Мародер

15 Кили

На следующее утро я едва могла встать с постели. Кэш Келли воздействовал на мое тело так, как ни один мужчина никогда раньше. Он задержался в болезненности моих мышц и костей. Его следами было покрыто все мое тело, проступая синими и фиолетовыми синяками на коже. Справедливости ради, я легко отделалась синяками, но мое тело все равно было напряжена.

Он подарил мне опыт, который я никогда не забуду. Этот сукин сын был более зависимым, чем то, что он курил прошлой ночью. Не было никаких сомнений — ни капли, — что он знал это так же хорошо, как и я.

Проделав утренние процедуры, я подошла к глубокому шкафу в его спальне, взяла одну из белых рубашек Кэша на пуговицах и надела ее. Это было лучше, чем искать мои вещи в другой комнате. Я собиралась перенести свои коробки в комнату Келли из принципа.

Он хотел, чтобы я была здесь. Он меня получит. Со скарбом⁵.

Прежде чем спуститься вниз, я остановилась и полюбовалась видом из окна библиотеки. Солнце вставало, начиная освещать Адскую кухню, и вид на Нью-Йорк приковывал меня к месту. Впервые за долгое время мне потребовалась секунда, чтобы оценить начало нового дня. Все это было связано с моим новым взглядом на вещи.

Все ощущалось иначе, и в этом перенаселенном городе было что-то свежее.

В тот момент, когда солнце полностью взошло, я двинулась на поиски Келли. Я нашла его на кухне за завтраком. Кэш был одет в костюм, сидел за столом и читал журнал о мафиози. Он положил его на стол, когда услышал, как я роюсь в шкафах. Каждое утро на завтрак у меня были хлопья. Все, что было у Мародёра, — это овсянка.

Вздохнув, чувствуя себя так, словно мне снова пять лет, и я вынуждена есть что-то, из-за чего у меня возникали проблемы с кишечником, я начала искать продукты для приготовления овсянки. Если я собиралась запихнуть в себя эту гадость, то она должна быть приторно сладкой. Бананы. Корица. Грецкие орехи. Тростниковый сахар.

— У тебя нет сахара, — сказала я, заглядывая глубже в кладовку. — Ты ведь не из зожников, не так ли?

— Мне он не нужен, — сказал Кэш, и я заметила, как он пробежал глазами по своей рубашке на моем теле.

Я покачала головой, решив, что по дороге куплю что-нибудь по-быстрому. У меня была примерка одного из моих костюмов, а потом остаток дня был полностью в моем распоряжении. После этого я решила чувствовать себя как дома в спальне Келли, устраиваясь поудобнее.

Он встал, поправляя галстук, а затем взял со стола миску и стаканчик и отнес их к раковине. Я повернулась и посмотрела на него.

— На работу? — вопросительно поинтересовалась я.

— Каждый день.

— Должно быть, весело быть тобой, — сказала я.

— Уморительно.

Было ли это отношение, которое я уловила у Кэша Келли? Моя ставка была все еще сильна с прошлой ночи — он либо уйдет, либо не будет таким ла-ди-да, как обычно. Поскольку Кэш стоял рядом со мной, его беззаботное отношение немного пострадало.

Он повернулся ко мне, но ничего не сказал. Кэш просто посмотрел на меня. Я была не из тех женщин, которые возражают против внимания, но мы стояли близко, и он смотрел на меня так, словно что-то задумал.

— Что означает этот взгляд? — спросила я, наконец-то снимая напряжение.

Кэш огляделся по сторонам.

— Здесь нет зеркала, дорогая. Единственное лицо, которое я вижу, — это твое.

— Твои мысли отражаются на твоем лице. Выражение твоего лица соответствует ненависти, которую я чувствую, волнами исходящую от тебя.

Не теряя ни секунды Кэш произнес:

— Может быть, и так. Немного ненавижу тебя.

Я ухмыльнулась, ничуть не обидевшись. Ненависть была эмоцией, и я считала маленькой победой то, что я немного задела его за живое.

— Это ни фига не весело, когда кто-то волшебным образом проскальзывает через твои стены и развязывает войну за твое каменное сердце, Мародёр. Я права?

Кэшн прищурился, глядя на меня с вызовом.

— Мне не с кем воевать. — Он снова поправил галстук. — Будь готова ровно к пяти. Я заеду за тобой.

Кэш вытащил бумажник и положил на стойку кредитную карточку.

— Купи что-нибудь новое и дорогое.

