наедине. И только Тера не понимает, что происходит. Майло не называет Эрнана отцом. А Эрнан уделяет слишком много внимания гувернантке.

Эрнан, и правда, делает вещи, которые я никак не могу совместить с его привычным образом. Иногда я нахожу на кровати букетики редких цветов. Их очень тяжело отыскать среди скал. Иногда — лесные ягоды. Ягодам радуется Майло, потому что я отдаю их ему.

Часто ловлю на себе взгляд Эрнана, собственнический, откровенный. Он рассматривает меня не стесняясь. Так, будто давно уже присвоил. В такие моменты становится жарко и неловко.

Под одной крышей жить тяжело. Мы постоянно сталкиваемся, хотя я изо всех сил стараюсь не попадаться ему на глаза. Но стоит мне выбраться из комнаты, как он тут же возникает передо мной. Будто по-звериному чует меня.

Бриан все еще гостит у нас. Он боится бросать Эрнана в таком состоянии. Непонятно, что с его драконом. Мы не верим, что дракон решил самоустраниться. Он знает, что я жива и теперь затаился и ждет удобного момента, чтобы проявиться. И хотя дракон как зверь мне очень нравится. Я не хочу, чтобы Эрнан исчез навсегда.

Когда Эрнан видит, как мы общаемся с Брианом, его взгляд тяжелеет. Кажется, он отслеживает малейшую мою реакцию, улавливает мои интонации и оценивает мимику.

— Не слишком ли ты быстро сдружился с Дианой? — как-то он задает вопрос Бриану, не стесняясь моего присутствия.

— Мы просто разговариваем, — улыбается Бриан. — Ты ведь сам просил за ней присмотреть.

— Теперь в этом нет необходимости. За своей будущей женой я сам присмотрю.

Мне не по себе от холода в голосе Эрнана.

— Я не собираюсь за тебя замуж.

— Не собираешься сейчас. Соберешься потом.

— Не кажется, что мы слишком мало знаем друг друга для такого решения?

— Я, пожалуй, удалюсь, — поспешно откланивается Бриан и выходит из гостиной.

— Мне достаточно. А если тебе мало, то кто тебе мешает меня узнать?

— Здесь кто-то говорил о свадьбе? — в гостиной появляется довольная Эйвери. Неужели подслушивала? — Можно не откладывать это событие в долгий ящик. Устроить скромное семейное торжество. А после победы над виренами сыграть пышную свадьбу и оформить все официальные документы.

— Отличное предложение, мама, — улыбается Эрнан.

— Давайте вы будете праздновать без меня, — я выхожу из гостиной и выбегаю на улицу. Выбегаю, конечно, громко сказано. Скорее, скачу как пузатый мячик.

Через миг слышу тяжелые шаги за спиной. Подумалось, что это Бриан, который вышел прогуляться, чтобы не присутствовать при нашем разговоре с Эрнаном.

Но ошибаюсь. Это мой бывший муж, который собирается стать настоящим.

— Зачем ушла? — он разворачивает меня к себе.

— Мне неприятна эта тема. Ты пришел, увидел, подумал, что испытываешь какие-то чувства, и решил жениться? А меня ты спросить не забыл?

— Твои реакции говорят за тебя, — усмехается он. — Я зверь, потому чувствую, как ускоряется твой пульс, как сбивается твое дыхание, вижу, как расширяются твои зрачки, когда ты смотришь на меня. Тело выдает тебя с головой.

— Может, это от страха?

— Не рассказывай генералу имперской армии, как выглядит страх, — снова смешок. Эрнан касается пальцами моей щеки, обводит губы. — Ты и сейчас дышишь часто. Но это не страх.

— Ясно. Читаешь меня как открытую книгу, значит? А как мне понять, что чувствуешь ты на самом деле?

Он перехватывает мою руку и прикладывает к груди:

— Слышишь, как оно стучит? Когда ты рядом, оно бьется сильнее.

Я чувствую мощные удары его сердца под тонкой тканью камзола. Поднимаю голову и вижу его затуманенный, потемневший взгляд.

