Оружейник

Глава 28

Официант встретил нас недоверчивым взглядом — ожидаемо, для ресторана "с претензией" мы выглядели не самым подходящим образом. Увы, новый летний костюм так и остался висеть в шкафу за тысячу километров от Фиуме, да и вообще последние недели довольно чувствительно проредили мой гардероб. У Ковбоя "тройка" есть, но его можно упаковать в неё разве что прикладом дробовика.

С другой стороны, летуны, пусть и одетые простовато, это все же не бродяги с улицы. К тому же, под свитерами, если это не модная спортивная штучка в обтяжку, оружие менее заметно.

Как обычно в таких случаях, демонстрация золотой монеты решила дело. Местный гарсон тут же заулыбался, почтительно сопроводил нас к угловому столику на террасе, выслушал мой заказ — салат с осьминогом и чинзано бьянко в качестве аперитива — и даже пообещал Ковбою поискать в недрах бара какой-нибудь бурбон в пару к его "морскому коктейлю в крабовом панцире". Впрочем, как выяснилось через пару минут, под этим звучным названием скрывался примерно такой же салат из морепродуктов, просто сделанный по принципу: "свалим вчерашние остатки в панцирь паучьего краба и красиво назовем".

В любом случае мы это заведение выбрали не из-за меню, здесь оно было слишком итальянское. Будь у меня выбор, я бы еще углубился в старый город — после Барселоны знакомые австро-венгерские мотивы в местной архитектуре воспринимались почти как родные. Поесть можно было бы и ближе к вечеру, в одной из таверн у порта, с деревянными, в деревенском стиле, столами. А можно и подняться вверх по склону, поискать заведение, где умеют в правильную отварную баранину…

— Как выспался?

— За три-то часа?! Ожидаемо хреново.

— Стареем, — вздохнул Ковбой. — Раньше ведь и пары часов на голой земле хватало, чтобы вскочить бодрячком. А тут целых три с половиной, да еще в теплой уютной кроватке…

— …после дневного боя, ранения в голову и ночного купания.

Насчет ранения, правда, я немного преувеличил — отодрав размокший бинт, Косторез насмешливо фыркнул, протёр ссадину какой-то холодной и колючей дрянью, после чего заклеил куском пластыря и прочёл короткую лекцию на тему: "череп у тебя крепкий, но пустой, позицию надо менять уже после одного-двух выстрелов".

— И это раньше лечилось парой стаканов…

Тут на стол подали мой заказ и на некоторое время разговор прервался сам по себе. Но ненадолго…

— У тебя такое лицо, словно вместо вермута тебе воды из ржавого крана плеснули…

— Нет, с чинзано все в порядке…

— А в чем тогда дело? — не унимался Ковбой.

— Тебе все надо знать? Револьвер подвесил неудачно.

— Этот древний "смит-вессон"? Любишь же ты всякий антиквариат…

Вообще-то я думал взять только "геракла". Пробития у.38super вполне хватит, чтобы достать кого-то за дверцей машины, а двух запасных магазинов — на короткую перестрелку. Но Свен сказал, что может потребоваться точный выстрел… ну, насколько это можно сделать из короткого ствола. С кобурой-прикладом тут были бы варианты, но для стрельбы с рук лучше всего подходил именно "антиквариат", как пренебрежительно выразился Ковбой — целевая смитовская "тройка" под "сорок четвертый русский"[1]. Да, старый, на дымном порохе, но при правильно подобранном патроне и умелом стрелке он замечательно приносит свои тринадцать грамм добра и справедливости в дурную голову на дистанции в полсотни метров. Одно плохо — поскольку его вешать пришлось второпях на дополнительную ременную петлю вместо штатной кобуры, мушка сейчас чувствительно впивалась мне в ребро.

— Я просто ценю хорошие рабочие инструменты.

