Осень отчаяния

Глава 52. Ошибка

Если бы ещё кто-то месяц назад сказал Паше, что Ингу легко смутить, он бы хохотал в голос. Но сейчас наблюдал, как она стесняется и суетится, и улыбался. Смущённая Инга выглядела такой милой и забавной, что сразу загорался огонь внутри.

Когда девчонки перестали обсуждать Артёма, то напряжение из кухни постепенно рассеялось. А когда перешли на чай с блинчиками, вообще уже болтали обо всём. Паша начал подшучивать над обеими девушками, но, почти не отрываясь, следил за Ингой, и ему нравилась её живая мимика, резкие жесты, искренняя улыбка. Она такая яркая, смешливая, энергичная – столько новых граней открывалось в ней, если присмотреться. И эти новые грани будоражили в Паше всё внутри. Завораживали. Инга то выразительно приподнимала брови, то широко улыбалась, то сердито поджимала губы и щурила глаза, но каждый раз смущалась под пристальным Пашиным взором. Если бы взглядом можно было откусить кусочек от любимого человека, то Паша бы уже съел её всю. От смущения Инга будто теряла всю свою привычную дерзость, даже улыбалась мило.

Время вообще пронеслось незаметно, и Паша опомнился уже ближе к полуночи, только когда Кира начала зевать и клевать носом. Инга предложила Паше:

– Давай уже завтра вернёмся.

Паша согласился, тем более завтра в город обещались приехать ТимьЯн. Кира ушла умываться, а Паша тут же подскочил к Инге, потянул и прижал к себе:

– Согласен остаться с тобой.

– Я за, но боюсь, Кира не оценит нашего соседства, – Инга покраснела, а потом отвела взгляд и вздохнула. – Не хочу, чтобы Тёма про это узнал. Поэтому только не здесь и не при Кире.

Паша вздохнул, так не хотел расставаться, и, похоже, призрак Артёма будет долгое время ещё стоять между ними. Инга, сколько бы ни говорила о нём отстранённо и с подколками, но каждый раз вздыхала.

Вызвав такси, Паша уехал к себе. Отца дома не оказалось: видимо, снова был в рейсе. А в пустой квартире захотелось выть: одиночество пугало и давило со всех сторон. Сколько бы лет ни прошло, а незримое присутствие мамы всё равно ощущалось. Паша рухнул на кровать и смотрел в потолок. Не мог выкинуть из мыслей Ингу: её образ словно отпечатался на сетчатке, отложился в голове, оттиснулся на сердце, он даже запах её ещё помнил. Тело вообще очень резко реагировало на мысли об Инге – Паша заводился моментально. Воспоминания о мягких губах и нежной коже, горьковато-цветочном запахе, бесконечно глубоких глазах обволакивали, внутри загорался горячий трепет, и все нервные окончания тут же требовали Ингу.

Если бы Паша знал, что отца не будет дома, то забрал бы Ингу с собой, а в два часа ночи она уже наверняка спала. Он открыл их переписку, и Инга словно почувствовала, вдруг стала онлайн. Паша ей набрал:

«Не спишь?»

«Нет. Чилила в ванной после поезда, только вышла».

Паша вдруг занервничал, когда подумал, как бы деликатнее позвать Ингу к себе без пошлой прямолинейности. Она по любой фразе догадается, что Паша зовёт её не чай пить. Тут же оброс сомнениями и страхами из-за возможного отказа, написал короткое:

«Я соскучился».

Но Инга сама ответила такое, что никаких сомнений и страхов не осталось:

«Я тоже. Знаешь, о чём я жалею? Что мы не ошиблись с тобой в Сочи. У меня это теперь из головы не идёт».

Паша аж подскочил от её сообщения, тут же набрал:

«Жди меня, я тебя сейчас заберу к себе! У меня дома никого, а я так боюсь спать один».

«Шутишь?»

«Нет. Я уже даже такси вызвал».

«Серьёзно?! Ты чего! Я тут сижу в одних трусах и ещё даже голову не высушила!»

«Всё, как я люблю! Кире скажи, что гулять идёшь со мной».

«Она уже спит. Я тогда побежала сушить волосы и одеваться».

«Одеваться не обязательно».

Когда Инга вышла и забралась в такси, она, видимо, до сих пор не верила, что Паша не шутил. Он тут же пересел к ней на заднее сиденье. Инга улыбнулась, ошарашенная. Такая красивая, он неё пахло шампунем и фруктовыми духами, а глаза даже в темноте блестели, она прошептала:

– Я от тебя в шоке!

– А я от тебя без ума!

