Маскарады фей

Последний маскарад

Феи беззаботно кружились в танце над залой, но заслышав бой часов, они насторожились. Еще не полночь! Только одиннадцать. Флора плотнее прислонила маску к лицу, опасаясь, что ее разоблачат. На смертных девушек тут принято накидываться целой толпой. Флора помнила свой первый неудачный опыт общения с феями.

К счастью, в зале появилась ведьма. Вот кто ее защитит! Флора так обрадовалась, увидев Друзиллу, что чуть не бросилась к ней с радостными криками. Ведьма выглядела выше всех похвал. Она умело замаскировалась под ночную фею, но иногда диадема на ее голове превращалась в остроконечную ведьмовскую шляпу. Видимо, ведьма намеренно дразнила фей. Догадаются они о том, что сюда проникла лазутчица или нет?

На шее Друзиллы сверкало роскошное рубиновое ожерелье из королевской казны Аргании, а ее указательный палец украшал перстень с печаткой короля. Видимо, ведьме повезло. Даже если королевой она не станет, то место фаворитки ей обеспечено. Друзилла выглядела такой довольной, что, наверное, больше шансов, что она все-таки залезет на трон королевы и будет сидеть на нем уверенно, как на ведьмовской метле. Флора была за нее рада. За последние дни Друзилла стала ее лучшей подругой.

А вот коломбина и шут на маскараде перепугали Флору. Это же Бабетта и ее тролль. Как хорошо, что они пока ее не заметили. Флора вцепилась в держатель маски, как утопающий в соломинку.

— Еще чуть-чуть и ты приклеишь меня к своему лицу! — капризным тоном пожаловалась маска. — Обращайся со мной бережнее! Я ценная магическая вещь!

— Тихо! — шикнула на нее Флора таким тоном, что маска впервые испугалась своей хозяйки и притихла.

Веселье фей шло своим чередом. Друзилла распустила по воздуху колоду карт морока. Ей удалось заморочить головы сразу десяткам фей. Как жаль, что в прошлый раз Флора отправилась на маскарад к феям без нее. Лучше всюду брать с собой компаньонку-ведьму. Если случится бунт крестьян или налет агрессивный фей, то ведьма всего лишь покажет им карточные фокусы, и исправит ситуацию. Как удобно быть ведьмой! А еще удобнее быть феей, которая умеет летать. Флора с завистью посмотрела на парящих под потолком фей и попыталась сама шевельнуть крыльями. Крылья трепыхались за спиной, но были слишком слабы, чтобы взлететь.

— Неужели я вечно буду приземленной! — вздохнула Флора. Бабетта тут же устремила на нее пронзительный взгляд из-под синей маски-бабочки. Флора поспешно юркнула за колонну.

Нужно помнить, что она отняла крылья у Бабетты и лишь благодаря воровству стала крылатой сама. Теперь на маскараде фей ее не отличат от самих фей. Пока феи не решат ринуться в полет все разом. Вот тогда она пропала! Нужно справиться с расследованием до конца маскарада. Пора заниматься поисками, а не прохлаждаться. Где тут императрица? Флора провела по колонне так, будто императрица фей могла прятаться внутри. Цветы, оплетавшие колонну, тотчас поймали ее пальцы в сеть. Освободиться стоило больших сил.

Шарль куда-то отлучился. Наверное, решил выпить цветочного вина, которое лилось тут из всех фонтанов. Фонтаны украшали статуи. Может ли императрица фей притвориться одной из статуй? Например, вон той мраморной феей в маске? На некоторых статуях сверкали полумаски. Они то становились золотыми, то превращались в мрамор на лицах статуй. Ну, где тут найти спрятанную беглянку? Где прячется Роза?

Рафаэль нежданно-негаданно оказался на маскараде. А ведь Шарль уверял, что он проплутает по морским мостам до утра. Либо эльф переоценил свои магические силы, либо Рафаэлю кто-то помог. В руках у брата Флоры сверкала чудесная маска какого-то морского божества. Где только Рафаэль ее раздобыл? Вероятно, ему подарили русалки. Брат выглядел радостным и рассказывал встречным феям о прекрасных русалках, которые могли бы стать отличными подружками, если бы у них имелись ноги вместо хвоста.

— Как хитроумна волшебная природа! Она дала самым чудесным красавицам русалочьи хвосты, чтобы я не мог сделать одну из них своей невестой, — жаловался Рафаэль феям.

