Милая маленькая ложь

36

АНЯ

Я задыхаюсь от соблазнительного ощущения от языка Николо, ласкающего мои складки. Когда я смотрю вниз, все, что я вижу, — это простыни, покрывающие его сексуальную голову кудрей, его широкие плечи, раздвигающие мои колени. Взяв край одеяла, я бросаю его вниз к изножью кровати, чтобы видеть сексуального итальянца, вылизывающего меня первым делом с утра.

Моя киска болит и растянута наилучшим образом после страстной ночи секса, которая оставила каждую мышцу в моем теле слабой и ноющей. Я забираюсь пальцами в густые черные локоны Николо, откидывая голову назад, мои глаза трепещут, когда я впитываю покалывающее удовольствие, которое рябит по моему ядру, как блаженные карибские волны.

Теплое возбуждение расцветает внутри меня, и я качаю бедрами в такт его ровному движению языка. Я содрогаюсь каждый раз, когда он обводит мой чрезмерно чувствительный клитор, дразня меня. Затем его губы смыкаются вокруг пучка нервов, всасывая его в рот, и я стону, мои бедра дрожат.

Мое тело настолько истощено, что я не знаю, как я смогу кончить снова. Тем не менее, пока Николо дразнит меня, облизывая, посасывая и дергая меня таким эротичным образом, я обнаруживаю себя опасно близкой к разрядке.

— Нико, — хнычу я, и он мычит у моего клитора. Его пальцы обвивают мою нежную задницу и киску, вызывая в памяти все разные способы, которыми он трахал меня прошлой ночью, и мое ядро напрягается от этого воспоминания. — Блядь! — Задыхаюсь я, мои глаза распахиваются, когда мой оргазм настигает меня как гром среди ясного неба. Новая волна возбуждения вырывается из меня, смазывая мои складки, пока мой клитор пульсирует, а мои стенки пульсируют, ища член Николо. Я содрогаюсь, задыхаясь с каждой волной покалывающего удовольствия.

— Доброе утро. — Говорит Николо, отпуская мой клитор, чтобы озорно улыбнуться мне.

Я довольно напеваю в ответ, когда он подползает, чтобы прижаться к моим губам острым поцелуем. Затем он падает обратно на кровать рядом со мной и притягивает меня к себе. Он такой же голый, как и я, наша одежда все еще лежит на полу в гостиной, и я чувствую его возбуждение, когда его головка скользит по моим скользким складкам, непреклонно прижимаясь между моих ягодиц. Протянув руку между ног, я направляю его к входу в мою киску, и Николо стонет, когда я наклоняю бедра, инициируя первый дюйм проникновения. Медленно погружаясь в меня, Николо продолжает лежать на боку, пока он трахает меня сзади.

Это не показушно, не быстро и не жестко. Это чувственно и почти сладко, он прижимает меня нежно к своей груди, когда скользит в меня и выходит из меня. Его рука скользит вниз по моей руке, чтобы схватить мою руку, и он направляет мои пальцы к вершине моих бедер. Прижимая мои пальцы к моему клитору, Николо молча приказывает мне играть с собой, пока он движется внутри меня.

Я подчиняюсь, обводя клитор пальцами, пока его член снова и снова находит мою точку G.

— Кончи для меня, Аня, — бормочет Николо мне на ухо, затем он кусает мочку, посылая пронзительный удар удовольствия по моему позвоночнику, прямо в мое ядро.

Скуля, я обвожу свой клитор более непреклонно и нахожу свое освобождение мгновением позже, взрываясь вокруг его члена, когда он начинает толкаться сильнее. Тремя беспорядочными толчками Николо находит свое собственное освобождение, изливая свое семя внутрь меня, пока моя киска сжимает его член, как тиски.

Я не знаю, когда и как мое желание стало таким ненасытным, но независимо от того, сколько раз Николо трахает меня, я всегда готова к большему. И пока он пульсирует внутри меня, вытягивая мой собственный оргазм, я чувствую, как его сперма заполняет меня так полно, что начинает вытекать вокруг него.

— Блядь, Господи, если бы я мог, я никогда не переставал бы трахать тебя, — выдыхает он, прижимая меня к своей груди.

Его слова отражают мои собственные мысли, и я глубоко дышу, впитывая этот момент блаженства. Прошлая ночь была одной из лучших ночей в моей жизни, и продолжение ее этим утром кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Я хочу впитать каждую ее минуту и закрепить ее в своей памяти. Потому что я не знаю, будет ли у меня когда-нибудь возможность снова быть с ним вот так. Меня охватывает чувство вины, когда я думаю о той огромной тайне, которую я так долго от него скрывала. Сначала мое решение не рассказывать ему о Кларе казалось оправданным. Я сделала это из страха и в надежде защитить свою дочь.

Но теперь это кажется непреодолимым препятствием.