— Куда-то пойдем?

— Ужин, а потом скучный разговор о политике.

— Официальный?

Кэш кивнул. Затем он снова уставился на меня.

Через несколько секунд я сказала:

— Разве тебе не нужно где-то быть, Келли?

— Когда буду готов.

Кэш прижал меня к стойке, положив руки по бокам от меня, по одной с каждой стороны моей талии. Я приподняла одну бровь, провоцируя его сказать или сделать все, что было у него на уме. Дерзай дерзнуть.

Через минуту или две Келли ухмыльнулся, а затем ушел, не сказав больше ни слова.

• • •

Как обычно, Келли отправил Раффа со мной.

Мы позавтракали на улице у офиса Келли, два рогалика и два чая, прежде чем отправиться обратно к машине Раффа. Он собирался отвезти меня на примерку, а затем выбрать платье для политического ужина Келли в тот вечер.

— Миссис Келли!

Рафф толкнул меня локтем, и я толкнула его в ответ.

— Держи свои руки при себе, — сказала я.

Он остановился и кивнул себе за спину.

— Миссис О'Коннелл.

— Мисс О'Коннелл?

Я произнесла это имя одновременно с тем, как повернулась. Женщина с вечеринки в квартале, Морин, бросилась навстречу ко мне. Коннолли не отставала, но еле-еле поспевала за ней.

— Да, — сказал Рафф, прищурившись на них. — Она звонила тебе дважды.

— Миссис Келли, — сказала она, когда подошла достаточно близко. — Мне нужно попросить вас об одолжении.

Она казалась запыхавшейся, но я не думала, что это из-за прогулки. Я могла бы сказать, что она была крепкой старой девой, но что-то в ней казалось почти отчаянным. Было что-то в звуке ее голоса, когда она произнесла мое имя.

Мне придется привыкнуть к тому, что люди называют меня этим именем. Имя, которое связывает меня с ним.

Не дождавшись моего ответа, Морин вывалила на меня свою просьбу.

— Мне нужно, чтобы вы присмотрели за Коннолли некоторое время. Только до трёх часов или около того.

Она взяла маленькую девочку за плечо и подтолкнула ее ближе ко мне.

Коннолли посмотрела на меня, а я посмотрела на нее сверху вниз. Я улыбнулась, но она не ответила.

— У меня сегодня примерка для моей роли.

Не то чтобы я была против взять ее с нами, но девочка едва знала меня. Я не хотела, чтобы она чувствовала себя неловко.

— Может быть, мы сможем спланировать время для…

Морин покачала головой и подтолкнула Коннолли еще ближе ко мне.

— Миссис Келли, — сказала старушка, и ее взгляд посерьезнел. — Мне нужно, чтобы вы согласились.

Я уставилась на нее на мгновение, пытаясь понять. Однако мне ничего не стало ясно, за исключением одной вещи. Морин была в отчаянии.

— Хорошо, — кивнула я. — Коннолли проведет день со мной.

Изо рта Морин явно вырвался вздох облегчения. Она погладила Коннолли по голове, а затем поспешила в противоположном направлении.

— Похоже, нас осталось трое, — сказала я Коннолли. — Ты не против поработать со мной некоторое время?

Мы уставились друг на друга, и казалось, что она хотела что-то сказать, но не могла заставить себя сделать это.

Я наклонилась, пытаясь оказаться с ней на одном уровне.

— Облака сегодня яркие, — сказала я, надеясь, что она вспомнила наш разговор на вечеринке. — Я знаю, ты не против пойти со мной. А после мы немного проедемся по магазинам? У любой девушки должно быть красивое платье. Подарок от мистера Келли.

Я улыбнулась Конноли, а затем встала, протягивая ей руку. Я не была уверена, примет ли она ее, но через несколько секунд девочка вложила свою маленькую ручку в мою ладонь, и мое сердце мгновенно затопило теплом.

Все стихло так же быстро, когда раздался знакомый звонок и на экране моего мобильного появилось лицо моей матери.

— Черт, — пробормотала я. Поскольку она не нашла более подходящего времени, чем позвонить мне именно сейчас, и мне пришлось ответить.

— Кили, — сказала она, как будто хотела убедиться, что это я.

— Мам, — сказала я.

Она продолжала говорить об обычных вещах, когда мы все втроем начали движение. Через несколько минут, когда мы добрались до машины Раффа, она добралась до причины, по которой позвонила.