— Инструмент, — Ковбой поднял вилку, которой орудовал в недрах крабьего панциря, — должен быть простым и надежным. А главное, дешевым, чтобы не жалко было выбросить и взять следующий. Когда ты покупаешь револьвер за пять баксов, он стоит каждого своего цента. А покупая за пятьдесят баксов, ты в лучшем случае платишь восемьдесят процентов цены за двадцать процентов качества. Это же относится к выпивке, машинам и проституткам.

— По трем последним пунктам спорить с тобой не планирую.

— И правильно делаешь, — Ковбой сделал вид, что не уловил иронии. — А вообще… я не очень понимаю, какого черта мы тут сидим! Ведь мы торговцы, а не десантники, наше дело продавать пушки, а не стрелять из них! Черт, если бы я хотел просто палить направо и налево, завербовался бы в морскую пехоту, а не вот это все! Если уж Толстый Альберт влез в эту игру, он мог бы просто нанять команду охотников за головами… да хоть три! Они бы выпотрошили логово этого Черного Ящера как треску на разделке. А он строит из себя юную монашку…

— Он знает физику.

— Чего?!

— Третий закон сэра Ньютона, действие равно противодействию, — я полюбовался на опешившего Ковбоя и пояснил: — наш горный друг не желает, чтобы о его "влез в эту игру" стало известно. Именно по той причине, что Альберт Штейн, это куда более весомая фигура, чем какие-то торговцы с одним-единственным самолетом. Его вмешательство может привлечь внимание… и тогда уже нам всем придется думать, как прятаться где-нибудь в экваториальной Африке: хватит перекраситься в негров или надо будет прикидываться крокодилами?

— Комиссар, тебе что, так понравилось воевать за благородное дело? Бурную молодость вспомнил? С чего ты взял… — Ковбой осекся, глядя мимо меня и закончил фразу тем же тоном. — Черный "фиат" на другой стороне улицы. Один вышел, трое или четверо еще в машине.

У нас на столике пепельницы не было, поэтому я взял её с соседнего и поставил на края стола, заодно развернувшись лицом к улице. Со стороны должно было выглядеть обыденно, тем более, что закурить и в самом деле хотелось. Благо, в каюте нашлась запасная "имка", ну а в табачной лавке около воздушного порта — египетские сигареты.

Сначала я "срисовал" машину. Черный "фиат", крыша поставлена, но это ничего не значит — кузов "торпедо", боковых стоек нет и тент опирается лишь на лобовое стекло. А обзор — и возможности стрельбы по сторонам — у сидящих внутри превосходные, им ничего не мешает. Потом обратил внимание и на вышедшего — он как раз прислонился к афишной тумбе и пытался раскурить сигару. Мужчина, одет в светло-серый плащ, на голове "федора" с широкой лентой… ах да, тут не Чикаго, здесь это "борсалино"… лица толком не разглядеть, видны только "голливудские" усики, но почему-то я счел его молодым, слегка за двадцать, максимум, двадцать пять. Плащ мне не понравился. Да, небо в облаках, но мы все же не в Лапландии. Мне вот в свитере жарковато, наверняка и ему — тоже.

И вполне может быть, что причина потеть у нас одна и та же.

Ковбой цокнул языком, но я уже и сам увидел, как из-за поворота вырулил темно-синий "рено" и, скрипнув тормозами, остановился напротив двери с вывеской " Unpozzi e Moretti, assistenza legale". Первым машину покинул Косторез, кинул быстрый взгляд по сторонам, затем открыл дверь и помог выйти Женевьеве. Последним вылез Их Сиятельство, сегодня изображавший грузчика — ему предстояло тащить два туго набитых и явно тяжелых с виду саквояжа. Самый рискованный момент, по большей части ради него мы тут и сидели. Пока деньги не занесены в контору, посредники за них ответственности не несут. Если, конечно, вы заранее не наняли охрану, за отдельную плату. Конечно, власти Фиуме в принципе не очень одобрительно смотрят на перестрелки в черте города, особенно, если при этом несет ущерб налаженный бизнес, но ради денег люди и не на такие глупости порой решаются. Иуда вон за тридцать сребренников Сына Божьего продал, а у нас чертова груда золота…