— Я бы приложил твою руку к другому месту, но подождем до свадьбы, чтобы не смущать тебя еще больше.

Мои щеки мгновенно вспыхивают. На что он намекает?

— Это просто страсть. Не верю, что ты мог так быстро полюбить.

— Не верь. Я чувствую, что ты моя. Я летел сюда к тебе. Я выжил только для того, чтобы быть с тобой. И я знаю, что это мои чувства, а не чувства зверя, повязанного аршином истинности.

— А теперь вспомни, скольким женщинам ты говорил те же самые слова?

— Никому. Чувства к тебе не идут ни в какое сравнение с тем, что я испытывал раньше.

— А как же Лилия?

Ее имя на моих устах отдает горечью.

— Нас связывало многое. Мы были вместе пять лет. Но я ни разу не подумал о том, чтобы сделать ее полностью моей. Я не предлагал ей стать моей женой. А сейчас вернись в дом, вечерами здесь холодно. Я не хочу, чтобы ты простыла.

Приходится подчиниться.

Ночью я слышу разговор между Брианом и Эрнаном. Я не собиралась подслушивать. Просто после откровений Эрнана мне не спалось, и я вышла на балкон, а, услышав голоса, доносящиеся с улицы, затаилась.

— Я не могу трансформироваться в дракона.

Это голос Эрнана.

— Потому, Бриан, тебе придется слетать на материк и найти лучшего лекаря для Дианы. Мне кажется, ей скоро рожать. Родить дракона — риск. Родить двойню — настоящее чудо. Она просто не выживет.

Хватаюсь за перила балкона, чтобы не упасть. Эрнан не верит в благоприятный исход. Пальцы неприятно холодеют.

— Прости, Эрнан. Но это невозможно. Вирены поглотили все. Никого не осталось.

— Почему ты не сказал это раньше? — рычит Эрнан.

— Я гово… — Бриан осекается, вспоминая, что разговаривал с драконьей сущностью, а Эрнан-человек ничего не знает об этом.

— А в убежище?

— Личный лекарь императора и военный лекарь. Но им запрещено покидать убежище. Они слишком ценные.

— Так подкупи их и охрану! Я дам тебе золота столько, сколько ты сможешь унести.

— Они не согласятся. Золото потеряло цену. Еда с долгим сроком хранения сейчас значит гораздо больше.

— Я знаю, где находятся императорские склады.

— Предлагаешь мне сгонять на склад в столицу, кишащую виренами?

— Именно это. Я полетел бы сам, но о моей проблеме ты знаешь. Так что буду перед тобой в неоплатном долгу, если подбросишь до столицы.

— Еще никто не низводил меня до ездового дракона, — фыркает Бриан.

Осторожно пячусь и скрываюсь в комнате.

Как же страшно. Но Эрнан готов подарить мне надежду на то, что все будет хорошо.

Следующим утром Эрнан приглашает меня на берег на пикник.

Из-за его вчерашнего разговора с Брианом у меня язык не поворачивается отказаться.

Эрнан несет корзину. Я иду налегке.

На тропинке он помогает мне спуститься, предупреждая каждое мое движение, чтобы я не свалилась.

Мы бредем по берегу молча. Кажется, я поняла цель нашего маршрута. Мы идем раскидистому дубу, виднеющемуся вдалеке. Когда мы подходим ближе, я вижу, обугленный ствол, вверху расколотый надвое. Когда-то в дуб ударила молния, оставив о себе на память черную рану. Несмотря на это, дуб крепко держится мощными извилистыми корнями за скудную почву. На его ветвях пышно зеленеют листья и вьют гнезда птицы. От корней разбегается молодая поросль. После удара молнии дуб не только выстоял, но и продолжает полноценно жить и даже дал новые ростки.

Стоит ли надеяться, что и у нас с Эрнаном может получиться что-то, несмотря на наше грозовое прошлое.

Эрнан вытаскивает из корзины одеяло и стелет на камни.