— Свадьба, — повторила я за ней, зная, что это был вопрос из серии «сделай сейчас же или умри». — Нет необходимости что-то планировать прямо сейчас, мам. Видшь ли. Дело в том, что… — Глубокий вдох. — Мы женаты. Мы поженились в церкви! — Я тараторила, чтобы у нее не случился сердечный приступ или она не сгорела на месте. — Мы не могли ждать. Может быть, мы сможем устроить прием позже. Чтобы отпраздновать.

— Вы женаты, — повторила она. Она слышала меня, но хотела, чтобы я повторила это снова. Чтобы помучить меня.

— Да, я замужем, — сказала я. — Официально. Но сейчас мы держим это в тайне.

— От Мари? — спросила она, ее голос был одновременно подозрительным и смертоносным. Ни то, ни другое меня не волновало. Я боялась того чувства вины, в которое она собиралась втянуть меня.

— Да, — ответила я. — Особенно от Мари.

Я ненавидела то, что она всегда первой заговаривала о Мари. Чтобы убедиться, что Мари не знает, что она сделала. Я не хотела, чтобы Мари знала, по моим собственным причинам, поэтому было лучше, если моя мама думала, что у нее есть преимущество. Я бы сказала об этом Мари, но когда была бы к этому готова.

— Моя единственная живая дочь вышла замуж, а ее мама этого не видела.

Мамаа шмыгнула носом, и я смирился с тем, что за этим последуют слова позора. Те, которые разъедали меня, как кислота.

Я произнесла одними губами слова, которые она произнесла:

— Рошин не поступила бы так со мной.

Секунду спустя она повесила трубку.

Я секунду смотрела на экран телефона, прежде чем сунуть его в карман. Другой рукой почувствовала давление, и я поняла, что Коннолли наблюдает за мной и держит мою руку немного крепче.

• • •

После примерки костюма я остановила свой выбор на дизайнерском бутике на Манхэттене, чтобы подобрать платье для мероприятия. Я никогда не ступала ногой в такое эксклюзивное место, но как только я это сделала, одна из продавщиц бросилась мне на помощь.

— У меня сегодня вечером мероприятие, — проинформировала я ее, когда она оглядела меня с головы до ног. Может быть, пытается угадать мой размер. — Формальное. Что-нибудь зеленое.

Затем я назвала ей свой размер. У меня не было времени играть в эту игру. У них либо был мой размер, либо нет. Если бы у них не оказалось моего размера, я бы отнесла свою задницу в магазин, в котором есть вся размерная сетка, и куда стоило бы отнести свои денежки.

Продавщица кивнула и сказала:

— У нас есть ваш размер.

Я почувствовала на себе взгляд Коннолли, посмотрела на нее и подмигнула. Несмотря на то, что чувство вины от разговора с моей мамой снедало меня, присутствие Коннолли рядом почему-то казалось буфером. Я очень хотела, чтобы ей было комфортно рядом со мной. Может быть, чтобы она снова заговорила. Она уже не казалась такой жесткой, какой была на вечеринке. Конноли казалась расслабленной, хотя все еще хранила молчание.

Она пару раз закатила глаза, глядя на Раффа, что заставило меня ухмыльнуться. Он был немного глуповат рядом с ней, отпускал подходящие для ребенка шутки.

Коннолли стояла рядом с Раффом, пока я примеряла платье. С того момента, как надела его, я знала, что это то, что нужно. Изумрудный, как я и просила, и прозрачное, но со слоем бисера. Платье было на размер меньше, и у него был сексуальный разрез до бедра. Говорят, красное сразит мужчину насмерть, но в этом платье я поклялась, что пробью несколько ударов в то сердце, которого у Келли якобы не было.

Глаза Коннолли загорелись, когда я вышла из примерочной и показала ей это великолепие, только и всего.

Пока я сканировала полки в поисках подходящей пары туфель на каблуках, Коннолли сидела на стуле, а Рафф стоял рядом со мной. Он стоял спиной к стене, скрестив руки на груди, следя за мной взглядом.

— Ты пытаешься убить моего кузена этим платьем.

Я взглянула на него, прежде чем взять пару золотых туфель на каблуке.

— Или украсть его сердце, по крайней мере.

Он рассмеялся.

— Мы с Молли заключили пари.

— Ага. — Я опускаю туфли. — Я надеюсь, что ты ставишь на меня, или ты на проигравшей стороне.

