Оружейник

Глава 18

Князь бросился к окну, осторожно выглянул из-за штор. Не знаю, что уж там он хотел разглядеть — если уж началась пальба, штурмовики наверняка проходят на бреющем, разве что дымовые трубы крыльями не цепляют. Если, конечно, их от этой привычки не отучили…

Внизу грохнул выстрел, заставив паркет вспучиться щепками — к счастью, ближе к стене, где никто не стоял. Тереса, закусив губу, двинулась к двери, но тут вслед за выстрелом раздался чей-то гневный рев, с трудом складывающиеся в отельные слова. Еще через десяток секунд по лестнице загрохотали сапожищами. Впереди шел Пако, все еще пытающиеся неловко засунуть свою "астру" в кобуру-приклад, за ним поднимался еще один партизан с охапкой холщовых сумок.

— Там один дурачок попытался устроить панику, — Пако сумел, наконец, справиться с кобурой, — пришлось немного пошуметь. Какие будут приказания, командир?

— Собираем деньги, затем прорываемся из города! — быстро сказала Тереса. — Или, — она оглянулась на Свена, — у кого-то есть другие предложения?

— Да какие тут предложения! — буркнул вместо Свена Ковбой. — Уходим, пока нас тут не прихлопнули! Князь, там видно хоть чего-нибудь?

— Почти ничего, — сообщил от окна Их Сиятельство. — Жужжат где-то рядом…

— Черт-черт-черт…

— Отогнать грузовики хотя бы в переулок? — предложил Князь. — Сейчас они на площади как чирей на заднице…

— Мысль хорошая, но не своевременная, — прокомментировал Ковбой. — Нам смываться нужно как можно скорее… так, это теперь будет моя любимая сумочка, — с этими словами он выхватил из рук Пако сумку, в которую тот сгрузил один из "золотых" мешков".

— Все золото я вам не отдам! — предупредила Тереса.

— Половину несут ваши люди, половину мои, — решительно сказал Свен. — Серебро делим также, медь хватайте сами, если хотите.

— Не доверяешь? — недобро прищурилась Тереса

— Страхуюсь от неожиданностей.

Вторую "нашу" сумку с золотом схватила Женевьева… вернее, попыталась схватить, но тут же охнула и уронила её на пол. Князь бросился к ней на подмогу, а я занял его место у шторы. Жужжание моторов стало уже совсем близким, но зато и лучше различимым. Пару самолетов я даже увидел вдали — толстенькие "рыбки", обычные транспортники среднего класса, скорее всего, французы или итальянцы. С виду совсем не страшные машинки, но… влипли мы, как мухи в паутину.

Спокойно, Мартин, спокойно. Кофе бы сейчас, да где ж его взять, а главное — где взять время, чтобы его спокойно выпить? Придется без кофе… Сколько их сюда пригнали? Полтора десятка, два? Точно не армаду машин в сорок, тогда бы тут не воздух — стены от гула дрожали. Плюс штурмовики. Захлопнули капкан? Положим, о готовящемся нападении какая-то информация могла просочиться, да что там — наверняка просочилась. Как там шутили на родине Патрика? Двое ирландцев — партизанский отряд, трое — партизанский отряд с предателем. Не думаю, что у испанцев с этим лучше. Если в здешней тайной полиции сидят не полные идиоты, какую-то агентуру они должны иметь. Другое дело, что план атаки на город и товарищу Винсенту был доведен лишь в общих чертах, а детали доктор с Свеном вообще до последнего момента не раскрывали. Так что даже командиры стянутых сюда отрядов, за исключением пары-тройки самых доверенных, вроде той же Тересы, ничего путного сообщить бы не могли. А значит, это не полноценный капкан, а так, дежурная мышеловка. В смысле, поднятый по тревоге из-за оборванной связи десантно-штурмовой отряд. До Мадрида тут по прямой чуть больше трехсот километров… плюс время на принятие решения, погрузку и все такое. Похоже? Да… и сколько может быть у испанцев "тревожная группа"? Вряд ли больше роты. Пожалуй, будь у нас хотя бы полдня на подготовку города к обороне и хоть какая-то вменяемая координация среди партизан, имелся бы шанс этих попрыгунчиков умыть. Но сейчас это натуральный дырявый мизер…

— Мартин…

Оглянувшись, я увидел, что в комнате остались только я и Капитан. Правда, тут же в дверь влетел запыхавшийся партизан, схватил мешок с медяками — видно, сумок хватило не на все, — и поволок вниз.