Ковбой взялся за край свитера, готовясь рвануть его вверх. Я тоже опустил руку — а потом увидел за лобовым стеклом "фиата" тусклый красный огонёк со стороны водителя. Конечно, есть люди, которые даже в постели с женщиной сигару изо рта не вынимают, но большинство все же концентрируется на одном деле за раз. И если бы этот парень собирался рвать с места…

Дверь за Князем захлопнулась, неожиданно громко лязгнув — похоже, за декоративной панелью из дерева "ассистенты" приготовили сюрприз для любителей вломиться без спроса.

— Желаете заказать что-то еще, синьоры?

— Марочино.

— А мне экспрессо, — добавил Ковбой, — только горячей воды еще долейте в чашку доверху.

— Мог бы и не напрягаться, — дождавшись, пока официант отойдет, прошептал я. — По твоему акценту и так видно, что ты американец.

— А по тебе — парировал Ковбой, — видно, что ты сноб и сладкоежка.

Черный автомобиль тронулся минут через пять-семь. Высаженного наблюдателя они подбирать не стали, просто проехали вперед и запаковались перед нашим "рено". Шофер остался внутри, а вылезли двое. Сидевший рядом с водителем здоровяк — в первый момент я подумал, что этот парень переборщил с накладными плечами — и второй, с заднего сиденья. Его я толком не разглядел, но судя по росту, это был как раз Черный Ящер.

— Могли бы здесь и кончить гада.

— А смысл? — я залпом допил остатки кофе. — Нам не труп его нужен.

Встреча внутри длилась недолго. Первыми вышли Ящер со здоровяком — увидев их, наблюдатель сорвался с места и бегом подскочив к машине, запрыгнул на заднее сидение. Плащ на бегу он придерживал рукой… что-то там явно было, длинное и тяжелое. Наши появились минутой позже, причем заплаканную Женевьеву Сашка даже не поддерживал, а буквально тащил на руках.

Что-то у них все же пошло не так.

***

— Этот мерзавец начал делиться… воспоминаниями про их прошлую встречу, — Косторез подошёл к иллюминатору, задумчиво глядя на дождевые струйки. — Мадмуазель Вервиль сначала попыталась выцарапать ему глаза… мы вдвоем с трудом сумели её удержать… а затем разрыдалась. Нормальная, здоровая реакция… на подобное.

— Я убью его! — пообещал Князь. — Голыми руками задушу… тварь!

— Разумеется, мой друг, разумеется, — снова усевшийся в кресло Мастера швейцарец всплеснул руками. — Как только этот негодяй выложит интересующую меня… всех нас информацию, вы будете вольны сделать с ним все, что пожелаете. Убить, содрать кожу для новой жилетки, сбросить в жерло Везувия… но потом. Вы меня хорошо понимаете?

— Он понимает, — ответил Свен. — К тому же, на время боя его задачей будет охрана мадмуазель Вервиль.

— Это я сделаю, — мрачно уставясь в пол, пообещал Князь. — Хотя и против, чтобы она шла туда.

— Она единственная, кто может опознать сестру, — напомнил я. — И этого Билича она помнил лучше, чем любой из нас.

— Я эту рожу теперь тоже из миллиона узнаю…

Сквозь стук дождя по обшивке донесся звук мотора, затем по потолку сверкнул отблеск фар.

— Полагаю, на этом фургоне приехали ваши люди, мистер Штейн? — Косторез по-прежнему стоял у иллюминатора, но чуть сместившись в сторону.

— Полагаю, что да, — швейцарец картинно подернул манжету и посмотрел на хронометр. — На двадцать минут раньше, чем по расписанию… должно быть, им повезло с ветром на маршруте.

