Огненный смерч

Глава 34

Рико Толедо с трудом поднялся по лестнице, ведущей в бар; руки его дрожали от напряжения после долгого знойного дня ходьбы на костылях и тростях. Рико повернул хрустальную шарообразную ручку богато украшенной антикварной двери бара. Он знал, что в ручку эту встроено сканирующее устройство для идентификации отпечатков пальцев каждого входящего, — и, распахнув дверь, шагнул в полутемное помещение. Отца Фри нигде не было видно, и полковник Толедо решил, что Спук, вероятно, находится за двусторонним зеркалом, ремонтируя поврежденный радиопередатчик архиепископа. Вследствие военного положения телефонную сеть в Коста-Брава временно отключили, так что Рико имел личную заинтересованность в электронных игрушках отца Фри, включая и его передатчик.

Рико заказал у бармена Эла, бывшего шифровальщика Управления, тоник с долькой лимона. Он надеялся, что отец Фри не отправился на пирс, чтобы поработать на своей рыбацкой лодке. Конечно, лучше было бы переговорить со Спуком там, без посторонних глаз, но Рико сейчас не горел желанием тащить исполосованную сотнями шрамов задницу вниз по лестнице и ковылять до самого конца плавучего пирса.

— Снаружи становится жарковато, — сказал Рико Элу, делая большой глоток из стакана.

— Что делать, — отозвался Эл. — От нас это уже не зависит.

— А как бы ты назвал это? — спросил Рико, кивая в сторону видеоэкрана рядом с зеркалом.

Эл пожал плечами.

— Кто предупрежден, тот вооружен.

В одном из углов бара за столиком сидели два смуглых парня — сотрудники коста-браванского Министерства Внутренних Дел, понял Рико. Поглядывая на экран, они то и дело нажимали кнопки на своих «Сайдкиках». Аппаратура «от Спука» предлагала нецензурированную версию конфиденциальных информационных отчетов, передаваемых по линиям спутниковой связи. Получение подобной информации, да еще таким образом, вообще-то преследовалось по закону, но местное МВД закрывало на это глаза и оставило Спука в покое, поскольку он позволял коста-браванским агентам посещать свой бар, где они совмещали приятное с полезным — выпивали и получали данные, которые не могли раздобыть сами. «Почти симбиоз», — подумал Рико.

Четверо человек угрюмого вида в штатском — двое за столиком в дальнем конце бара, двое поближе к выходу — должно быть, состояли в штате «Пан Пасифик Секьюрити». Глядя на их отражение в зеркале, Рико поднял свой стакан, как бы предлагая тост, однако ни один из хмурых громил не отреагировал на его шутливый жест.

— Чурбаны, — пробормотал полковник Толедо. — Никакого чувства юмора.

Рико надеялся, что ему не придется долго ждать Спука; разноцветные бутылки со спиртным настойчиво призывали его пообщаться с ними. Лениво пожевывая лимонную дольку, он вдруг заметил промелькнувшую за зеркалом тень — Спук! Рико улыбнулся и отсалютовал ему стаканом.

Отец Люк Фри лет двадцать назад преподавал этику в Академии УРО, и Рико всегда полагался на его советы по вопросам философии. Спук был талантливым человеком и при желании мог бы стать выдающимся разведчиком. Однако, будучи также и добросовестным священнослужителем, он по окончании срока пребывания в академической должности отправился туда, куда послало его начальство — в Коста-Брава. Спустя год сюда же прибыл и Рико, получивший назначение в Центральной Америке. Но здесь пути Рико Толедо и Люка Фри до недавнего времени практически не пересекались.

Через несколько лет Спук, собрав горстку единомышленников из местного населения, организовал кооператив «Тодос Сантос». Финансировала предприятие Йоланда Рубиа, команданте коста-браванской бригады «Мир и Свобода» — подпольной организации, ведущей борьбу с засильем в стране Садоводов. Толедо субсидировал по поручению Управления принадлежащую Детям Эдема компанию «ВириВак», что еще больше отдалило его от бывшего наставника.