— Я сяду в первый грузовик, — сказал Свен. — Возьму Китайца, Ковбоя и обоих ирландцев. С пулеметом Питера шансы прорваться через заслон и уйти в лес хорошие. Огонь и скорость, ты же знаешь, как это работает. И я хочу, чтобы ты взял последнюю машину, Комиссар. Не дай им себя убить, погибнуть в этом городишке было бы чертовски глупо.

— Конечно, Свен, — я даже нашел в себе силы пошутить в ответ, — непременно подожду случая, когда можно будет погибнуть умно.

***

Мы увидели штурмовик, уже повернув за угол. В профиль он был чем-то похож на большую муху, со своей "хрустальной башней" механизированной турели в носу. "Болтон-пол", чистокровный британец — все же, как бы не пыжились французы с итальяшками, именно англичане первыми начали отрабатывать у себя в колониях концепцию "контроля за воздухом", начав еще в двадцатом году, в Сомалиленде. И к тридцатым став законодателям моды в том, как держать в узде ненавидящую тебя страну несколькими эскадрильями бомбардировщиков и десантным полком. А остальные уже подтянулись следом.

До "мухи" было метров пятьсот, сдать назад мы уже не успевали. Можно было попробовать хотя бы тихо проехать вперед, а там уже попытаться свернуть в переулок, он же был развернут в другую сторону, выцеливал там чего-то. Но тут с передних грузовиков захлопали выстрелы и, похоже, кто-то даже попал. Штурмовик неторопливо развернулся посмотреть, кто же это там внизу шумит — а колонну из трех грузовиков, с одного из которых красный транспарант забыли сдернуть, не заметить было сложно.

Тут завел свою песню "льюис" О’Фаррелла и на какой-то миг я понадеялся, что нам все же повезет. У Питера оставался еще один диск бронебойно-зажигательных, а ими легкому штурмовику можно сделать больно, это все же не воздушный крейсер, утыканный огневыми точками, как ёжик иголками. На миг — потому что парой секунд спустя под левым крылом ярко полыхнуло и я увидел, как прямо мне в лицо летит, закручиваясь по спирали, ракета.

Скорее всего, летчик целился в первую машину, с которой стрелял пулемет. Но авиационные ракеты — штуки неточные, особенно когда их пускают в режиме висения, крохотным крылышкам просто не хватает площади для нормального управления. Вот и сейчас ракета прошла над первым грузовиком и взорвалась под кабиной второго. Магниево-яркая вспышка, визг осколков… машину подбросило и развернуло набок, напрочь перегородив улочку — я едва успел затормозить. Вдобавок, все заволокло сизым вонючим дымом и пылью, сквозь которую виднелись лишь язычки пламени.

Не помню, как я выскочил из грузовика. Наверное, на чистом рефлексе — при налете ты или гонишь с педалью в полу или прочь из машины, её расстреляют наверняка. Справа уже стоял, чуть пригнувшись, Леви Минц, молодец, выскочил без команды! И почему-то было тихо — только где-то далеко впереди хлопали винтовочные выстрелы.

Странно даже — полминуты назад, когда мы ехали, стрельба была куда интенсивней. Местные партизаны оказались лучше, чем я о них думал — при виде авиации не бросились разбегаться, как тараканы, а попрятались по домам и прочим укрытиям и начали палить по самолетам. По большей части бестолково, стрельба по воздушным целям не такое уж простое дело. Но когда лупят из нескольких сотен стволов, кто-то куда-то попадет. Конечно, с теми же британцами такой номер бы не прошёл… впрочем, Королевские ВВС и начали бы с бомбо-штурмового. Испанцы до такой степени пока что не цивилизовались, по крайней мере, в своей собственной стране.

Ветра, как назло, нет.

Глаза начали слезиться, в горле запершило — я закашлялся, продолжая идти вперед и сквозь слезы пытаясь разглядеть хоть что-то в дыму. Темное пятно неожиданно мелькнуло сбоку, почти у самой стены дома — не там, где я ожидал… но это действительно была Тереса. Должно быть при взрыве её выбросило из машины и сейчас она лежала на спине, удивительно спокойная и красивая, несмотря на покрывавший лицо слой пыли и крови. Рядом валялся её карабин и сумка, банковский мешок лопнул от удара, несколько монет выкатились на тротуар.

Она была мертва, откуда-то я это точно знал и присел рядом, только, чтобы забрать деньги — но потянулся не к сумке, а к сонной артерии, от угла нижней челюсти вниз по шее. Пульс был… я проверил два раза, боясь поверить в чудо и лишь потом подхватил её на руки.

