Корнуолльские Ведьмочки и Непредвиденные Последствия

Глава 34. Дороги, которые мы выбираем

Профессор Снейп прошёлся вдоль первого ряда котлов, за которыми второкурсники Слизерина и Гриффиндора — кто спокойно, кто неуверенно, кто просто в полуобморочном состоянии — готовили доставшиеся им экзаменационные зелья.

Северус Снейп уже одиннадцатый раз экзаменовал учеников Хогвартса и считал это занятие абсолютно бессмысленной тратой своего времени. Да, бывало так, что презиравший зельеварение ученик откуда-то набирался ума и начинал прилежно изучать тонкости рецептур и правила подготовки ингредиентов. Случалось и обратное. Но подобные изменения, даже если они происходили в конце учебного года, никак не могли повлиять на результаты экзаменов — требовалось время, далеко не один месяц, чтобы выученное уложилось в голове и могло быть правильно воплощено не привыкшими к тонкой и аккуратной работе руками.

По сути, результаты экзамена не обладающий и толикой пророческого дара профессор Снейп был готов назвать ещё утром. Сейчас он просто ещё раз убеждался в справедливости своих оценок. Конечно, их было предписано сначала внести в официальный министерский пергамент и предоставить директору, чтобы ещё больше помотать нервы особенно впечатлительным детям, но…

— Блейз Забини, выше ожидаемого.

Сегодня профессору Снейпу хотелось нарушать писанные и неписаные правила Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

— Элли Преддек, превосходно.

Маленькая расчётливая ирландка вполне могла сдать экзамен и за третий курс, но особого смысла выпячивать её таланты Северус не видел. Она показала себя хитрее, чем ожидал директор, и ловко избегала ситуаций, что могли противопоставить её другим ученикам — или же, попавшись, умудрялась быстро находить из них выход. На всём втором курсе разве что она и её подруга Киттлер…

Хотя нет.

— Невилл Лонгботтом, хм-м-м… Всё же превосходно.

Откровенно говоря, до идеального зелье гриффиндорца не дотягивало, но было достаточно близко к нему, чтобы можно было закрыть глаза на небольшие огрехи. К тому же так будет проще начать переписку с мадам Лонгботтом по приобретению некоторых крайне интересовавших Северуса ингредиентов из её теплиц.

— Миллисента Буллстроуд, удовлетворительно.

Девочка сообразительная и упорная, но явно не стремящаяся связать жизнь с зельями. Как знать, может ещё передумает.

— Винсент Крэбб, удовлетворительно.

Жаль, что обязательный курс зельеварения длится до самых С.О.В. Чтобы получить непроходную оценку ученику следует быть не только тупым, но и ленивым. За неимением достаточной остроты ума Винсент брал упёртостью, поддерживаемой старыми добрыми розгами в отчем поместье.

— Грегори Гойл, удовлетворительно.

Как и его приятель.

— Гермиона Грейнджер. Выше ожидаемого. Могли бы и лучше.

Стандарты не требуют от учеников понимания глубинных процессов, происходящих в котлах или же экспериментаторства. Точного исполнения зазубренных рецептов вполне достаточно, а память у магглорождённой оказалась отменной. Северус вспомнил, как изменилось лицо Минервы, когда на вопрос Дамблдора, кто мог приготовить зелье вечного приклеивания, он без раздумий назвал, в числе прочих, фамилию её собственной ученицы.

Хотя, разумеется, тогда это была не Грейнджер, так выбесившая обычно невозмутимую Преддек нечаянной репликой про везение наследницы Порф-Йа. Потерявшая от рук Пожирателей мать, брата и сестру, ирландка с трудом удержалась на грани, что отделяла приемлемое школьное бузотёрство от кровной мести.

— Драко Малфой, удовлетворительно.

Дёрнулся… Наследнику Люциуса настало самое время узнать, что успехи на квиддичном поле не влияют на экзаменационные оценки. И лучше сейчас, когда до С.О.В. остаётся ещё три года.

— Джон Пайк, выше ожидаемого.