Отец Фри помог Коста-Брава модернизировать ее телекоммуникации, и в обмен на это государство предоставило архиепископу лицензию на единственную в стране неправительственную теле- и радиовещательную станцию.

Чиновники смотрели в другую сторону и тогда, когда отец Фри задумал образовать «Тодос Сантос», правда, в основном потому, что они ожидали неминуемого банкротства кооператива. Им было невдомек, что частный бар Спука являлся по сути международным офисом «Клуба Ветеранов Национальной Безопасности». Бар стал «родным» домом для бесчисленных бывших оперативников из десятков стран. В баре у Спука всегда было тихо и спокойно.

В большинстве баров Ла-Либертад торговали из-под прилавка наркотиками или оружием, тогда как Спук торговал возможностями. Впрочем, для благих целей даже он мог отдать их бесплатно. Многие приходили к отцу Фри за помощью, и он редко кому отказывал, на что и рассчитывал Рико Толедо, хотя, за исключением той короткой исповеди в аэропорту, прошло уже лет пять со времени их последнего откровенного разговора.

Рико потягивал свой безалкогольный напиток, поглядывая в зеркало на «панпасификов», напоминавших ему безжизненных манекенов. Ребята из МВД продолжали записывать на свои «Сайдкики» такие подробности, за распространение которых они могли бы засадить в кутузку любого. Любого, кроме Спука. Парни, конечно же знали, что какая бы ни была власть в Коста-Брава, она не поднимет руку на человека, который фактически протащил страну в двадцать первый век. Они не имели бы даже этих «Сайдкиков», если бы не деятельность отца Фри.

Конфиденциальные новости из Вашингтона, федеральный округ Колумбия, произвели на Рико не больше впечатления, чем то «шоу», устроенное Сенатской Комиссией по Разведке в посольстве. Внимание конгрессменов сосредотачивалось сейчас на водных войнах, охвативших западные штаты, и на волне беспорядков в гетто, прокатившейся по восточному побережью. Разве стали бы они выслушивать какого-то побитого полковника, предупреждающего их о бродячем вирусе, который орудует где-то в двух тысячах миль от Белого Дома?

Да, не станут, решил Рико, посмотревшись в зеркало. Ну и рожа! А кто-то это там позади?

— Любуетесь собой? — спросила подполковник Рена Шольц.

— По несколько раз в день, — ухмыльнулся он. — И каждый раз нахожу себя все более и более симпатичным. Садитесь, полковник. Заказать вам что-нибудь выпить?

Рена с подозрением покосилась на его стакан.

— Всего лишь тоник с лимоном, — объяснил Рико. — Не беспокойтесь, Рена, джинн по-прежнему в бутылке, а пробку я забил туго.

Толедо похлопал по сиденью рядом с собой, стараясь скрыть дрожь в пальцах, и Рена села. Откуда ни возьмись, появился отец Фри собственной персоной и с любезной ухмылочкой положил на стойку перед Реной Шольц салфетку. «Наблюдал за нами из своей «кельи», — предположил Рико.

— Дерьмовато выглядите, Толедо, — сказал священник. — Впрочем, оно и понятно. Чего прикажете, юная леди?

— Двойную порцию такого вот комплимента, святой отец. А на второе — «Деву Марию».

Рико украдкой изучал отражение Рены в зеркале рядом со своим. Она была прекрасна. У него ушло десять лет на то, чтобы наконец осознать это, главным образом потому, что исходящая от Рены Шольц аура всегда отчасти напоминала заграждение из колючей проволоки — только служба, никаких вопросов относительно личной жизни. Новая кожа на свежих, едва начинающих зарубцовываться шрамах Рико полыхнула розоватым румянцем, когда Рена поймала его взгляд.

Голубоглазая блондинка Рена Шольц носила на себе результат воздействия яростного коста-браванского солнца с достоинством и элегантностью королевы красоты. Вследствие значительного истончения озонового слоя земной атмосферы загар давно вышел из моды, однако Рена Шольц всегда кружила мужчинам головы своей слегка загоревшей, золотисто-смуглой кожей, ежиком коротко остриженных волос и холодными озерцами большущих голубых глаз.

— Это место следовало бы назвать «Оазис», — сказала Шольц. — На улице настоящее пекло, а здесь прохладно и тихо.