Ну, сейчас у него будут неприятности! Флора хотела вмешаться, но ее опередила другая гостья. Виолина явилась на маскарад в наряде звездной феи. Остроконечную шляпу она сменила на обруч из золотых звезд. Как бы ее не разоблачили! Флора забеспокоилась, но стоило одной фее заподозрить ведьму, как Виолина мигом махнула рукой. Любопытную фею, будто кто-то толкнул. Она едва успела раскрыть крылья, когда налетела спиной на стену. Стена, как ни странно, поглотила тело феи, будто тесто муху. Секунду фея пыталась вырваться, но через миг окаменела внутри стены. Вот так-то связываться с ведьмой. Теперь любопытная фея стала безмолвным украшением дворца. Поднять тревогу и выдать ведьму она уже не сможет.

Виолина поправила венец на лбу и устремилась к Рафаэлю. Брат Флоры вначале даже не поверил в свое счастье. Обычно он искал внимания дам, а не наоборот. Обаять Рафаэля оказалось не сложно. Через минуту они с Виолиной уже танцевали и шептались о чем-то. Значит, скоро состоится ведьмовская свадьба. Флора надеялась, что Виолина будет держать ее бесшабашного братца в ежовых рукавицах. Рафаэлю нельзя позволять пить, играть и путаться с дурными компаниями. Чтобы уберечь его от всех этих искушений, нужна настоящая ведьма. Хорошо, что ведьма для него нашлась!

Флора утешилась, справедливо решив, что Виолина уведет отсюда Рафаэля в случае опасности. Наверняка, метлу ведьма прячет где-то рядом. Улететь на ней от стаи фей будет несложно. А вот что делать самой Флоре? Понадеяться, что если Друзилла не привела на маскарад короля Аргании, то заднее сидение на ее метле свободно для Флоры? Вдруг придется позорно улетать с маскарада. Нет, она должна отыскать императрицу, чтобы Эдвин утешился. Если любишь кого-то, хочешь ему помочь. Странно, конечно, как можно любить дракона, гонявшего ее по всей Аргании! Любовь странная вещь. Она возникает из ничего и вмиг всё меняет.

— Что вздыхаешь? — спросила маска.

— Думаю о драконе.

— Самое время! Он ищет тебя на каждом маскараде фей. Одну тебя! Это так романтично!

— Среди такого разнообразия прекрасных фей! Не верю! Как можно предпочитать одну даму им всем?

— Он верный! Поэтому он император. Лишь морально сильные и верные создания способны надолго занять трон волшебной империи. Распутника и гуляку давно бы свергли. К таким не испытываешь уважения, — волшебная маска занялась философией

— А я думала, что это его избранница уникальна настолько, что приручила дракона.

— Ты делаешь комплимент самой себе?

— Не понимаю!

— Он ищет тебя на каждом маскараде. И ему не нужно снимать маску. Ты сама — маска!

— Хватит повторять это, как заведенная!

— Я даю тебе подсказку.

— Обойдусь без твоих подсказок! — буркнула Флора.

Маска показала ей золотой язык.

— Ты зануда! Однообразные века маскарада сделали тебя скучной! А когда-то ты была веселой.

Флора почувствовала, что опять зашла в тупик. Она давно уже бродит по анфиладам зал, где танцуют и летают феи, а императрица до сих пор не найдена. Скоро полночь! А надоедливая фея незабудок летит по ее следам и навевает странные видения. Флора запуталась. Если императрица не найдена, то может она императрица и есть. Неужели ее тело всего лишь маска? Это напоминает кошмарный сон! Наверняка, фея незабудок ее намеренно запутывает.

Как некстати прекрасный эльф возник на ее пути! Флора ждала появления дракона, а Эдвин явился на маскарад во всем своем великолепии. Сегодня он был особенно красив. Он даже надел корону. Венец, сверкающий на его лбу, не мог не восхитить. У смертных королей нет таких роскошных корон. Пока Флора рассматривала затейливое золотое шитье на камзоле Эдвина и золотистые крылья, спрятанные у него под плащом, как пол вдруг ушел у нее из-под ног. Эдвин увлек ее в танец, не спросив разрешения. Теперь они парили в вальсе под потолком залы.

— Стой! Что ты делаешь? — возмутилась Флора.

— Пользуешь привилегией императора. Любя фея, которая приглянулась мне, не имеет право отказать мне в танце.

— Ты тиран!

— А ты колючая роза!

— Не смей называть меня Розой! Я это не она!

— Роза! Или Флора? Давай разберемся, кто ты. Роза — это самый роскошный цветок среди всего цветущего мира. А флора — это название цветущего мира. Разве прячущаяся Роза не предпочла бы назваться Флорой? Ты снова дала мне намек, и я тебя нашел.

— А магические детективы из Орело не справились? — поддела Флора.

— Они никогда не могли тебя отследить. Для всех кроме меня ты неуловима.

