Первопричина: Лагерь смерти

Глава 17

Стараясь не упасть, потому как сердце пропуская удары пытается остановиться, притаскиваю двух в буквальном смысле пригоревших друг к другу девушек в лабораторию. Сгружаю на пол и глядя на них морщусь от неприятной картины.

Две обугленные головёшки. Кожа, волосы, всё сгорело. Но при этом, они живы. То есть уже нет. Парочка, уже не люди, они почти Тёмные Духи. Почти… Они тянут из нас силы, но почему-то полностью не превращаются. Почему?

В лабораторию вваливаются Ломакин и Серафина. Профессор тут же достаёт из ящика стола жестяную банку, открывает и присев на пол начинает раскладывать на полу осколки. Плюёт на это, высыпает содержимое на пол, разгребает и встав задумчиво хмыкает. Смотрит на светящиеся и мигающие осколки, явно до чего-то доходит, но озвучивать не спешит, вместо этого…

— Владислав, присядьте на пол…

Договорить профессор не успевает. Девушки начинают хрипеть, стонут и затихают. Снова выдерживаю, Серафина хоть и покачивается, но тоже не умирает. А вот судя по звуку, в коридоре падают Маришка и Белка. На всякий случай, подгребаю к себе пару осколков покрупнее и съедаю.

— Ничего не понимаю, — бормочет Ломакин. — Энергия идёт, процесс регенерации не запускается.

— Эм…

— Ну вот же, — указывая на светящиеся и мигающие осколки кристаллов говорит Ломакин. — Тут всё как на ладони. К тому же вас стало больше, соответственно больше и энергии. Однако… Или чего-то не хватает, или что-то мешает. Но что? Владислав, вы в этом деле опытнее, что вы на это скажете?

— Трудный вопрос, — взяв сигарету мотаю головой. — Тёмные Духи… Они, как я знаю рождаются спонтанно и всегда случайно. Я никогда не видел как они появляются. То есть видел, но. Арата Арамиати, погибла в бою. А на похоронах, когда её тело собирались предать огню, она разлетелась чёрным дымом. Воплотилась она уже потом. Но, там в неё верили две тысячи наделённых особой магией воинов. Я всегда думал что ключевой фактор именно вера. Вера, магия и… Тёмные Силы. А здесь…

Ничего не понимая зажигаю спичку и выкатив глаза смотрю на огонёк. Мало того что спичка горит ярче чем обычно, так огонь… Огонь тянется к девушкам.

— Профессор, кажется я понял…

Профессор понимает раньше и уже ставит рядом с девушками спиртовки. Поджигает их и задумчиво хмыкая смотрит на то, как пламя на каждой наклоняется и как будто тянется к девушкам.

— Ничего не понимаю, — почесав затылок говорю. — Это получается. Нам помогает то, что нас убило? Мне металл с «Первопричиной.» Маришке — вода. Белке — электричество. Преображенской… Профессор, что помогло Серафине?

— Она испытала очень мощное эмоциональное потрясение, — куря в затяг выдаёт Ломакин. — Марта… Эта тварь с неё кожу сняла. И репродуктивную систему… Извините что напоминаю.

— Она вырезала из меня матку, — вздыхает Серафина. — А потом трясла ей перед моим лицом. Сука…

— Да-да, — бормочет Ломакин. — Это вызвало у вас глубокое потрясение. Помогло же вам… Нестабильное психическое состояние Владислава, Маришки и Катюши. Когда они вас увидели… Нужно больше огня.

Больше огня, получаем путём поджигания спирта в металлической посуде. Профессор наливает жидкость в подносы, чашки и другое медицинское оборудование. От чего начинается нечто совсем странное. Странное даже для меня. Огонь разгорается сильнее, поднимается вверх и в виде пылающего облака зависает над девушками. Недолго висит, втягивается в их тела и… И регенерация запускается. Сожжённая в уголь кожа восстанавливается. Девушки глубоко и часто дыша расцепляются и медленно обрастают кожей. Правда сил из нас тянут так, что в глазах темнеет. Приходится жрать кристаллы, дабы не вырубиться.

И это помогает, и мне сил придаёт, и девушки…

Бедняжки… Сгореть заживо. А если бы не мы? Они бы… Нет, я определённо не просто так здесь.

