Маскарады фей

Башня в лесу

Вместо привычного леса, где стояли одни деревья, Флора очутилась у подножия мрачной башни. Вокруг нее простирался лес, но он был другим, незнакомым. Названия многих деревьев Флора не знала. Стены башни обвивали лианы. Каменная лесенка спиралью огибала башню и устремлялась к самому ее верху. Из любопытства Флора поднялась вверх по ступенькам. Они вели к парапету, но Флора не дошла до него, заметив нишу в стене. Ниша оказалась окном в человеческий рост. Флора шагнула в него и очутилась в небольшом уютном помещении. Видимо, в лесу жил какой-то аристократ. Хорошо, если не волк-оборотень.

Флора осмотрела изящную мебель. Вроде бы царапин на ней нет, значит, волки тут не живут. Изысканный диван на гнутых ножках был обит дорогим шелком, на малахитовом столике стояли графин и подсвечник. В углу примостилась мраморная ванна, а вот постели не было. Зато за занавесью из бархата на стене висел портер невероятно красивой брюнетки. Флора засмотрелась на нее. Черные локоны дамы напоминали живых змей. Они спускались ниже талии. Роскошное пурпурное платье было оторочено горностаем, голову украшала корона из золота, выкованная в форме лавра, крылышек и роз. А за спиной нарисованной дамы проступали громадные узорчатые крылья. Так это фея! Вероятно, королева фей?

На раме картины не было ни пыли, ни паутины. Либо картина волшебная, либо хозяин башни регулярно наводит здесь порядок. Значит, он где-то недалеко. Флора ощутила смущение от того, что зашла в чужое жилище. Она думала, что башня необитаема.

Снаружи раздался скрежет. Флора выглянула в окно и испугалась. То самое жуткое существо, которое она недавно видела на маскараде, ползло по ступеням в башню. Так оно сумело пересечь зимнюю арку! Флора думала, оно на это не способно. Теперь деться от него некуда. Единственный выход из башни отрезан. Тут только окно, двери нет, а к окну ползет монстр. Можно, конечно, забраться на парапет, но оттуда без крыльев не улетишь. Вот когда начинаешь жалеть, что отшила дракона. Если бы сейчас он прилетел и унес ее подальше от ползучего чудовища!

Флора запаниковала. Можно ли как-то вызвать дракона или Друзиллу с ее летающей метлой? Ведьма тоже могла бы спасти положение.

— Что же делать? — Флора металась по башне, а скрежет и хрипение становились всё ближе. Никакого оружия, чтобы защититься в башне не было. Зато здесь гнездились летучие мыши. Они накинулись стаей на Флору, едва она приоткрыла дверцы старого платяного шкафа.

— А ну, брысь! — Флора агрессивно отмахивалась от них, а мутное зеркало на стене уже отражало, как чудовище переползает через подоконник. Куранты как раз били полночь. Откуда на лесной башне взялись часы? Флора их не заметила, но их звук был таким громким, что казалось, башня от него сотрясается.

За неимением лучшего оружия Флора схватила со стола подсвечник. И он сойдет! Канделябр был тяжелым, чугунным. Можно огреть им чудовище по голове и убежать.

— А ну, поставь меня на место! — крохотная чугунная фея, служившая ручкой подсвечника, внезапно ожила и заговорила с Флорой требовательным тоном.

— Я, наверное, схожу с ума! — Флора чуть не выронила подсвечник.

— Нахалка! — продолжала поднимать скандал чугунная фея. — Воровка! Ты взяла меня без спросу! Я пожалуюсь на тебя владельцу башни!

А у башни есть владелец? Неплохо бы позвать его на помощь. Чудовище уже ползло по полу к Флоре. Вместе с монотонными ударами часов оно менялось. Когти втягивались, осанка выпрямлялась, и вот оно уже не ползло, а стояло на двух ногах. Оно выпрямилось, и оказалось вдруг подобием человека. Вспыхнувшие в канделябре свечи осветили приятное лицо и белокурую челку.

Часы пробили двенадцать. Незнакомец распрямился во весь рост. Чудовищем он точно не был, вероятно, он был калекой. Флора вспомнила имя, которое произнес на маскараде Батист, и инстинктивно повторила его вслух:

— Августин?

Юноша тотчас кивнул. Да, это было его имя. А он сам умел ходить, а не только ползать. Он сделал грациозный шаг к Флоре. Разве он не калека? Едва башенные часы пробили полночь, как оказалось, что калека может ходить. Ну и чудеса! Здоровый Августин оказался красивым стройным юношей с шапкой золотистых волос и голубыми глазами. Лицом он очень напоминал Эдвина. Как будто его младший брат!

Флора ощутила смущение. Едва Августин перестал быть калекой, как начал ей нравиться. Как она могла принять его за чудовище? Он же так мил.

— Ты обронила маску, — Августин протянул Флоре золотую маску на витом держателе.

Флора отпрянула. Эту предательницу она в руки больше не возьмет. Красивая маска собиралась выдать ее чудовищу. За это хотелось бросить ее в огонь. Флора даже подумала выхватить маску из рук Августина и поднести ее к пламени свечей в канделябре. Подсвечник со скандальной чугунной феей пришлось поставить на место, лишь оказавшись снова на столе, фея успокоилась и поправила чугунным крылом огоньки свечей, чтобы они мерцали ровнее.