— Вот почему я поставил на тебя, — заявил он. — Ты, блядь, достаточно сумасшедшая, чтобы думать, что можешь победить тигра, так что, вероятно, так и будет, Джессика Рэббит.

Я приподняла бровь, глядя на него.

Он помахал мне рукой над головой.

— Твои волосы. Они рыжие.

— Неужели? — Я притворилась шокированной. — Кто-нибудь, дайте мне зеркало! Когда это произошло?

Он рассмеялся, и мы оба повернулись, чтобы посмотреть на Коннолли, проверить, как она. Вместо того чтобы наблюдать за нами, она наблюдала за тем, как продавщицы суетятся, бегая по магазину.

Я кивнула в ее сторону.

— Что это за история?

Рафф мгновение смотрел на нее, прежде чем повернулся ко мне.

— Ее отца убили, сбывал наркотики не тем людям. Ее мать умерла после рождения ее сводного брата, который сейчас находится в отделении интенсивной терапии. Он родился слишком рано и находится в состоянии, близком к смерти. Морин согласилась усыновить его, чтобы дети никогда не расставались. — Рафф дернул подбородком в сторону Коннолли. — Ей обещали звезды, малышке Коннолли О'Коннелл, но все, что она получает, это темнота.

Когда девочка посмотрела на меня, я поняла, что смотрю на нее. Слезы застилали мне глаза, но я отвернулась так, чтобы она их не видела. Я вытерла глаза, прежде чем слезы успели пролиться.

— Коннолли О'Коннелл, — повторила я.

— Ее мама была настолько под кайфом, чтобы придумать для девочки другое имя?

Он покачал головой.

— Сказала только, что это звучит поэтично. Типа «Коннолли, о мой Коннелл!», после того как она уже закончила с документами. Ее родители не были плохими людьми. Просто закончили тем, что стали поклоняться наркоте. Наркота для них всегда была на первом месте.

Ее внимание к моему имени — Кили Келли — имело смысл. У нас обоих было слишком много одинаковых букв в наших именах.

Перестав выбирать туфли, я попросила одну из продавщиц добавить к моему счету золотую пару. Затем я подошла и встала перед Коннолли, пытаясь скрыть тот факт, что мое сердце обливалось кровью из-за нее.

— Привет, — сказала я. — Пришло время покинуть это модное заведение и перекусить чем-нибудь. Может быть, мы даже начнем сначала с десерта.

Я немного прищурилась, качая головой, как будто пытался прочитать что-то непонятное на ее лице. Затем я широко открыла глаза и ахнула.

— Ах! Я вижу, ты согласна! Сегодня в облаках так ясно!

Она не хотела улыбаться, но легкая усмешка тронула ее губы.

— Это сахар!

Я подняла руку, чтобы дать ей пять. Конноли осторожно положила свою руку на мою, и я накрыл ее ладонь своей, слегка сжимая.

— Это обед, — произнес знакомый голос у меня за спиной.

Почему это так взволновало меня?

Рука Кэша скользнула по моему плечу, слегка сжимая. Я посмотрела на него, одетого в свой джентльменский костюм. Он напомнил мне старого гангстера из прежних времен. Мужчина был одет в костюм, а не наоборот.

И дело было не только в его одежде.

Дело было в его отношении типа «мне похуй, кто ты и чем зарабатываешь на жизнь», которое он распространял повсюду, словно запах его дорогого одеколона, который витал в воздухе вокруг него. Тонкий, но мощный шлейф.

Мне было интересно, сколько мужчин убрались с его пути, потому что почуяли исходящий от Кэша запах крови, и сколько женщин намеренно встали у него на пути из-за его гипнотизирующего обаяния.

Кэш поднял руку в направлении продавщицы.

— Упакуйте все в коробки. Мой человек снаружи доставит все это домой для моей жены.

— Сию минуту, мистер Келли, — сказала продавщица. Она была хороша. Уже запомнила имя на кредитной карточке.

— Не волнуйся, дорогая, — сказал он, когда поймал меня на том, что я наблюдаю, как продавщицы оглядывают его. Ни одна и ни один раз.

— Взгляд этих глаз безраздельно принадлежит тебе, хотя так получилось, что они посажены на мое лицо.

— Умно, — бросила я, потянувшись к руке Коннолли. — Если ты хочешь оставить их на своем лице и дальше.

Мне показалось, что я услышала хихиканье Коннолли, но я не была уверена из-за раздавшегося звука неконтролируемого смеха Раффа.