Измена. Верну тебя, жена

Глава 38

Спустя пару дней я не выдерживаю. Тревога, что грызла меня после разговора со Светланой, не утихает. Суммы в отчётах, подписи, которых я не ставила, — всё это крутится в голове, как заевшая пластинка. Я звоню своему юристу. Нужно убедиться, что я не схожу с ума.

— Анна, доброе утро, — его голос бодрый, деловой, как будто он уже выпил три эспрессо. — Что-то срочное?

— Доброе. Да. Я по поводу договора с Воронцовым, — отвечаю, стараясь звучать спокойно. — В отчётах суммы не сходятся: было десять миллионов, стало двенадцать. И подписи… Я не подписывала заказы. А они говорят, что это нормальная практика, когда подписи ставят другие люди. Разве так?

— Пришлите мне документы на почту, я всё посмотрю. Сложно говорить, когда перед глазами нет самих заказов.

Я отправляю сканы, которые взяла из бухгалтерии, и жду, нервно постукивая ногой. Через полчас он перезванивает.

— Зря вы переживали. Всё в порядке, — его тон уверенный, даже слегка снисходительный, как будто я школьница, которая не поняла задачу. — Разница в суммах — это налоги и логистика, как вам сказали. Да и подписи на заказах довольно стандартная практика, когда снабжение работает от имени проекта. Договор чистый, я же проверял. Не накручивайте себя. Это серьёзная организация, а не какая-то шарашка.

Я выдыхаю, чувствуя, как напряжение в груди чуть отпускает. Этот человек знает своё дело, он не пропустил бы подвоха. Но внутри всё равно царапает. Может, я правда накручиваю? Развод, усталость — всё смешалось, и я вижу угрозы там, где их нет. Успокоительное, что ли, попить?

— Спасибо, — бормочу, в очередной раз чувствуя себя глупо. — Просто… сама до конца не верю, что это всё реально.

— Ну, так в жизни везёт не многим. Наслаждайтесь, — смеётся он.

Я киваю, хотя он не видит, и еду в лабораторию. Лена уже на месте, смешивает ноты, её энергия заразительна, как аромат свежесрезанных цветов.

— Анна, тестовая партия готова! — объявляет она, протягивая флакон с золотистой жидкостью. — Завтра презентация для партнёров. Александр в восторге.

Сердце замирает. Мы обсуждаем финальные штрихи, и я погружаюсь в работу, забывая о тревогах. Воронцов заходит к обеду, его улыбка сияет, как солнце за окном.

— Ну что, Анна? Можно вас поздравить? — спрашивает он лукаво, держа флакон в руках. — Мы запускаем производство через неделю.

Я улыбаюсь, но в груди щемит. Всё слишком идеально, как в кино, где за красивой картинкой всегда прячется подвох. Артём однажды сказал: «Ты слишком доверяешь людям, Аня.» Я отгоняю его голос, но он возвращается, как эхо.

К вечеру мне приносят новый отчёт — сумма уже тринадцать миллионов. Я хмурюсь, но Лена машет рукой:

— Бухгалтерия опять корректирует. Светлана разберётся.

Я хочу пойти к Светлане, но Воронцов зовёт обсудить презентацию, и я откладываю. Вечером, дома, я открываю ноутбук, перечитываю договор. Пункт о предоплате — 10 миллионов. Но отчёты… двенадцать, теперь тринадцать. Мой юрист и Светлана сказали, что всё нормально, но чувство, что я упускаю что-то важное, не отпускает.

Проходит почти месяц. Мой аромат становится сенсацией: партнёры аплодируют на презентации, первые флаконы появляются в бутиках, отзывы в журналах хвалят «дерзкую свежесть». Воронцов сияет, Лена обнимает меня, Оля звонит чуть ли не каждый день с восторгами.

Успех ослепляет, но тревога растёт, как сорняк. Суммы в отчётах продолжают расти тринадцать миллионов превращаются в четырнадцать, затем в пятнадцать. Каждый раз я спрашиваю Лену, и она отвечает одно: «Бухгалтерия знает своё дело.»

Светлана, когда я её ловлю, улыбается, объясняет «срочные поставки» и «рост цен на масла». Её голос тёплый, но я замечаю, как она отводит взгляд, протирая очки. Аркадий появляется всё чаще, принося документы. Его тон становится резче, а манера общения со мной более хамская.

— Подпишите, — говорит он в очередной раз, протягивая счёт на шестнадцать миллионов за «дополнительные компоненты».

— Шестнадцать? — переспрашиваю, чувствуя, как горло сжимается. — Мы же не обсуждали расширение.

— Всё согласовано с Александром, — отрезает он, почти раздражённо. — Это для международного рынка.

Я беру ручку, но рука дрожит. Подписываю, но внутри всё кричит: это неправильно. Вечером я снова звоню юристу.

— Анна, я же смотрел уже эти документы, — вздыхает он, явно устав от моих звонков. — Это нормальная практика для крупных проектов. Суммы растут, потому что производство масштабируется. Вы же не хотите тормозить успех? Доверяйте партнёрам.

Его слова звучат убедительно, но пусто. Я киваю, бормоча «спасибо», но ночью не сплю, глядя в потолок.

Утром иду к Воронцову, но он занят, его секретарь обещает: «Александр перезвонит.» Он не звонит.

Вечером иду к Светлане, но её нет — уехала по делам. Ее зам пожимает плечами:

— Светлана вернётся завтра. Но счёт нормальный, Аркадий всё проверил.

Я возвращаюсь домой, сердце колотится. Это не нервы. Это что-то серьёзное. Я не могу больше притворяться, что всё нормально. В отчаянии набираю бывшего. Он давно в бизнесе. Он лучше во всем этом разбирается.

— Артём, — голос срывается, — мне нужна твоя помощь. С документами… что-то не так. Можешь приехать?

Он молчит секунду, и я почти слышу, как он хмурится.

— Хорошо. Буду через час.

Когда он приезжает, я раскладываю бумаги на кухонном столе. Макс спит, в доме тишина, только тиканье часов. Артём, в тёмной футболке и джинсах, выглядит мужественно и это задевает что-то глубоко в душе.

Взгляд у него цепкий. Он внимательно читает договор, отчёты, счета, его брови всё сильнее сходятся.

— Аня, — говорит он, поднимая глаза, голос низкий, тяжёлый, — это подстава. Чистой воды. Суммы не сходятся, подписи… Не твои. Кто-то подделал документы. Ты вляпалась по уши.

Я смотрю на него, чувствуя, как пол уходит из-под ног. Шок парализует. Как? Зачем? Кто?

Прежде чем я успеваю ответить, в дверь требовательно стучат — громко, настойчиво, как удар судьбы.