Оружейник

Глава 11

Тени удлинились…

Книгу с этими словами я прочел так давно, что уже не помнил ни названия, ни содержания. А вот фраза в голове почему-то засела. Сейчас тени удлинились, потому что солнце уже миновало зенит, хотя еще стояло высоко над лесом. Время шло, часовая стрелка лениво ползла вслед за минутной, а "покупателей" все не было. Свен уже начал нервничать, да и я подумал, что с перегоном "Тети" на новое место мы поторопились. Хоть и заново накрытый маскировочной сетью, здесь, возле опушки, клиппер выглядел более заметно. Потом снова посмотрел на деревья и увидел гостей. Они появились как-то сразу — еще полминуты назад в лесу не было видно никакого движения. И вдруг среди листвы замелькали всадники… и не один-два, а много. В общем, развернуться из колонны — это нормальная предосторожность, мы-то для них тоже опасные чужаки… но что-то в глубине души царапнуло.

— Переговоры буду вести я, — выходя вперед, предупредил Жорж Боннель. — Вы свою работу, считай, сделали.

— Наша работа, — возразил Свен, — будет считаться сделанной после приемки груза и оплаты.

Кажется, "горилла" хотел огрызнуться в ответ, но решил не устраивать склоки в последний момент. Местные уже были рядом — посчитать их я точно не смог, но явно больше десятка. Большая часть осталась на кромке леса, на опушку выехали только двое. Впереди, на вороном жеребце, восседал здоровяк с красным даже в тени соломенной шляпы лицом и пузом, выпиравшим из расстегнутого жилета. Смотрелось бы комично, если бы не кобура-приклад "девяносто шестого" подвешенная как раз поперек этого самого пуза. Второй же, сухопарый, мне показался чем-то похожим на священника, только вместо черной сутаны на нем был серый китель, наглухо застегнутый, несмотря на жару. А когда он приподнял фуражку — цвета хаки, наподобие британской армейской, но без кокарды, — оказалось, что голова у него выбрита под ноль.

Чем-то эта парочка напомнила героев Сервантеса — у тощего, если напрячь фантазию, в глазницах можно было даже фанатичный огонёк разглядеть. Но если этот "донкихот" с чем-то и боролся, то явно не с ветряными мельницами.

Остановились они за пару шагов от Боннеля. Здоровяк спрыгнул на землю — одним быстрым движением, на удивление ловко для такой туши — и заулыбался до ушей.

— Бонжур, дорогой месье Жорж, рад видеть вас в наших краях. Вы привезли груз для Пабло?

Говорил он по-французски на удивление чисто, даже пресловутого "гасконского" акцента, от которого южанам обычно трудно избавиться, не было заметно.

— Предположим, — "горилла" пока улыбаться в ответ не спешил, — Но вы не Пабло.

Здоровяк захохотал.

— Удивительно верное замечание, месье Жорж. Я совершенно не Пабло, меня зовут Родриго Серра. Камерадо Серра, слыхали, нет? Ну, еще услышите обязательно… теперь, с вашими новыми игрушками. А Пабло сейчас большой человек, команданте, старший над всеми в здешних горах. Вот он и сказал мне: Родриго, малыш… он меня малышом кличет, шутник эдакий… нужно встретить нашего дорого месье Жоржа и шепнуть ему на ухо… — испанец наклонился вперед, и я заметил, как напрягся второй француз. Но Серра действительно произнес шепотом какую-то фразу и "горрила", чуть помедлив, кивнул.

— Да, все верно.

— Конечно, верно! — снова захохотал Родриго. — Я же стоял рядом с Пабло, когда вы с ним переговаривались по радио. А теперь давайте поскорее наши новые ametralladoras.

Это последнее слово он почти что пропел, тра-лала. Видно было, что ему действительно не терпится поскорее добраться до пулеметов. Мы такое видим часто — когда заказчик долго копил, долго ждал доставки, а вот сейчас один последний шаг и у него в руках окажется вожделенный инструмент для сворачивания гор и переворачивания мира.

Боннель отошел в сторону, открывая дорогу к единственному ящику, который мы вытащили наружу.

— Откройте, — велел он.

Разумеется, никто из нас не шелохнулся. У "гориллы" на скулах выступили желваки, но все же он сумел сдержаться и, развернувшись к Свену, даже не повысил голос.

— Капитан, прикажите вашим людям открыть ящик.

— В самом деле, ребята, — Свена, похоже, ситуация откровенно забавляла, — откройте ящик.