Сообразительный полукровка. Понимает, что без влиятельной семьи придётся пробиваться самому, а для Министерства оценки в табеле важнее ума и способностей. Даже жаль, что к зельям у мальчишки нет никакого таланта.

— Шимус Финниган, удовлетворительно.

А вот у этого засранца наоборот. Да и «удобрения» у него получились оригинальные, явно упорно экспериментировал в Пристройке. Такой бы талант, да в мирных целях — в Мунго были бы счастливы.

— Теодор Нотт, превосходно.

Благодарный кивок. Тоже не лежит душа к зельям, но положение и Дом обязывают. И старание, и прилежание в наличии, но интереса не проявляет.

— Панси Паркинсон, выше ожидаемого.

Чуть котёл не задела. Единственное, чего не хватает, так это усидчивости. Может, к шестому курсу что-то изменится.

— Дафна Гринграсс, Трейси Дэвис, выше ожидаемого.

У обеих явно другие интересы. Но репутацию Дома блюдут — преподаваемый деканом предмет должен изучаться от и до.

— Джейн Ранкорн, удовлетворительно.

Ничего удивительного. Отец возглавляет один из отделов Департамента Магического Правопорядка, в семье в основном выходцы из Рейвенкло и Слизерина, а дочь явно стремилась попасть в Гриффиндор. Северус помнил кое-кого с аналогичным поведением, и очень постарался, чтобы нахлынувшие чувства не пробились сквозь маску безразличия.

— Куинни Смит, выше ожидаемого.

Тоже можно немного натянуть оценку. Полукровкам из бедных семей сложно поставить себя в Доме Салазара, а успехи в учёбе, пусть и немного, но влияют на репутацию учеников даже в милом серпентарии Слизерина. Это Северусу было хорошо известно.

— Рональд Уизли. Пожалуй, только из уважения к вашей матери — удовлетворительно.

Таланты Молли Прюэтт, о которых, бывало, упоминал профессор Слагхорн, Рональду не передались. Мордред, да даже у его сестры-первокурсницы результаты лучше!

— Гарри Поттер, удовлетворительно.

Это было тяжело. Невероятно тяжело, до скрипа зубов, который никак нельзя показывать. Советы, которые между прочим проскальзывали у Рейчел Преддек во время их периодических встреч, казались пошлыми, глупыми и надуманными, но всё же…

Северус крепко сжал правую руку. Спустя секунду неизменная перчатка на левой руке осторожно пошевелила ладонь, будто по-дружески тряся её. Рукопожатие через пять сотен миль.

— Ваша мать училась лучше.

Никакого облегчения от изумлённого взгляда зелёных глаз Северус не испытал. Но, если честно, он особо и не надеялся.

«Забудь про отца. Попробуй сравнивать его с матерью».

— Парвати Патил, выше ожидаемого.

Сёстры Патил заинтересовались зельеварением ещё на первом курсе, но интерес Парвати был скорее поверхностным. Прикладным.

— Дин Томас…

Северус Снейп даже не видел, а чувствовал напряжение, переполнявшее гриффиндорца. Н-да, на «удовлетворительно» результат тянул без какого либо сомнения — в отличие от того варева, что замутил Уизли — и даже больше, но неделя зубрёжки не заменит года упущенных возможностей.

— Последствия отравления ядом растопырника?

— Огонь из задницы? — неуверенно предположил мулат.

Уизли, Финниган, Крэбб, Гойл, Малфой, Ранкорн и Смит зажали рты ладонями, чтобы не заржать. Благо, руки после нарезки ингредиентов они уже успели продезинфицировать.

— Это явление называется «игнефлатуленция», Томас. Но его суть вы указали верно — для волшебника. Однако, вы живёте среди магглов. Какими будут симптомы отравления, если яд растопырника каким-либо образом примет, скажем, ваша мать?

Кто из учеников читает, а тем более запоминает скучные сноски в «Фантастических тварях» Скамандера?

— Резкая потливость, при большой дозировке — судороги, — неожиданно чётко выдал Томас. — Если у маггла нет склонности к эпилепсии, серьёзной опасности яд не представляет.