— Я пойду, — Китаец выбрался из своего угла. — Встречу.

— Всех троих сюда вести не нужно! — привстав, крикнул ему вслед Штейн. — Только Стетлера! Здесь, — уже тоном ниже добавил он, падая обратно в кресло, — и так уже тесно.

Тут он был не прав — в кают-компании сейчас было даже меньше народу, чем раньше. Женевьеве доктор велел отлежаться в каюте, также на "собрании" отсутствовали Лиам Бирн и Леви Минц. Из старой же команды "Доброй Тети"… Кот в немецкой больничке, Крутила-Марко в чужой для него испанской земле, Мастер — неизвестно где…

А вот что с нами будет Майк Стетлер, это хорошая новость. "Моя левая рука", как называет его Альберт, заместитель Штейна по сопровождению ценных грузов, девяносто пять кило мышц, сухожилий, кулаков, многократно сломанного носа и любви к шахматам. Есть еще "правая рука", некий мистер Жутикофф, вроде из бывших белогвардейцев, как и Князь, но его, по-моему, даже сам Штейн предпочитает лишний раз не видеть.

Впрочем, сегодня и Стетлер сумел меня удивить. Обычно Майк и его подчиненные мимикрируют под простых водителей. Сейчас же мало того, что Стетлер нарядился в неплохой костюм из серой шерсти — он прицепил на шею галстук-бабочку и надел очки, став похожим на… пожалуй, на боксёра, безуспешно пытающегося прикинуться студентом консерватории. Даже тубус в его руках выглядел то ли замаскированным пулеметом, то ли чем-то еще более опасным.

— Получилось? — жадно спросил Штейн.

— Да, — Майк принялся расстегивать ремни тубуса, — эти ребята сработали очень профессионально.

Для Стетлера "профессионально", это наивысшая возможная оценка любого вида деятельности. Не знаю, есть ли у него жена и дети, но уверен, что и появление сына он откомментирует ровно так же.

Сейчас оценка была вполне заслужена. В тубусе были фотографии, нет, Фотографии. Огромные листы на отличной бумаге — общий вид острова с нескольких ракурсов, крупный план маяка, развалин, бухты с парой рыбацких лодок и суетящимися фигурками вокруг и даже склон с черными дырами пещер. Из одной торчал хвост самолета.

— План операции?

— Тут, — Стетлер постучал карандашом по лбу, — У нас не сыгранная команда… только без обид, парни, — добавил он, развернувшись к Свену, — речь не о том, что вы плохи, я о вас хорошего мнения… просто мы работали вместе только по грузам. Сложный этюд нам не разыграть, поэтому сделаем простую трехходовочку. На первом ходу вы скинете меня с ребятами на маяк, с трехсот метров, мы ликвидируем охрану маяка и подаем вам сигнал с земли.

— Не мало? Ночью, на сложную поверхность.

— Мало, это сто пятьдесят, — быстро возразил Майк, — Не забывай, мы не знаем, какие воздушные потоки над этим островом, а нам нужно попасть точно к маяку. Если прыгать выше, может снести в море…

— Допустим, — по лицу Свена было видно, что его аргумент не убедил. Да и меня тоже. Хоть я и не великий специалист по десантированию, но, летая на самолетах, в парашютах начинаешь разбираться даже помимо своего желания. И насколько я знал, ниже двухсот метров с парашютами прыгали только спартаковцы…

— А если все же на этом этапе что-то пойдет не так?

Стетлер покосился на своего босса, но тот сделал вид, что увлечен вслушиванием в хруст очередного «боливара».

— Если сигнала с земли не будет, значит мы мертвы, а вы можете улетать!

Зная нашего скандинава, я без труда прочел на его лице невысказанную фразу "какое благородство" с добавкой еще пары-тройки эпитетов. Но вслух Свен так ничего и не сказал, ограничившись тем, что еще пару секунд они с Майком буравили друг друга взглядами.