— А подчас я неуловима и для тебя, господин дракон!

— Но я тебя все-таки поймал, — Эдвин теснее обхватил ее талию во время танца. — Мне хочется называть тебя Флореттой, как это делает Рафаэль.

— Терпеть не могу это ласкательное имя!

— А мне оно очень нравится, Флоретта!

— Прекрати называть меня Флореттой!

— Тогда я буду снова называть тебя Розой.

Дракон невыносим! Особенно, когда он в облике человека, и перед его обаянием невозможно устоять. Флора попыталась хлестнуть его крылом, но крыло ее не слушалось. Всё из-за Бабетты! Кто мешал ей создать крылья получше? “Но ты-то вообще их украла”, напомнил ядовитый голосок совести. Флора с досадой пождала губы. Вот почему ведьмы считают совесть аморальной вещью. Из-за нее начинаешь терзать саму себя. Не стоило отнимать крылья у Бабетты. На них даже летать нельзя. Зато они громоздкие, и дракон всегда может поймать ее за них, будто кошку за хвост. Вот если бы на них можно было улететь от дракона, то совесть Флору бы не мучила.

— Наверное, я как все ведьмы, бессовестное создание, — пробурчала она себе под нос.

— Вполне с тобой в этом согласен.

— Что?

— Но твоего очарования это не уменьшает.

— Как так неудачно вышло, что мое очарование привлекло такого надоедливого дракона?

Эдвин рассмеялся, сочтя это за шутку. Флора хотела влепить ему пощечину, но передумала. Он ведь дракон. Об него можно и руку обжечь. К тому же его смех напоминает чарующую музыку. Можно ли очаровать смехом, как песней сирен? Кажется, она была очарована. Эдвин оторвал ее от пола, как в ночь знакомства, и кружил в танце над залой. Так приятно танцевать в полете.

— Твои крылья слишком слабые, поэтому прижмись ко мне крепче.

— Не хочу ощущать себя калекой.

— Тогда не нужно было менять тела. Изначально у тебя были красивые и выносливые крылья, а эти лишь пародия.

Эдвин говорил, не стесняясь в выражениях. Всемогущий дракон может позволить себя прямоту. Флора могла лишь обижаться на него, да и то бессмысленно. Он ведь прав, что ее крылья феи лишь пародия. Они красивы, но бессильны. Она носит их, будто аксессуар к наряду.

Платье, созданное ведьмой, без конца меняло цвет. То оно становилось желтым, то сливочно-белым, то оранжевым, то зеленым, то вишнево-красным, то синим, как ночное небо, то розовым, то фиолетовым. Флора отчаялась поменять оттенок на исходный. Увы, крылья меняли цвет, подражая платью.

— Мой наряд напоминает фейерверк, — пожаловалась Флора, надеясь, что дракон наведет порядок. Помог же он королю Аргании укротить целую бунтующую страну, значит и со своенравным платьем ведьмы справится. Но Эдвин не спешил.

— Это очень красиво и интересно, — похвалил он, — но я чувствую в этом работу ведьмы по имени Друзилла, а не королевы фей.

— Угадал! Кстати, если я королева фей, может, стоит отменить фейерверк на платье?

— Ты еще и королева ведьм.

— Разве? А как же госпожа Филомена?

— Ты называешь ее госпожой? — Эдвин крайне изумился. — Обычно она называла тебя так. Ты сделала ее наместницей в государстве ведьм. Филомена в долгу перед тобой, поэтому во всем тебе потакает. Ты контролировала ее столетия. Неужели ведьма вышла из-под твоего контроля? Я могу призвать ее к ответственности.

— Лучше призови к ответственности мое платье! Оно меняет цвета, как захочет!

— А чем это тебе вредит?

— Все глазеют на меня, как на чудо!

— Так и должно быть. Ты всегда была в центре внимания.

— Но я не хочу, чтобы феи обо мне сплетничали.

— Так отними у них дар речи на столетие, и в будущем они будут опасаться произнести лишнее слово, — посоветовал Эдвин.

— Разве я это могу?

— Раньше ты могла и больше.

— Раньше! Раньше! Я живу сейчас! И мои способности истощились.

— Ну, так может, не стоило тратить их на игру в прятки!

— Нехорошо поминать былые обиды. Ты очень обидчивый дракон.

— Лучше если я стану мстительным и дохну тебе в лицо огнем?

— Нет, не надо! — Флора перепугалась. Нужно помнить, что в объятиях дракона она в большей опасности, чем перед раскаленной печью.

— Урон будет небольшим. Чего тебе стоит найти новое тело, если это станет негодным.

— Ты сумасшедший!