Северус машинально пожал плечами. Почему бы и нет, в конце концов?

— Дин Томас, выше ожидаемого. Экзамен закончен, убирайте котлы и остатки реагентов.

С самого утра пятницы Панси Паркинсон была не в духе. Невзирая на то, что завтра ей должно было исполниться тринадцать лет и девочке наконец-то предстояло официально окунуться в мир взрослых и самостоятельных ведьм, имеющих полное право творить всякие глупости. Ещё её не радовали ежегодный прощальный пир, выигранный квиддичный кубок и школьные Песочные часы, количество изумрудов в которых позволяло змеям рассчитывать на победу.

Причиной плохого настроения слизеринки была потеря памяти по вине бывшего профессора ЗОТИ Гилдероя Локхарта. Вытащенный мадам Помфри из подземелий вместе с профессором Снейпом в абсолютно невменяемом состоянии, он, если верить слухам, до сих пор не мог покинуть психиатрическое крыло больницы Святого Мунго. Осознание этого позволило Панси (а также многим другим ученикам, начиная с так и не забывшего корнских пикси Дина Томаса) от души позлорадничать. Куинни даже сочинила насмешливую песенку, мгновенно подхваченную школьниками. В конце мая тут и там можно было услышать «Решил прославиться Локхарт, Локхарт успех любил…», на что большинство профессоров закатывали глаза и замечали, что лучше бы ученики с таким же усердием заучивали конспекты лекций и параграфы из учебников. И в чём-то они были правы, поскольку июньские экзамены наступили внезапно и вспоминать о произошедшем ученикам стало просто некогда.

Когда экзамены окончились, воспоминания вернулись — не о стёртых событиях, но о рассказах про них. Элли во всех подробностях поведала всё, что запомнила, включая героическую попытку подруги защитить профессора Снейпа от предателя Локхарта. Но во время самой интересной части, битвы со страшным духом, ирландка была занята противостоянием с василиском, а профессор Снейп категорически отказался дать Панси посмотреть собственные воспоминания — сколь бы жалобные глазки та не строила.

— Профессор не хочет, чтобы ты почувствовала его мысли в тот момент, — пояснила Элли, когда они привычно собрались на одной кровати под зачарованным пологом. — Я так думаю.

— Что в них может быть такого ужасного? Он спасал первогодку, рискуя жизнью! Как и мы, конечно, но без декана мы бы не справились с духом, которым была одержима Лавгуд!

— Да, со стороны он выглядел истинным le chevalier sans peur et sans reproche[96]. Но Локхарт узнал тайну Дома Слизерин — профессор был обязан стереть ему память о Тайной Комнате.

— А? О-о-о…

Панси стушевалась. Получалось, что Локхарт, сам того не зная…

— Обидно, когда другие люди поступают с тобой так, как ты хотел поступить с ними — но первыми, — продолжила недосказанную мысль Куинни.

— Но Лавгуд он всё-таки спас, с нашей помощью! — упёрлась Панси. — Так что мы все герои! А Локхарт — лжец и неудачник!

С последним утверждением никто не спорил.

С потерей памяти и отсутствием общешкольного признания, в общем-то, ещё можно было смириться. Гораздо больше троицу огорчил провал их гениального плана по кардинальному обогащению на последнем тотализаторе. То ли гринграссовские методы расчётов оказались доступны не только этому древнему и уважаемому роду, то ли по какой-то иной причине, но выигрышную ставку сделали не только второкурсницы-слизеринки, но и восемь старшекурсников Рейвенкло. Вместо уже почти наяву оттягивающей карманы Куинни и Панси тысячи галлеонов, девочки обогатились на жалкие сто сорок три золотые монеты с горсткой мелочи в придачу.

Близнецы Уизли, как держатели тотализатора, неожиданно для себя оказались в существенном минусе, чем не преминули возмутиться в привычной для себя манере. Впрочем, целью их недовольства стали не слизеринки, а забравшие полторы с лишним тысячи вороны, и от заполнившего Общую гостиную зловония страдали в башне Рейвенко, а не в подземельях Салазара. Так что Куинни, наконец-то вернувшая несчастному Златокусю одолженный галлеон в тройном размере, огорчилась не очень сильно.