Мы с Князем сняли крышку, аккуратно положив её сбоку, здоровяк наклонился и вытащил один пулемет — в его лапах тот казался меньше и короче, чем на деле, эдакий кавалерийский карабин.

— Ух какая хорошая машинка, — Родриго пошевелил ноздрями, шумно втягивая воздух. — А пахнет-то как! Смазка и оружейная сталь, обожаю эти ароматы. У вас их сотня, верно?

— Да, как и было условлено, — ответил вместо Свена француз.

— Отлично, просто замечательно. С этими ametralladoras, — снова по складам пропел испанец, — мы таких дел наворотим…

— Не сомневаюсь, — кивнул Свен, — однако, камерадо Серра, мне бы со своей стороны так же хотелось кое-что увидеть.

— Такие красивые желтые кругляши, верно? — Родриго, не выпуская пулемет, хлопнул Свена по плечу. — Пабло сказал: вы не идейный, вы работаете за деньги, но на революцию. А знаете, что сказал по этому поводу камарада Троцкий? "Капиталисты не просто продадут нам веревку, на которой мы их же и повесим, они дадут нам ее в кредит". Вы не дадите нам веревку в кредит, капитан? Шутка, — добавил он прежде, чем Свен ответил. — Я тоже учусь шутить, как коменданте Пабло, но не всегда получается смешно. Эй, Альфонсо, — обернулся он к худому, — кинь дону капитану твоего тезку.

Тот молча сунул руку в седельную сумку, не глядя нащупал в ней что-то и кинул Свену. Тот сделал вид, что поднимает руку, но ме-дленно — и золотая монета, отскочив от свитера, упала на траву.

— Экий вы неловкий, — фыркнул здоровяк, наклонившись, поднял монету, демонстративно дыхнул на неё с обеих сторон, протер рукавом и вручил Свену. — Вот, любуйтесь. Десять песет за пулемет… опять штука. Я помню настоящую цену, не волнуйтесь, капитан. Золота у нас хватит. Правительство нас хорошо снабжает, верно, Альфонсо?! — худой не шелохнулся, впрочем, Родриго даже не смотрел в его сторону.

— Один эшелон, это золото, винтовки, одежда, — испанец хлопнул себя по бриджам, — и даже немного лошадей. Очень хороший был эшелон. Жаль, теперь уже они так не возят, все на самолетах. Привезете нам парочку, — Родриго сделал указательным пальцем пух-пух-пух в небо, — зениток в кредит, капитан? Мы вернем с хорошими процентами…

— Можно поговорить об этом, — сказал Свен. — Только прежде давайте закроем нынешнюю сделку. Я вижу, людей у вас хватает…

— Обычно меньше, — Серра оглянулся на вытянутый строй, прищурившись, словно решил пересчитать свой отряд. — Шестнадцать, это много следов, много шума, слишком заметно. Мы в горах действуем небольшими группами. Как осы, жалим тут и там, собираемся в рой, если надо и сколько надо. Сейчас возьмем ваши ametralladoras, разделим на три отряда, потом еще. Вы хотите, чтобы помогли выгрузить, верно?

— Да, вы правильно подняли, — подтвердил Свен. — На каждый ящик двое ваших, двое наших.

— Хорошая мысль, капитан. Так будет по справедливости, верно? А вы точно не коммунист?! Во-от… улыбаетесь, штука удалась. Альфонсо, — вот сейчас он развернулся к худому, — скажи парням, чтобы спешились и помогли с ящиками.

Тот все так же молча развернулся и поскакал к замершему вдоль кромки леса строю.

— Альфонсо стесняется своего плохого французского, — пояснил нам Серра. — Знает, понимает, но говорит плохо.

Тут он заметил вышедшую из "Тети" мисс Уолш и попытался одновременно втянуть пузо и выкатить грудь.

— Ба, капитан, да вы настоящий кудесник. Привезли не только прекрасное оружие, но и прекрасную женщину.

— Мадмуазель Уолш мечтает стать медицинской сестрой в одном из ваших отрядов, — не без яда в голосе сообщил Боннель. — Правда, она говорит лишь по-английски.

— Ба, да разве это проблема, — Родриго пренебрежительно махнул рукой. — В наших горах сражаются товарищи со всего мира. Да и вообще, — он взялся за кончик уса, — ради такой красавицы я сам выучу любой язык. Капитан, как сказать ей: "я сражен вашей красотой?" Или нет, лучше так: "Пули врагов революции пощадили меня, но ваш облик сразил наповал!"