У самого грузовика меня встретили двое испанцев и Марко — с их помощью я передал Тересу в кузов. Сам снова забрался на водительское сиденье и медленно начал сдавать назад. Можно было попытаться с разгона протаранить опрокинувшийся грузовик и попытаться нагнать первую машину… но тут впереди снова послышалось давешнее сердитое жужжание и пулеметная трескотня. Педаль до металла, машину тряхнуло, когда мы задним ходом влетели на тротуар, а затем еще раз — когда бортом вскользь чиркнули по стене. А дальше был уже угол и за ним уже можно было отпустить руль и отдышаться.

— Там еще серебро должно быть…

Лишь сейчас я заметил, что Леви забрал ту самую "золотую" сумку — сейчас она стояла у нас в кабине, между сиденьями.

— Я могу сбегать…

Это имело смысл, но…

— Нет. У нас тут по два мешка золота и серебра, да еще меди в кузов успели накидать. А с каждой секундой шансы на прорыв утекают, как вода в песок…

По лицу Минца было ясно видно: мое решение парню не понравилось. Отчасти я его понимал — что есть, оно уже "твое", а в полусотне метров на булыжниках валяется несколько тысяч франков доброй звонкой монетой, только дойди, да наклонись…

Риск, но люди сплошь и рядом рискуют жизнями за куда меньшие суммы.

— Нет, — повторил я и снова выкрутил руль, — черт, до чего же он тугой у этой колымаги, — разворачивая грузовик. — Надо выбираться отсюда.

Сказать это было куда легче, чем сделать. Города я не знал, посаженные к нам в машину четверо партизан, как выяснилось — тоже. А затихший по большей части гул авиамоторов означал, что транспортники приземлились и петляя вслепую по переулкам в любой миг можно было вырулить на заслон.

Единственная дорога, которую я более-менее помнил, вела назад, на площадь перед банком. А дальше… сразу за церковью начинался поросший лесом склон. С дорогой там было не очень-то, но если бросить грузовик и уходить на ногах…

Интересно, я один такой умный… или командиры десанта тоже умеют смотреть на карту да и просто на город с высоты?

— В полусотне метров до площади я приторможу, — сказал я Леви. — Сбегаешь, осторожно выглянешь. Если все чисто, маши рукой, подхвачу.

— А если нет?

— Тогда возвращайся и докладывай, что и как. Будем придумывать "план Б".

***

Баррикада у них была так себе. Несколько тележек, какая-то скамейка, бочонки, пара ящиков и прочий мусор. Понятное дело, за считанные минуты много не настроишь, но эти ребята и не особо старались. В оптику их было хорошо видно даже сквозь пыльное оконное стекло давешней кантины. Бородатые, с густым загаром, в забавных пилотках с кисточками… марроканская терция, испанский вариант иностранного легиона. Часть из них вообще за баррикадой не прятались, просто стояли, опустившись на колено. Ну а хуже всего был пулемет на треноге.

— Что скажешь? — не выдержал Князь. — Будем прорываться здесь или поищем другое место?

Я не ответил — смотрел на стоящий позади легионеров самолет. "Фоккер" или "савойя", не разобрать, да и не суть важно. Гораздо более интересный вопрос — почему он до сих пор на земле, а не улетел за следующей группой десанта? Поврежден? Или её просто нет, этой следующей группы?

В любом случае шесть опытных бойцов с пулеметом, это много. Конечно, полноценное штурмовое отделение — десять рыл, с пистолетами-пулеметами, самозарядками и ручником — было бы еще хуже, эти бы нас порвали на тряпочки не особо запыхавшись. А тут всего лишь пулеметный расчет из взвода тяжелого оружия, да к тому же со старыми карабинами, а не чем-то более скорострельным. Но и эти шестеро — опытные бойцы, на хорошей позиции… Допустим, я сниму первым выстрелом унтера… а дальше? Если не накроют ответным залпом, головы поднять точно не дадут.

— Умоляю вас, добрые синьоры, только не устраивайте свою войну здесь, все же разобьется…

Когда мы вошли сюда через черный ход, официанта и посетителей, разумеется, связали, но вот рот ему я приказал не затыкать — в маленьком полуподвале и без того было душно. Может и зря пожалел…

— Замолки, дед… — сказал кто-то из партизан.

Конечно, если бы тут был Косторез… да хотя бы Питер со своим "льюисом" — расклад бы выходил совсем иной. Но это на одно "если" больше, чем надо. С тем же успехом и о броневике можно помечтать…

— Мартин… — неожиданно спросил Леви, — а как на испанском будет: "Господин офицер, сюда едут мятежники?"

– ¡Señor oficial, los rebeldes vienen aquí! — перевел я и, спохватившись, удивленно спросил: — а что ты задумал?