Ещё ученикам второго курса предстояло определиться с дополнительными предметами, которых следовало выбрать не меньше двух. Маггловедение всерьёз никто не рассматривал — Куинни и так большую часть жизни прожила среди простых людей, а Элли подозревала, что из историй Рейчел и инспектора Киттлера она почерпнёт намного больше, чем из лекций хогвартских профессоров. Что же до Панси, то та была абсолютно уверена в своих непревзойдённых навыках по использованию видеоплеера, телевизора, аркад, светофоров и парашютов — а что ещё может понадобится талантливой чистокровной волшебнице в далёком от чудес магической цивилизации мире?

Так что девочки обсуждали четыре варианта — Прорицания, Уход За Магическими Существами, Нумерологию и Древние Руны.

— Нумерология нужна ликвидаторам заклятий, работникам Департаментов Магического Правопорядка, Игр и Спорта, Транспорта, Международного Сотрудничества, Магических Происшествий и Катастроф. Без С.О.В. по ней даже и пытаться не стоит, — разъясняла Элли, когда девочки поднимались к ожидавшим их праздничным столам. — И она очень опосредованно связана с математикой! Так что, Куинни, выучиться по маггловским учебникам не выйдет — там ты ничего не найдёшь по теореме Венлок о Семи или аксиоме Архимеда про Единицу.

— Уход тоже необходим, особенно, если ты собираешься заняться чем-то, не связанным с министерской карьерой! — не менее яростно доказывала Панси в другое ухо маггловоспитанной подруги. — Если не считать тех немногих, кому повезло получить большое наследство и жить на доход с него, для стабильного заработка есть только магические существа и растения! Это основа всего остального, включая зелья, изготовление зачарованных вещей и колдомедицину! Но Гербологию мы учим в обязательном порядке, а в курс Ухода За Магическими Существами входит и изучение совместимости того, что из этих Существ получают! Ну и по мелочи там всякое, вроде уроков рисунка… Да кому я объясняю, Кеттлбёрн же брал твоего Златокуся!

Сидящий на плече хозяйки псевдодрейк тут же принял максимально горделивую позу.

— Говорят, что Кеттлбёрн собирается увольняться… — идущих в Большой зал слизеринок нагнали Лаванда, Мораг, Эрин и Салли-Энн. — Но о том, кто его сменит вообще ничего не слышно!

— Он собирался уйти на покой, — уточнила Элли, явно знавшая о происходящем больше, чем другие, поскольку её дед совсем недавно сменил лорда Малфоя на посту председателя Совета попечителей. — В конце-концов, он старше даже профессора МакГонагалл! Но лорд Гамп убедил профессора Кеттлбёрна остаться в Хогвартсе ещё на один или два года, чтобы помочь своему преемнику быстрее освоиться.

— А кто будет преемником?

— Вот этого я не знаю. Но вряд ли директор успел его найти так быстро. В школу ведь ещё нужен преподаватель Защиты, да и Сикандер тоже увольняется.

Профессор Сикандер уже три года как вёл в Хогвартсе маггловедение, но запомнился разве что тем, что очень любил показывать ученикам маггловские неволшебные фокусы.

— Древние Руны стоит брать, только если чувствуешь себя в Чарах, как гриндиллоу в ручье, — Панси продолжила поучать подругу по прочим предметам. — А ещё в этом случае очень важно найти хорошую наставницу по шант.

— По чему? — не поняла Куинни.

— По распевам, — тут же влезла Мораг. — Это такой способ стихотворного колдовства.

— На первом курсе Шимус так пытался воду превратить в ром, — присоединилась к обсуждению Эрин. — Он ещё хотел у МакГонагалл выяснить, почему в учебнике нет ни одного упоминания про заклинание «Глаз крольчачий, арфы струны, чашку рома мне подсунут!» А профессор ему сказала, что к Трансфигурации такая магия не имеет ни малейшего отношения!