Отправляю профессора и Преображенскую помочь Белке и Маришке. Перетаскиваю девушек на свою лежанку, укрываю простынёй, сажусь на пол и поднимаю осколок кристалла. Внимательно разглядываю, нюхаю… Выдохнув закрываю глаза, закидываю кристалл в рот и неспеша разжёвываю. Пробую на вкус, теперь знаю что именно искать. Но нахожу нечто другое. То, от чего наклоняю голову на бок…

Магия кристаллов, очень и очень знакома мне. Она из моего мира, в этом нет сомнения. Я чувствую… Есть отпечаток энергии Сердец, причём многих. Шесть маленьких, ещё шесть тех…

— Мои творенья, — проглотив кристаллы выдыхаю.

Закидываю в рот ещё один осколок и более внимательно прислушиваюсь к вкусу.

Да, точно. Я знаю эти энергии. Это Сердца городов Империи. Небольшой оттенок Основного Сердца и… Маленькие камни, которые сотворил лично я. Это артефакты питающие хранилища. И почти все они, то есть пять из них находились в Городе Самоцветов что в Подгорном Королевстве.

А ещё… Удивительно, но есть следы магии элементаля, могу ошибаться, но предполагаю что лавового. И дракона, причём очень древнего. Возможно даже старше, чем старый вредный хрыч Рафнир. Но как? Драконы настолько ленивы и самодовольны, что заставить их что-нибудь делать невозможно. Они даже на войне не кинулись помогать мне. А тут, взяли… Что случилось с драконами что они стали работать с элементалями? Как? А я… Я давно опоздал и хранилища открыли без меня? Именно открыли, а не захватили потому что там я оставил Ариану и захвата она бы не допустила. Значит…

— Значит меня всё равно бы не забрали? Там уже работает другой осколок. Тогда к чему весь этот цирк? Механизм возвращения меня домой дал сбой? Вспомогательные Сердца дали сбой? Или… Или они пришли сюда не забрать меня, а помочь вспомнить. Да… К сожалению, это так. Но если там осколок, то я бы помог ему. Мы вместе, быстрее и проще всё восстановили. А здесь? Я нужен здесь?

Вот сейчас я вообще ничего не понимаю. Особенно я не понимаю, как эти кристаллы попали сюда из моего мира. Что их могло перенести? Сбой порталов? Чудовищная магия Светлых? Или коварный план Сердец?

Так это или нет, узнать увы не получится. Сердец здесь нет, собрать учитывая то, кем, то есть чем я являюсь увы не получится. Тёмные Духи, не всемогущи. А я… А я здесь. И если я здесь, то как бы грустно мне от этого не было, мне надо двигаться вперёд.

— Я! — встав и указывая на себя руками громко заявляю. — Владислав. Осколок Тёмного Императора Кастиана, сохраню этот мир. Как-то… Слишком пафосно.

Да, действительно слишком. Да и… Как-то не хочется мне становится местным Императором. Но я ведь могу помочь. И раз наши порядки и стремления схожи с коммунистическими… Готовься, Советский Союз. Железный Влад идёт.

****

Сидя в спальне, рядом с обнявшимися и спящими девочками, между прочим очень даже милыми, которые уже восстановились, я курил и размышлял о происходящем вокруг.

Силы Тёмные, как же это всё необычно, странно и загадочно…

В прошлой жизни я часто встречал Тёмных Духов, да я даже женат был на двоих, но ни разу не происходило такого, что я служил катализатором для их становления оными. Да и сам таким не становился, хотя это глупо, я же не умирал. То есть не умирал обычными способами. А тут… Новый опыт, хех… И всё-таки странно. Когда батя… Вот уже и Осипа батей называть стал… В общем нашёл он нас с Катей и Машей, мы все почти постоянно умирали и воскресали… Когда Нашли Серафину, больше всего смертей пришлось на мой «счёт»… Когда нашли Сестрёнок, хм… А почему я решил что они сёстры? Наверное потому что как две капли… Ай, не важно, проснутся, узнаем у них… Так вот когда нашли их, я всего раз умер, Катя с Маришей по два раза, а Серафина вообще четыре раза… Ничего не понятно, может проф до чего додумался? Надо сходить узн… А то засиделся, я здесь.

Тихий стук сбивает меня с мысли, из дверей появляется взлохмаченная голова Осипа…

— Сына ты тута? А, за девочками приглядываешь? Енто добре, енто хорошо… Так, я чего искал то тебя… Там енто, Михал чего-то надумал по всей вашей ситуации, вот просил тебя позвать. — почесав голову, с как всегда прикрытым глазом, выдаёт мне Осип — Ну, я енто, пошёл ага, а ты не задерживайся.