— Что дальше?

— Спуск от маяка к бухте, — карандаш заскользил вдоль белой ломаной линии. — Нас интересует последняя перед берегом площадка. Если поставить на ней пулеметы, мы сможем контролировать пляж и входы в пещеры.

— Пулемет, — внес поправку Косторез. — Один. Это я беру на себя.

Майк снова покосился на Штейна и в этот раз швейцарец отмалчиваться не стал.

— Если наш уважаемый доктор говорит, что там нужен один пулемет, не стоит с ним спорить. По крайней мере, я не собираюсь и остальным не советую.

Теперь уже пришла очередь Стетлера проглатывать невысказанное возражение.

— Кстати, — Штейн выпустил в мою сторону облако терпкого, с горьковатым привкусом дыма, — идея, как выкурить этих лис из норы возникла благодаря вам.

— Мне?

— Ну, не лично вам, а вашим испанским приключениям. Вы же были в Барселоне, когда мятежники закидали правительственные войска их собственным слезоточивым газом? А мы после вашего сообщения как раз решили немного послушать новости по радио… и вот я подумал, отличная же идея. Вряд ли эти ребята спят, держа под рукой газовые маски, как мы в шестнадцатом. Один из рыбаков, которых допрашивала итальянская полиция, вспоминал, что у входа был ощутимый сквозняк, пока не задернули тент. Как только мы возьмем под прицел входы в пещеры, джентльмены, считайте, что партия выиграна.

***

— Слишком высокая скорость! — крикнул я.

Проклятый маяк внизу действительно приближался слишком быстро. И ничьей вины в этом не было, все упиралось в банальную физику. "Добрая тетя" была не изящной крохотной авиеткой, а здоровенным и тяжелым гидропланом и, хотя широкие крылья не давали ей падать, она очень бодро разменивала высоту на скорость. Со своего места у люка я видел, что Свен манипулирует закрылками, пытаясь хоть как-то притормозить самолет, буквально балансируя около скорости сваливания… но все равно маяк приближался слишком быстро.

Хотя Майк Стетлер так не считал.

— Нормально! — этот ответ я скорее прочитал по губам, чем расслышал сквозь ветер, — скорость погасим. До встречи внизу!

Он первым ступил на "жабры", таща за собой черную змею вытяжного фала, его подручные замерли наготове у выхода, оба одинаково-темные в прыжковых комбинезонах, летных очках и с удлиненными кобурами под пистолеты с глушителями. Открытые участки лица все трое перед прыжком зачернили какой-то темной мазью из круглой жестянки, живо напомнившей гуталин, только запах другой. Может и мне стоило…

— Пошли!

Звук хлопков я услышал, а вот разглядеть раскрывшиеся парашюты не смог — луну заслонило тучей, вода и небо у горизонта слились в одно темное нечто. Даже белую кайму прибоя вокруг острова уже не получалось толком разглядеть, только пятно маяка…

…и волны внизу. Даже втянув назад фалы и захлопнув дверь, я сквозь иллюминатор видел, как отражения звезд становятся все ближе и ближе.

Свен дотянул почти до последнего момента — до поверхности моря оставалось метра два, если не полтора, когда он все же подал ток на моторы. "Добрая тетя" вздрогнула и медленно, словно нехотя, принялась карабкаться вверх. Все правильно, выйди мы сразу на взлетный режим, нас бы в ночной тишине и за все пять километров расслышали, так что лучше медленно, но потише. К тому же торопиться нам особо некуда.

На второй раз Свен уже заранее положил самолет в правый крен, обходя остров по широкой дуге. Я приготовил бинокль, но смотреть в него не потребовалось — вспышки на фоне горы, примерно в полусотне метров от маяка были отлично видны и так. Красная, зеленая, две красных. Дольно быть, Свен мигнул в ответ бортовыми огнями, потому что Стетлер переключил фонарь на белый и принялся сигналить морзянкой: — П-р-о-ш-л-о-б-е-з-п-р-о-б-л-е-м-э-т-и-с-в-и-н-ь-и-б-ы-л-и-п-ь-я-н-ы.