— Ему надо было к Флитвику идти, — согласилась Мораг. — До нашей валентиновской вечеринки…

Второкурсницы дружно вздохнули. В то, что декан Рейвенкло поможет ирландцу освоить превращение воды в алкоголь, они теперь не верили.

— Про шант упоминал профессор Кэдомедд, — вдруг вспомнила Эрин, — ещё на первом курсе, когда рассказывал про виды Древней магии. Но она очень сложна в исполнении и применение чар таким способом занимает много времени…

— Зато позволяет обойти исключения из Закона Элементарной Трансфигурации Гампа, включая создание еды[97], — зачем-то добавила Мораг.

— Надо будет поставить этот вопрос на Коллегии, — согласилась Элли. — В конце концов, профессор Кэдомедд — выпускник Слизерина.

— Воззовём к его чувству солидарности, — согласилась Панси. — После каникул.

— А что вы скажете про Прорицания? — вернулась к исходной теме разговора Куинни.

— Я на них запишусь, — сказала Элли. — И вы тоже попробуйте. Для пророчествования нужны врождённые способности, но есть много других способов гадания и провидения будущего.

Девочки взглянули на любимый барометр мадам Хуч, мимо которого как раз проходили, и крепко задумались.

— А вы что выберете? — спросила Куинни, так и не пришедшая самостоятельно ни к какому выводу.

— Прорицания, Уход и Руны, — ответила Элли.

— Прорицания, Уход и Маггловедение! — довольно выпалила Панси. — Я уже столько знаю о магглах, что это будет самое лёгкое «Превосходно» в моём будущем аттестате!

— Тогда я тоже возьму эти три предмета, — кивнула Куинни. — Извини, Элли, но у меня с Чарами как-то не очень выходит…

— Да ничего страшного, — улыбнулась ирландка. — Всё равно большинство уроков мы будем проводить вместе.

Когда девочки зашли, Большой Зал был оформлен в зелёном и серебряном цветах, что было особенно приятно после прошлогодней победы Гриффиндора. Несправедливой — и потому сегодняшний триумф вызывал в сердцах слизеринцев особенную гордость. Панси окинула взглядом первокурсников, бурно радующихся извивавшемуся на главном штандарте серебряному змею, любующегося самим собой на колдографии квиддичной команды Драко, корчащую рожи Монкли…

— Ты думаешь, всё повторится? — тихо, почти не двигая губами прошептала Панси, пока подруги шли к своему столу.

— Когда Ранкорн хвасталась, что их колдографию поместят в «Ежедневном пророке», то упоминала, что баллы за изловленного кокатриса им пока что не были начислены. Так что да, я думаю, что сегодня мы увидим, как победа ускользнёт из рук явных фаворитов.

— Наших рук!!! И ты так спокойна?!

Девочки чинно сели за стол и Элли повернулась к Панси и Куинни.

— Вы мне доверяете?

— Конечно нет, — фыркнула Панси. — А что надо-то?

— Когда слово возьмёт профессор Снейп — делайте как я…

Старшие курсы вели себя не в пример спокойнее, и Элли пришла в голову мысль, что не она одна ждёт «впоследнемоментного» награждения грифов. Конечно, снимать баллы со Слизерина за сумасшествие домашнего эльфа одного из учеников было бы нелепостью, но выходки Добби всё же нанесли огромный ущерб репутации змей. Гораздо больший, чем могло исправить нахождение потерявшейся первокурсницы профессором Снейпом.

Конкретные детали произошедшего в Тайной Комнате касались только и исключительно Дома Салазара.

В зал вошел директор Дамблдор, и перешёптывания стихли. Небольшая сова, пролетевшая в зал одновременно с ним, скинула красный кожаный тубус на стол перед зельеваром. Дамблдор не обратил на неё никакого внимания, и только благодаря слуху Рори Элли смогла уловить и передать подругам еле слышный диалог за профессорским столом:

— Что-то важное, Северус?

— Ничего не терпящего отлагательств, господин директор.

— Хорошо, не будем задерживать детей…

Дамблдор обвел всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз.