Как я могу сказать ему, что у нас есть общая дочь, не вызвав в итоге его ненависти ко мне? Я просто не вижу такого способа. Я почти рассказала ему вчера вечером. Когда он начал задавать вопросы о нашей первой ночи вместе в «Инкогнито», я поняла, что это будет правильным продолжением. Он даже спросил меня, не сделал ли он что-то, что причинило мне боль. Честно говоря, он задел мои чувства, когда высмеял меня за то, что я не девственница. Но больно было то, что он даже не знал, что это он лишил меня девственности.

Я была так близка к тому, чтобы рассказать ему, просто высказать это. Я знаю, что, если бы я призналась в нашей совместной истории, я бы продолжила тем, что он сделал меня беременной. Это вертелось у меня на языке, а потом я струсила. И теперь я чувствую себя еще большей лгуньей, мошенницей, потому что он только что подарил мне самый чудесный вечер, и я все еще не сказала ему, что у него есть дочь.

Николо не спрашивает о завтраке сегодня. Вместо этого он быстро принимает душ и готовится снова отвезти меня домой. Молчаливое понимание того, что воскресное утро — это время, когда я провожу время со своей семьей, хотя кто эта семья, он не знает.

Как и на прошлой неделе, он провожает меня прямо до двери моей квартиры и целует меня, от чего мое сердце тает. Я захожу внутрь, и меня встречает моя тетя и возбужденная болтовня моей четырехлетней дочери. И я знаю, что не могу больше откладывать. Николо заслуживает встречи с ней. Он заслуживает разделить это время с ней, чтобы наблюдать, как растет Клара. Теперь мне просто нужно решить, как я ему скажу. И потом я должна придерживаться этого.

Почти невозможно есть свой завтрак, когда я думаю о том, как отреагирует Николо. Лучшее, что я могу сделать, это мягко рассказать ему об этом. Усадить его и высказать все. И надеюсь, что он не захочет убить меня после этого. Хотя на самом деле я не думаю, что Николо причинит мне вред, я действительно беспокоюсь, что, рассказав ему свой секрет, я могу разрушить все наши шансы быть счастливыми вместе. Прямо сейчас я ненавижу мысль о том, чтобы упустить такую возможность.

— Мама, мы можем пойти сегодня в парк? — Спрашивает Клара, пока я несу наши пустые тарелки к раковине.

— Конечно, детка, — соглашаюсь я, улыбаясь тому, как озаряется ее лицо. — Иди помой руки и возьми пальто.

— Тетя Патриция с нами? — Настаивает Клара.

— Я бы с удовольствием пошла. — Говорит тетя Патриция.

До парка Монтроуз можно дойти пешком за несколько минут, и сегодня светит солнце, рассеивая холод, вызванный резкими порывами ветра. Клара скачет между нами, держась за руки и болтая о том, чем они с тетей Патрицией занимались вчера вечером, пока меня не было. Невозможно не улыбаться, слушая ее интерпретацию «Истории игрушек».

Настолько поглощенная восторженным рассказом дочери, я теряю связь с окружающим миром, смутно осознавая гавань справа от себя, парк вокруг нас. Но я не думаю о людях, мимо которых мы проходим, или о собаках, которые гонятся за своими хозяевами, когда они бегут трусцой.

Внезапно становится слишком поздно, когда я слышу знакомый голос:

— Аня?

Я бросаю взгляд на высокого мускулистого мужчину передо мной, и мое сердце замирает при виде ошеломляюще красивой улыбки Николо.

— Что ты здесь делаешь? — Выпалила я, все манеры отброшены, когда началась паника.

— У меня была… встреча с коллегой, — деликатно говорит Николо. Он опускает взгляд на Клару, отмечая, как она держит мою руку и руку тети Патриции. Затем он поднимает взгляд на мою тетю, высвобождая очаровательную улыбку.

— Привет, я Николо. — Говорит он, протягивая руку. — Аня и я… — Его взгляд метнулся к моим, как будто проверяя, какое слово я хотела бы использовать перед своей семьей.

— Он учится в колледже Роузхилл. У нас есть совместный курс, — быстро сообщаю я. — Это моя тетя Патриция, — представляюсь я.

Тетя Патриция отпускает руку Клары, чтобы пожать руку Николо.

— Приятно познакомиться. Я не встречала друзей Ани по колледжу, так что это настоящее удовольствие.

— И это, должно быть, делает тебя… кузиной Ани? — Николо догадывается, наклоняясь, чтобы обратиться к Кларе. Его глаза перемещаются с ее лица на лицо моей тети и обратно, несомненно, ища сходство.

Сердце колотится в груди, ладони потеют.

И тут Клара издает яркий смешок.

— Нет! — Игриво взвизгивает она, словно думая, что он ее дразнит. — Это моя мамочка, — добавляет она, глядя на меня круглыми карими глазами, в которых заключена вся невинность мира.