В дельнейший их разговор я уже не вслушивался — к нам подошла шестерка партизан в главе с хмурым Альфонсо. Сам он в процессе разгрузки участвовать не стал, ограничившись распределением своих людей по парам.

Одного из тех, что "достались" нам с Ковбоем, я мысленно прозвал "тореадором", из-за шапки, чем-то похожей на монтеру. И вообще было в нем что-то такое… гибкое и опасное. Как оказалось — угадал.

— Привет, амиго, — второй наш "грузчик" был классическим таким деревенским хозяйчиком себе на уме, из тех что в Советской России назвали "кулаками". Сорочка с вышивкой, на широком поясе с серебряными бляшками армейская кобура с револьвером, на левом плече болтается МП-18 или его местная копия.

— Вы не говорите на испанском? — Мы с Ковбоем переглянулись и тот выдал что-то вроде "но компрендо". — Жаль. Меня звать Рауль, я говорить по-французски, но мал-мала. А это, — Рауль показал на своего напарника, — Матадор. Убивал быков, теперь убивает врагов революции. Говорит, быков стало жалко.

— Меньше болтай, — произнес на испанском "Матадор", — наше дело — ящики.

С ящиками нам приходится иметь дело регулярно, поэтому запас такелажных ремней в грузовом отсеке имелся. Ковбой взял простые, с петлями для рук, благо тащить нужно было недалеко. Первый ящик мы вытащили быстро, а вот со вторым пришлось повозиться — Рауль оступился на аппарели, едва не свалившись в озеро. Ящик грохнулся краем о землю, но к счастью, не развалился и мы все же дотащили его и поставили рядом с первым.

— Покурим, амигос?

Я ждал, что у Рауля будет кисет с табаком, но тут он меня удивил, достав хоть и порядок помятую, но все же сигаретную пачку.

— Угощайтесь. Хороший канарский табачок.

— Спасибо.

Табак и в самом деле был неплох, с крепким насыщенным вкусом. Я даже подумал: надо бы глянуть пачку, запомнить название… но не успел.

— Интересная у тебя пушка, амиго.

— Что? — переспросил я, поскольку мое внимание отвлек Свен, переводивший для мисс Уолш очередной пылкий комплимент партизанского вожака. Дело у них там шло настолько жарко, что наш капитан вытащил платок и принялся утирать пот со лба.

— Пистолет, говорю, у тебя интересный. Американский?

— Французский. Хочешь посмотреть? — Я отстегнул ремешок и протянул Раулю рукояткой вперед недавний трофей Ковбоя.

— Французы обычно покупают пистолеты у нас, — засмеялся тот и, вскинув пистолет, прицелился в сторону озера. — Но этот в руке лежит хорошо. Мне нравиться, — сообщил он мне и тут же почти без паузы добавил на испанском, — возьму его себе.

Первая очередь была самой длинной. Свинцовая плеть хлестнула по всадникам на краю опушки, выбивая их из седел. Затем пулеметчик начал бить короткими, прицельно — с его-то позиции вся опушка была как на ладони.

"Матадор", стоит отдать должное и впрямь среагировал очень быстро. Уже после первых выстрелов упал на колени за ящик, одновременно пытаясь выхватить из-под руки кавалерийский карабин. Только я-то ждал начала стрельбы, поэтому пистолет уже скользнул мне в ладонь из рукава. А когда с пары метров стреляешь в голову, даже.32ACP вполне играет. Покет хаммерлесс не только удобный и плоский, но и очень точный.

"Раулем" по плану должен был бы заняться Ковбой. Хотя отчасти я сглупил сам, при обсуждении бросив "если потребуется". Вот мой напарник и решил, что его помощь не потребуется, а куда важнее успеть добежать до вороного. Поэтому когда я перевел ствол на второго испанца, тот был еще жив, просто сильно занят — жал на спуск, пытаясь меня застрелить. Каюсь, я даже чуть помедлил — уж очень было интересно, что дальше случится? Будет он пытаться разобраться с предохранителем или пытаться дослать патрон в ствол… но нет, ему все же хватило ума бросить чужое оружие и схватиться за рукоять своего револьвера. Дальше тянуть резину было уже опасно, так что я дважды выстрелил в него, перехватил у падающего тела ремень МП-18, присел за ящик, огляделся… и обнаружил, что воевать уже особо не с кем.