— Вот и ещё один год позади! — радостно воскликнул он. — Но перед тем, как мы начнем наш Завершающий пир, я, по традиции, подведу его результаты, которых мы все ждём. Кубок по квиддичу по праву переходит от Дома Рейвенкло в Дом Слизерин. Как в старые добрые времена, о которых помнит разве что нынешний седьмой курс — но, тем не менее!

Малфой со всей силы замолотил кубком по столу. Ему вторила вся команда во главе с Маркусом, отсалютовавшим в сторону Оливера Вуда, а остальные слизеринцы со всей силы хлопали в ладоши. Некоторые даже затопали ногами от переполняющих эмоций.

Капитан гриффиндорцев сдержано кивнул, но всё же поднял свой кубок, отвечая на жест ухмыляющегося Флинта. Три слизеринских «Нимбуса» вкупе с «Твиггером» Гарри Поттера позволили грифам обойти воронов на сто восемьдесят очков, а такая уверенная победа не могла не привлечь внимание рекрутеров профессиональных команд. Теперь перед Вудом со всей очевидностью встал вопрос о необходимости найти деньги на профессиональные мётлы к следующему сезону.

— А теперь перейдём к не менее традиционному определению победителя в соревновании Домов. Как многие — и не только ученики Рейвенкло! — уже могли понять по цвету нынешних декораций, первое место занял Дом Слизерин, четыреста два балла. Второе место — Дом Гриффиндор, триста восемьдесят шесть. Третье — Дом Хаффлпафф, триста восемьдесят два. Ну а Дом Рейвенкло, очевидно, на последнем месте, триста пятьдесят шесть…

Директор очень внимательно смерил взглядом бывших префектов Грант и Инглби.

— Однако, в школе есть и ещё одна традиция, — будто рассуждая сам с собой, продолжил Дамблдор, когда восторги слизеринцев несколько поутихли. — Помнится, в восемьдесят шестом, да… И в восемьдесят седьмом, конечно, когда известный многим присутствующим Нолан Фитцпатрик за поступки, достойные Истинного Слизеринца приносил своему Дому по сто баллов… Ну и в прошлом году, разумеется, хотя до мистера Фитцпатрика никто из учеников Гриффиндора тогда не дотянул… За достойное самого Годрика Гриффиндора мужество и отвагу, проявленные при поимке опасного существа, ставшего причиной проклятия нескольких учеников школы, я присуждаю Рональду Уизли, Гарри Поттеру и Джейн Ранкорн по двадцать пять баллов!

В нижнюю колбу вторых справа песочных часов с еле слышимым звоном посыпались рубины. Спустя мгновенье гриффиндорцы вскочили, и их вопль, как показалось Панси, долетел до опушки Запретного Леса и вернулся обратно. Они прыгали, махали руками и орали что-то невнятное, но, безусловно, победное. И хотя это было ожидаемо, но Панси почувствовала, как на глаза сами собой наворачиваются слёзы. Она, хотя и не помнила, но точно знала, что совершила героический поступок не меньший, а то и больший, чем злополучная троица грифов! Получается, и в самом деле правду сказал в случайно подслушанном слизеринкой разговоре директор Дамблдор, что если твоего подвига никто не видел, то его будто и не было?!

Внезапно она почувствовала руку на своем плече, и нагнувшаяся к её уху Элли прошептала:

— Следи за мной…

— Что?

Директор Дамблдор, по прежнему сидя на своём золочёном кресле, развёл руки над головой, привлекая внимание.

— И, раз уж счёт изменился, и на счету Дома Гриффиндор четыреста шестьдесят один балл — что, естественно, больше, чем четыреста два у Дома Слизерин, — директор умиротворённо посмотрел на Элли, — то, полагаю, нам стоит…

— Прежде, чем мы объявим победителя, я бы хотел вспомнить ещё одно достижение, не оценённое должным образом, — странным образом спокойный голос профессора Снейпа перекрыл воцарившийся в зале гомон. — Достижении в области зельеварения, предмета, который я имею честь преподавать в стенах нашей школы. Разумеется, имевшем место во время учебного года. Если, конечно, вы не возражаете, господин директор?

