Мой босс: Искушение соблазном

44. Прощание со старой жизнью

После того, как дверь лифта закрылась за Марком, в пентхаусе воцарилась непривычная, звенящая тишина. Ариана еще какое-то время стояла посреди гостиной, кутаясь в его просторный халат, словно в кокон. Запах его парфюма, смешанный с ее духами, теперь казался ей ароматом их общего дома.Ихдома. От одной этой мысли по телу разливалось пьянящее, почти головокружительное тепло, с которым не мог справиться даже начинающийся жар.

Она чувствовала себя не просто любимой женщиной. Она чувствовала себяхозяйкой. Слово, которое он бросил ей на прощание, отозвалось в ней глубоким, мощным аккордом. Это было сильнее любого официального договора или заявления. Это было признание. Признание ее права на это пространство, на его жизнь, на их общее будущее.

Эйфория требовала выхода. Первым порывом было схватить телефон и созвониться с подругами. Устроить тот самый импровизированный девичник, который он сам и предложил. Выложить им все — от ледяного ужаса ссоры до невероятной нежности утренних сборов. Увидеть в их глазах изумление, радость, может, даже легкую зависть. "Представляешь, — мысленно репетировала она, — он сказал: „Этот дом теперь твой“.

Она взяла телефон, но вместо того чтобы набирать номер, медленно опустилась на огромный диван. Слабость, которую она старалась игнорировать, накатила с новой силой. Тело ломило, веки налились свинцом. Она включила огромный панельный телевизор, больше для фона, чем для просмотра. Какая-то развлекательная программа запестрела яркими красками, голоса ведущих слились в ровный, бессмысленный гул.

Ариана прилегла, устроившись поудобнее среди мягких подушек, натянув халат на ноги. Она думала о Марке. Сейчас его самолет, наверное, уже набирал высоту, унося его в сторону Гонконга. Она представила его строгое, сосредоточенное лицо, его длинные пальцы, листающие документы… Ее мысли стали путаными, расплывчатыми…

Она не заметила, как уснула.

Проснулась она от того, что в огромной гостиной было уже почти темно. За окном пылал закат, окрашивая небо в багровые и лиловые тона, а в комнате царили глубокие, синие сумерки. Телевизор все еще работал, показывая теперь тихий, черно-белый артхаусный фильм.

Ариана потянулась и с удивлением поняла, что чувствует себя гораздо лучше. Головная боль отступила, температура, судя по всему, спала, осталась лишь легкая разбитость и заложенность носа. Но энтузиазма, с которым она собиралась звонить подругам, как не бывало. Шумная, веселая вечеринка сейчас казалась ей чуждой и неуместной. Ее ликование было слишком глубоким, слишком личным, чтобы делить его даже с самыми близкими людьми.

Внутри нее зрело другое, более сильное и осознанное желание. Ей нужно было проститься.

Она вспомнила слова Марка: "Начать паковать вещи. Окончательно". И поняла, что не может просто отдать это на откуп грузчикам. Ей нужно сделать это самой. Пройтись по страницам своей старой жизни, прежде чем перевернуть их навсегда.

Набрав номер водителя, которого Марк оставил в ее распоряжении"на всякий случай, чтобы ни в чем не нуждалась", она коротко сказала:

— Дмитрий, здравствуйте. Можете, пожалуйста, подъехать? Мне нужно в свою старую квартиру.

Дорога заняла не больше двадцати минут. Подъезд пах знакомой смесью чистящего средства и чужой готовки. Дверь открылась, и на нее пахнуло затхлым, застоявшимся воздухом пустого жилья. Она щелкнула выключателем, и в прихожей вспыхнула тусклая лампочка.

Квартира была именно такой, какой она ее оставила несколько недель назад. Чистой, но безжизненной. На полках лежали ее старые книги, в шкафу висела одежда, которая сейчас казалась ей принадлежавшей совсем другой девушке — наивной, романтичной Ариане Орловой, которая еще не знала, что такое любовь к Марку Вольскому.

Она прошлась по комнатам, проводя пальцами по пыльным поверхностям. Вот диван, на котором она плакала после несправедливого увольнения. Вот стол, за которым она лихорадочно составляла свой "План выживания" перед первым рабочим днем. Здесь, на этом балконе, она ночами смотрела на город и гадала, что же ждет ее в будущем.

И будущее наступило. Оно было больше, страшнее и прекраснее всех ее девичьих грез.

Она подошла к окну своей спальни и посмотрела на знакомый, но такой чужой теперь двор. И поняла, что не может уехать обратно в пентхаус. Не сейчас. Этой ночью ей нужно остаться здесь. Провести последнюю, символическую ночь прощания со своей прежней жизнью, со своей независимостью, со своей одиночеством.

Она снова позвонила Дмитрию.

— Извините, я останусь здесь на ночь. Приезжайте, пожалуйста, за мной завтра утром, часов в девять.

Водитель, наученный, видимо, исполнять любые ее капризы, лишь покорно ответил:

Оставшись одна, она вздохнула с облегчением. Теперь никто и ничто не мешало ей совершить этот важный ритуал. Она сняла пальто и приступила к делу.

Она не просто собирала вещи в коробки. Она перебирала их, как перелистывает альбом со старыми фотографиями. Вот платье, в котором она ходила на первое свидание с парнем, имя которого уже с трудом могла вспомнить. Она улыбнулась и аккуратно сложила его в стопку "на выброс". Вот потрепанный томик стихов, подаренный подругой на окончание университета. Она пролистала его и положила в коробку "забрать с собой". Эти строки были частью ее души, и они переедут вместе с ней в новую жизнь.

Она открыла старый ящик комода и нашла там конверт с фотографиями родителей, своими детскими рисунками, первой зачеткой. Она села на пол, прислонившись к кровати, и подолгу рассматривала каждое изображение. Вот она, маленькая, с отцом на плечах. Вот мама, еще молодая и улыбчивая. Эти воспоминания были ее фундаментом. И этот фундамент она бережно заберет с собой.

Ночь медленно клонилась к утру. Коробки стояли аккуратными стопками — те, что поедут с ней, и те, что отправятся на свалку истории. Было горько и немного страшно прощаться с этим безопасным, привычным миром. Но когда первые лучи солнца робко пробились в окно, освещая пыльные полосы на полу, Ариана почувствовала не грусть, а освобождение.

Она стояла на пороге между двумя жизнями. Позади оставалась девушка, которая боролась, выживала и надеялась. Впереди была женщина, которая любила и была любима, которая нашла свой дом и своего человека.

Она сделала глубокий вдох и вышла на балкон, встречая новый день. Сегодня утром за ней приедет машина, чтобы отвезти ее домой. К Марку. И это было самое правильное и самое желанное путешествие в ее жизни.