— Спасибо бать, сейчас схожу. — докуриваю сигарету, тушу окурок в пепельнице и бросив взгляд на спящих девчат ухожу из комнаты.

Дохожу до лаборатории профессора вхожу. И…

— Профессор? Звали? Я как раз хотел сам к вам зайти.

— Николай… То есть Владислав, проходите, присаживайтесь, я почти закончил. — что-то рисуя и раскладывая на столе, пробубнил Ломакин.

— И-и-и?

— Так, вот чего я тут надумал, — выкладывая передо мной листы с начерченными схемами, начал говорить профессор. — И так Владислав, что вы здесь видите?

— Хм? Какие-то схемы, в основном геометрические фигуры… Ну вот на первом, прямая линия с крупными точками на концах и в центре. На втором треугольник, с точками в вершинах из которых идут лучи в центр треугольника… Хм, они обозначены более толстой линией, чем внешние линии между вершинами, а две так вообще пунктирные. На третьем уже пятиугольник, из вершин которого линии, опять же, идут в центр и они намного толще чем соединяющие вершины… И тут уже три пунктирных… Признаюсь, пока непонятно, но уже интересно. Объясните? — смотря на схемы и рассказывая что вижу, улыбающемуся и покуривающему папиросу профессору.

Я уже и сам задумался, а что это за схемы и есть у меня подозрения что они связаны с нами… Ну, сейчас узнаю. И что он придумал, и чего он улыбается.

— Ну чтож, вы многое увидели на этих схемах и сейчас постараюсь объяснить к чему я пришёл в своих наблюдениях. Первая схема, это моя интерпретация вашей с Екатериной и Маришей связи. Далее идёт вторая схема где добавляется Серафима. Вспомните, я вам рассказывал что вы очень тяжело переносили её присоединение, до тех пор пока я не дал вам кристаллов, вы не могли стабилизироваться и создавалось ощущение нехватки энергии. Вспомните, мы как раз только уничтожили дробилку и у вас был дефицит энергии, после провала, как вы говорили, призыва.

Далее на третьей схеме вы и девушки которых мы нашли сегодня утром. В этот раз вы перенесли это намного легче и «перезапустились» всего единожды. — С важным видом рассказывал мне Ломакин, показывая пальцем на каждую схему.

— Но подождите, проф, а почему в этот раз Серафина, как вы говорите, «перезапускалась» чаще нас с Машей и Катей?

— Попрошу не перебивать и проявить терпение, молодой человек. Я уже подхожу к этому. Итак. Сначала разберём обозначения, внимательно посмотрите на схемы, на них всегда центральная точка больше всех и связана с каждой другой точкой отдельной цельной линией. Это ваша связь с каждой из девушек, а девушки соединены линиями лишь с ближайшей. Пунктирные линии, это связь с новыми девушками.

Разберём вторую схему:

Тут вы видите что от вашей точки идёт тонкая цельная линия к новой точке, а от девушек Пунктирные. Вы являясь центром и циркулируете энергию между «узлами» связи и инициируете присоединение нового «узла» при этом передаёте повышенное количество энергии, тогда как уже, скажем так, «подключенные» девушки определённое количество. Из-за упадка сил вам не хватало энергии для «подключения» Серафины, поэтому вы чаще «перезапускались».

На третьей схеме «подключение» ещё двух девушек.

— А в этот раз, у меня совсем немного не хватало энергии, так как я почти и не тратил силы в тот день, а Серафина мало того что недавно «подключилась», так и сильно потратилась… Я понял, профессор. Спасибо большое.

— Да было бы за что, — морщится Ломакин. — Хотя знаете… За такое мракобесие, мне, в былые времена, светил бы дурдом. А так… Я учёный. Мне нравится получать новые знания. Особенно такие интересные и необычные. Я помог вам?

— Даже не представляете как. Ещё раз спасибо. Пойду посижу с девочками, они ещё не полностью восстановились. Моя энергия им необходима.

— Конечно-конечно, идите. А я пока всё запишу.

Выхожу из лаборатории, прохожу по коридору, вижу сидящих на кухне мрачных девушек и решив не лезть к ним скрываюсь в спальне.

Там тихо, можно будет подумать и попытаться что-нибудь вспомнить.

Два часа спустя. Кухня. Серафина.

За столом, творится нечто странное или, если быть точной, нас троих сжигают приступы ревности. Все мы, почему-то уверены что каждая из найденных девушек — засранка.