Это всё, что Паша мог сказать, потому что не хотел терять время и тут же накинулся с поцелуями. А дома, наедине, и за закрытыми дверями они дорвались друг до друга. Хоть и повисла между ними тень смущения, да ещё и Пашина неопытность мешала, но зато страсти у обоих хватало сполна. Паша своего тела не стеснялся, разделся быстро, а Ингу ему хотелось подольше поизучать руками и губами, и она как раз стеснялась обнажаться. Правда, притяжение было такое, что исследование пришлось оставить до следующего раза. Кожа стала одним оголённым нервом, а прерывистое дыхание с хрипами и стонами звучало чуть ли не в унисон. Губы болели от горячих поцелуев, а вместо разума осталось только возбуждение. Паша сжимал Ингу так крепко, что иногда боялся что-то ей сломать, но ей, наоборот, нравилось, когда он так её прижимал, специально прогибалась и льнула, впивалась пальцами в плечи и спину сильнее.

Паша вдыхал запах Инги, и это действовало словно наркотик. Аромат её тела возбуждал до безумия. А нежная кожа и хрупкая фигура сводили с ума. Паша даже не заметил, когда успел раздеть Ингу, руки словно действовали сами собой.

Когда Паша уже собирался переходить к основному акту, Инга его вдруг остановила:

– Презик где?

– Что? – Паша вообще в ушах слышал только свой учащённый пульс.

– Презерватив! – повторила Инга.

И тут до Паши дошло:

– У меня нет. Давай без него.

Инга нахмурилась и вся разом напряглась, то была страстной и податливой, а сейчас заговорила резко:

– Нет!

Паша решил продолжить ласки, не хотел терять ни секунды, но Инга шумно выдохнула и упёрлась руками ему в грудь:

– Никакого секса без презика!

– Я тебя услышал, – продолжая поцелуи шеи, проговорил Паша, оторваться от неё он не мог. И надеялся, что Инга передумает, если её сильнее распалить, хотя куда уж сильнее, не знал. Она будто вся пропиталась страстью или заразилась безудержным возбуждением от Паши.

– Тогда почему ты не останавливаешься? – голос Инги смягчился, она явно улыбалась.

– Не могу остановиться, ты слишком классная! И вдруг ты ещё передумаешь?

Но после этих слов она снова напряглась, выбралась из-под Паши, села и натянула на себя одеяло по самую шею:

– Нет, не передумаю.

– Почему? – теперь и Паша был разочарован: слишком он увлёкся, и предохранение казалось такой мелочью по сравнению с бурлящей кровью и возбуждением. – Ты мне не доверяешь?

– Я слишком боюсь повторить судьбу моей матери, поэтому в этом вопросе никому не доверяю!

– Ясно, – Паша вздохнул и сел на край кровати, отвернулся от Инги и потянулся к джинсам.

– Па-а-аш, – виновато потянула Инга. – Не обижайся. Просто для меня это самый жуткий страх, и без защиты я даже расслабиться не смогу.

– Да, я тебя понял.

Паша уже встал, застегнул джинсы, надевал футболку, но избегал смотреть на Ингу. Слишком она была сексуальной и желанной сейчас, а сдержаться у Паши не хватило бы тормозов. И он боялся, что если не уйдёт, то снова накинется и просто изнасилует Ингу.

– Ты куда? Почему уходишь?

– За презервативами.

– Серьёзно? Время четыре! Не уходи, пожалуйста!

– Где-то в центре точно были круглосуточные аптеки. Скоро вернусь.

Паша так и не посмотрел на Ингу, когда выходил, зато услышал в спину:

– Я от тебя в шоке!

В шаговой доступности оказался только круглосуточный магазин цветов: «Вот уж нужная вещь в четыре утра!» Заспанная продавщица вытаращилась на Пашу как на привидение, когда он спросил про презервативы, и весь тут же стал как самые алые розы в их магазине.

– У нас только цветы, – настороженно проговорила она.

Паша кивнул на красивый букет из сиреневых цветов, явно заразился от Тимохи покупками по цветам.

– Дайте мне вот эти тогда.

– Это орхидеи.

Девушка снова бросила на Пашу любопытный взгляд, но букет вытащила, а когда он расплатился, кивнула:

– В соседнем дворе вроде была круглосуточная пивнуха, возможно, там есть то, что вам нужно.

В пивнухе в четыре утра на Пашу с букетом посмотрели ещё более странно, чем в цветочном, но презервативов у них не оказалось, и в этот раз пиво Паша брать не стал. И пошёл до ближайшей круглосуточной аптеки. Там его запрос вообще никого не удивил, и, всё купив, довольный Паша побежал домой. Прогулка по ночному городу чуть охладила пыл, но стоило мыслями вернуться к Инге, возбуждение накрывало новой волной.

Только вот Инга его не дождалась, уснула с телефоном в руке, закутанная, как гусеница, в одеяло. Хоть и проснулась на мгновение, когда Паша её обнял, но лишь что-то пробурчала и снова провалилась в сон.