У меня сжимается живот, а сердце замирает в груди. Это худший способ, которым Николо мог узнать о своей дочери. Я едва осмеливаюсь взглянуть на него. А когда я это делаю, меня разрывает гнев и предательство в его глазах.

— Забавно, я не помню, чтобы ты упоминала, что у тебя есть дочь. — Говорит Николо с напускной беспечностью.

Кровь заливает мои щеки, и от ужаса голова начинает кружиться.

— О, да. Ее зовут Клара. Клара, поздоровайся с Николо.

— Привет, Николо, — радостно произносит Клара.

— Хорошая девочка. А теперь иди и отведи свою тетю на игровую площадку, может, она покачает тебя на качелях. Я сейчас буду.

Глаза моей тети встречаются с моими, ее брови поднимаются в невысказанном вопросе.

— Я буду прямо за тобой. Мне просто нужно поговорить с Николо минутку.

Клара уводит мою тетю за палец, забирая с собой последний барьер защиты от гнева Николо.

— Я могу объяснить. — Говорю я, как только они оказываются вне пределов слышимости.

— Что у тебя есть дочь, о которой ты мне никогда не рассказывала? — Усмехается Николо, его тон глубоко ранен.

— Нет. — Слезы жгут мои глаза, пока я пытаюсь сдержать эмоции. — У нас есть дочь.

— Что? О чем, черт возьми, ты говоришь?

Язвительность в его голосе хлещет меня, как кнут, и я вздрагиваю.

— Мы вместе ходили в старшую школу, Николо, первые два года. Тогда я думала, что у нас может быть что-то особенное. Я была девственницей, и я думала, что ты действительно хочешь быть со мной. Поэтому после того, как ты пригласил меня на одну из своих домашних вечеринок, когда ты отвел меня в свою комнату, чтобы поговорить… ну, одно привело к другому… и я отдала тебе свою девственность. После этого ты ясно дал понять, что я просто завоевание, что тебе нравится вызов — уламывать девственниц спать с тобой.

Эмоции искажают лицо Николо, когда в его глазах мелькает узнавание. А затем, словно восход солнца, я вижу, как свет наполняет его глаза, когда он впервые вспоминает меня. Как это может быть так больно даже сейчас, я не знаю, но глубоко ранит осознание того, что он мог прожить все это время, даже не подозревая об этом.

— Я забеременела от моего единственного раза с тобой, и я решила оставить ребенка. В конце учебного года я перевелась в другую школу. Я поздно пошла в новую школу, чтобы никто не узнал, что я забеременела до моего семнадцатилетия. — Я качаю головой, опуская глаза в землю. — Я никогда не думала, что увижу тебя снова, — бормочу я.

— Но ты это сделала. В первый день семестра, когда ты пролила на меня свой обед, и ты сразу меня узнала. Ты знала это несколько месяцев, — шипит он. — Я был прямо перед тобой, и ты не подумала сказать мне, что у меня есть ребенок?

Я вздрагиваю, затем медленно заставляю себя встретиться с ним глазами, мой гнев вскипает, когда я это делаю.

— Не то чтобы ты давал мне вескую причину рассказать тебе. Ты был мудаком, Нико. Ты был ужасен со мной в старшей школе и еще хуже с самого начала моего пребывания в Роузхилл.

— А сейчас? — Требует Николо, повышая голос. — Я бы сказал, что мы давно уже прошли это оправдание, Аня. Боже, ты серьезно!

Слезы текут по моим щекам, когда мои худшие страхи оживают. Он не простит меня за это. Я слышу это по его тону.

— Я собиралась тебе рассказать, — настаиваю я, но мой голос слишком сдавлен комом в горле, чтобы быть убежденным.

Николо усмехается.

— Я уверен. Не могу поверить, что думал, что влюбился в тебя. Ты так же полна дерьма, как и все остальные, не так ли? Ну, можешь идти к черту. И ты не сможешь прятать мою дочь от меня. Ты не имела права держать ее от меня так долго. — В его голосе слышится ледяная ярость, а затем он наклоняется ближе, глядя мне в лицо. — Может, мне просто забрать у тебя Клару в наказание за то, что ты держала ее в секрете?

Мое сердце останавливается, и при этих словах у меня вырывается сдавленный крик.

— Пожалуйста, Нико, — умоляю я. — Пожалуйста, не забирай у меня мою дочь.

— Она и моя дочь тоже, — хрипло говорит он. Его пальцы расчесывают волосы, и из его груди вырывается рычание. — Блядь, Аня! Я даже смотреть на тебя сейчас не могу. — С этими словами Николо разворачивается на каблуках и уходит.

Я смотрю, как он уходит, онемев, когда мои эмоции поглощают меня, ставя меня на колени. Я потеряла его. В этом нет никаких сомнений.

Но не потеряла ли я только что и свою дочь? Не думаю, что смогу это пережить.