А почему тогда он забыв про нас, сидит с ними? Просто сидит на полу, двигает лежащие перед собой кристаллы и смотрит на гостей. Не иначе…

- И вообще, Влад кобель и бабник! — встав восклицает Белка. — И ой всё, он вообще о нас забыл! Как появились эти две рыжие и смазливые… Мариш, извини, ты же тоже рыжая и смазливая, но это к делу не относится! Он все время проводит с ними в комнате, а на нас внимания не обращает, а я хочу! Его! Кто знает, может… Может он их уже во всю трахает, а мы тут сидим как дуры!

— Точно, — встав кивает Маришка. — Надо идти и прекратить всё это. Преображенская! Иди и разгони их.

— Я? — указывая на себя руками спрашиваю. — Вы… Кхем… С ума сошли? Вы с чего такое напридумывали? Влад никогда так не поступит. Да он в своей Империи, наказание за изнасилование ввёл. Знаете какое? А я знаю. Таких на кол садили, на площади.

— Ты можешь нам врать, — хмурится Белка.

— Да нет же. Влад не такой. Вы…

— Покрываешь, — кивает Маришка. — Точно. Он нам врёт, а ты его оправдываешь. Признавайся, ты здесь с нами чтобы отвлечь?

Девушки нехорошо так смотрят на меня. Белка начинает искриться разрядами, Маришка скалится…

— То есть по вашему, я лжец? И слова мои ничего для вас не стоят? — звучит из спальни голос Влада.

От этого на кухне повисает гробовая тишина нарушаемая лишь шуршание вентиляции.

— Я же вам, глупышкам — дурашкам ясно говорил, вы все для меня важны. А с девочками я сижу чтобы проследить что их становление пройдёт без последствий. Кто бы что не говорил, а душа это очень хрупкая и тонкая штука. Пока мы «перезапускались», как говорит профессор, наши души сами регулировали процесс становления, без участия разума. А оставить их становление на самотёк, я не намерен. Они уже одни из нас! И я жду от вас ясного разума и непредвзятого отношения друг к другу. Склок в семье, я не допущу и терпеть откровенно глупые выходки не буду. Вам всё понятно?

— Но мы… — начинает Маришка, однако сказать не успевает.

Дверь открывается, на кухню заходит Влад. От чего обе они мгновенно теряют настрой и синхронно икнув сглатывают.

— Ну? — спрашивает Влад. — Продолжай. Вы, что?

Весь вид Влада… Сложенные на груди могучие руки, гордо поднятая голова и взгляд, ясно говорят нам что в семье главный он. Он глава и он действительно не потерпит склок. А все эти смешки, ужимки, оправдания… Ему от этого весело. Нас же… В случае перегиба, он нас как минимум выпорет…

— Т-ты… Ты не так понял… — мямлит Маришка. — Мы…

На это Влад вопросительно приподнимает бровь. На что обе девушки вздрагивают и садятся. Влад внимательно смотрит на них, хмыкает. Разворачивается и уходит в спальню.

— Ух, — выдыхает Маришка. — Вот это мужчина. Взглядом заткнуться заставил.

— Некрасиво получилось, — морщится Белка. — Что делать будем?

— Да ничего, — мотает головой Маришка. — Подумаешь. Ну пятеро так пятеро. Раньше у него больше было. А я его люблю. Мне, ну вот совсем не хочется терять Влада из-за дурацких предрассудков.

— А мораль? — спрашивает Белка. — Совесть? Что люди скажут?

— Совесть? — кривится Маришка. — Люди? Мораль? Где была человеческая мораль, когда эти люди издевались надо мной. Где была совесть когда меня на части рвали. Ты, Белка, через это проходила. Ты знаешь как после толпы пьяных солдат из задницы кишки вываливаются, а между ног всё разорвано в кровавые лохмотья. Ты знаешь! Так о какой морали и совести ты говоришь? Да если бы не Влад, меня бы просто затрахали. Месяц, два и всё. И ты думаешь что я отцеплюсь от него. Да никогда. Пусть нас будет десять, двадцать, хоть сто. Я буду с ним и я буду любить его. Чтобы не случилось.

— Прости, — опускает голову Белка. — Ты права. Мы есть друг у друга, а остальные… На остальных плевать.

Кажется, скандалов в нашей безумной семье больше не будет. Однако будет ли семья? Это вопрос. Влад знает о том что с ними делали и есть вероятность того… Несмотря на то, что они теперь сгустки энергии, Влад просто не примет их. После такого, что с ними делали. И тут… Надо ждать. Ограничители всё сильнее и сильнее слабнут. Когда совсем спадут… Будет видно.