Огненный смерч

Глава 6

Отец Фри бодрствовал уже более суток и с тоской осознавал, что ему не удастся вздремнуть и в течение двух часов, оставшихся до окончания ночного комендантского часа. Он сидел за столиком ресторана «Кускатлан» напротив очаровательной Йоланды Рубиа. Медленно вращавшаяся над их головами одинокая лопасть вентилятора лениво разгоняла полусонных мух, а лампочка настенного светильника горела вполнакала из-за недостатка энергии. В тусклом освещении ресторанного зала отца Фри и Йоланду, тихо переговаривающихся друг с другом через покрытый клетчатой скатеркой столик, можно было ошибочно принять за парочку влюбленных. Время от времени священник улавливал слабый аромат духов Йоланды, пробивающийся сквозь стойкий запах дизельного горючего, исходящий от ее рубашки и джинсов.

— Такого я еще никогда не встречала, — проговорила Йоланда, потирая руки, будто ей было холодно. — А вы, святой отец, знаете, что мне доводилось познать. Впрочем, вы и сами видели немало.

Еще не наступил рассвет, еще не закончилась Страстная Неделя, а отец Фри коротал комендантский час в компании Йоланды и полудюжины похрапывающих лидеров Герильи, истекая потом и поглощая неимоверное количество кофе. Йоланда пила ром с подслащенным лимонным соком — напиток, которому всегда отдавал предпочтение полковник Рино Толедо, а в свое время и сам Люк Фри.

После теракта в посольстве США были совершены диверсии в офисе архиепископа и его радиостанции, так что ресторанчик «Кускатлан» оставался теперь чуть ли не единственным относительно безопасным местом для отца Фри. Правительство президента Гарсии, состоящее из приверженцев секты Детей Эдема, опасаясь возмездия со стороны католиков, ввело в столице Коста-Брава чрезвычайное положение.

«Опасения их далеко не беспочвенны», — мрачно подумал отец Фри.

Как герильясы движения «Мир и свобода», так и большинство крестьян — в массе своей католиков, — давно искали предлога, чтобы начать широкомасштабные выступления против Садоводов.

Еще не погас пожар после взрыва в канцелярии архиепископа, а на улицах Ла-Либертад беднота, вооруженная камнями и бутылками, уже пыталась оказать сопротивление армейским подразделениям Садоводов. Погибло двадцать человек, включая двух семинаристов.

Отец Фри венчал Рино и Грейс Толедо, крестил их сына и он ни на секунду не допускал мысли о том, что полковник Толедо виновен в террористическом акте в посольстве. Однако его очень напугала новость, принесенная Йоландой, которая рассказала ему о сотнях сгоревших в «ВириВаке». Мало кто знал, чем на самом деле занимался «ВириВак», и отец Фри был одним из этих немногих.

— Никто из ваших людей не подцепил эту «болезнь таяния»?

— Нет, — Йоланда сделала маленький глоток из своего стакана. — Пока нет, благодарение Богу.

Пять лет назад она перекрестилась бы, говоря это, подумалось священнику.

Отец Фри потер пальцами воспаленные веки.

— Знаешь, — продолжил он, — может это и хорошо, что именно вы спасли детей и передали их под опеку Управления. Теперь у вас появился шанс выйти на переговоры с американцами, поскольку Сонин дед — Государственный Секретарь.

— Я непременно воспользуюсь этим шансом, — уверила его Йоланда. — Настала пора для последнего решающего наступления на Садоводов. А вам пока следует оставаться здесь, в кооперативе. В такие смутные времена гибнет множество священников.

— Пасха должна быть временем всеобщей радости и воскрешения, временем движения вперед, — печально произнес отец Фри, уставившись в полупустую чашку. — Я не могу поверить…

Мягкий щебет зуммера «Сайдкика» не позволил отцу Фри закончить фразу, и он надел на голову наушники.

— Отец Фри? Трентон Соларис говорит.

Соларис и Толедо вместе проходили у него курс этики в Академии. Отец Фри всегда считал Толедо честным, открытым человеком, Соларис же, напротив, казался ему скрытным, скользким типом. Люк Фри и в мыслях не держал тогда, двадцать лет назад, что по прошествии такого длительного времени эти двое все еще будут присутствовать в его жизни. Именно Рино дал ему кличку Люк-Спук[9], а в учебном заведении, где готовили офицеров разведки, подобные клички прилипали к человеку быстро, крепко и надолго. И все же отец Фри доверял Рино Толедо. Соларису — Снику[10] — он не доверял никогда.

— Слушаю вас.

— Дайте мне свой адрес. Я немедленно пришлю за вами людей.

— Спасибо, — поблагодарил отец Фри, — но я предпочел бы остаться там, где нахожусь. Ночка выдалась долгая и трудная.

— Это уж точно, — согласился Соларис. — Толедо здесь, он серьезно ранен. Он наверняка захочет поговорить с вами, когда придет в себя. Если придет в себя.

— Я сейчас в ресторане «Кускатлан», — неохотно сказал отец Фри. — Пришлите какую-нибудь одежду размера Рино; моя пришла в негодность. Только прикажите своим людям не входить внутрь, это — нейтральная территория.

— Нейтральной территории больше нет нигде, святой отец, — возразил Соларис, придав словам «святой отец» несколько презрительный оттенок. — Эти дни канули в Лету. Ваш эскорт прибудет через пятнадцать минут.

Отец Фри нажал на кнопку «отключение связи».

— Буди своих людей, и укройтесь на заднем дворе, — сказал он Йоланде. — Через четверть часа здесь будет армейское подразделение. Не нужно, чтобы они видели вас.

— Какие-то новости о Рино? — спросила она. Он жив?

— Пока жив.

— Слава Богу, — облегченно вздохнула Йоланда.

На сей раз она осенила себя крестным знамением.