Директор Дамблдор задумчиво хмыкнул, сверкнул очками и, очень по-доброму улыбнувшись, провёл рукой по бороде, будто расправляя её.

— Прошу вас, декан Снейп, вы полностью в вашем праве. Никто не будет спорить, что все достижения наших студентов должны быть оценены по достоинству…

— Благодарю, господин директор.

В отличие от недоброй памяти Гилдероя Локхарта, главе Слизерина не было нужды звенеть ложечкой по бокалу, чтобы привлечь внимание учеников. Триста с лишним пар глаз уставились на профессора Снейпа, внимая ему — кто с раздражением, кто с плохо скрываемой радостью, кто просто из интереса.

— Должен признаться, что обычно мне льстит стремление учеников изучать тонкое искусство зельеварения. Я даже могу закрыть глаза на то, где и как такие ученики достают ингредиенты для своих опытов, мисс Грейнджер…

Та молча встала из-за пиршественного стола. Взгляды, которые бросали на Грейнджер второкурсники Слизерина как-то вдруг стали весьма многообещающими.

— Я… Простите, я… Я думала…

— Вы не думали, мисс Грейнджер. Вы не умеете этого делать и даже не пытаетесь научиться. Зазубривать инструкции из учебников и заставлять мозги работать — принципиально разные вещи! Вы ведь знали о последствиях исключения из школы для выходцев из маггловских семей?

Грейнджер застыла. Исключение. Панси помнила подколки, которыми в прошлом году Дафна и Трейси подначивали Куинни Смит — до того, как та нашла себе место под защитой Элли Преддек. Таким блокируют способности к колдовству и стирают память. Панси не знала, насколько эти страшилки соответствовали настоящему положению дел, но то, как напряглась профессор МакГонагалл, указывало на серьёзность ситуации. В шотландском Секретариате Магии такие чары раньше использовались для наказания преступников…

— Вы меня понимаете, мисс Грейнджер?

На сей раз смертельно бледная гриффиндорка смогла кивнуть.

— Если вы хотите стать в этой жизни хоть кем-то, приучайтесь думать хотя бы на один шаг вперёд, прежде, чем что-то делать. А лучше на два — полагаю вам это будет под силу. За тот опаснейший эксперимент и неспособность осознать очевидные и легко просчитываемые последствия…

Над столом Гриффиндора начал подниматься шум, растерянно умолкнувший со следующими словами зельевара.

— …я не сниму с вас баллы только потому, что состав, который вам удалось приготовить, действительно делал то, что вы в него закладывали. С этим, полагаю, вас можно поздравить.

Несколько секунд в зале стояла гробовая тишина.

— Справедливые слова, декан Снейп, — благостно сложил руки перед собой Дамблдор. — Возможно вам, мисс Грейнджер, они могут показаться обидными, но увы — в данном случае я вынужден принять позицию Мастера Зельеварения. Он, безусловно, желает вам только хорошего.

Грейнджер неловко, резко кивнула в ответ и села на место. Выглядела она при этом так, как будто проглотила палку.

— А…

— И раз уж мисс Грейнджер, я надеюсь, осознала свою ошибку, позвольте перейти к тому достижению, о котором я упоминал ранее.

Профессор Снейп достал из-за пазухи тубус, о котором его в самом начале пира спрашивал директор. Скупым движением снял крышку и достал пергамент солидного и в высшей степени официального вида — с сургучными печатями, размашистыми подписями и даже золотым шнуром.

— Да будет присутствующим известно, что одна из учениц второго курса, проявив незаурядные способности, ум и знания, в апреле месяце сего года сдавала экзамен по зельеварению в Магической Ирландии. На прошлой неделе, по результатам рассмотрения ирландского патента профильным комитетом, Министерством Магии было принято решение о внесении оценки данной ученицы в британский аттестат. Разумеется, если по окончании пятого курса эта ученица сдаст экзамен С.О.В. на более высокую оценку, в итоговый документ будет внесён результат британской аттестации.

