Милая маленькая игрушка

40

УИТНИ

Нежность, с которой он целует меня в этот раз, зажигает мою душу. Это так нежно и в то же время так полно эмоций, страсти, что я чувствую, как из него льется любовь, и это захватывает мое дыхание. На этот раз его руки исследуют меня более нежно, как будто он боится, что может снова причинить мне боль, если не будет осторожен. Они мягко скользят по моим рукам, затем по моим плечам, останавливаясь на затылке, где его пальцы расползаются, проникают в мои волосы, а затем завиваются, когда он слегка играет с моими короткими локонами.

Кажется, я не могу дышать от интенсивности своего желания, и это прекрасно, что Илья жив и так же жаждет поцеловать меня, как я его. Это было пыткой — смотреть, как он лежит неподвижно день за днем, беспокоясь, что он может не прийти в себя, и может никогда не проснуться. И все же, так много всего может пойти не так, но я выбрасываю это из головы, сосредоточившись на мягкости его губ, на том, как его руки пересекают меня, словно подтверждая, что я настоящая.

То, как его сердечный ритм ускоряется каждый раз, когда наши губы встречаются, — симфония для моих ушей. Это явное доказательство того, что он чувствует то же, что и я, — эту электрическую связь, которая необъяснимо влечет меня к нему. Я теряюсь в его поцелуе, мой язык переплетается с его языком в соблазнительном танце. Это заставляет меня задыхаться, мое сердце колотится.

Тем не менее, я боюсь, что зайду с ним слишком далеко, слишком быстро, и когда я начинаю задыхаться, я отстраняюсь, уверенная, что его легким нужно облегчение.

— Любимая? — Бормочет он.

Пламенное желание наполняет его взгляд, и мое тело инстинктивно реагирует, когда мое нутро сжимается от предвкушения. Я не знаю, почему он называет меня по-новому, но от одного его звука у меня покалывает кожу.

— Да?

— Я знаю, что ты очень много сделала для меня, пока я был без сознания на прошлой неделе, но я должен попросить тебя об одной вещи.

— Все, что угодно, — говорю я, глядя на его подушки, чтобы узнать, не нужно ли ему их поправить или что-то в этом роде.

— Я хочу, чтобы ты занялась со мной любовью. Здесь. Сейчас. Мы так и не оформили наши отношения официально после нашего совместного ужина, и я не буду ждать ни минуты больше.

Страсть бурлит в его ониксовых глазах, заставляя мурашки покрывать мою кожу, и я не хочу ничего больше, кроме как заняться с ним любовью. Но я не понимаю, как он может быть готов к этому. Он только что очнулся, и его тело прошло через ад на прошлой неделе.

— Ты уверен? Тебе, должно быть, еще очень больно.

Я нежно провожу руками по его груди, чтобы доказать свою правоту, и он останавливает меня, как только я достигаю точки над его сердцем. Его пальцы обхватывают мои, удерживая меня там, и я чувствую, как его сердцебиение совпадает с мягкими импульсами кардиомонитора. Оно такое сильное и устойчивое — такой контраст с почти несуществующим, который я так отчаянно искала на тротуаре Великолепной мили.

— Я уверен. — Говорит он после долгой паузы.

— Хорошо. — Я киваю, и мое собственное сердце делает сальто.

Медленно вставая с кровати, я иду в дальний конец комнаты и запираю дверь. Затем я поворачиваюсь и иду обратно к нему, натягивая на ходу свою простую желтую толстовку через голову. Илья рычит от признательности, когда я раздеваюсь до бюстгальтера, а затем спускаю леггинсы с бедер. Вскоре я снимаю трусики, и голод во взгляде Ильи, когда я подхожу к кровати, заставляет мой живот дрожать.

Илья протягивает мне свою руку, когда я стою рядом с ним, и я легко кладу свою в его. Его сильные пальцы смыкаются вокруг моих, почти поглощая мою руку в своей большой, и он притягивает меня к себе, целуя меня, когда его рука обнимает меня за талию.

Я осторожно опускаюсь на кровать рядом с ним, балансируя, чтобы не потревожить матрас и не причинить ему ненужной боли. Илья помогает мне, его руки находят мои бедра, пока он удерживает меня в устойчивом положении. Раздеть его оказывается гораздо проще, так как я стягиваю с него одеяло, а затем поднимаю его хирургический халат, обнажая его и без того впечатляющую эрекцию.

Я нежно беру его в ладонь, поглаживая, показывая ему, как я благодарна, что он жив и здесь со мной. Илья стонет, его глаза закрываются, а голова откидывается на подушку.

— Я скучала по тебе, — шепчу я, и моя искренность бьет прямо мне в сердце. Наклонившись, я беру его член в рот и начинаю скользить вверх и вниз по его длине.

— Боже, как я скучал по тебе. — Говорит Илья, когда его рука лежит на моем затылке, а пальцы расчесывают мои волосы.

Его член дергается, как будто безмолвно подтверждая это, и мое нутро напрягается. Я одариваю его вниманием, медленно посасывая его, пока мой язык поглаживает толстую вену вдоль задней части его эрекции.

— Бля, Уитни, ты такая нереальная, — бормочет он, и звук моего имени, такой чувственный на его языке, заставляет мое тело оживать. — Иди сюда, — мягко приказывает он.

Я подчиняюсь, запрограммированная сделать так, как он говорит, потому что знаю, что бы Илья ни задумал, мне это понравится. Скользя по кровати, я наклоняюсь к нему, приближая свое лицо к его лицу.