Прежде чем ответить, Минц положил на стол "фольмер", а рядом начал выкладывать из карманов ручные гранаты. Одна, две… все пять.

— Мне нужен будет пиджак побольше, — деловито сообщил он. — Мальчишка в одежде не по росту, это дело привычное. Заподозрить они вряд ли что успеют, это же не Палестина. Мне надо будет подбежать метров на пятнадцать, там как раз стоит большая каменная штука с цветами. Низкая, но укрыться за ней можно.

— Клумба, — сказал я, — эта штука называется клумба.

От пуль и осколков спереди за ней действительно можно было бы укрыться. Но не сбоку. Достаточно будет кому-то из стоящих на флангах сделать шаг вперед и Леви будет как на ладони.

С другой стороны, лучших идей у нас нет, а время уходит. А это хоть какой-то шанс, внешность у парня подходящая, загара не особо видно, значит, горожанин, а что рыжий, так мы в Стране Басков, у местных и не такие огненные шевелюры бывают. Разве что…

— Снимай пиджак! — велел я самом низкорослому из партизан. Кажется, его звали Лопес… или нет, это был Хосе, а Лопес тот что рядом, чернявый, с тонкими усиками. Не важно, а важно — что у этого Хосе имелся характерно испанский короткий пиджак с вышивкой, "фигаро", как его называют французы…

— Но, синьор, это мой единственный…

— Получишь его назад через пять минут или двадцать песет золотом. Устроит?

— О, да-да, конечно, — Хосе-Лопес буквально выпрыгнул из пиджака, боясь, что я передумаю.

Подумав, я выложил на стол пистолет, запасной магазин и подтолкнул в сторону Леви.

— Патрон в стволе уже дослан.

— Спасибо… Мартин, — Минц взял "кольт", щелкнул пару раз предохранителем и убрал его за спину. — Магазин оставь, мне точно не пригодится.

За моим плечом нарочито громко прокашлялся Марко.

— Какой у нас план, Комиссар?

Прежде чем ответить, я посмотрел на столпившихся в вокруг. Четверка испанцев не в счет, эти если останутся в безопасном тылу, а побегут с нами, паля из своих винтовок "в ту сторону", уже хорошо. По крайней мере, у легионеров будет больше мишеней.

Князь, Марко… бледная, но с очень решительным видом сжимающая оружие Женевьева… и деловито раскладывающий гранаты по карманам Леви Минц. Считая меня, три бойца, женщина и ребенок. А скажут, скажут — нас было пятеро…

"Огонь и скорость", сказал мне Свен вечность назад, "ты же знаешь как это работает".

— Очень простой. Атакуем, убиваем всех, захватываем самолет и улетаем отсюда к чертям!

На самом деле, все было не настолько просто. Требовался очень аккуратный расчет времени. Вот Леви выскочил из-за угла… начал кричать… черт, надо было ему хоть произношение проверить… выстрелов нет… зажать доской педаль… грузовик взвыл, срываясь в последний свой рывок… до угла метров пятнадцать, а что руль тугой, так сейчас это и очень кстати, надо только его чуть довернуть — и вниз. И все равно почти опоздал — выстрелы загремели сразу же, едва только нос машины показался из-за домов, а следом и очередь хлестнула, выбивая каменную крошку из стены над головой. Хороший прицел, просто целились чуть выше, по кабине и кузову, но уже вторая, более длинная очередь пошла по мотору, заставив капот взорваться фонтаном искр. грузовик сбавил ход, но все равно продолжал катиться в сторону марроканцев. У такой груды железа на колесах есть еще инерция, полторы тонны просто так не остановятся. А они продолжали по нему стрелять, торопливо дергая затворы— ведь он был большой и понятной целью.

Потом взорвались две гранаты, и я даже успел мысленно поаплодировать Леви. Он сработал идеально, закинув одну прямо под треногу, а вторую — за импровизированную баррикаду. Взрывом расчет буквально раскидало, пулемет опрокинулся, и я навел мушку "фольмера" на командира. На такой дистанции "маузер экспорт" работал отлично, унтера сбило, словно кеглю на дорожке…

И все равно эти ребята не побежали. Марко, первым выбежавший вслед за грузовиком, тут же поймал пулю, а когда следом бросились расхрабрившиеся партизаны, по ним из пистолета отстрелялся один из пулеметчиков. Даже контуженый взрывом и порванный осколками, стрелял легионер отлично — один из испанцев получил пулю в голову, второго ранило в плечо, прежде чем мы с Князем накрыли его с двух стволов. ¡Viva La Legión! не выбей мальчишка пулемет, они бы нас кровью умыли…

Когда я подошел к Марко, его уже оттащили в тень, к стене дома. Он полусидел, опершись на стену и скосив глаза, смотрел, как пропитывается кровью подсунутый под рубашку платок. Крови пока было не так уж и много… только при ранах в живот это не самое опасное.

