Милая маленькая игрушка

24

ИЛЬЯ

Взволнованный последним звонком от Артема, я еду на заднем сиденье своего внедорожника с моими телохранителями Эриком и Ефимом, пока мой водитель везет нас на склад, указанный моим капитаном. Судя по звуку, я не буду рад тому, что найду, и скрежещу зубами, размышляя о том, кто может быть ответственен за взлом.

Когда машина въезжает на стоянку, я рад видеть, что солдаты Артема и Юрия уже активно осматривают территорию, выискивая любые следы, по которым мы можем идти.

— Говори, — командую я по-русски, когда Артем подходит к двери моей машины как раз вовремя, чтобы я успел выйти.

— Они срезали замки, болторезами, судя по всему. Мы не нашли пропавших охранников, но…

Я смотрю на своего капитана, пока он колеблется.

— Но что? — Требую я, пока мы идем к двери склада.

— Мы только что подтвердили, что у нас пропала часть продукта. — Губы Артема сжимаются в ровную линию.

— Сколько?

— Сто килограммов, даже больше. — Он вздрагивает, когда говорит это, его лицо искажается от дискомфорта.

— Блядь, — рычу я, хмурясь еще сильнее.

Я приседаю, чтобы осмотреть сломанный замок, оставленный в своем последнем месте упокоения на земле у двери. Я бы подумал о болторезе высшего качества, если они смогли перерезать замки, которые мы установили на этом месте. Открыв дверь, я направляюсь внутрь к суете деятельности, пока мои люди перекладывают большие пакеты с белым порошком, считая, что осталось.

Сто килограммов — это больно, но это не конец света. Меня больше беспокоит послание, которое оно посылает. Кто бы это ни сделал, они более чем способны не только одолеть моих людей, но и имеют место, где распространять такой продукт. Три хороших парня пропали, их забрали где-то ночью во время караула, а это значит, что кто бы это ни был, он послал разведку и имеет достаточно людей, чтобы совершить ограбление.

Мой разум невольно переключается на Николо Маркетти, когда мне в голову приходит мысль, что это может быть его способом отомстить за то, что я отвел Аню в секс-клуб. Он мог бы трахаться со мной, и я бы почти посчитал это равноценной расплатой, если бы мои люди не пропали. Но когда на кону жизни людей, это перестает быть игрой, и я не верю, что Маркетти на самом деле настолько безумны, чтобы хотеть полномасштабной войны с Братвой Шулая. Не из-за чего-то такого мелкого.

Нет, что-то в моем нутре подсказывает мне, что это нечто большее.

— Ты думаешь, это один из наших пограничных союзников? — Спрашивает Артем, как будто выдергивая это предположение прямо из моего мозга.

— Возможно, — бормочу я, оглядываясь в поисках других признаков беспокойства.

Но тот, кто это сделал, был дотошен, брал только то, что искал, не оставляя никаких чрезмерных признаков разрушения, которые указывали бы на ярость или месть как на мотивы. Честно говоря, эта сцена смутно напоминает мне первые признаки того, что на нашу территорию проникает конкурирующая Братва, как в случае с моим отцом, когда он был паханом. Они начали с мелких взломов, чтобы забрать и переместить наш продукт до того, как наши инвестиции окупятся. Двойная прибыль для них, потому что им не нужно было платить за кокаин, и они получали рыночную стоимость, когда продавали его.

Я говорю вслух столько, сколько думаю о том, кто может попытаться открыть операцию в Чикаго. Я не слышал никаких слухов о каком-либо известном клане, желающем расшириться, а захват продукта указывал бы на более новую операцию, которая не может позволить себе накладные расходы на транспортировку собственных товаров.

— Ты же не думаешь, что это может быть та же Братва, не так ли? — Спрашивает Федор.

Я с сомнением качаю головой.

— Мы потратили больше года на охоту за каждым из них. Я доверяю нашим навыкам. Мы отслеживали каждый последний намек на их присутствие и истребляли их, как тараканов, которыми они и были. И с тех пор мы не слышали ни слова о Темкинских. Нет, кто бы это ни был, он может моделировать свою стратегию по образцу Темкинских, но я не думаю, что это может быть тот же клан.