— Ты такая красивая, любимая. — Его пальцы слегка скользят по моей щеке, а затем вниз по горлу к ключице. Дюйм за дюймом он спускается по моей обнаженной плоти, заставляя мои волосы встать дыбом от его легкого прикосновения.

Когда его рука находит мою грудь, он обхватывает ее, массируя ее своей ладонью, и я дрожу от удовольствия. Его свободная рука, лежащая на моем бедре, сжимает меня, притягивая вперед и вверх, когда он направляет мой сосок ближе к своим губам, и он обхватывает ими твердый бугорок, слегка посасывая его, пока его язык скользит по круглому кончику.

Я задыхаюсь от электрического ощущения, проносящегося через мое нутро. Моя киска напрягается, а соски еще больше напрягаются. Обе сильные руки Ильи находят мои бедра, и он сдвигает меня, направляя меня на себя, так что я оказываюсь верхом на его бедрах. Протягивая руку между нами, я хватаю его твердый член и направляю его к своему входу.

Мой сосок выскальзывает из его рта с легким хлопком, и на его лице расплывается восхитительная улыбка. Он обхватывает мой затылок, приближая мои губы к своим, пока я опускаюсь на его эрекцию. Коллективный стон пробегает между нашими губами, когда его головка вдавливается в меня, и я делаю это медленно, осторожно, чтобы не сделать ничего, что могло бы снова травмировать Илью.

Ощущение того, как он скользит внутри меня, растягивает меня и наполняет меня, вызывает покалывание по позвоночнику. Каким-то образом, хотя мы занимались сексом вместе бесчисленное количество раз, это совсем другое. То, как он целует меня, безмолвно говорит мне, что он не претендует на мое тело. Он претендует на мою душу. И так же, как я так искренне доверяла ему свое физическое удовольствие во время нашего совместного времени, я нахожу легким доверять ему и свое сердце.

Я нежно двигаюсь на нем, медленно покачивая бедрами, чтобы чувствовать каждый дюйм его скольжения внутрь и обратно. И когда мы занимаемся любовью в первый раз, я поражаюсь невероятной симметрии, которая есть в этом с нашим первым разом вместе, когда он был так нежен со мной, лишая меня девственности, гарантируя, что не причинит мне боль. Только на этот раз привязанность между нами бесконечно глубже.

Руки Ильи обнимают меня, его пальцы расправляются, чтобы покрыть мою плоть, когда он прижимает меня к себе. Я держу руки на матрасе по обе стороны от его плеч, не желая добавлять ненужного давления на его измученную спину. Но ему, кажется, все равно. Когда мы двигаемся вместе, его бедра медленно покачиваются в такт моим, я чувствую, как он набухает во мне. Мое сердце наполняется сильным счастьем от того, что он любит заниматься со мной любовью нежно так же, как и грубо трахать меня. Может быть, даже больше. Потому что я чувствую, как он приближается к разрядке, совпадая с моим собственным искрящимся желанием, пока я наслаждаюсь ощущением его идеального размера, который подходит мне, как кусочек пазла. Вкус его губ дразнит, и осознание того, что я могу поцеловать его, когда захочу, наполняет меня глубоким, пульсирующим удовлетворением.

— О, боже, я кончаю, — хнычу я за несколько мгновений до своего освобождения. Это поразило меня так внезапно и с такой силой, что признание срывается с моих губ, как извинение, остаточный остаток моих лет в качестве подчиненной Ильи. Но это, кажется, только запускает собственное освобождение Ильи, и когда первая мощная волна эйфории проносится по моему телу, заставляя мою кожу покалывать, а колени слабеть, я чувствую, как Илья взрывается во мне.

Его дыхание становится прерывистым, омывая мое лицо и смешиваясь с моим, пока мы пытаемся молчать в нашем экстазе. Его пальцы прижимаются к моей спине, его мускулистые руки изгибаются вокруг меня, пока Илья крепко держит меня, его теплая сперма вырывается глубоко в мое ядро. Мой клитор пульсирует в ответ, моя киска сжимает его, пока я содрогаюсь в его объятиях.

И когда глубокое удовлетворение просачивается через мое тело, делая мои конечности тяжелыми, я знаю, что я там, где мне и место. Пока мы неподвижны, Илья похоронен в моих глубинах, он проводит легкий как перышко поцелуй по моим губам. Одна рука поднимается, чтобы подцепить мой подбородок, когда Илья безмолвно говорит мне посмотреть ему в глаза. Его другая рука держит меня близко, моя грудь крепко прижата к его груди.

— Я люблю тебя, Уитни, — бормочет он, его темные глаза полны молчаливых обещаний.

Меня охватывает всепоглощающая радость, согревая меня звуком этих сладких, сладких слов.

— Я тоже люблю тебя, Илья. — И я знаю это всем своим существом. Я люблю этого мужчину без оговорок и ограничений. Он мой лучший друг, мой защитник и мужчина, без которого я никогда не захочу жить.

Я не знаю, смогла бы я когда-либо найти любовь без Ильи, без тех трудностей, которые мы пережили вместе. Он показал мне, что любовь может существовать, что она не всегда имеет смысл, что это даже не всегда выбор. Но когда ты находишь человека, который соединяется с твоей душой, который понимает тебя лучше, чем ты понимаешь себя, тогда, возможно, только возможно, любовь может быть прекрасной вещью.

Мы с Ильей были сломлены, когда пытались прожить наши отдельные жизни как случайные, деформированные части, которые, казалось, не имели надлежащего места или цели в этом мире. И все же, каким-то образом, наши странности складываются вместе, как кусочки пазла, встающие на свои места.

Теперь я вижу общую картину, и рядом со мной мой Илья… И внезапно мир стал для меня гораздо более прекрасным местом!