— А вот и нет! — Эдвин привлек ее к себе и поцеловал в полете. Поцелуй обжег уста, и память вдруг вернулась.

Роза увидела свое отражение в лазурных глазах дракона. Ее истинное лицо было намного красивее, чем тело юной маркизы де Рионе. За века она сменила множество лиц. Ей приходилось прятаться от дракона. Вначале это была забавная игра. Роза обожала веселиться. Ей нравилось смеяться над мужем-драконом, когда он не мог ее найти. Ей хотелось ощущать себя более сильной волшебницей, а потом она запуталась. Ее память как будто застряла в зазеркалье вместе с чужими отражениями. Инстинктивно она продолжала вселяться в чужие тела, когда прежние умирали, но почти ничего не помнила. Игра стала зловещей.

— А моя семья знала, что я лишь отчасти Флора?

— Маркизы де Рионы это не твоя семья! — возразил Эдвин.

— Но они меня воспитывали, учили этикету, содержали, кормили и одевали. Они заботились обо мне годами, как о родной дочери.

— Они же не знали, что ты ловкая магическая воровка, укравшая тело их дочери Флорианы или Флоретты, как ее ласкательно называли в детстве.

Значит, маркиза Арчибальда, сбежавшая с эльфами, видела ее насквозь, когда отказывалась признавать дочь. Флора забеспокоилась.

— А где истинная хозяйка тела сейчас? Она мертва? Я ее убила, чтобы занять ее тело?

— Ее душа и сознание слились с твоими, поэтому ты считаешь себя ею. Флориана де Рионе не умерла, а всего лишь стала частицей королевы фей Розы. Такое происходит каждый раз, когда ты выбираешь новое тело, которое будет служить тебе маской. А под масками ты прячешься от дракона.

Зачем прятаться от такого красивого и влиятельного супруга, который к тому же искренне ее любит? Флора сама себя не могла понять. Часы били полночь. Эдвин отнял у Флоры маску, которая недовольно пискнула, что она маска самой императрицы.

— Больше не будет маскарадов! — провозгласил Эдвин. — Императрица найдена!

Феи смотрели на Флору недовольно. Если она их императрица и больше не беспамятна, то они не имеют право на нее напасть, а вот она имеет право их муштровать. Вот она них отыграется! Первым, что она сделает, будет разрешение для ведьм посещать маскарады фей. Ведь феи терпеть не могут ведьм. Друзилла будет в восторге. Она приведет к феям целый шабаш, и крылатым красавицам станет не до проказ.

Кто-то уже разоблачил ведьму. Кажется, обожженная фея гвоздик, которая уже частично исцелилась, запаниковала, узнав Друзиллу.

— Ведьмам сюда нельзя! — верещала она противным голосом, подобным шороху пепла.

— Теперь можно! Я, императрица фей и нечисти, так велю! Всем моим подданных можно посещать празднества фей.

Феи роптали от недовольства.

— Я, как император, поддерживаю супругу! — заявил вдруг Эдвин. От его твердого голоса все умолкли. Ни одна из фей больше не смела роптать.

Флора только сейчас поняла, как много она теряла, упуская такого поклонника, как Эдвин. Он император магии. Ему подвластно всё! Нужно будет попросить о должности для эльфа Шарля, о восстановлении из руин замка для Рафаэля и о милосердии для общины ведьм. Негоже палить их драконьим огнем.

— Ты довольна! Больше не станешь со мной воевать, если я во всем с тобой согласен! — вкрадчиво спросил Эдвин.

Флора кивнула. Пусть у нее с Эдвином не будет свадьбы, ведь они уже поженились много веков назад, но на свадьбе Виолины и Рафаэля они повеселятся. А потом будут новые волшебные чудеса. Эдвин ведь повелитель магии. Флора поймала себя на мысли, что хочет вернуться в его империю.

— У твоих бывших поклонников расстроенный вид, — Эдвин кивнул на Батиста, Кловиса и Августина, поспешно покидавших маскарад.

— Может, они спешат по делам.

— До сих пор они спешили лишь отбить у меня жену. Один раз Августин сумел распознать тебя под маской раньше меня. Это было века назад. Тогда твоей маской была прекрасная белокурая художница по имени Бьянка.

— Кажется, я кое-что об этом помню, — нахмурилась Флора. — Бьянка, личная художница семейства герцогов в Рошене.

— Роза! Теперь ты будешь только Розой! — Эдвин приподнял ее в танец-полет.

Так Роза или Флора? Уже не важно! Имен и тел может быть сколько угодно, но Эдвин один, и она его любит. Ночь маскарада фей впервые показалась ей настоящим чудом.