Мои люди молчат, внимательно наблюдая за мной, ожидая моих следующих указаний.

— Мы докопаемся до сути, но пока никто не должен паниковать. Не начинайте искать призраков за каждым углом. Я хочу усилить охрану на всех складах. Утройте людей в каждую смену и убедитесь, что они вооружены и всегда готовы. Тот, кто это сделал, сообразителен. И удвойте усилия по маскировке наших схем торговли. Я хочу, чтобы никто не мог понять, приходим мы или уходим.

— Господин, — подтверждает Артем с поклоном, прежде чем повернуться и отдать команду своим людям.

— Я хочу полный отчет о пропавшем продукте, когда вы закончите. Как обстоят дела с поисками людей? — Спрашиваю я Федора.

Он качает головой, его губы сжимаются в тонкую линию, отчего его густая борода целиком их поглощает.

— Я хочу, чтобы их нашли, Федор, — рычу я. — Чего бы это ни стоило. Чем скорее, тем лучше, живыми, если возможно.

— Да, Господин.

Я коротко киваю ему.

— Тем временем я поговорю с Маркетти, чтобы убедиться, что с ними не возникло никаких беспорядков. Я не думаю, что это дело рук наших союзников, но я думаю, что пришло время мне узнать наследника Маркетти немного лучше, и сейчас самое подходящее время.

Что ж, до того, как Николо нашел своего питомца в моей клубной комнате, вероятно, было бы более подходящим временем, но я не могу из-за этого откладывать свои обязанности.

— Еще что-нибудь? — Спрашиваю я.

Федор качает головой.

— Я буду держать вас в курсе о местонахождения мужчин и того, что мы найдем в зацепках.

— Хорошо. — Я снова направляюсь к двери склада, Эрик и Ефим идут по бокам от меня, пока мы возвращаемся к черному внедорожнику.

Это не сулит ничего хорошего для нашей Братвы. Меня расстраивает, что у нас такая короткая передышка от войны и насилия. Трудно поверить, что мы наконец-то окончательно завершили последнюю войну менее двух лет назад. И мое напряжение растет, когда я понимаю, что моя свобода снова будет ущемлена. Я просто привык заполнять свое свободное время тем, что мне нравится, — например Уитни. Но если это перерастет в еще один конфликт, я не смогу уезжать так часто. Если я хочу ее видеть, мне, возможно, придется привозить ее сюда. Надеюсь, это еще далеко, и я смогу опередить это. На этот раз я знаю знаки с самого начала. Меня не застанут врасплох, как моего отца, оставленного на виду, потому что я стал самодовольным.

Нет, сейчас мне как никогда нужно быть бдительным. Скользя на заднем сиденье машины, я достаю телефон из кармана и набираю номер Уитни. Несмотря на ранний час, она отвечает на третий звонок.

— Эй, все в порядке? — Спрашивает она вместо приветствия.

Полагаю, это необычное время для меня, чтобы звонить. Солнце только-только начинает вставать.

— Мне нужна услуга. — Говорю я, быстро переходя к делу.

— Что угодно.

— Твоя подруга Аня, она все еще с Николо Маркетти?

— Да? — Голос Уитни повышается в вопросе даже в ее ответе.

— Как скоро она сможет заставить его позвонить мне?

— О… Я позвоню ей прямо сейчас, если тебе нужно. Илья, что случилось?

Всегда слишком проницательна для ее же блага.

— Ничего. Просто сделай это. Пожалуйста, — добавляю я, понимая, что разговариваю с ней больше как с одним из моих капитанов, чем я предполагал.

— Конечно. Хорошо.

Через мгновение мы вешаем трубку, и я уверен, что это будет самый быстрый способ связаться с мальчиком Маркетти и наименее вероятный, чтобы вызвать конфликт. Но когда внедорожник выезжает на шоссе, направляясь обратно в мое семейное поместье, я не могу сдержать тяжести в животе.

Что-то говорит мне, что Николо Маркетти мне не враг, по крайней мере, в этом случае.