— Сильно болит?

— Знаешь, удивительно, но боли почти нет, — нарочито бодро сказал Марко. — Даже пилюлю Костореза не пришлось глотать. Я всегда боялся, что меня ранят… дяде под Капоретто пуля попала в плечо, так он полгода валялся по госпиталям… дикие боли, рука начала гнить, её чуть не отрезали. Выкарабкался, но двигать её нормально уже не мог, что-то там эти костоправы неправильно сложили.

— Наш доктор все складывает правильно, — я постарался, чтобы это звучало как можно уверенней. — Через пару недель будешь как новенький. Хотя таблетку бы взял, она же не сразу действует.

— Поберегу пока.

— Ну, смотри. Ногами шевелить можешь?

— Вроде да, — Марко подвигал носком ботинка, затем попытался согнуть ногу в колене.

— Отлично, значит, позвоночник не задет. Дырку заштопать и все…

— Курить хочется, — вздохнул Марко, — вина бы тоже хлебнул, да нельзя.

— Ну закурить-то можно, — сказал я, роясь по карманам. В одном нашлась почти пустая пачка из Франции, в другом — местные… как бы не те, что я подобрал на пляже у озера. — Спички есть?

— На груди, в правом кармане…

Я зажег сигарету, передал её Марко… поколебавшись, достал вторую и бросил пачку ему.

— Давай, отлеживайся, ты свое на сегодня отвоевал. А я пойду гляну, как там notre petit héros.

— Мальчишка сделал большую часть работы, — согласно кивнул Марко. — Без него ничего бы не вышло.

— Это точно.

***

— Полный магазин расстрелял?

Леви выглядел донельзя обиженным и в другой момент это могло бы показаться забавным…

— Извини, было не до экономии, — я протянул ему "фольмер" и получил взамен свой пистолет. — Проверь пулеметчиков…

— Я лучше пойду, прослежу за сумками, — деловито сказал Минц, — нет у меня веры местным рожам, им только дай шанс, мигом набьют полные карманы. Ну, кроме вашей женщины, — подумав, добавил он, — она-то из идейных.

— Проследи, — согласился я. — Лишним не будет.

Очень хотелось присесть и спокойно докурить, но я понимал, что такой роскоши не могу себе позволить. Надо было еще разобраться с самолетом.

Летчиков было двое, оба сидели на корточках в тени под крылом, с руками на затылке. Невысокий, уже с легкой полнотой капитан лет под сорок и совсем еще юный лейтенант, разве что печати на лбу нет "вчера из училища". В общем, старались держаться достойно, как и подобает кабальеро в сложных жизненных обстоятельствах — только вот на лбу старшего обильно проступили капли пота, младший же хоть мелко, почти незаметно, но дрожал. Оно и понятно — одно дело, когда тебя на мушке держит мужик, а другое — бешеная баба, у которой палец на спуске так и пляшет.

— Сколько у тебя осталось патронов? — спросил я, вспомнив рассказ Женевьевы про её пальбу в банке.

— Что?

— Понятно…

Кожух был ощутимо горячий — минимум один магазин она расстреляла. А вот патроны… я отсоединили магазин, пустой, как и ожидалось, пару раз щелкнул затвором… лица у летчиков стали в этот момент очень забавные.

— Запасные магазины у тебя есть?

— Да, Саша дал еще две штуки… — она принялась рыться в сумке.

— Отдай мальчишке, Минцу…

Дергаться летуны не пытались и правильно делали. Во-первых, тут вокруг хватало желающих сделать в них пару дырок, а во-вторых, я бы сделал это первым. К тому же, кобуры у обоих пустые, у кого-то хватило мозгов разоружить, прежде чем поставить над ними мадмуазель с пустым "фольмером".

— Самолет исправен?

Прежде чем ответить, они переглянулись… старший пожал плечами, мол, чего уж теперь…

— Да, — отозвался младший, — в полном порядке.

— Тогда почему вы не улетели даже когда началась пальба?

— Приказ господина полковника, — это уже ответил старший, быстро и зло, — три недели назад одну группу высадили в лесу… пока самолет летал за подкреплением, эти долбанные идиоты напоролись на засаду. Полковник специальным приказом запретил улетать с места высадки без особого распоряжения…

— Один из самых долбанутых приказов из всех, что я слышал, — громко сказал я и оба летчика улыбнулись. — Давайте пройдем в кабину, покажете, что и как.