Весь бой занял меньше минуты. Нам даже не потребовалось пускать в ход свой главный козырь — крупнокалиберный "виккерс" в хвостовой "стекляшке". Когда шли разговоры, она была демонстративно пуста и развернута стволом вверх, а пока доктор занял свое любимое место и развернул пулемет, все уже закончилось. Перекрестный огонь в принципе вещь злая. А эти бедняги, похоже, так и не успели понять, откуда их накрыло и пытались укрыться за деревьями или лошадьми от изначально видимого противника, давая Питеру О’Фарреллу демонстрировать свой высокий класс вышивки пулями по живому.

Ковбой, сунувшийся было на трофейном коне в лес — на случай, если кто-то успеет развернуться и ускакать — выехал обратно на опушку и, спрыгнув, принялся осматривать лежащих. Что характерно, лошади почти не разбежались. Явно привычные к стрельбе, а не простые крестьянские работяги.

— Бах! Бах!

— Если там есть кого допросить, волоки сюда! — крикнул Свен.

Сам он сидел на земле и, досадливо морщась, растирал правую лодыжку. Впрочем, крови видно не было, да и вообще выглядел наш скандинав неплохо.

— Здесь только покойники и почти покойники! — отозвался Ковбой и снова выстрелил.

А вот Кейт Уолш, которую Свен мало того, что первым делом сбил с ног, так еще и прикрыл собой, упав рядом, сейчас выглядела натуральной ведьмой из старкой сказки — волосы встрепанные, глаза на пол-лица…

— Вы… вы… что вы натворили?! Что это было?!

И это вместо "спасибо, что спас меня". А ведь Капитану тоже пришлось одному против двоих играть в ганфайтера… или по сухопарому Альфонсо все-таки Лиам отработал? Лежит он скрючившись, на боку, не понять, откуда пуля пришла…

— Присоединяюсь к вопросу, месье…

Боннель со своим напарником тоже отделались лишь пятнами на одежде, хотя их никто не ронял и вообще не предупреждал. Хорошая реакция, теперь точно знаем, что под пулями эти двое не один раз бывали. В чем-то даже и жалко… но с другой стороны, кто знает, как Буше на их дырявые трупики отреагирует? И так теперь проблем стало больше, чем полчаса назад…

— Почему вы начали стрельбу?! Вы хоть отдаете себе отчет, что именно натворили?!

— Полагаю, что спас жизнь всем присутствующим, — спокойно произнес Свен. — Хотя лично вас, возможно, постарались бы взять в относительно целом виде. Агент французского правительства, пойманный с поличным на контрабандной доставке оружия для мятежников, отличный повод к дипломатическому торгу… или скандалу, если сторговаться по-тихому не выйдет.

— Пойманный… с чего вы взяли?

— Марко!!

Крутила, как выяснилось, в этот раз сумел тоже отличится — из "Тети" они с Китайцем вышли, гоня перед собой одного из "партизан".

— Еще когда мы несли первый ящик, вот этот, — Марко ткнул пленного стволом карабина под лопатку, — начал ныть, что ему тяжело и вообще почему майор не приказал сразу скрутить нас и захватить самолет. Второй велел ему заткнуться, но я-то…

— Почему не приказал, это как раз понятно, — Свен перестал растирать ногу, достал из кармана платок и вытер со лба пот. На этот раз по-настоящему, а не подавая сигнал. — Он же не знал точно, сколько нас, а самолет большой, мало ли какие сюрпризы там внутри…

— Ага, — хихикнул Марко, — только сюрприз был снаружи.

До "гориллы", судя по гримасе на его роже, стало что-то доходить. А вот у медсестрички лицо было по-прежнему дикое.

— Спроси, они кто на самом деле? — приказал Свен.

По-испански у нас лучше всех говорил Ковбой, который уйму времени провел и в Техасе и в Мексике и южнее. Но и Марко тоже был неплох, понахватался, пока сидел в тамошней кутузке. Однако пленник молчал, даже не пытаясь делать вид, что не понял вопроса… пока от кромки леса на донесся еще один выстрел.

— Guardia Civil.

— А, злые ребята в смешных шапках, — понимающе кивнул второй француз и сам перешел на испанский. — Как вы узнали коды для связи?

— Я простой капрал, дон офицер, нам таких вещей не говорят.

— Неужели на такую важное и ответственное задание взяли первых попавшихся? — деланно удивился француз. — Ай-ай, как неосторожно…

— Так за это и поплатились, — хихикнул Марко и снова ткнул пленника стволом, — давай, выкладывай что знаешь, мalparido!