У маски был такой умильный вид, будто она вовсе не считает себя предательницей. Если подумать, то что плохого она сделала? Да, она подозвала к Флоре чудовище, но если бы чудовище обняло Флору и вдруг превратилось в красивого юношу, то ничего дурного не случилось бы. Если не считать, что очаровательный юноша сильно напоминает юного чернокнижника. Его камзол и бриджи были черными, не считая каймы из золотых кружев. Кажется, такова форма ученика знаменитой Школы Чернокнижия. Флора сама не помнила, откуда о ней знает. Там и ученикам и ученицам выдавали форму из черного бархата, окаймленную по вороту и манжетам белыми или золотыми кружевами. Золотые кружева считались знаком особого отличия. Значит, Августин сильный маг.

— У меня скопилось множество ваших масок, — признался он, открывая ящик комода. — Я их за вами подбираю. Вот, смотрите!

В ящике лежала целая коллекция необычных масок. Флоре понравилась полумаска, сделанная из крыльев разноцветных бабочек. Стоило коснуться маски, как бабочки оказались живыми. Флора тотчас отдернула руку. Другая маска оказалась из звезд, третья из шипов и роз, четвертая напоминала голову, снятую с рогатой нимфы, а пятая выглядела, как кожа, которую срезали с лица красивой девушки. При виде нее Флора так испугалась, что задвинула ящик стола, не забыв швырнуть в него и говорящую золотую маску.

— Ай! — вскрикнул Августин, которому Флора чуть не прищемила пальцы. На пальцах у него сверкали драгоценные перстни, один из них был с печаткой дракона. При виде него Флора заподозрила неладное.

— Я больше не служу ему, — Августин перехватил ее взгляд и попытался снять перстень с печаткой, но он не снимался. — И не служил бы ему вообще, если бы ты меня не бросила. Он такой доброхот, когда не колдует. А еще он меценат и попечитель всех сирых и убогих. В общем, едва ты вернула мне расписку о продаже души, и я остался без твоего покровительства, как явился он и подобрал меня, будто бездомного котенка. Он сказал, раз ты бросила нас обоих, значит мы с ним отныне братья по несчастью. Какое-то время я считался братом самого волшебного императора, меня почитали лишь чуть меньше него самого. Он обучал меня магии, а потом у нас снова вышла ссора из-за тебя и даже драка. Поэтому теперь я ползаю в облике монстра днем, а нормальным становлюсь только по ночам.

Августин откинул крышку сундука, где лежали магические книги в черных переплетах такие же, как в библиотеке ведьм.

— Даже они мне не помогают, — доложил он. — А это самые редкие и ценные экземпляры. Видимо, ведьмы и колдуны хвалили их зря. Дельных советов от них я так и не дождался.

Флора заметила, что на окладах некоторых книг навешаны замки, а одна книга даже скована тонкими цепями. Очевидно, Августин не хотел больше слышать их советы, которые не принесли пользы. Флоре почудилось, что от книг исходит тихий ехидный шепот:

— Кто связался с драконом, тот пожалеет!

— Ты ничего не слышал? — спросила она у Августина.

Юноша откинул с ушей пряди непокорных золотистых волос и прислушался.

— Под башней никто не бродит, даже лешие все далеко, — доложил он.

Ну и слух у него! Наверное, он полевую мышь слышит на расстоянии.

— Я с трудом тебя узнал, — вдруг признался Августин и сделал жест рукой. Чугунная фея тотчас покорно взмахнула крыльями, и канделябр подлетел прямо к лицу Флоры. — Обычно, твоим любимым типом внешности был ангельский: светлые волосы, голубые глаза, невинное кукольное личико. Такими были твои первые избранницы: Флер и Бьянка. Потом был целый ряд других белокурых красавиц. Все они быстро снашивались, а их души, лишенные тела, застревали в чистилище.

— Зачем ты мне об этом рассказываешь? — Флора не на шутку перепугалась. Похоже, речь шла о каком-то колдовском обряде.

— Это ты ввела моду на маскарады, — пожал плечами Августин. — Посреди пестрого маскарада так удобно прятаться от дракона. Он и сам носит свое драконье обличье, как маску, если помнишь. Поэтому ваш роман с ним это вечный маскарад. Теперь и я в нем участвую, ведь мне тоже досталась маска чудовища. Законы волшебного маскарада в итоге коснуться всех, кто любит тебя.

Флора вздрогнула. Она уже и забыла про чудовище на маскараде. Неужели Августин действительно им был. Сейчас в это уже и не верилось. Перед ней стоял юный аристократ лет семнадцати-восемнадцати. Столько ему на вид, а что если за плечами у него столетия?

— Когда-то я носил маску в переносном смысле. Тогда вы назначили меня наместником Рошена. Я покорно претворялся святошей, а сам правил государством. Для королевы нечисти это так удобно, объявить своего помощника святым и отдать в его власть массы людей. В Рошене мне поставили памятник, как святому покровителю города. Все считают, что я добровольно отдал себя в жертву дракону, чтобы спасти целое государство. На самом деле я стал его учеником. Император всех волшебных существ веками обучал меня своим тайным знаниям. А я с тоской вспоминал про годы в кельях Рошена, когда вы навещали меня почти каждую ночь. Я решился овладеть магией, чтобы вас разыскать, и вот вы здесь.

Флора покорно улыбнулась. Лучше притвориться той, кого он хочет видеть, иначе он от разочарования опять превратиться в чудовище и на нее нападет.

— Как жаль, что ты не предупредила меня, что от передозировки магии могут получиться побочные эффекты, — вздохнул Августин.

— Я и сама об этом не знала, — проболталась Флора.

— Правда? — лицо Августина озарила искренняя радость. — А я думал, ты меня предала. Значит, у нас всё, как раньше.

Флора инстинктивно кивнула. Зачем расстраивать сильного мага. Лучше с ним во всем соглашаться.