И пока я размышляю обо всех возможностях, мой разум выносит на поверхность преследующее меня воспоминание, которое я похоронил со смертью клана Темкиных. Последние слова убитого мной человека ясно звучат в моем сознании, как сигнал тревоги, пробуждающий меня ото сна: «Ты можешь убить нас, но ты никогда не избавишься от нашей Братвы. Мы придем за тобой, Илья Попов. Сегодня или через десять лет, мы закончим работу».

Мой кулак сжимает мой телефон, и устройство протестующе стонет. Это не может быть Темкины. Мы уничтожили их. Мой телефон оживает в моей ладони, и на мгновение я задумываюсь, не сжал ли я его так сильно, что мне действительно удалось его сломать. Но затем экран загорается, и на его циферблате вспыхивает неизвестный номер.

— Да, — отвечаю я.

— Господин Попов, мне не особенно нравится твоя тактика командования мной посредством моей девушки. Чего ты хочешь?

Мягкий голос Николо ледяной и точный, гораздо более размеренный и профессиональный, чем в последний раз, когда я его слышал. Приятно знать, что он понимает, что такое самоконтроль. Улыбка кривит уголки моих губ от небольшого чувства удовлетворения, которое я получаю от осознания того, что моя тактика была и эффективной, и раздражающей для него.

— Должен сказать, твоя женщина работает быстро.

— Ну, твоя женщина сказала, что это срочно. У этого разговора действительно есть цель, или ты просто пытаешься увидеть, на какие из моих кнопок ты можешь нажать?

Я подавляю свое непрошеное желание поиграть с Николо теперь, когда я могу так легко попасть ему под кожу. Он мог бы обладать большим врожденным авторитетом в своей семье из-за эмпирической природы их иерархии, в то время как мне пришлось заслужить уважение своих мужчин, но он молод, вспыльчив и неопытен, и моим естественным желанием было бы поставить его на место за то, что он так со мной разговаривает.

Сделав глубокий успокаивающий вдох, я обуздал свою конкурентную жилку.

— У нас не было возможности поговорить о нашей предыдущей встрече, и я подумал, что давно пора мне как следует представиться и прояснить ситуацию. — Иногда все, чего я жажду, — это мир, полный прямого общения, как Уитни каждый раз. Но дипломатия — это отрава для моего положения в жизни. Я не могу просто спросить Николо напрямую, забрал ли он моих людей и приличную часть моего инвентаря из злости.

— Не вижу, о чем тут говорить. — Говорит он ехидно. — Ты ведь не трогал Аню, не так ли? И судя по всему, ты, возможно, даже оказал мне небольшую услугу, поэтому я намеревался проигнорировать твою самонадеянность на этот раз, если ты не настолько туп, чтобы попробовать снова.

Я скрежещу зубами от раздражения. Этот хитрый мерзавец знал, что может бросить оскорбление без ответной реакции, потому что он уже одержал верх в этом разговоре. Но на чем мне действительно нужно сосредоточиться, так это на том факте, что он не вломился на мой склад, чтобы отомстить. Честно говоря, он на самом деле звучит искренне в своем неохотном признании, что я мог бы как-то помочь ему, включив Аню в свою сцену с Уитни.

— Ну что ж, тогда, полагаю, пожалуйста.

Недовольное фырканье, раздающееся в телефоне, приносит мне огромное удовлетворение.

— Было приятно узнать тебя немного лучше. С нетерпением жду нашего следующего разговора.

— Может быть, в следующий раз ты сможешь позвонить в приличное время и не связываться со мной, как будто мы играем в детскую игру в телефон.

Линия обрывается, и я сопротивляюсь желанию рассмеяться. Несмотря на едва завуалированную враждебность между нами, у меня возникает странное чувство, что я могу научиться любить Николо. По крайней мере, он более предсказуем, чем его отец, даже его запал впечатляюще короткий.

Но если говорить серьезно, этот телефонный звонок подтверждает мое тайное подозрение, что это больше, чем мелкий акт личной мести, а это значит, что у меня в городе появился новый соперник. Дер'мо.