— Говорил же, что все будет хорошо, — Штейн, оказывается, тоже умел читать азбуку Морзе. — Теперь сделайте так же свою часть работы и мы все сможем с чистой совестью разлететься по домам.

— Не извольте беспокоится, — отозвался из-за лестницы Косторез. — Мы тоже умеем работать… профессионально.

Я отодвинулся в сторону, пропуская к выходу Леви Минца с охапкой фальшфейеров. Он, как самый легконогий, должен был выскочить первым… и бежать как можно быстрее. Ну а я шёл следом и моя задача в чем-то была попроще…

…если только у них около пещер не найдется особо меткий часовой.

Только что-то менять и о чём-то жалеть уже поздно!

— Пошли-пошли-пошли!!!

Леви, как я и опасался, прыгнул еще до касания с землей. Едва не полетел кубарем, охнул но все же выпрямился и бодрым горным козликом поскакал вверх по тропе. Меня же из самолета буквально вытолкал Ковбой, тыча в хребет угловатым железом.

Пять шагов вверх по тропе… выстрел. На первый раз я взял прицел повыше. Был, правда риск, что ракета застрянет на утесе, но мне повезло — шипящий алый шар отскочил от скалы и упал на гальку пляжа, осветив черную дыру ближайшей пещеры… и несколько фигур, замерших в красном сиянии, словно жена Лота. Впрочем, оцепенение длилось недолго — "статуи" ожили и бросились в спасительную темноту. Переломить, вставить патрон… чем приятен старый сигнальный "веблей", так это выбросом стрелянной гильзы, не надо хвататься за горячий металл. Да и быстрее получается.

Чтобы осветить участок берега возле пещер, мне потребовалось пять ракет. И только после этого с той стороны прозвучала первая очередь — куда-то в сторону моря. Наружу выбежало уже человек десять-двенадцать, но большая часть из них пока тупо стояли, прикрываясь руками от яркого света и явно не соображая, что происходит. Правда, несколько все же свинтили в темноту, а еще один, то ли с перепугу, то ли с перепоя начал окапываться прямо на берегу.

А затем пыхтение, лязг металла и сдавленные ругательства Ковбоя за моей спиной кончились, и я бросил ракетницу на землю и зажал уши. Правда, это не особо помогает. "Гаст" взревел и силуэты на берегу исчезли среди фонтанов песка и каменной крошки. Следующая очередь прошлась по пещерам — если кто-то стоял у входа, ему сильно не повезло.

Больше движения в освещенной части пляжа не было, и я решил рискнуть, "повесив" пару ракет в воздухе над бухточкой. Конечно, так и мы могли попасть в край освещенной зоны, но меня больше волновали те, кто успел уйти вдоль берега. Уйти наверх они вряд ли могли, склон довольно крутой, а вот подобраться ближе к нам…

Должно быть, эти пираты действительно были умнее прочей шайки — я их разглядеть так и не сумел. А вот сверху они были как на ладони, о чем и сообщили негромкие щелчки — швейцарский "люгер" даже без глушителя стреляет довольно негромко… если сравнивать с "гастом". Майк Стетлер отлично умел просчитывать ходы противника наперед… и стрелять.

Первая серия ракет уже начала догорать, но я успел добавить лишь одну — а затем сверху на утесе полыхнул огненный сноп и, вращаясь, отправился вниз. Леви Минц взобрался наверх и теперь "засеивал" берег фальшфейерами. Горели они здорово, даже мне с расстояния смотреть прямо на них было неприятно, а уж те, в пещерах и подавно не смогут ничего толком разглядеть через эту завесу, даже и пытаться не стоит.

[1]Smith Wesson New Model No. 3 Single Action Target.44 Russian