— Садись, — велит мне и тут же достает подушку. — Подложи под спину. Я неслучайно выбрал это место.

— Я поняла. Дуб — это аллегория любви.

Эрнан морщится.

— Нет. Я выбрал это место, потому что у дуба мощный ствол, и тебе удобно будет о него опираться.

Эрнан извлекает из корзины покрывало и расстилает на камнях. На импровизированном столе вскоре появляются овощи, мясо и пышные булочки, которые я ела в столичной резиденции Эрнана.

— Я все это приготовил сам, — самодовольно заявляет он.

— И булочки? Не верю.

— Ладно. Булочки пекла Тера. Но это ничего не меняет. Они приготовлены под моим чутким руководством.

— И в чем оно заключалось?

— Я стоял у нее над душой. Это считается?

— Да, вполне, — неожиданно для себя соглашаюсь, вгрызаясь в воздушное тесто. Мне хочется представить, что мы влюбленная пара. Понять, какими бывают романтичные отношения с мужчиной. Этого у меня больше может и не быть. Кто знает, как пройдут роды.

— Я хочу тебя баловать, — он убирает пальцем крошку с моей губы.

— Пока получается, посмотрим, насколько тебя хватит

— На всю жизнь, — не задумываясь, говорит он.

Горько улыбаюсь. В такой ситуации, как мы оказались, это может быть очень короткий срок.

— Расскажи мне о своей жене.

Я понимаю, что возможно, сейчас испортила все очарование момента своим вопросом, но мне нужны ответы, чтобы понять, есть ли у нашего дерева хоть один маленький шанс.

— В твоей компании мне меньше всего хочется обсуждать других женщин. Но если я не буду честен с тобой, ты мне не сможешь верить.

Киваю.

— Какая она была? Наверное, страшная, раз ты ее не смог полюбить?

— Нет, — он качает головой. — Она была красивой, невинной, немного наивной, хрупкой, доброй, очень чистой.

— Почему же ты тогда не полюбил ее, раз она была такая замечательная? — в голосе сквозит обида, хотя я ее пытаюсь скрыть.

— Нельзя насильно свести двух разных человек и сказать: любите друг друга. Наши драконьи законы любви между парами и не требуют. Сильный наследник — вот что главное. Чувства не возникают из-под палки и по чьему-то велению. Они должны родиться сами. Если бы встретились в другое время, в другом месте, не исключаю, что обратил бы на нее внимание. Мне же ее навязали, когда я был в отношениях, и у меня и мысли не было присматриваться к ней.

— А Лилия? Какая была она? Тоже красивая?

— Да. Но ее красота была иного характера. Дерзкая, яркая.

— Ты любил ее?

— До встречи с тобой я был уверен, что да. Мне было с ней очень комфортно. Она принимала меня, таким, какой я есть. Со всеми недостатками.

— Как вы с ней познакомились?

— Тебе, правда, это интересно? — он хмурится.

— Да, ты сам говорил, что я могу узнать тебя получше, если захочу. Я этого хочу.

— Мы познакомились с ней пять лет назад. Я выкупил ее у нехороших ребят, которые собирались сдать ее в бордель. Она связалась с ними, когда переехала из маленького городка в столицу. Девушкам из глубинки так легко поддаться на соблазны большого города и попасть в дурную компанию. Я хотел дать ей денег на первое время и отпустить ее на все четыре стороны. Но она рыдала и говорила, что боится, как бы ее снова не обманули. Она упросила меня взять ее в служанки. А потом она сменила фартук горничной на платье госпожи. Когда появилась Ясмина, Лилия изменилась. Я стал подмечать в ней черты, которых раньше не видел и которые мне очень не нравились.

— Очень интересно. Как узнать тогда, что то, что ты чувствуешь ко мне, настоящее? Может, это тоже наваждение, которое развеется, как дым.

— Я выбрал тебя сам. Без влияния истинной связи. Без участия дракона. Без внешнего вмешательства. И ты единственная, кого я хотел бы назвать своей женой.

— Ты не много хочешь?

— Нет. Я буду идти к своей цели поэтапно. Сначала поцелуй.