— Не любите жару, Шольц? — осведомился Рико. — А как вы относитесь к адреналину?

Шольц воспитывалась и выросла в одном из католических монастырей штата Айдахо. Тамошние монахини в свое время буквально ворвались на газетные полосы, когда в конце 90-х годов фактически собственными силами, без помощи властей разделались с бандой «Арийские Наци». Один из заголовков так и гласил: «Сестры во Христе гасят орду гуннов». Именно после того нашумевшего дела Соларис завербовал Шольц, и она поступила на службу в Управление.

Рена взяла из стоящей на стойке чаши маленький стручок красного перца и, пососав его, переспросила Рико:

— Как я отношусь к адреналину? Положительно. Сейчас для нас адреналин — единственный доступный допинг.

— Где дети? — спросил, помолчав, Рико.

— Все еще на ферме, Чанг тоже там. Охрана — в основном контрактники, вроде ваших здешних опекунов.

Она кивнула в сторону угрюмых «панпасификов».

— Чанг уже придумала, как изготовить вакцину?

— Вакцина ей может и не потребоваться, — сказала Шольц. — Она имеет кое-какие соображения насчет микротрубок.

— Что это — микротрубки?

— По словам Чанг, это что-то вроде тоннелей, которые строит в человеческом организме один из Искусственных Вирусных Агентов, дабы обеспечить проникновение остальных к клеткам, предназначенным для поражения. Так вот, Чанг нашла способ, как предотвратить формирование микротрубок.

— Потрясающе! — воскликнул Рико. — Значит, у нас скоро будет противоядие?

— Не уверена, что очень скоро. Мы никак не можем получить санкцию на привлечение к работе Чанг хотя бы одной сколь-нибудь приличной лаборатории.

— Почему нет, черт побери? — спросил Рико, хотя отлично знал, почему — ведь он сам участвовал в разработке секретной инструкции, позволяющей УРО вовремя нырнуть в тень на тот случай, если запахнет жареным.

Шольц пожала плечами и сделала небольшой глоток тоника из стакана Рико.

— Комиссия по Разведке никак не решит, кому можно доверить предлагаемую Мартой Чанг технологию. Правда, Марта говорит, что это не так уж и важно.

— Что вы имеете в виду?

— Марта считает, что Мишве допустил одну ключевую ошибку. Вирус является настолько быстродействующим, настолько заразным, что он достаточно скоро сам себя сожжет, выгорит, подобно вот этим пожарам на экране. Нам лишь придется держаться от него на безопасном расстоянии, пока он не самоликвидируется.

Рико хрипло хохотнул и взглянул на экран. Звук был отключен, но функция «экран в экране» позволяла увидеть, как в четырех различных аэропортах пожарные борются с горящими самолетами и терминалами.

— Знаете, что я думаю, — проговорил Толедо, — все эти водные войны и гангстерские группировки — мелочь. Не хочу выглядеть циничным, но, может быть, наступление вируса сведет на нет и территориальные войны.

— Если вы имеете в виду значительное сокращение народонаселения, то это не решит проблему территориальных войн, — возразила Шольц. — Подобные войны ведутся на планете с тех самых пор, когда первобытный человек впервые взял в руки дубину. И потом, слишком уж много понятий подпадает под определение «территория».

Снова появился отец Фри, на этот раз с напитком для Рены Шольц.

— Папа римский погиб, — лаконично объявил он. — Пожар в Ватикане, около часа назад.

Священник поставил перед Реной Шольц большой кубок — на поверхности густой томатной пены плавали стебельки сельдерея и маринованная фасоль, — пододвинул поближе к Рене чашу с красными перчиками и отошел от стойки.

— Пожар? — спросил Рико ему вслед. — Что за пожар?

Но отец Фри уже исчез. Человек, которого полковник Толедо знал под именем Спук, всегда приходил и уходил безмолвно и незаметно.

— Сначала — Кейси, лидер Садоводов, а теперь вот папа, глава католиков, — задумчиво произнесла Шольц. — Весьма странное совпадение, не правда ли?

