Мой босс: Искушение соблазном

8. Искусство быть невидимкой

Презентация прошла с оглушительным успехом. Ариана, стоя в дальнем углу переговорной, наблюдала, как Марк Вольский владел аудиторией. Он использовал ее слайды, ее структуру, ее ключевые тезисы, но пропустил их через призму своей невероятной харизмы. Цифры оживали, превращаясь в захватывающую историю, и инвесторы ловили каждое его слово. Особенно мистер Риверс — тот самый, чьи предпочтения она тщательно изучала. Он кивал, задавал уточняющие вопросы, и в его глазах читался неподдельный интерес.

Когда Вольский закончил, в комнате повисла секундная тишина, а затем раздались искренние аплодисменты. Вольский не улыбался, лишь коротко кивнул, но Ариана, уже научившаяся улавливать малейшие нюансы его поведения, увидела в его осанке удовлетворение хищника, насытившегося удачной охотой.

Его взгляд скользнул по залу и на долю секунды прошелся и по ее фигуре в самом углу. Он не выражао ни благодарности, ни признания. Просто констатация факта: она была здесь. И она была частью этого успеха.

Час спустя, когда толпа разъехалась и остались только основные инвесторы, а в воздухе еще витала электрическая атмосфера победы, к ней подошла Елизавета — секретарша Вольского.

— Команда организовала прием для инвесторов в малом конференц-зале, — сказал она нейтрально. — Марк Александрович считает, что вы должны быть там.

Это не было приглашением — приказ, завуалированный под любезность. Отказаться значило бы проявить неуважение, выпасть из команды, которую она только что помогла привести к победе.

Малый конференц-зал преобразился: со вкусом накрытые столы, бутылки шампанского и стойка дорогого алкоголя, небольшой фуршет, ненавязчивая джазовая музыка. Воздух был густ от смеси дорогого парфюма, сигарного дыма и запаха денег. Ариана стояла у стены, сжимая в руке фужер с шампанским, которое не хотела пить. Она чувствовала себя так, будто надела чужую кожу. Ее строгий костюм, ее профессиональная маска — все это было ее броней. Но здесь, среди смеха и легких светских шуток, броня казалась неуместной.

Она улыбалась в ответ на комплименты, кивала, поддерживала беседу, но ее сознание было занято другим. Она наблюдала за ним.

Марк Вольский притягивал людей будто магнитом. Он не старался быть в центре внимания — внимание само стекалось к нему, как железные опилки к магниту. Вольский стоял, слегка прислонившись к столешнице, с бокалом виски в руке, и слушал речь одиного из вице-президентов. Его поза была расслабленной, но в ней, как всегда, чувствовалась сила — сжатая пружина, готовая в любой момент распрямиться. Он улыбался своей редкой, неискренней улыбкой, но глаза блуждали по комнате, оценивая и контролируя ситуацию.

И в какой-то момент его взгляд снова нашел ее.

На этот раз он не скользнул, а задержался. Всего на секунду. Но этой секунды хватило, чтобы по ее спине пробежали мурашки. В его взгляде не было ни одобрения, ни гнева. Было любопытство. Как будто он видел не ее улыбку и не ее подобранный деловой образ, а ту самую девушку, которая дрожала от страха в его кабинете и которая осмелилась бросить ему вызов.

Ариана почувствовала, как кровь приливает к ее щекам. Она инстинктивно отвела взгляд, сделав вид, что рассматривает картину на стене, и сделала глоток шампанского. Пузырьки игриво щекотали небо, но на вкус оно было пустым.

Через некоторое время, когда собрание начало потихоньку завершаться, он неожиданно оказался рядом. Не подошел специально, просто их траектории в толпе пересеклись. Они стояли в паре шагов друг от друга, спиной к остальным, создав на мгновение иллюзию уединения.

Он не смотрел на нее, его взгляд был устремлен в окно на ночной город.

— Шампанское отвратительное, не правда ли? — произнес он тихо, так, чтобы слышала только она. Его голос потерял привычную ледяную резкость, в нем появились низкие, бархатные нотки.

Ариана, застигнутая врасплох, на секунду растерялась.

— Я… я не большой знаток, — честно ответила она, сжимая пальцами тонкую ножку бокала.

Уголок его рта дрогнул в чем-то, отдаленно напоминающем улыбку.

— И правильно. Не стоит привыкать к дурному вкусу. Уволю того, кто заказал это пойло.

Он повернул голову и наконец посмотрел на нее. Так близко она еще не видела его глаз. Они были не просто серыми. Они были цвета грозового неба, с вкраплениями серебра и темной, стальной глубиной.

И прежде чем она успела найти что-то ответить, он отошел, растворившись среди гостей, оставив ее наедине с бешено стучащим сердцем и почти полным бокалом того самого "отвратительного" шампанского.

Она простояла еще несколько минут, будто вкопанная, чувствуя, как жар от того мимолетного взаимодействия медленно растекается по всему ее телу. Его слова звенели в ушах, заглушая светские беседы и джазовые мелодии. Они не были произнесены начальником. Они были произнесены… мужчиной. Низкий, бархатный тембр, предназначенный только для нее, обжигал сильнее, чем любой выговор.

Ариана наконец поставила недопитый бокал на поднос проходящего официанта и, пробормотав что-то о раннем подъеме, поспешила выйти из зала. Ей нужно было пространство. Воздух.

Дорога домой в полупустом вагоне метро прошла как в тумане. Она смотрела на свое отражение в темном стекле, но видела не его, а его глаза. Вблизи. Не холодные и оценивающие, а… заинтересованные. Глубокие. В них было что-то такое, от чего перехватывало дыхание и предательски сладко сжималось где-то внизу живота.

"С ума я сошла, — мысленно ругала себя она, закрывая глаза. — Он — Марк Вольский. Железный король. Тот, кто унижал меня, кто ломает людей для собственного удовольствия. Тот, кто может разрушить мою карьеру за любую ошибку".

Но рациональные доводы разбивались о воспоминание о его улыбке. О том, как дрогнул уголок его губ. О том, как прозвучало ее имя в его устах. "Орлова". Не "Ариана", конечно. Но и не безликое "эй, вы". Это было признание ее как личности.

И этот мужчина был чертовски привлекателен. Сексуален. Осознание этого врезалось в нее с новой силой, заставляя сердце бешено колотиться. Это было неправильно. Аморально. Глупо до невозможности.

"Он играет со мной, — пыталась она образумить себя, заходя в квартиру. — Это часть его тактики. Сначала добить, потом дать глоток воздуха, чтобы снова добить, но уже с большим удовольствием. Он проверяет мои границы. И эмоциональные в том числе".

Она сбросила туфли и прошла в спальню, снимая деловой костюм. Эта броня сегодня не сработала. Он сумел проникнуть сквозь нее одним лишь взглядом, одним лишь шепотом.

Но вместе со страхом и смятением внутри поднималось и другое чувство — дерзкое, азартное. Он заметил ее. Он почувствовал ее силу во время презентации и теперь… заинтересовался. А что, если она сможет использовать это? Не позволить ему сломать себя, а… заинтересовать его еще больше? Повернуть эту опасную игру в свою пользу?

Она легла в постель, но сон не шел. Перед глазами стоял он. Холодный босс и мужчина с бархатным голосом, заметивший дурное шампанское. Две стороны одной медали, и обе сводили ее с ума.