— Нет!

— Да.

Он тянется ко мне, а я замерла как кролик перед удавом. Как загипнотизированная смотрю, как его губы приближаются ко мне.

Еще секунда — и они накрывают мои губы, требовательно, властно, лишая меня воли к сопротивлению. Впервые не хочу ускользать от него, не хочу его отталкивать, хочу растворяться в этой теплой неге, охватившей меня. Я таю от его прикосновений, теряю связь с реальностью.

Он отстраняется. С трудом. Его глаза темные от страсти.

— Я так давно об этом мечтал. Все оказалось намного лучше, чем в моих фантазиях.

Мои щеки горят. Мне бы хотелось продолжения.

— Через час я улетаю с Брианом.

— Что-то случилось?

— Так, пустяки, — отмахивается он. — Небольшая увеселительная прогулка.

Я знаю, о чем он, и не задаю больше вопросов, потому что понимаю — правды он мне не скажет.

— Надо возвращаться.

Мы собираем остатки еды. Эрнан стряхивает крошки с покрывала, складывает его и кладет в корзину. Затем подает мне руку и помогает встать. Признаться, у меня успели немного затечь ноги. Потом он поднимает одеяло и подушку и помещает в корзину.

Обратный путь занимает чуть меньше времени. Эрнан торопится и ему сложно приспособиться к моему гусиному шагу.

Бриан уже ждет его у входа в замок.

— Мне кажется, мы торопились? — спрашивает он.

— Мы и сейчас торопимся, — хмыкает Эрнан, заносит корзину и снова выходит.

— Поцелуй меня еще раз, — говорит он.

— Твои этапы повторяются, — хмыкаю я.

— Не думаю, что это плохо.

В этот раз он целует меня так, словно хочет получить от этого поцелуя максимум эмоций. Он крепко прижимает меня к себе. Его сердце гулко стучит о ребра. Его пальцы зарываются в мои волосы. Дыхание становится прерывистым и частым. Я сама дышу через раз. Понимаю, что он может не вернуться из этого полета, и сама подаюсь к нему, отвечаю на его поцелуй с не меньшим жаром. Я не хочу его отпускать.

Весь остаток дня, хожу сама не своя. Спасибо Майло помогает отвлечься от мрачных мыслей. Всю ночь не сплю, прислушиваюсь к каждому звуку. И только утром они возвращаются. Возвращаются не одни. С ними мужчина. Дракон.

Из окна своей спальни я вижу, как они входят в замок.

Вскоре в дверь спальни стучат.

Я открываю.

Вижу Эрнана. Сердце немного успокаивается, когда понимаю, что с ним все в порядке. Только на скуле свежий шрам. Кожа не успела принять первоначальный вид.

— Диана, приехал лекарь Шон. Он осмотрит тебя.

— Хорошо, — только теперь замечаю мужчину за спиной Эрнана.

Я отступаю вглубь комнаты, позволяя доктору войти.

— Думаю, вашему ребенку будет лучше, если вы унесете его отсюда. Все-таки осмотр — интимный процесс.

Эрнан поднимает сонного Майло с кровати и уходит с ним.

Лекарь просит прилечь и поднять платье. Он долго осматривает мой живот и осматривает его.

— У вас двойня — это очень редкое явление. Бывает раз в сто лет. В моей практике таких случаев не было. Но я уверен, вы справитесь, пока никаких отклонений не вижу.

— Когда наступят роды.

— Судя по тому, как опустился живот, не раньше чем через месяц. Не переживайте, все будет хорошо. У вас первые роды, схватки будут долгими. Ваш муж успеет привезти меня к вам. Главное, берегите себя. Больше спите. Ешьте фрукты. Не переживайте и не думайте о плохом.

После ухода лекаря я спускаюсь вниз.

На кухне вовсю гремит Тера. Я вхожу на кухню и вижу корзину, полную яблок и несколько крупных копченых телячьих туш на полу, которые Тера, пыхтя, пытается разделать, чтобы они поместились в погреб.