Она отпила из кубка, придав своему лицу выражение беспечности, которое Рико нашел… стимулирующим. За все время их с Реной знакомства Рико впервые сидел с ней в баре. Снаружи, из ближнего к порту квартала донеслось уханье минометов на фоне отдаленного завывания сирен.

Шольц выловила из кубка стебелек сельдерея и, обсосав его насухо, с аппетитным хрустом сжевала. Взгляд ее был отвлеченным, сфокусированным где-то на другой стороне зеркала.

Отец Фри возник у левого локтя Рико.

— Я слышал, вы несколько реабилитировали себя в глазах руководства, Толедо, — сказал он. — Поздравляю. Только неужели вы не понимаете? Для вас всегда будет включен красный свет.

— Какой свет, Спук?

— Свет светофора на Холме, — объяснил священник. — Белый Дом, Конгресс — неважно. Все, что исходит оттуда — всего лишь отговорки. Если вы задумали сделать что-то, вам нужно делать это самостоятельно.

Рико улыбнулся. У него имелся отличный крючок, которым можно было подсечь Спука.

— То, что нам нужно сделать, нельзя сделать без Конгресса.

— Что-то вроде хирургического удара? — рассмеялся отец Фри. — Вы слишком долго проработали в УРО, амиго.

— А вы слишком рано ушли оттуда, Спук. Вы выходите в отставку, каетесь в своих грехах, обзаводитесь баром для полных раскаяния экс-агентов, а мир пусть летит ко всем чертям. А ведь вы подавали большие надежды, Спук. Вы могли убедить монахиню снять исподнее…

— …и смог…

— Не надо пошлить, святой отец, — поморщилась Рена.

— Прошу прощения, Шольц, — извинился отец Фри. — Это не было… ну, понимаете… связано с сексом. Это было пари, вот и все… Послушайте, мне хотелось бы помочь вам обоим, но вы по-прежнему под колпаком. Вас весь день пасут вон те четверо джентльменов.

Рико посмотрел в зеркало, затем прямо в глаза Спуку. Тот выдержал его взгляд. Рико улыбнулся и подмигнул священнику.

— У меня к вам одна просьба, святой отец.

— А именно?

— Смогли бы вы передать на канал новостей кое-какую информацию?

— Конечно же, нет, — криво усмехнулся отец Фри, не сводя глаз с лица Толедо. — Я догадываюсь, какого рода эта информация. За ее распространение даже священника могут ликвидировать. У меня другая специализация — я сдаю напрокат прогулочные катера и рыбацкие лодки. Если вы интересуетесь рыбной ловлей, тогда мы сможем поговорить о делах.

И он снова исчез.

Рико посмотрел в зеркало. Четверо «джентльменов» пришли в движение — двое встали у двери, двое сместились так, чтобы контролировать его и Шольц с флангов. Как он и подозревал, они были из «Пан Пасифик Секьюрити» — на лацканах их пиджаков поблескивали крошечные золотые значки.

— Что будем делать, Шольц?

Рико положил в рот кубик льда и, посасывая его, наблюдал, как шепчутся о чем-то двое филеров у двери.

— У вас есть какой-нибудь план?

— Вы отправляетесь на выручку ребятам и Чанг. Думаю, Спук вам поможет. А я задержусь здесь и присоединюсь к вам позднее.

— Не нравится мне это.

— Почему нет?

— Я уверен, что это шокирует вас, Шольц, — сказал он, повернувшись лицом к ней, — но с возрастом я становлюсь эгоистичным. Я… я не хочу терять вас, вот почему нет.

Внимание Рико переключилось с Рены Шольц на экран рядом с зеркалом, и от того, что он увидел там, по спине у него пробежал холодок. Он даже забыл на время о боли в ранах и страшно зудящих шрамах.

Видеокамера в руке неумелого оператора давала расплывчатую панораму Мехико Сити через иллюминатор коммерческого авиалайнера. Над территорией в несколько сотен акров, покрытой россыпью обломков, клубились тучи пыли, черного дыма и пара. Один столб густого дыма начал рассеиваться, достигнув слоя более холодного воздуха над городом, а другой медленно двинулся в направлении международного аэропорта.