Зельевар обвёл Большой зал торжествующим взглядом.

— Тем не менее, я хочу заметить, что за последние три века это первый раз, когда студент успешно сдаёт экзамен С.О.В. ещё до окончания второго курса! Такое достижение я считаю невозможным оценить меньше, чем в сто баллов, которые… прошу прощения…

В этот же самый момент Элли, незаметно пихнув под лавкой Панси и Куинни, поднялась из-за стола. Те подскочили вслед за расправившей плечи и вздёрнувшей нос подругой. Пока профессор прочищал горло, на ноги поднялись уже все слизеринцы, а угроза в недовольном ропоте со стороны гриффиндорцев стала очевидна для каждого. Но даже полные ненависти взгляды — ненависти яростной, чистой и искренней — разбивались о броню презрительного торжества поднявшей руки Элли Преддек.

— За выдающиеся успехи в овладении искусством зельеварения я присуждаю сто баллов мисс Эрин Киттлер, Дом Хаффлпафф!

На последних словах Элли начала хлопать. Подхваченная остальными слизеринцами волна аплодисментов бушевала ещё секунд пять, прежде чем на лицах учеников Дома Салазара начало проступать недоумение. Впрочем, некоторые старшекурсники, включая Терри Хиггса и Кассиуса Уоррингтона, не перестали хлопать и после того, как гром оваций захлестнул стол осознавших происходящее барсуков.

К ошалевшей и растерянной Эрин быстро подбежали семикурсники и, пока та не опомнилась, подхватили и принялись сначала качать на руках, а затем и подбрасывать в воздух. Верещащая от счастья девочка подлетала почти до парящих под сводами свечей и Панси даже подумала, как хорошо, что Эрин носила мальчишеские брюки, а не юбки, как она сама, Элли или Куинни.

Что же до профессоров, то те тоже аплодировали успеху Эрин Киттлер — включая заместителя директора МакГонагалл, что-то негромко говорившей деканам Спраут и Снейпу. Снейп скупо улыбался, кивал и иногда отвечал короткими фразами. Профессор Спраут, в свою очередь, хотя и улыбалась до ушей, но явно больше следила за разошедшимися учениками своего Дома, чем за репликами заместителя директора. Правая рука, лежавшая на поясе прямо у рукояти палочки декана, в любой момент была готова подхватить чарами Эрин, если остальные барсуки её случайно уронят.

— Мисс Преддек! Вы ведь знали о том, что министерский указ доставят как раз к оглашению результатов? — слишком равнодушно, чтобы показаться искренней, спросила Дафна.

Она не хлопала, а лишь осторожно касалась кончиками пальцев одной ладони пальцев другой. И даже так она выглядела достойнее, чем красный нахохлившийся Драко Малфой, мрачно взирающий на песочные часы Хогвартса.

— Естественно, — улыбнулась Элли.

— Как жаль, что в нём не ваше имя…

— Полагаю, эмоции грифов того стоят…

Слизеринки посмотрели на стол соперников. Их жидкие хлопки заставили улыбнуться даже Милли и Дафну. Судя по кислым выражениям лиц, если бы не явно выказанное одобрение происходящего деканом Гриффиндора, большинство грифов было готово устроить самый настоящий скандал. Искренне радующихся за Эрин за красно-золотым столом не набралось бы и десяти человек, считая Невилла, Шимуса и, сколь ни удивительно, Джиневры Уизли.

— Профессор Снейп очень высоко ценит таланты мисс Киттлер, — заметил подошедший к девочкам полукровка Пайк. — Но вот интересно, а как бы всё сложилось, если бы мисс Киттлер оказалась на Гриффиндоре, как ей советовала Шляпа?

— По-моему, было бы то же самое, — сразу же ответила Панси. Она очень не любила фразы, в которых слова «Шляпа», «совет» и «Гриффиндор» встречались вместе. — Вайолетт мне как-то сказала, что на самом деле неважно, какую дорогу в жизни мы выберем. Важно то, что внутри нас — только им определяется, как мы эту дорогу пройдём.