— В казарме говорили, что недавно разгромили один отряд герильерос, взяли важных пленных, — затараторил капрал. — но, клянусь девой Марией, я тут не причем. Нашу роту в горы посылали редко, только на большие облавы. Обычно мы патрулируем дороги, тропы… вчера ночью к нам приехал майор Парра, вот он лежит, — последовал кивок в сторону здоровяка, — и приказал всей роте переодеться в гражданскую одежду, а затем прошёл вдоль строя и отобрал тех, кто ему приглянулся больше. Нам сказали, что мы должны будем изобразить отряд партизан, а потом…

На меня вдруг накатило воспоминание — яркое и горячее, словно кипяток из чайника на станции. Ровно в такой же солнечный день и тоже ближе к вечеру мадьяры из конной разведки притащили двух пленных казаков. Один просто стоял и молчал, а второй, упав на колени, ровно такой же скороговоркой вываливал все подряд, то и дело сбиваясь на "товарищи дорогие, только не стреляйте… я ж никого и пальцем… семеро детишек по лавкам…"

— Серра, он же Парра. Ну а то "потом", и так понятно, — проворчал Боннель. — Примите мои извинения, капитан Свен.

До этого момента "горилла" свое оружие еще не доставал. Подсознательно ждешь от эдакой туши пушку соответствующих размеров, тем более, при его телосложении можно хоть обрез дробовика незаметно таскать. Но, как оказалось, мсье Жорж предпочитает маленькие пистолеты — такие, что в его лапе и не разглядеть толком. Кажется, "лефранез", хотя у 6,35 пуля редко когда голову навылет пробивает, а тут от виска до виска — только кровь брызнула.

— Вообще-то, — укоризненно сказал Свен, — я еще не закончил разговор с этим человеком.

Но тут у мисс Уолш окончательно сдали нервы и она бросилась к "горилле" как настоящая боевая фурия, с ногтями на выпуск. Зрелище, несмотря на общую ситуацию, вышло крайне забавное — ошарашенный Боннель пытался прикрыть лицо и вопил: "заберите от меня эту чокнутую", а Кейт прыгала вокруг него, с не менее громкими воплями: "Да как вы… могли… пленного… хладнокровно…"

— Как-то раз видел драку между курицей и сенбернаром…

Питер О’Фаррелл уже спустился из своего "пулеметного гнезда" и теперь стоял, облокотившись на "льюис".

— … ну как драку… курица все квохтала и прыгала вокруг, да норовила пса в глаз клюнуть. А бедный собак мотал башкой и никак не мог взять в толк, с какого дуба это пестрое и пернатое вообще тут скачет.

— Отличная была идея, с огневой точкой на дереве, — сказал ирландцу Свен. — Да и отстрелялся ты хорошо. С пулеметом проблем не было?

Идея действительно была отличная, хотя изначально я в ней сомневался. Все-таки сидение на дереве это не только хороший обзор и сектор обстрела, но и от ответных пуль не особо спрячешься. Но все сработало, как и обещал ирландец — сначала его "гнезда" чуть в глубине леса вовсе не заметили, а затем не сразу поняли, откуда их убивают.

— Ка-апитан, если О’Фаррелл говорит, что починил, значит, он все починил. С вашей-то мастерской… а ситуация была как раз для этого красавчика: без пыли и грязи, бегать далеко не надо, а по части кучности с этой машинкой, — Питер ласково провел рукой по кожуху, — мало кто сравнится.

Бой "курицы и собаки" все же закончился — второй француз все же решился спасти своего шефа и, подкравшись, ухватил мисс Уолш за талию, после чего поднял в воздух, давая Боннелю возможность отступить — очень быстрым шагом — с поля боя. Впрочем отступление почти переросло в бег, когда Кейт сумела пнуть Франсуа каблуком в коленную чашечку и тот выронил свою добычу. Правда, гнаться за "гориллой" девушка не стала — просто села на землю и разрыдалась.

— Только этого не хватало, — устало вздохнул Свен, — кто-нибудь, Костореза позовите, пусть займется… пациенткой. И… Ковбоя, а ты чего такой перекошенный?

— Лошадей жалко, — Ковбой погладил вороного по шее и с явным сожалением отпустил повод. Конь, впрочем, уходить не стал, а опустил голову, принюхиваясь к чему-то в заднем кармане своего кратковременного хозяина.

— Хорошие лошади…

— Ну начинается… ты ковбой или цыган?

— Пара лошадей нам бы в этих горах пригодилась…

Технически пара лошадей в грузовой отсек вполне влезала. Мы в нем однажды даже корову перевозили… та ещё вышла история.

— К тому же, — вставил Марко, — герильерос бы лошадей точно забрали. А если отогнать их подальше в горы, то и концов никто не найдет.

— Да вы рехнулись…